Меня так резко окунуло головой в жизнь - вот она смотри - вот она дыши - вот это прекрасное и зияющее-черное все что происходило и будет происходить.

Я давно не ставлю дат.
Мне 22 было месяц назад.
Я сижу в мужской рубашке на голое тело.

Это все чего я хотела?
Когда-то в странные, нежные, влажные пятнадцать лет.

Ты закрываешь глаза и мир переливается ало-золотистыми светотенями, солнце через листву высвечивает поцелуями пятна, зеркальцем пускать в глаза белых зайцев и смеяться над чужой слепотой.

Я говорила - я хочу заниматься любовью, а занимаюсь херней.
Я говорю - я хочу прислонившись щекой к песку, слушать, как через меня проходит вся тяжесть волн, вся соль веков, вся горечь нежности не повторяющейся ни в явь ни в новь.

И вот только тогда я поняла,
что по мне уж лучше война, чем мир и быт

И-и-и да и иди ты к черту.
А потом срываться на это жалкое обними меня, обними, трогай своими теплыми скользкими пальцами всю внутри. Вдруг это как-то поднимет температуру с этих давно неизменный плюс тридцати пяти. И если и не получится вы-жить, то хотя бы в истоме и судорогах забыть.