Меня заботит только то, что я здесь делаю. Если я достойна, черт, да, я - достойна большего. Я не понимаю, почему - я - здесь; не где-нибудь в Москве, в каком-нибудь театре играю главную роль (я бы справилась, я знаю), а торчу в пермской школе и получаю знания (я не уверена, впрочем, что в самом деле – получаю). Я не проявляла ровным счетом никаких успехов в учебной деятельности, но зато – я знаю это точно – я красива. И здесь – здесь – не нужна.
Конечно, я ни в грош не ставлю бОльшую (да что там! Почти всю) половину учеников нашей школы потому что они – безполетные какие-то, скучные плоские, но.
Такова моя жизнь.
И не питаю никаких особых иллюзий насчет нее.
Сижу на подоконнике, подмяв под себя ноги с ноутбуком, тереблю любимый вязаный шарф. Какой-то недочеловек. Странный и далекий. Мне трудно дышать здесь. Этот город давит мне на грудь, Как поется в какой то песне.
Всегда есть люди, над которыми можно безнаказанно издеваться. Я не говорю сейчас про себя, а в общем. И это даже не теория социального неравенства, это просто сплошное "так получилось" и "так уж вышло". Без всяких извини-прости.
Но-ко-му-э-то-нуж-но-ко-му, вертелось у меня в голове, пока я была на уроках, за столом, делала уроки, ела свой ужин, ложилась спать...

---------------------------------

Когда мы с Ариной были детьми, то делали все вместе. Оно и понятно: близнецы. Мы любили кофе, сыр и шоколад. Мы плели браслеты из бисера. Мы играли в пиратов.
Мы никогда не любили читать.

Когда родители отдали нас в разные школы (до сих пор не понимаю - зачем? это так глупо, разделять единое целое), мы почти перестали общаться. Не скажу, что ушло какое-то особенное взаимопонимание, нет, просто мы – разделились. Это было сильно заметно в младших классах, а потом – пришло, наверное, смирение. Мы, в конце концов, сестры, хотя почти – ничего – не знаем - друг о друге.

Это (должно быть) печально.
(Хотя на самом деле – мне было плевать. Что сделаешь, если – так уж вышло.)

------------------------------------

Мне глубоко насрать на неординарных личностей так же, как и на заурядных. Есть – и пожалуйста.
Мне не плевать на свое место в жизни. Я как-то немного не то занимаю. И не тем – занимаюсь. Я задалась вопросом, чего бы я хотела. И не нашла (ха-ха) ответа.
Я – совершенно очевидно – была неуместна. Здесь.
(Везде.)
Но я понимала кое-что, чего никогда не поняла бы ни Арина, ни мой лучший друг Эдик, ни мама.

-------------------------------------
Когда он неуверенно выслушивал меня, а я была изрядно пьяна и обязалась перед собой выговориться именно ему, я была удивлена: четкая неуверенность; я говорила о том, что я попала не туда и, как следствие, мечтаю убраться отсюда; я спрашивала: а что, ты правда любишь мальчиков? – и не дожидалась ответа; я говорила глупости-глупости, и, пожалуй, это еще одна странность, мне не казалось это пугающим: хотя мне и было пле-евать на все-ех, как я плаксиво тянула гласные перед Эдиком, мне очень не хотелось казаться им (да-да, Тем Самым, на которых мне) не то чтобы несовершенной, а скорее, отсталой в стиле жизни, что ли. Мне было скучно – но я вовсе не хотела быть в оппозиции к обществу. Чего я вообще хотела???
Эдик робко и неуверенно улыбался. Он просто не знал что сказать.
Он думал что я не заметила(ха-ха наивный).
Почему бы было сразу не сказать: Андри, я педик. Блин, Эдик, я тебя люблю, мне пофиг. Я не твоя девушка, я не твоя мама, я даже не сестра, чтобы тебя упрекать. Я говорю тебе, мой хороший: мы пройдем через это вместе, да-да.
И будь что будет.