[467x698]

Глава 2. Брожение.

Через две недели Василий, не смотря на уговоры начальника главка, всё-таки уволился из министерства. В последний день он купил огромный «отходной» торт в отдел, а Веру Георгиевну, вызвав из планового отдела, пригласил посидеть в кафе после работы. Она сразу же согласилась и ушла даже немного раньше окончания рабочего дня, чтобы её не задержало начальство.
Посидели очень хорошо. Говорили всё время о Валентине Ивановне. Боль уже немного утихла, и Василий был в состоянии беседовать на эту тему.
- Как она оказалась в этом самолёте? Вы представляете, я как раз в этот день слушал «Голос Америки», и они сообщили об этой катастрофе. Я ещё подумал: «Вот несчастные родственники и близкие погибших!»
- Она была в отпуске, и они с мужем полетели к его родным на Украину. Мама у него захворала. Он побоялся, что может не увидеть её больше, а в результате сам...
- Господи, так он тоже погиб?! Ну, может, это и к лучшему, как ни кощунственно это звучит.
- Да, без неё он бы долго не протянул. Она за ним ухаживала, как за ребёнком.
Помолчали.
- Давайте их помянем, - предложил Василий.
Он заказал водку, и они выпили, не чокаясь.
- Его я не знал, а она светлый была человек. Таких, как она, думаю на свете не много. Её не возможно было не любить. Я по дурости своей не сразу это понял. А когда понял... Сколько времени было упущено! – голос его задрожал.
- Ну, ну, - Вера Георгиевна сжала его руку, - могло ведь вообще ничего не состояться. Вы счастливец, что испытали такое!
- Да, Вы правы. А почему не было гражданской панихиды?
- Их похоронили на кладбище на родине её мужа – такова была воля его матери. А у нас было траурное торжественное собрание, посвящённое памяти Валентины Ивановны.
- Да, да, я вспомнил. Я сразу же ушёл с него. Не был сил смотреть на неё, приветливо улыбающуюся с траурного портрета на сцене, сознавая, что больше никогда её не увидишь, и слушать патетически-слащавые речи тех, кто совсем недавно сочинял про неё всякие небылицы и распространял грязные слухи.

- Знаете что? – говорил Василий, когда они расставались. – Вот Вам мой домашний телефон, пожалуйста, звоните в любое время, если Вам что-нибудь понадобится, ну там какая-нибудь помощь. Мало ли что в жизни бывает. Вы для меня как отражённый лучик света, исходившего от Валентины Ивановны.
- Как красиво сказано! Вы случайно стихи не пишите?
- Немного. Только для себя.
- А ей не читали?
- Не успел.
- Жаль.

На новую работу устраиваться он не спешил. Он два года фактически не был в отпуске и сначала решил отдохнуть, а заодно и поменять обстановку, чтобы немного отвлечься от тяжёлых мыслей. Со школьным дружком – Венькой Курашовым, у которого как раз через несколько дней начинался отпуск, они договорились попутешествовать «дикарями» по черноморскому побережью Кавказа. Василий, отстояв полдня в ж/д. кассу, достал билеты на поезд «Москва – Сухуми» до Гудауты, и спустя четыре дня они уже покидали опостылевшую Москву.

