[275x400]Оглядываясь назад, Клара чувствовала себя словно человек, который, встретив свою единственную любовь, свою судьбу, прошел мимо нее, не узнав, потому что торопился утолить жажду или решил в тот день пораньше лечь спать.

***

Он был настолько не похож на поэта, что Клара решила: никем другим он быть не может, ошибка исключена, это настоящее.

***

Она пыталась понять, какое значение придается в этих кругах подобным действиям – огромное или же никакого, и пришла к выводу, что нигде, ни в каких кругах, ничему не придается никакого значения.

***

Клара всегда верила, что такие люди непременно где-то существуют – они умны и красивы, не похожи на других и с ними легко, но она ни в ком до сих пор не встречала столь счастливого и многообещающего тому подтверждения, как в Клелии, и совсем было решила, что подобная людская порода есть лишь плод ее собственного воображения. Ей всегда хотелось, чтобы такие люди существовали – со вкусом одетые, независимые, неоднозначные; ей их не хватало, и она их мысленно сотворила. И сейчас до Клары медленно доходило, что ее творение – вот оно, перед ней. Она стояла, глядя на женщину, которую сама же так замечательно придумала, и радовалась, что, встретив, смогла ее распознать.

***

Насколько можно было понять, родилась она по недосмотру: никакая божественная сила, желающая ей добра, не смогла бы сознательно поселить ее в такую семью.

***

Клара стала любимицей миссис Хилл. Когда она это обнаружила, то отнюдь не огорчилась; хотя другие смеялись, Клара уже дастаточно понимала жизнь и знала: любовь, чья бы она не была и чем бы ни была вызвана, не бывает ни смешной, ни ничтожной.

***

Есть матери, которые, раз решив, что их дочери красавицы, свято в это верят, зачастую не считаясь с фактами; миссис Моэм была не из таких. Раз решив, что Клара будет дурнушкой, она ее дурнушкой и видела. То, что красота есть признак легкомыслия и даже порока, было для миссис Моэм настолько непреложной истиной, что присутствие красоты в своем доме она сочла бы позором.

***

Она получила желаемое. И сейчас виновато подумала, что даже не чувствует за собой вины.

***

Однажды в жаркий полдень Клара и Уолтер отправились туда на велосипедах, она – с книгой, он – с намерением уговорить ее как можно больше обнажиться. Они лежали на Уолтеровой куртке, Клара пыталась читать, Уолтер пытался с ней целоваться. Клара победила.

***

Вам, наверное, безумно скучно все это слушать, но я так люблю рассказывать о себе, я тогда начинаю верить, что все это действительно происходило, а иначе мне кажется, будто ничего и не было.

***

– Я думала, ты скажешь то же самое, что и остальные мои знакомые: надо бежать оттуда без оглядки, не церемониться, разорвать отношения с матерью, поставить ее перед фактом и жить своей жизнью. Ну, все, что в таких случаях советуют.
– Люди всегда советуют другим то, на что сами никогда не пойдут, ты заметила? – спросила Клелия. – Хорошо геройствовать на словах. Я никогда не даю советов, я боюсь. Я лишь поддерживаю человека в том, что он так или иначе уже делает.

***

Клара помнила, как в те минуты подумала о том, что этот день, напоенный их голосами и пронизанной солнцем жимолостью, будет возвращаться к ней в самых грустных, сладостно-ностальгических воспоминаниях долгие-долгие годы, что бы те не принесли. И заранее опечалившись, Клара в то же время была счастлива, и счастлива вдвойне оттого, что узнала свое счастье, не дала ему проскользнуть мимо незамеченным и что, понимая это, она создает себе прошлое.

***

Ее всегда привлекала мысль о тайной любви, запутанной, роковой, и она потратила немало времени, без необходимости усложняя совсем простые любовные связи со сверстниками в надежде испить терпкое зелье настоящей страсти.

***

– Иногда мне кажется, что я сломаюсь, – сказала Клара, – кажется, что не выдержу и отступлю.
– Не отступишь, – сказала Клелия. – Тебе некуда возвращаться. Полученный опыт нельзя выбросить при всем желании.

***

Ей хотелось чаще видеться с ним, больше получать от этих встреч, и, наблюдая за собой, набираясь мудрости, она чувствовала, что слишком мало – еизмеримо лучше, чем слишком много, что желание во всех отношениях предпочтительнее обладания.