Однажды Саша Тарапуновский пришёл в университет посреди семестра. И, хоть это уже само по себе было не рядовое событие, Александр решил удивить всех по полной. На плече у него болталась спортивная сумка. Чтобы читатель понимал насколько это чужеродный для Тарапуновского предмет, в первичном так сказать его значении – транспортировки спортивной формы и принадлежностей, достаточно сказать, что Александр снимал у меня половину квартиры где то около двух лет, и за всё это время я ни разу не видел даже робкой попытки сделать какое-либо физкультурное упражнение. Выпить водки с утра для настроения – это пожалуйста, выкурить за день несколько пачек сигарет – запросто, съесть половину кастрюли еды, которая теоретически была наготовлена на неделю, да нет проблем! Кстати всегда восхищался вот этому его умению, запросто наесться на три дня вперед, вообще без последствий с желудком и остальным трактом, а потом всё также без последствий все эти три дня не есть. Это ж даже верблюд со своими горбами нервно курит в сторонке. Во-первых, у верблюда там всё-таки вода, а не еда, во-вторых, у Александра не было замечено никаких аналогов горба на его худосочном организме. Даже в ту единственную сытую неделю месяца, когда Тарапуновский питался исключительно жареной свининой, в изобилии привезённой с родины, он никак не изменялся ни в габаритах, ни в самочувствии, всё время пребывал в одном весе и прекрасном расположении духа.

Выходящие из аудитории и встречающие сидящего на подоконнике Сашу ребята с потока реагировали соответствующе не рядовому событию. Кто-то просто удивлённо поглядывал на него, кто-то подходил и спрашивал:

- Александр, какими судьбами?

- Да вот, у меня сегодня большой праздник, - немного задумчиво, как бы глядя вдаль, отвечал Саша, - дочурка родилась. Выпьете со мной?

При этих словах Тарапуновский расстегнул молнию сумки и в её недрах показалось горлышко бутылки с мутноватой жидкостью. Стало понятно, зачем ему спортивная сумка, но новость про дочь затмила всё остальное. Все знали, что Александр не женат, да и любителем длительных отношений с женщинами его тоже назвать было нельзя. Словосочетание «дочь Тарапуновского» звучало ещё более дико, чем «спортсмен Тарапуновский».

- Саня, какая такая дочь? Чё ты городишь?! И что это у тебя в бутылке? – забросал его вопросами староста нашей группы.

- Нектар. Земляки привезли. - Саша откупорил бутылку, проигнорировав первые два вопроса. В воздухе запахло сивушными маслами. - Так кто выпьет за новорожденную со мной?

- Если ты говоришь, что дочь…ну давай, наливай – немного озадачено отозвался Андрей из параллельной группы.

Александра не надо было просить дважды. Ловко достав две маленькие рюмки, он разлил в них самогон.

- А закусить? – спросил Андрей.

Из сумки заботливо был вынут бутерброд, вернее хлеб с чем-то непонятным сверху. Выпили. Сашино лицо на миг озарило блаженство, Андрей крякнул и замотал головой.

- Ух! Ядреный – еле выдохнул он, протянув Тарапуновскому рюмку.

- Ещё? – осведомился Саша.

- Ну вы вообще обалдели, - укоризненно посмотрев на участников импровизированного банкета заворчал староста, - бухать в электрокорпусе средь бела дня! – Он на всякий случай оглянулся.

- Нет, благодарю, - наконец смог ответить Андрей, - предупреждать надо!

- Кстати хорошо, что пришёл, - обратился староста непосредственно в Саше, - сегодня серьёзные «лабы» вечером на последней паре. Рекомендую посетить, а то потом устанешь их отрабатывать. Препод – зверь!

- Значит сходим на твои лабы, - как бы делая одолжение ответил Тарапуновский, - кто-нибудь еще желает выпить за новорожденную?

Желающих больше не нашлось, хотя ребят подошло уже больше десятка. Вместо этого кто-то спросил

- Саша, так откуда у тебя дочь взялась?

- Ну слушайте…

И Александр поведал грустную историю, как там у себя на родине в небольшом городке он встречался с девушкой, как они любили друг друга, но он был вынужден поступать в университет. Потом он бывал там наездами, и они, конечно же виделись. Однако некоторое время назад она забеременела и вышла замуж за другого, а недавно родила дочь. А Тарапуновский путём нехитрых математических подсчётов вычислил, что дочь скорее всего его. Я бы, наверное, разрыдался от такого мыльного сюжета, если бы точно знал, что Саша не сочиняет его на ходу. Но по нему никогда не было видно, когда он вдохновенно врёт, а когда говорит правду.

Продолжение следует