Гудаута их встретила палящим солнцем, жарой, запахом моря и горластыми местными жителями, наперебой предлагавшими пристанище. Они выбрали самую тихую женщину, скромно стоящую несколько в стороне, и не прогадали. Участок её с красивым тенистым садом оказался совсем недалеко от моря. К тому же их поселили в отдельном небольшом домике, в котором, кроме них, в комнате через небольшую терраску было ещё всего два постояльца – молодая женщина с ребёнком, и это, конечно, был огромный плюс.
Не распаковав толком чемоданы, ребята надели плавки и ринулись к морю. Веня море видел впервые и никак не мог им насладиться. С большим трудом Василий уговорил его вылезти на берег.
- Нам ещё надо сходить на рынок и в магазин. У нас же ничего нет кроме банки растворимого кофе.
Гудаутский рынок поразил их изобилием.
- Вот это натюрморт! – восхитился Василий, - такой красоты нет даже на Центральном рынке в Москве.
Больше всего им понравилось, что почти около каждого торговца стояла бочка с вином и маленьким стаканчиком для пробы. Через полчаса они уже были навеселе.
- Если мы ещё провыбираем минут сорок, - смеясь, сказал Вениамин, - мы свой дом не найдём.
Они купили несколько бутылок понравившегося им вина (заодно им продали и бутылку чачи), накупили разных фруктов, и попутно познакомились с двумя девушками, тоже отоваривавшимися здесь. Одна из них оказалась местной, а вторая – её родственница, приехавшая к ней отдыхать.
- Ой, как здорово, - воскликнул Веня, - а мы только что приехали и ничего тут не знаем. Вы нас ознакомите с местными достопримечательностями?
Короче, слово за словом - и девушки оказались в гостях у ребят. Пили вино, закусывали фруктами и бутербродами, рассказывали анекдоты, ржали до упаду...
Когда девушки собрались уходить, Веня попытался одну из них – светленькую Люсю из Свердловска – удержать.
- Одна на двоих? – расхохоталась она, - а Надя?
- Так пусть и Надя остаётся, - спохватился Вениамин, выразительно глядя на Василия.
- Не, вы как хотите, - отрицательно мотнул тот головой, - а я пойду спать в сад. Хозяйка мне дала раскладушку. Там такой воздух!
Лицо у Веньки вытянулось, но Василию действительно не хотелось никакого блядства. После Валентины Ивановны ни одна женщина его особо не интересовала. Он взял раскладушку и, попрощавшись, решительно шагнул за дверь. «Он парень здоровый, пусть обрабатывает обеих», - весело подумал Василий, укладываясь под грушей. Воздух был действительно чудесный. Пахло спелыми плодами, йодистым морем и какими-то неизвестными цветами. Было, правда, немного душновато, но лёгкий свежий ветерок с моря время от времени очень приятно обвевал почти голое тело. Он хотел даже снять и трусы – всё, что на нём осталось, но побоялся, что скоро уже начнёт светать, и хозяйка его может увидеть в таком неприличном виде.
Спать не хотелось. Он был слишком возбуждён длинным, насыщенным событиями, днём. Хотелось писать красивые стихи. Он даже начал сочинять первые строфы в надежде запомнить и утром переписать в блокнот, как вдруг его слух уловил, что к звонкому стрёкоту цикад примешался посторонний шорох. Он ещё не успел ничего сообразить и тут увидел рядом со своим ложем Надю – ту самую темноокую местную девушку.
- Подвинься, - прошептала она.
Василий повернулся на бок, сдвинулся, и Надя, быстро скинув с себя платье, абсолютно голая улеглась на освободившееся место и тесно прижалась к нему. Ошарашенный Василий не знал, что делать, но рука девушки уже была в его трусах и тискала орган, который в отличие от своего хозяина сразу всё понял и с готовностью откликнулся на ласку. Тогда она стянула с него трусы, уложила его на спину, сама забралась сверху и понеслась вскачь, да с такой скоростью, что пружины раскладушки жалобно запищали, прося пощады. «Кроватка сейчас развалится», - подумал Василий, попадая под очарование Надиного темперамента и стараясь ответить ей тем же. И напророчил. Задняя опора раскладушки с грохотом подогнулась, и они сползли на траву, впрочем, не расцепив объятий и не прекращая своего танца любви.
Вдруг яркий луч фонаря осветил их и тут же погас.
- Ай, маладэз! Ызвыны, дарагой! – раздался голос хозяина дачи, обращённый явно к Василию. – Я услышал шум, рэшил – воры! Прасты, дарагой, нэ отвлэкайся!
После его ухода молодые люди минут пять не могли прийти в себя от смеха.
- Знаешь, что – не будем больше рисковать, - смеясь, сказала Надя, сняла с раскладушки одеяло, постелила его на траву и, притянув к себе Василия, упала навзничь.

