Я, ***** Надежда Павловна, ****** рождения, с 1984 г. испытывала невозможную задолбанку в пуповину. 22.02.1985 г. уволилась с ОМС, думала переживу и станет легче. По эфиру шло устраиваться на одну работу с круговщиком. 19.08.1985 устроилась опять на ОМС. 17.01.1986 г. уволилась с Опытно-мелиоративной станции, устроилась на Челябинский завод электромашин, 30.01.1986 г. В начале 1987 года при сильном включении лент испытывала невозможную задолбанку в пуповину. По эфиру шло: обращайся в психбольницу сама, после этого мы тебя устроим. Уволилась с завода электромашин 9.06.97 г. Поехала по железной дороге искать место, где нет болтанки (заболтанки). Я еще тогда не знала, что ленты размножены, разосланы в различные следственные органы и везде включены в сеть. Доехав до г. Старая Русса, почувствовав, что я там не смогу работать, я повернула междугородним автобусом до г. Ленинграда, а оттуда доехала до г. Свердловска. Почувствовав уменьшение задолбанки в пуповину 07.07.1987 года устроилась в г. Свердловске на Верх-Исетский металлургический завод в отряд охраны стрелком. В это время не зная, как себе облегчить состояние здоровья прибегала к топкам купленного металла и металлолома в воду и покупала фотографии артистов кино и жгла и испытывала некоторое облегчение от уничтожения фотографий.
Работая на ВИЗе, утопила в воду на территории завода тяжелую металлическую болванку 160 кг. (она лежала на двух болванках в воде, рабочие приспособили ее для удочек). Там же на территории завода утопила две длинные водопроводные трубы.
Украдены 1 ножницы в раскройном цехе В-Исетского завода, утоплены на берегу В-Исетского пруда, на территории завода. 10 купленных готовален разобрала и утопила на территории завода в пруду. 20 коробок цветных карандашей были сожжены на территории завода.
За территорией завода топила крепления для рельс к шпалам (тяжелые металлические пластины). 20 шт. сброшены с моста в Исеть в сторону Верх-Исетского пруда на стыке ул. Бебеля с ул. Токарей. С этого же моста сброшены 6 тяжелых металлических ложек, купленных в хозтоварах, всторону, противоположную В-Исетскому пруду.
Покупала 20 упаковок по 10 шт. металлических лезвий, ломала крестом, выбрасывала в мусоропровод.
Недалеко от этого же моста через р. Исеть, рядом с В-Исетским прудом, когда настилался новый участок рельс для трамваев, мной были закопаны под щебенку три тяжелые пластины, две крестом друг на друге и одна отдельно, сейчас это место уже заасфальтировано.
Между улицами Кирова и Татищева в яму, заполненную водой, было сброшено: 1 старый электрочайник, 36 тяжелых металлических пластин – креплений для рельс, 10 кг. соли, 1 бутылка яблочного уксуса. Почти сразу эта яма была заасфальтирована.
В Верх-Исетский пруд были брошены несколько 50-сантиметровых по длине водопроводных труб, лежавших недалеко от пруда.
Украдено: 1 упаковка детского домино «Ягодка» – сожжено, 1 пила-ножовка в магазине хозяйственных товаров – утоплена тогда же в 1987 году.
Были в подъездах вывернуты электрические лампочки около 13-15 шт. – разбиты и плафоны для эл. лампочек тоже разбиты.
Ворованы стеклянные стаканы в столовых и разбиты, ложки ломаны на 2 части.
Куплены 1 гвоздодер и 2 упаковки гвоздей – утоплены в В-Исетском пруду.
Два сливных бочка в разное время были утоплены с моста по ул. Малышева и рядом с мостом с берега клетка для кранов водопровода.
Длинный металлический угольник, лежавший рядом с водоколонкой, утоплен в реке недалеко от водоколонки. Лежавший на побережье металлолом недалеко от места по ул. Малышева: трубы, 1 люк, разный металлолом тоже утоплен.
в г. Свердловске еще были куплены 2 металлических ноги для пошива и ремонта обуви, сброшены недалеко от моста им. В.И. Ленина, 3 формы для тортов, два штопора, 7-ми килограммовая и 3-х килограммовая болванки с моста в середину русла со стороны моста рядом с главпочтамптом.
Сломаны 2 унитаза: 1 – в общежитии по ул. Токарей, 2-ой на ВИЗе.
Лезвием порезала 1 сиденье в трамвае в г. Свердловске. 10 упаковками скрепок забила унитаз в кафе г. Свердловска.
