-- Послушай, я хочу тебе кое-что сказать.
     -- Валяй, -- отозвалась Мэй.

     -- У моей жены был любовник.  Скорее всего.  Я совсем не замечал этого,
но она, живя со мной, уже  несколько месяцев спала с ним. Сначала я не мог в
это поверить, но чем больше думал, тем больше в  этом убеждался. Оглядываюсь
назад,  вспоминаю  разные  мелочи,  и  все  становится  понятно.  Она  стала
приходить  не  пойми  когда, вздрагивала от моего  прикосновения.  Но  я  не
обращал внимания, потому что верил ей, не думал, что она может изменить. Мне
это просто в голову не приходило.
     Мэй хмыкнула.
     -- И в один прекрасный день жена  вдруг ушла и не вернулась. В  то утро
мы вместе  позавтракали,  и она ушла  на  работу, одетая как обычно, с одной
сумочкой  --  только  прихватила  из  химчистки  блузку  и  юбку. Ушла и  не
вернулась. Ни "до свидания", ни записки. Исчезла... Оставила одежду и вообще
все.  И мне кажется,  она уже не вернется. По своей  воле, во всяком случае.
Вот так.
     -- Ты думаешь, она с этим мужиком?
     --  Не  знаю. --  Я медленно  покачал головой. При  этом  воздух вокруг
показался мне не воздухом, а какой-то неосязаемой тяжелой  водой. -- Кто  ее
знает? Может быть.
     --  Значит,  ты,  Заводная  Птица, впал от  этого  в хандру и  полез  в
колодец?
     --  Конечно, это  на  меня  сильно подействовало.  Но в  колодце  я  не
поэтому. Вообще-то я от жизни не бегу и не прячусь. Я уже говорил: мне нужно
место, чтобы побыть одному и сосредоточиться. Как и почему  у  нас с  Кумико
все пошло  наперекосяк? Не понимаю.  Нельзя, конечно,  сказать, что до этого
все было без сучка  без задоринки. Два совершенно разных  человека, парень и
девушка...  Обоим  не  так давно исполнилось  двадцать.  Встретились  где-то
случайно, стали жить вместе. Ни  одна пара без проблем не обходится. Но  мне
казалось, что у нас действительно все нормально, а всякие мелочи со временем
забудутся. Оказалось  -- ничего подобного. Что-то  такое  я  упустил, что-то
важное,  где-то сделал  ошибку, которая  все решила. Вот о чем мне  хотелось
подумать.
     Мэй молчала. Я сглотнул слюну и продолжал:
     -- Не знаю, может, тебе не понять, но, поженившись шесть лет  назад, мы
с  Кумико  хотели вдвоем создать свой,  совсем особый мир. Это все равно что
строить новый дом  на пустом месте. Мы четко представляли,  что нам нужно --
не дворец, а просто место, чтобы укрыться от непогоды, место  для нас двоих.
Нам не  надо было  ничего  лишнего. Поэтому все  казалось так просто, легко.
Тебе  хотелось  когда-нибудь  уехать  куда-нибудь,  в  новое  место?  Начать
совершенно другую жизнь. Бывает у тебя так?
     -- Еще как бывает, -- отозвалась Мэй. -- У меня всю дорогу так.
     -- Вот чего  мы  хотели,  когда поженились. Мне хотелось избавиться  от
себя прежнего.  Да  и Кумико тоже.  В этом  новом  мире  мы  старались стать
другими, найти в себе то, что пряталось глубоко внутри нас.  Мы  верили, что
будем жить замечательно, в ладу с самими собой.
     В потоке  света,  как  показалось, Мэй пошевелилась. Я  уловил  это  ее
движение. Похоже, она ждала продолжения, но мне больше не хотелось говорить.
В голове была  пустота, и я устал от собственного голоса, гулко звучавшего в
бетонном мешке колодца.
     -- Ты понимаешь, что я имею в виду?
     -- Конечно.
     -- И что скажешь?
     -- Я же  еще  несовершеннолетняя  и  в семейной жизни не разбираюсь, --
ответила она. --  Уж не знаю,  что думала  твоя жена, когда стала крутить  с
другим, бросила тебя и  сбежала. Но ты вроде с самого начала не в ту сторону
поехал. Послушай, вот ты говоришь: "Ага! Теперь я начну строить новый  мир",
-- или: "Буду  делать из себя нового человека"... Что это значит? Ведь такое
никому не под  силу,  я  считаю. Можно сколько хочешь думать:  какой, мол, я
молодец, смог другим человеком сделаться.  А поглядишь -- за всем этим делом
та же самая рожа;  случись что -- и пожалуйста: здрасьте, вот и мы! До  тебя
это не  доходит. Ты вообще не от мира  сего. И идея эта -- переделать самого
себя  -- тоже  не от  мира сего.  Мне и то это понятно, Заводная Птица! А ты
взрослый человек--  и не поймешь. Вот в чем проблема-то. А теперь к тебе все
это возвращается.  Со  всех сторон.  И  от мира, от  которого ты  избавиться
хотел,   и  от  твоей  собственной  натуры,  которую  собирался  на  помойку
выбросить. Понял?