[237x400]– Как я выгляжу?
– Примерно так, как мы себя чувствуем.

***

И вот я сидел один в своем кабинете, занемев от осознания того, что закат западной цивилизации уже настал, а я назначен на нем распорядителем.
Ну и ладно. По крайней мере хуже быть не может.
Но, разумеется, я и тут ошибался.

***

– Я думала о тебе лучше, Боддеккер. Правда. – Она хлопнула рукой по кнопке лифта и попятилась в коридор.
– Я тоже лучше о себе думал, – сказал я, когда двери закрылись.

***

– Никто никогда не получает всего, что хочет. Приходится заниматься тем, что поможет тебе получить максимум из того, что хочешь.
Я покачал головой.
– Если не можешь получить этого именно тем путем, каким хочешь – то в чем смысл?

***

– Знаете, – философски заметил страж, – я стою тут день-деньской, гляжу на этих людей; вот мне и подумалось. Кабы мы вырыли перед домом яму побольше, да подождали, пока весь этот сброд ее наполнит, желая увидеть своих героев, а потом вызвали бы пару бульдозеров, да и закопали бы все к чертям собачьим – сколько бы мировых проблем разом решили, а, мистер Би?

***

– Знаешь ли, надо ставить интересы многих превыше интересов меньшинства…
– Но если продолжать убивать это меньшинство, то не останется никого, кто бы накормил многих.

***

Похолодев, я разжал руки на горле Фермана. К моему ужасу, я понял суть его обычных угроз. Понял, почему для него было так важно хвастать тем, что он переломает жертве каждую косточку. Дело было вовсе не в том, чтобы заставить жертву страдать. Совсем не в том.
А в том, что от этого тебе становилось хорошо… Невероятно хорошо.

***

А потом мы научили людей хотеть. Но не просто хотеть то, что мы продавали – этого было недостаточно. За многие годы мы научили их хотеть то, чего у нас нет – и так сумели продержаться на плаву в черные времена, наставшие в начале века. Мы научили их хотеть вещи, которых не существует – научили просить о вещах, которых обычными путями не получить, – так что нам пришлось их выдумывать. Мы создали бум для инвесторов и предпринимателей – и, силы небесные, нашлись тысячи и тысячи тех, кто не смог выдержать новые требования. Но это сделали мы, Пембрук-Холл, и все рекламное сообщество. Мы научили мир мечтать о вещах, которых в нем нет и которые ему абсолютно не нужны. Мы научили мир мечтать о розовато-лиловом Пикассо. И тем самым мы поддержали мировую экономику, помогли ей продержаться на плаву и достичь нынешнего процветания.

***

– Если ты не хочешь заниматься Дьяволами, – произнес Спеннер, – почему так сразу и не сказал?
– А что, это сыграло бы какую-нибудь роль?
– Разумеется, нет. Но мы могли бы сделать эту должность чуть более… более приемлемой.
– Единственный способ сделать эту должность чуть более приемлемой, – ответил я, – это зашить Дьяволов в мешок с кирпичами и бросить на середину Гудзона.

***

– Они выиграли идеологическую битву.
– Что для нас не менее замечательно, – проговорил Абернати. – Это единственная область, на которой мы можем позволить себе проиграть.

***

Боюсь, что ты сражался во всех битвах, кроме Армагеддона, и собираешься как раз с нее и сбежать.