При сильной болтанке (задолбанке в пуповину) не смогла работать на ВИЗе и 09.09.1987 г. уволилась с завода.
В г. Челябинске устроилась 21.01.1988 инженером отдела технического снабжения, где проработала до 17.06.1988 г. Уволилась, не смогла больше работать при сильной болтанке. После 5 посещений в психбольницу, чувствуя, что нигде не смогу больше работать, взяла 2-ую группу инвалидности. Долго покупала и рвала книги с иностранными фотографиями, приблизительно на тысячу рублей по советским деньгам.
В 1987 году в Челябинске были выброшены несколько пачек ломаных лезвий в р. Миасс рядом с залом филармонии и 10 ломанных лезвий в бумажках в ливневую канализацию недалеко от оз. Смолино в Ленинском районе.
Украдено на 2,5 рубля книг, порвана. После этого рвала 10-рублевую банкноту.
В 1988 году летом в г. Челябинске на берегу оз. Смолино утоплено 2 гантели и каслинского литья пепельница, купленное в магазинах, 10 стержней для авторучек выброшены в мусорную емкость.
С осени 1988 года не повторяла топок металла.
С 1991 года не повторяла книжкорванья.
Обязуюсь не повторять неправильностей больше.
Помогите мен устроиться на работу.
Психбольница не снимает меня с инвалидности 2-ая группа. Я отбыла уже 10 помещений в психбольницу.
Мэру г. Екатеринбурга Чернецкому Аркадию Михайловичу от действующего в черте города агента космической разведки Интеркосмос Тлустенко Валерия Павловича, агентурная кличка «Лайка».
Уважаемый Аркадий Михайлович!
Сообщаю Вам, что в настоящее время в кругах, близких к Интеркосмосу, муссируется вопрос о создании в Екатеринбурге силами Высшего Разума линии метро от станции «Бажовская» (в районе улиц Большакова) на действующей линии метро до аэропорта «Кольцово». К сожалению, мы не можем допустить на стройку людей, все будет сделано силами роботов.
Но интерьер станции метро роботы придумать не могут, это должны сделать жители г. Екатеринбурга. В частности, с этим могли бы справиться члены Союза архитекторов, раннее базировавшиеся в Доме Малахова. Для создания рабочего энтузиазма лучше всего было бы заверить их, что они снова будут работать в Доме Малахова, откуда их выжили неизвестные лица, забаррикадировавшиеся в настоящее время в указанном здании. Кроме того, необходимо указать, в каких местах делать выходы со станций метро на поверхность.
Эта очередь метро, которая может быть называна третьей (после линий Ботаническая — Верхняя Пышма и ВИЗ — Березовский), будет преподнесена городу Екатеринбургу в подарок в ознаменование знакомства Интеркосмоса с Вашим городом. Если Вы, Аркадий Михайлович, согласитесь принять этот подарок на свой баланс и предпринять необходимые действия по Вашей части строительства, дайте знать мне, и тогда работы будут проведены достаточно быстро. На уровне технологии тысячного века. Боевой Зомби Фаэтона Лайка.
Прошу извинить за ошибки и опечатки в текстах. Приходится работать в условиях очень сильных ментальных помех.
Я, ПАВЛОВСКИЙ ЮРИЙ (гр. Украины, г. Одесса, 1972 г.р., к уголовной ответственности не привлекался, на психо-неврологическом учете не состою), 11.04.06(расшифровывая «Новый Завет» через синтез наук) вышел на телесвязь с «братьями по разуму» и 12.04.06(День Космонавтики) самокрестился через электросеть («фазу») Святым Духом (c 3.30 до 6.30 утра) — ложишь по одной монетке (50 коп.- «пятидесятники») из желтого металла на оба глаза, вставляешь металический стержень в одно отверстие розетки («фаза»), берешься за него пальцами руки и ждешь, когда Дух войдет в Тебя и начнет говорить с Тобой…
«Должно вам родиться свыше. Дух дышет, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» /от Иоанна 3.7,8/
Я — электропятидесятник. Свободно (не в трансе) говорю на языке Духа . В моих планах заняться электрореанимацией покойных (до 3-х дней смерти).
Здравствуй, дорогой Алексей Дмитриевич!
Шлю тебе свой привет и желаю самого наилучшего в Вашей жизни. Первым долгом прошу Вас походатайствовать, чтобы меня выписали после Нового года. А во вторник прошу уничтожить санитара Михаила Тихоновича, за что буду Вас благодарить.
Меня назначают работать в Москву.