На следующий день Василий получил «втык» от Вени:
- Ты что не мог вчера остаться? Из-за тебя Люся ушла, а она такая аппетитная!
- Она бы всё равно ушла. Она ещё девочка и если бы ты её «испортил» тебе по местным законам пришлось бы жениться, иначе тебе был бы «кердык». Это мне Надя сказала.
- А ты что – её видел? Когда?
- Она ко мне ночью в сад приходила.
- Иди ты! А тебе жениться не придётся?
- Тут другой коленкор. Она вдова. Её муж в прошлом году утонул, оставив с маленьким ребёнком на руках, и на её «шалости» аборигены смотрят сквозь пальцы. Видимо, это помогает ей притушить боль утраты.
- Слушай, так давай ей поможем вдвоём, - оживился Вениамин.
- Вень, я не любитель бардаков. Если хочешь, пробуй, но без меня.
- Эгоист, - проворчал Веня, - где я её теперь найду?

Но она нашлась сама. Вечером пришла к ним одна.
- А где Люся? – спросил скорее для приличия Вениамин, после рассказа Василия вовсе по ней не страдая.
- Она себя неважно чувствует, и решила остаться дома.
Но Веню уже это не интересовало. Он вьюном вился возле гостьи, всеми силами пытаясь привлечь к себе её внимание.
Опять пили вино, шутили, играли в карты. Засиделись допоздна.
- Ой, как уже поздно! – встрепенулась Надя, услышав, как по крыше забарабанили первые капли дождя. – Мне страшно идти домой, да и дождь пошёл. Можно я у Вас останусь до утра?
- Конечно, - мгновенно откликнулся Вениамин, только у нас всего две постели.
- А мы с Василием вполне уместимся на одной. Нам не привыкать, да, Васенька? – лукаво посмотрела она на него.
Едва они улеглись, Надя прильнула своими губами к губам Василия, а рука её тут же завладела самой для неё приятной на ощупь его частью тела, доведя её до желанного состояния. Затем она повернулась к Василию спиной, выгнулась как кошка и направила эту часть туда, где её ждали больше всего, и где ей очень нравилось. Правда, несколько портило кайф предательское поскрипывание кровати, которое наверняка не давало спать Вениамину и наверняка его раздражало. А тут ещё Надя начала постанывать. Всё это отвлекало Василия и отдаляло кульминацию, что вполне естественно очень нравилось партнёрше, которая всё больше входила в раж и вскоре уже перестала себя сдерживать. Её азарт передался и Василию и он, наконец, излился, страстно сжимая дёргающееся в ответном оргазме тело.
Они ещё не успели отдышаться, как услышали нервный голос Вениамина:
- Так, а теперь, киска, иди ко мне. Я продлю твоё удовольствие.
- Не отдавай меня ему, - шепнула Надя, - я не хочу.
- Она не хочет, - громко за неё сказал Василий.
- С тобой, значит, хочет, а со мной нет? – обозлился Вениамин. – Ты что не видишь, что она шлюха?
- Она не хочет, - повторил Василий. – Успокойся!
- Ты, значит, друга променял на какую-то сучку?! Хорош!
Надя благодарно прижалась к Василию, и они заснули обнявшись.


[466x699]
Венька дулся два дня, разговаривая с Василием сухо и только по необходимости. К счастью, Надя пока больше не приходила. На третий день он, наконец, отошёл и после откровенной беседы с Василием всё-таки признал, что был, как он выразился, «не совсем прав».
- Ты пойми, - убеждал его Василий, - дело вовсе не во мне. Она действительно тебя не хотела. Не насиловать же было её! И потом, ты вон дрючишь эту маму-одиночку, что напротив, я же не требую от тебя, чтобы ты со мной ею поделился.
- Ладно. Забыли. – Подвёл итог Венька. – А чтобы избавиться от этого яблока раздора в лице Нади, давай свалим отсюда?
Так и порешили. На следующий день они уже были в Гаграх.

