В хмурый день, когда меня потревожил звонок из Стамбула,
Что побудило меня прочесть Лесли Уайта до конца,
В тот субботний вечер, когда одиночество
Разинуло пасть Левиафана,
Меня навестил дух Джима Моррисона.
Он, шатаясь, вошел через закрытую дверь,
Написав на ней свой давний лозунг: «Make love not war»,
Джим поздоровался со мной -
Я промолчала.
В его левой руке была бутылка виски,
В правой - томик стихов Уильяма Блейка.
Изо рта торчала сигарета.
Он выглядел совсем неплохо, будто вчера преставился.
Он плюхнулся на кровать,
Ноги возложив на мою подушку.
«Малышка, с этой прической ты напоминаешь мне эльфа».
Я не ответила, банальный комплимент,
Повторяемый из уст в уста.
«Я от Оскара».
Я кивнула.
«Он сказал, что с тобой забавно, весело и даже интересно.
Решил проверить».
Я вздохнула, все это было мне не в вновь.
«Что скажешь?» - спросил Джим.
И я рассказала все ему, что знала о постмодернизме,
Клиповом сознании и тантрическом буддизме.
Поведала теорию Большого взрыва,
Согласилась с Фроммом и выразила интерес к работам Фрейда.
Я процитировала строки шекспировских сонетов на иврите.
Джим научил меня курить, пить и играть на гитаре в миноре,
А потом он удалился в Париж.
Я продолжила изучать мировую культуру и
Экклесиаст сказал:
«Нет ничего нового под небом».
«Аминь», - ответила я.