Кроме того, прошу расстрелять Анатолия Борисова, работающего на мясокомбинате, а также Булычева или Богова.
Меня пуля не берет. За агитацию против меня и людоедство.
Скоро буду играть в оркестре и жениться или директором каким-нибудь
Прошу меня умертвить, так как я не хочу больше жить…
Скоро меня уже не будут навещать, это точно. Пока приходят ко мне товарищи по школе, помня мою бывшую с ними дружбу. Мне нет места среди людей. Мне стыдно перед всеми людьми. Лежу на чистой кровати, разве мне место на ней? Таких скверных и гадких как я больше ни одного человека нет на свете.
Толя.
Постепенно человек перестанет изъясняться словами и будет изъясняться путем цветового светоизлучения. В это время он примет образ и строение атмоапэргонизма. Это будет периодом ликвиэл. Из атмоапэргонизма он перейдет в стадию атмоэлрасполео. Из атмоэлрасполео он перейдет в стадию атмоэлгонии, после чего наступит атморасплод.
Здравствуйте, мама!
Погода стоит более-менее хорошая и сейчас кончу письмо, что стал хорошим вывилазом и первый пригвожден к стене больше мне не остается дела и этой психоклиники на аллюр больше не скакать, я заболел в детской клинике, лечась от переливания карандаша в карандаш и мое мнение заботить после всего пережитого каждый на своих местах и Волгу, и глыбы, и дубины в рай пихай – думаю некому есть. Остаюсь с книгой.
Сын
— Как Ваши дела?
— Здесь присутствует начальник нашей больницы Киселева?
— Нет.
— Попросите ее сюда. Без нее я говорить не буду.
— Она занята. Расскажите без нее.
— Я попрошу: в 25—24-м отделении, 2-й корпус, направо от лифта первая палата. Там она находится, Киселева. Вторая — Валентина, попрошу ее тоже сюда.
— Какую Валентину?
— Вы не знаете? Талантливая, способная, сразу легко воспринимает… если человек нарушает правила его ведут в камеру…
— В какую камеру?
— Запирают…
— Нас с Вами тоже запрут?
— Вас могут запереть в камеру, если не выполните мою просьбу, если я увижу, что это не сделано… Попрошу серьезно вызвать Киселеву и Валентину.
— Они не больные?
— Нет, такие же, как и я, находятся у Вас в командировке.
— С какой целью?
— Нас вызвали в профсоюз и там сказали: пойдете в больницу, перенесите на себе все, что врачи будут Вам предлагать…
— Для чего?
— Вопрос стоял о том, что Вас ждут гроб, могила. Хатагуро-ву вызвали, она послана в командировку… Я, старейшая комсомолка Красной Пресни, была направлена с ними вместе. Мы перенесли действительно очень много тяжелого и утверждаем, что я, умершая 3 раза в день, воскресла и здесь умерла в 18-м отделении. Я была уже послана живая в 8-ое отделение, причем даже без опыта…
— Вы совсем умерли или нет?
— Совершенно. Теряла сознание полностью…
— Отчего умерли?
— Значит, это — летаргия…
— Кто вызвал ее у Вас?
— Об этом будут говорить Киселева и Валя. Есть вещи, которые при таком большом количестве нельзя говорить…
— Но какая же Ваша миссия и кто Вы такая?
— Гражданка Советского Союза. Миссия простая: доказать Вам, что мы здоровы, что лечить нас больше не надо, что мы просим отменить уколы, вливания, абсолютно, довольно. В результате тягчайших изменений, это результат того, что Вы венозную кровь разбавляете. Я приняла аминазина ведро за несколько лет. Нас брали на 8 лет.
— А как вы себя называете?
— Профессор, об этом не надо говорить. Скажите: Вы слышите голоса?
— Нет, не слышу. А Вы?
— Слышу.
— Слышите? Какие голоса?
— Я стала различать. Все эти годы абсолютно ничего не слышала. Прошу Вас осознать, что сумасшедших в Советском Союзе нет. Если есть безумные, способные на убийство, то я прошу консультации у Вас с Киселевой и Валей и они скажут, есть ли безумные, способные на убийство… Причем они владеют этим тягчайшим оружием.
— Каким?
— Электроаппаратом, сжигающим… Я прошу, это серьезное психическое заболевание. Присутствие у нее электроаппарата делает ее безумной. Она откровенно говорила со мной и потребовала, чтобы меня взяли сюда, потому что ни одна больная, ни один доктор, ни одна медсестра не представляют, чему человека подвергают. К счастью, человек бессмертен.