Здесь с жильём было похуже. Им удалось найти пристанище только в горах довольно далеко по местным меркам от моря. Правда, жильё оказалось так же отдельное – какой-то дощатый сарайчик с двумя железными койками. Но они были рады и этому. Недалеко от них в таком же сарайчике жили две девушки. Одна – красивая пышнотелая с чёрными волосами и тёмными глазами, как потом выяснилось, гречанка российского разлива, а вторая – натуральная блондинка с длинными по пояс волосами, светло-серыми глазами и неплохой фигурой, которую она при каждом удобном случае кокетливо изгибала, чтобы подчеркнуть выпуклости своего тела. «Выёживалась», - как сказал Вениамин, но надо сказать, что получалось это у неё довольно изящно, и смотреть было не противно.
- Ты какую выбираешь? – сразу же спросил Вениамин, чтобы потом не было никаких эксцессов.
- Мне всё равно.
- Ну, тогда моя тёмненькая, если ты не возражаешь.
- Да ради Бога!
Молодые люди быстро сдружились и почти не расставались, дни проводя на море, а вечерами гуляя в горах. В одну из таких прогулок Венька отвёл Василия в сторону и предложил:
- Давай мы с Лианой сейчас пойдём к нам домой, а вы со Светой ещё погуляйте часок, а потом мы погуляем, а вы уединитесь.
- Давай.
Так и сделали. Девчонки, конечно, обо всём догадывались, но не возражали, и это вселяло надежду.
Ждать своего часа не хватало терпения. Возбуждение нарастало. Василий привлёк Свету к себе, и они стали целоваться. Тут же его рука оказалась на её груди. Мять её было очень приятно, но хотелось добраться непосредственно до тела. Василий попытался засунуть руку сверху, но она его остановила:
- Лучше снизу, а то кофточку растянешь.
Такой непосредственности Василий не ожидал – не то что не трогай, мол, меня совсем, а просто зайди с другого конца! Конечно, он воспользовался предложением, просунул руки снизу, расстегнул бюстгальтер, и вскоре обе голые замечательные груди оказались на свободе в руках Василия. Терпеть уже не было сил. Он был готов взять её прямо здесь!
Но вот вдали показались Вениамин с Лианой, и Света, одёрнув кофточку, пошла к ним навстречу.
Войдя в свою «хижину», Василий сразу же стал раздевать свою пассию. Всё было хорошо пока не дошли до трусов.
- Только до колен, - решительно сказала она.
«Вот те раз!» - подумал Василий. Он был абсолютно уверен, что после недавней прелюдии отказа не будет, и вот такой пассаж.
- Но почему? – удивился он, - в чём дело?
- Я – целка.
Василий с открытым ртом уставился на неё. Второй раз за сегодняшний вечер она поразила его своим простодушием.
- И у меня есть жених, - продолжала Света, - он меня специально не трогал перед курортом, чтобы проверить мою верность.
Челюсть у Василия отвисла ещё больше.
- Ну что же мне делать? – взвыл Василий.
Она взяла в руку его член, потискала его.
- А ты головкой там потрись, - сказала она, указывая взглядом себе между ног, – и мне будет приятно, и ты кончишь. Мы с женихом часто так практиковали. Только, пожалуйста, не порви...
«Там будет видно» - подумал Василий и забрался на неё. Но он был до такой степени перевозбуждён, что стоило ему только, с трудом отыскав влагалище, сделать несколько движений, чтобы проникнуть глубже внутрь, как член предательски дёрнулся и выплеснул всё своё содержимое, не завершив операцию.
- Спасибо, мой хороший. Я уж думала ты раз – и в дамки! – шептала Светлана, целуя обессилевшего любовника.
На вторую попытку уже времени не было – надо было возвращаться к ребятам.

