[258x400]– Да вы философ, – проворчал Вокульский.
– И даже доктор философии двух университетов, – прибавил Жюмар.
– И исполняете роль…
– Лакея, хотите вы сказать?.. – смеясь, перебил Жюмар. – Я работаю, чтобы жить и обеспечить себе под старость ренту. А о почетных званиях я не забочусь; сколько их уж было у меня! Мир подобен любительскому театру, поэтому неприлично хвататься за первые роли и отказываться от второстепенных. В конце концов всякая роль хороша, нужно только искусно сыграть ее и не принимать слишком всерьез.

***

– О самоубийстве помышляет либо безумец, либо негодяй, либо человек незаурядных способностей, которому тесно на свете.
– А откуда вы знаете, что я не подлец?
– А откуда вы знаете, что лошадь – не корова? – возразил Гейст. – Во время моих вынужденных каникул, которые – увы! – тянутся иногда по нескольку лет, я занимаюсь зоологией и специально изучением человеческой особи. В одной этой породе, двуногой и двурукой, я открыл десятки видов животных – от устрицы и глиста до совы и тигра. Скажу вам больше: я открыл помеси этих видов – крылатых тигров, собакоголовых змей, соколов в черепашьих панцирях, что, впрочем, уже предвосхитила фантазия гениальных поэтов. И во всем этом скопище скотов и чудовищ я только изредка нахожу настоящего человека, существо с разумом, сердцем и энергией. Вы, мсье Сюзэн, обладаете подлинно человеческими чертами, и потому я говорю с вами так откровенно.

***

В природе нет ни могил, ни смерти; есть лишь различные формы существования: одни дают нам возможность быть химиками, а другие – только химическими препаратами. И вся мудрость заключается в том, чтобы не упустить подвернувшийся случай, не тратить времени на глупости и успеть что-то сделать.

***

Да, поэзия отравила мне жизнь, но кто же отравил поэзию?

***

Господи, если ты существуешь, спаси мою душу, если она у меня есть.

***

– Ну, только, пожалуйста, не дурачьте меня. Если она не интересуется человеком, который ее боготворит…
– То как раз будет интересоваться тем, кто ее не уважает.
– Влечение к острым приправам – признак испорченного здоровья, – заметил Охоцкий.
– Какая же из наших дам здорова?

***

Да и что такое страх смерти?.. Обман чувств! Умереть – это значит не быть нигде, ничего не ощущать и ни о чем не думать. В скольких же местах меня нет сейчас: ни в Америке, ни в Париже, ни на луне, ни даже в собственном магазине, – и это меня ничуть не трогает. А о скольких вещах я не думал мгновение назад, о скольких не думаю сейчас? Я думаю только об одной какой-нибудь вещи и не думаю о миллиардах других, даже не знаю об их существовании – и мне это совершенно безразлично.
Так что же может быть неприятного в том, что я, находясь не в миллионе мест, а только в одном, и думая не о миллиарде вещей, а только об одной, перестану находиться и в этом одном месте и думать об этой одной вещи?..

***

Вот к чему приводит знакомство с женщинами по поэтическим произведениям!
Надо было изучать женщин не через посредство Мицкевичей, Красинских и Словацких, а по данным статистики, которая учит, что десятая часть этих белых ангелов – проститутки; ну, а если бы случилось на этот счет обмануться, то по крайней мере разочарование было бы приятным…

***

Ну, вот я и оттолкнул счастье, которое само шло мне в руки. Но можно ли назвать счастьем то, к чему нас не тянет?.. А вдруг она хоть один день терзалась, как я?.. Как жестоко устроен мир, если двое людей, несчастных по одной и той же причине, не могут помочь друг другу.

***

Мы не можем запретить кому-либо завоевывать себе лучшее положение, но можем не отступать с занятых позиций.

***

– Какая гадость! – прошептала Вонсовская, глядя в землю.
– Да, сударыня. Торговать живым товаром чрезвычайно гадко, а еще гаже торговать самим собой. Но верх бесстыдства – заключая подобную сделку, стараться смошенничать. В таких случаях, если поймают с поличным, последствия всегда неприятны для того, кто попадается.

***

– Человек с твоим состоянием может быть совершенно счастлив, ибо для разумного счастья требуется: каждый день есть новые блюда и надевать чистое белье, а каждый квартал переезжать на новое место и менять любовниц.
– Женщин не хватит, – заметил Охоцкий.
– Предоставьте это женщинам, они уж постараются, чтобы их хватило, – язвительно возразил доктор. – Ведь той же диеты придерживаются и женщины.

***

Марионетки!.. Все марионетки!.. Им кажется, будто они делают, что хотят, а они делают то, что велит им пружина, такая же мертвая, как они…