— И Вы бессмертны?
— Да…
— Почему считаете себя бессмертной? Люди смертны, как известно.
— Нет, бессмертны. Попросите ее провести опыт.
— Кого?
— Киселеву.
— Для чего?
— Вы видите, здесь большинство женщин. А мужчины, если говорить откровенно, — марсиане, сошедшие с планеты. Я здесь почти никого не узнаю. Я знаю доктора М.
— Почему Вы думаете, что мы марсиане? Когда же мы прилетели на Землю? Какие доказательства?
— Я Вам отвечу. (Молчит).
— С кем Вы общаетесь, расскажите.
— Сейчас Вам отвечу… (Молчит).
— Пожалуйста, скажите.
— Киселева и есть супруга Учителя… Вы говорите — изучать… Она отделенная, она с трудом вспоминает… Когда я к ней обращаюсь: великая, успокойтесь, Валентина, успокойся Вы дочь Учителя… Когда они вдвоем идет, они еще что-то вспоминают. Как только нарушается дисциплина, как только она… Вопрос — ребенка им дать, им дать дочерей 18… Этот тихий голос Вы слышите? Я сама громко говорила.
— Ничего не слышу.
— Вы слышите только тихий голос?
— Ничего не слышу.
— Прошу Вас, великая, отвечайте профессору… Отвечайте, великая!
— Отвечает?
— Что скажете мне? (Молчит).
— Очень долго молчите.
— Я могу уйти с конференции. Есть академики, есть ученые, предлагала лично, что врачи являются единственными… Согласились бы Вы быть сотрудником Академии наук СССР, дают согласие?
— Дают?
— Всю проблему, весь вопрос, величайшее открытие, которое Вы решаете… Члены правительства почти не участвуют, решают врачи…
— Мне хочется знать, с кем я разговариваю?
— Я 1905 года рождения, но живу за всю сознательную жизнь несколько дней…
— Вы говорили, что Христос — это Ваш сын?
— Нет, я не говорила этого… Это говорит Валентина… Фольклор тихих голосов и есть… Причем настолько внушительное, что редкий из нас не выполнил бы…
— Вы очень отвлекаетесь. Вы говорите, что мы все марсиане. Откуда Вы это узнали, и как мы прилетели, как Вы представляете себе это?
— Компоненты в этом вопросе сами ученые. Если уж учитель нам известный, даже здесь выступая, сказал, если он является таким ученым, то по библейским сказаниям — х 3—3 еще есть 12, еще есть учитель, когда они посылают тепловые лучи, то я закрываю глаза и вижу какие-то кружочки. Там маленький человечек работает, из Совхозного сада. Этот ребенок есть бог, то, что называется богом, бог, владеющий лучами солнца… Поэтому ясно, что мы, признавшие бога…, но об этом не говорят, абсолютно нельзя, она предупреждала.
— Великая?
— Да. Говорила, что он показывает лучи… Она и он так говорили… Учитель — так бога называет, он не доверяет. Он сказал: я не могу быть спокоен. Я врачу говорю: кормите сотрудников, даю на столы все, что есть, кушайте, потому что голод больше уж не разрешается… Сотрудники ни один ни разу не сел за стол спокойно, и мы сидели…
Когда к нам приходили на свидание, он, наш учитель, давал всем врачам, которые стояли выполнять его приказания… Сегодня какая-то женщина посторонняя, не из нашего отделения, согласилась привести к Вам. Я прошу товарищей врачей осознать свою ответственность. Ваш обход в отделении — это идет профессор в сопровождении 12—15 человек. Ручаюсь за больных. Если они кричат… Здесь несколько отделений. Если человек кричит, значит, осознайте то, что должен сказать, а его не вызывает врач.
Агрессивности никакой нет. Только некоторые… в отношении же врачей никогда не были агрессивны. Единственный случай был — девушка, которая хотела ударить, я его защитила. Значит, обходя палату, будьте совершенно спокойны, но вызывать каждого больного, потому что голос. Говорят, что охрана рядовая позволяла ужаснейшие вещи, в 4-м отделении до сих пор находятся инвалиды. Вот для чего я пришла к Вам. Если говорить обо мне, Вы узнаете несколько легендарных событий. Я вынуждена обращаться к Вам. Мы вместе с Хетагу-ровой… Не знаю, в каком состоянии приезжала — ужасно. Равнодушие… Если бы не бог, то огромное количество населения быстро бы погибло. А я на себе испытала и знаю, и Елизавета Михайловна Киселева. Мы в войну были, падали без сознания и потом бредовое состояние, потом просыпались только, когда… Сейчас они прекратили посылать мне иголки… если будете мне объявлять — что хотите предложить?