- Ну, как? – спросил Веня, когда они остались одни.
- Как, как. Она целка!
- Иди ты! Во попали! Похоже, что и моя тоже.
- Почему ты так решил?
- Не дала! Говорит, что у них до свадьбы не положено. Женись, мол, тогда хоть ложкой хлебай! Отдых испорчен окончательно!
Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

Интерес к соседкам был потерян и на следующий день друзья пошли на танцверанду одни, по сути, сбежав от них. Но здесь дело было ещё хуже. Стоило пригласить на танец какую-нибудь симпатичную девчонку, как после танца подходил один из аборигенов и шипел в ухо: «Эту – нэ трогай! Она мой! Зарэжу!» Ясно было, что угроза явно преувеличена, но, тем не менее, связываться не хотелось. Наконец, им удалось познакомиться с двумя подружками, которых, по-видимому, грузины ещё не успели окучить.
- А я почти местная, у меня тут родственники живут, - объяснила одна из них, Марина – стройная миловидная девушка с красивыми русыми волосами, заплетёнными в тугую косу. – Да и мы на все потуги отвечаем решительным отказом. Главное с ними не церемониться!
Остановились девушки в разных местах: одна по путёвке в пансионате, а другая – у тех самых родственников на окраине Гагр. Воспользовавшись их кратковременным отсутствием, бросили жребий. «Дальнюю» провожать выпало Василию. «Что делать, сэ ля ви!» - вздохнул он.

Но дорога оказалась не столь утомительна. Они так весело и непринуждённо болтали, расспрашивая друг друга и рассказывая о себе, что даже не заметили, как подошли к её дому.
- Какая ночь! – вздохнула она. - Спать совсем не хочется. Давай посидим?
Они сели на стоящую у стены дома скамеечку и продолжили беседу. Выяснилось, что Марина уже три года как замужем за офицером СА. Детей «нет и пока не предвидится». Муж намного старше её. Он какой-то секретный инспектор и чаще мотается по командировкам, чем бывает дома. Вот и сейчас – он на каких-то учениях, а её, чтоб не скучала, отправил сюда.
- А почему детей нет?
- Я не хочу. В военном городке, где мы живём, у нас никаких родственников нет, а муж, как я уже сказала, редко бывает дома. Что, мне одной, что ли мучиться? Я ему сказала: «Прекращай свои командировки – тогда нарожаю тебе, сколько захочешь!»
Подул лёгкий свежий ветерок. Марина задумчиво поёжилась. Василий обнял её за плечи, и она с готовностью прильнула к нему. Видно было, что она соскучилась по мужской ласке. Он приподнял её голову и поцеловал в раскрывшиеся навстречу губы. Она отвечала умело и горячо, но как только рука Василия пошла по её телу, тут же вдруг отпрянула от него.
- Не надо. Поздно уже. Иди.
Они поднялись.
- А поцелуй на прощанье? – попросил Василий, притягивая её к себе.
Она порывисто обняла его и прижалась к нему всем телом. Поцелуй их длился несколько минут.
- Всё! – решительно сказала она, легонько отталкивая его. – Иди. Не вводи меня в грех!..
- А у меня завтра день рождения, - без всякого перехода внезапно сообщила она.
- Что ты говоришь?! Вот это да! И сколько же тебе стукнет?
- Ты не находишь, что это не скромный вопрос по отношению к женщине?
- Ты сейчас в таком возрасте, когда тебе его нечего скрывать, - ответил он словами Ольги
- Ах ты, хитрец! Ну ладно – мне исполняется двадцать пять.
- Ух, ты! Ты выглядишь значительно моложе. Я бы тебе дал не больше двадцати четырёх, - сострил Василий и получил кулачком в грудь.
- Слушай, это дело надо отметить, - удерживая со смехом её кулачки, говорил он, - пойдём завтра в «Гагрипш»?
- Пойдём, только Наташку с твоим приятелем тоже возьмём, хорошо?
- Конечно!
Он опять хотел её обнять, но она ловко увернулась и, весело крикнув «Завтра в семь у Гагрипша», юркнула за дверь.

