Вопрос.
Премии умирают? Они вообще что-то дают лауреатам?
Ответ
Прямо в день публикации шорт-листа «Рукописи года». Есть такой бренд Hershey’s. Это очень вкусные конфеты, и чуть ли не до 2000-го года, а может и позже они вообще не тратили деньги на рекламу. То есть, можно без рекламы. Сейчас тратить начали, но вот ровно также и с премиями. Можно без них, но они служат неким катализатором зрительского и профессионального интереса к книгам. Если текст плох – никакая премия его не спасет. А если хорошо – не помешает.
Вопрос
Сколько времени должно уходить на книгу?
Ответ
Сейчас я должен был бы задать надцать встречных вопросов. Какой жанр, какая аудитория, с картинками или стихи… Думаю, понятно, что зависит от двух составляющих – от автора и текста. У всех разная скорость и разный подход, кроме того, ведь в эту скорость входит не только время за клавиатурой, да?
Мне представляется, что 4000 знаков в день – это хорошо. Это и не мало, такой объем да каждый день – ощутим. Видно, что работаешь. И не много, вполне реально написать полторы страницы.
Но. Важнее - не сколько в день, сколько - каждый день.
Вопрос
Подскажите, пожалуйста, если некое издательство взялось выпустить книгу в электронном виде, а насчёт издания в бумаге говорит: на основе рейтингов электронных продаж, то сколько примерно должно быть продано электронных книг, чтобы изд-во согласилось издать в бумаге?
Ответ
Вопрос про искусственный интеллект и вся власть 1С. Я понимаю, что редактор — это зло, и доверять ему нельзя, но доверять рейтингу – точно не надо. Рейтинг может служить только неким фактором – обратите внимание на текст, не более. Меня как-то убедительно просили срочно опубликовать текст автора, который резко вырвался на первое место в рейтинге, там зашкаливало. Я вначале удивился цене. Сейчас не помню, но то ли 5 рублей, то ли 10…
Потом скачал. Все десять страниц. Да, надо публиковать, еще иллюстраций добавить… штук сто. Рейтинг — это показатель того, что в рамках данного сайта данный текст вызвал реакцию у такого-то количества людей. Все. Дальше уже надо думать, а насколько аудитория сайта и аудитория других мест, где мы можем продавать этот текст коррелируется? Или этот успех вообще возможен только здесь и сейчас в силу ряда причин. Если все же пытаться вывести какую-то цифру… думаю 10 000 скачек убедят издателя.
Вопрос
Почему на Западе серии давно умерли, а у нас только они и рулят?
Ответ
Серии есть и там, другой вопрос, что у них огромное количество отдельных книг и циклов. Почему? Потому что есть масса механизмов продвижения книг, кроме серий. Причем дело не столько и не только в рекламе.
Выше тиражи и сам по себе рынок в десятки раз больше. Мы же не про Румынию сейчас, мы вероятно, США, Германию, Испанию имеем в виду… А значит можно позволить себе больше денег на продвижение каждой книги.
Другая книжная логистика. Централизованные склады, контракты, которые подписываются с оптовиками на год вперед. Книга еще не напечатана, а по факту, уже законтрактована оптовыми сетями. Цена, которая определяется издателем, а не магазином… И масса других нюансов. Есть другие возможности. У нас же серия - как инструмент понятной аналогии. В результате, очень часто ищем подобное успешному, а не хорошее, но иное.
С другой стороны. Вот есть у нас серия «Великие романы». В который вышли «Бесконечная шутка», «Гномон», готовится «Иерусалим»… Кому мешает, что эти шедевры выходят в одной серии? Серия – как некий заявленный издателем уровень, как некое качество и направленность, не думаю, что в этом есть что-то плохое.
Вопрос
Как прервать гегемонию советских детских авторов?
Ответ
Расстрелять! Но уже некого. Нет никакого тайного совета поклонников советской детской литературы, разве что туда входят все родители. Литература, особенно детская – весьма консервативна. И это нормально, что бензин залитый сто лет назад все никак не закончится. Но время идет, появляются прекрасные Абгарян и Гиваргизов, Рупасова и Матюшкина – и они, конечно, размывают этот железобетон Чуковского и Михалкова. Со временем доля советских классиков уменьшится. Они останутся, но их полка будет не такой гигантской.
Вопрос
Вы когда-то писали, что категорически против литературных питчингов. Почему?
Ответ
Еще я против литературных кастингов. Потому что, с моей точки зрения, можно прекрасно представить отвратительный текст. Будем публиковать авторов с хорошими презентациями и ораторским мастерством? А если автор еще и в шпагат сядет, вообще все хорошо?
Нам бы всем хотелось, чтобы текст можно было оценить по первому абзацу или делать выбор на основе питчингов. Но это из оперы – искать ключи под фонарем.
Вопрос
Все же есть огромная литературная традиция. Почему же такой жанр, как сценарий не выдерживает никакой критики.
Ответ
Я лично знаком с рядом сценаристов. Среди них есть прекрасные литераторы, а есть просто удивительно некомпетентные люди. Но, как мне кажется, дело совершенно не в сценаристах. Дело в том, что наше кино – продюсерское. Продюсер абсолютно точно знает: как писать диалоги и каких подбирать актеров, точно знает, что режиссеры, если это только не сам продюсер, только и норовят снять что-то никому ненужное…
Это некая болезнь роста. Вообще нет доверия, что автор текста – по определению лучше разбирается в тексте, чем человек, который не в состоянии написать служебную записку. Текстовики используются как прокладка между замыслом продюсера и реализацией. А прокладка – может быть очень качественной, но она все равно прокладка. До тех пор, пока сценарист не будет признан мастером, который, да, может ошибаться и может быть уволен, но именно он – несет некую идею, он создатель. А не эта бесконечная история – помните фильм такой-то, сделайте мне похожее, но в два раза длиннее и бюджета у нас такого нет.
Вопрос
Если бы у вас был неограниченный бюджет, какие книги вы бы издали?
Ответ
Думаю, мы бы изменили нашу «репертуарную политику» процентов на десять. А вот, на что я потратил бы бюджет, это на продвижение авторов. Но их немного. Бюджет – сам по себе не рулит. Рулят тексты.