Ресторан «Гагрипш» был единственным рестораном в курортном городке Гагры и поэтому, чтобы попасть в него вечером, надо было занять очередь днём. Василий с Вениамином подошли к нему в пять часов и, тем не менее, уже были не первые.
Девушки, конечно, опаздывали и мужчины разделились. Вениамин пошёл занимать столик, а Василий, предупредив швейцара, остался ждать дам. Явились они где-то около половины восьмого, и Василию, не смотря на недовольство очереди, удалось провести их внутрь.
- Я уже сделал заказ, - доложил, поздоровавшись с дамами, Вениамин, - а то потом долго бы ждать пришлось.
- А что именно?
- Закусок у них небогатый выбор. Я заказал рыбное ассорти и салаты. Горячее, если захотим, можно будет заказать попозже.
- А выпить заказал?
- Естес-с-твенно! Шампанское и коньяк.
- Маладэз! – на кавказский манер похвалил Василий.
Принесли выпивку и закуски, и пошли здравицы в честь именинницы. Она сегодня была действительно хороша во всём белом и воздушном возбуждённая и сияющая. Василий вспомнил её трепещущую в его объятьях прошедшей ночью, и ему страстно захотелось её потискать. Как раз начались танцы, и лучшего повода для этого нельзя было придумать. Он сразу же потащил её на «пятачок» и нежно прижал к себе. Движения её гибкого горячего тела и тугих грудей, тёршихся о его грудь, возбудили его окончательно. Она это почувствовала, и довольно и в то же время коварно улыбаясь, стала осторожно, но очень точно тереться низом своего живота о явственно ощущаемый восставший орган, пристально глядя в глаза партнёра, читая в них то, что хотела увидеть. «Это какой-то онанизм!» - подумал Василий, но ему было очень приятно и прекращать это не хотелось.
Однако пришлось. Танцы прервали и стали разносить горячее. Василий нехотя, прикрываясь партнёршей, пошёл к столику. Зазвучали опять тосты и здравицы. Напряжение спало, и вечер потёк в прежнем направлении.
Выходили из ресторана навеселе и в отличном настроении. Вдруг от группы мужчин, стоявших невдалеке, отделился молодой человек и полез к Василию с объятиями.
- Здравствуй, дарагой! Ты мэнэ нэ узнаёщ? Дай руку! Нэт, лэвую – блыжэ к сэрдцу! Ой, просты, дарагой, абазнался!
Василий с улыбкой покачал головой, пробормотал: «Перекушал что ли?!» и присоединился к своим спутникам.
- Кто это? – спросил Веня.
- А чёрт его знает. Видимо, обознался.
Посмеявшись, об инциденте забыли и пошли к морю пить шампанское, прихваченное из ресторана.
- А как будем пить? – спросил Василий, открывая пенящийся напиток.
- Ты плохо обо мне думаешь, - отозвался Вениамин, гордо извлекая из кармана стопарик.
- Откуда?
- Позаимствовал в ресторане, - широко улыбнулся Венька. Будем по-туристски – из одного по очереди. Начнём с дам.
После того, как выпили «по одной», Венька заторопился.
- Ну, вы допивайте, а нам с Наташей пора, а то её не пустят в пансионат.
- А который час? – спросил Василий и посмотрел на часы... Вернее туда, где они должны были быть – на левое запястье. Часов не было!
- Ах ты, японский городовой! – выругался Василий, - так вот чего он ко мне лез! «Дай лэвую – блыжэ к сэрдцу!» - очень похоже передразнил он воришку.
- Вот сволочи! – вскинулся Вениамин, - пойдем, вернёмся.
- А смысл какой? Их там целая кодла, да и след их давно уж простыл, небось.
- Ну, тогда в милицию!
- Тоже нет смысла. Милиция - местная. Да и не запомнил я никого из них – было слишком темно. Цена-то этим часам – медный грош в базарный день. Просто были дороги как память... И ходили отлично... Ладно, забыли! Не будем портить такой замечательный вечер. Идите, идите, а то действительно опоздаете, - многозначительно улыбнулся Василий, прекрасно понимая, куда они торопятся.
- Пойдём и мы потихоньку, - сказала Марина, провожая глазами удаляющуюся парочку.
Редкие прохожие с интересом наблюдали колоритную картину: двое, идущих в обнимку и целующихся чуть ли не на каждом шагу, нарядно одетых молодых людей с початой бутылкой шампанского в руке у него и с небольшим стаканчиком в руке у неё.

[466x698]