— Лечение.
—Где?
— В больнице.
— Тогда прошу быть готовым, что примете ожоги…
— От аппарата?
— Вы должны предложить мне отдельную квартиру, с 8 детьми. Лечение мне нельзя, потому что это говорит ребенок, и, однако, настаиваете на том, что если иногда колеблется в чем-нибудь, Вы отвергаете совершенно.
— Вызовем сюда и все выясним.
— Тогда будете достойны Кремля.
(Больная уходит)
Перед вами была больная с более полиморфными расстройствами, чем те, о которых была речь. Наряду с выраженными и разнообразными явлениями психического автоматизма и бреда воздействия, все это вы видели у больной, она рассказывала об этом, у больной имеется фантастический бред: она бессмертна, у нее связь с богом, она фантастически трактует больную Киселеву и Валю. Валя — жена учителя, дочь учителя, у нее 18 детей и т.д. и т.д. Здесь грандиозный фантастический бред, вплоть до бреда бессмертия. Настроение у больной повышенное. Далее у больной обнаруживается расстройство, которое обычно появляется через несколько лет вслед за парафренией, вслед за галлюцинаторно-параноидными расстройствами, — у нее обнаруживается симптом монолога: она говорила непрерывно, если бы ее не прервали, продолжали ее слушать, она говорила бы без конца. Подобное расстройство — симптом монолога с выраженными явлениями шизофрении: она произносила предложения, в которых были глаголы, придаточные предложения, но смысл того, что она говорила, понять было невозможно. Одно предложение не находилось ни в какой связи с другим. Тем не менее, больная вела изложение в виде доклада, с аффектом. Симптом монолога — одно из дальнейших развитии расстройства цепи: паранойяльное, параноидное и парафренное состояния. Дальнейшее усложнение клинической картины, выражение дальнейшего развития патологического процесса.
— Что с Вами происходит?
— Я себя сама не могу понять.
— А именно?
— Я никогда не думала, что мне не захочется жить, а теперь я не хочу жить, я не знаю, как себя истребить.
— Какая причина?
— Такое состояние, что не хочу жить. Никогда не думала, что так будет. Я раньше очень много болела.
— У Вас, кажется, возникло убеждение, что Вы никогда не умрете?
— Да.
— Почему Вы бессмертны?
— Когда мне делали инсулин.. Всем делают инсулин и у всех я спрашивала, как они себя чувствовали. И представьте — во время инсулина происходит шок, они ничего не чувствовали, а представьте, у меня был шок, а когда открывала глаза, смотрела – шок или нет, я чувствовала.
— Что же из этого следует?
— Ничего не следует, когда из шока выводили, у меня все внутренности жгло, так жгло ужасно, я даже не знаю, как вам сказать. До половины шоков у меня не было еще такого явления что я не хочу жить а когда половину шоков сделали, у меня сразу что-то вот в этом месте, в голове.., и здесь… все ну сделалось все, — я даже не могу словами объяснить.
— Что произошло с вами?
— Как заломило что-то…
— У вас тягостное ощущение?
— Нет.
— Боль?
— Нет, боль я не чувствую.
— Чувствуете тяжесть?
— Нет, не тяжесть, я не знаю, как вам сказать.
— Неприятное ощущение?
— Я прежде хотела жить, все делала от души. Если даже устану, делаю от души и то, что сделаю, довольна своим этим трудом.
— А теперь?
— Теперь у меня сердце окаменело, совершенно нет души, нисколько ее нет. А если что берусь делать, представьте, я не знаю, приневоливаю себя.
— Когда у Вас появились мысли о бессмертии?
— А сразу, когда здесь… Подумала что я не умру.
— Никогда?
— Да. Раньше чувствовала силу в руках, а сейчас какое-то бессилие, словно из рук вытянули жилы.
— Вы в состоянии бессилия будете жить вечно?
— Да.
— Страдать вечно будете?
— Да.
— От чувства тяжести?
— Не то, что тяжесть, я даже не знаю, как передать.
— Как идет время — быстро или медленно?
— Я вам сейчас скажу, от одного питания до другого мне кажется очень быстро, не справляется желудок, а то время идет очень, очень медленно.
— Скажите, Вы в чем либо обвиняете себя?
— Да, виню во всем…
— Каков Ваш сон?
— У меня теперь своего сна ни разу не было, я сплю, если посмотреть, глаза закрыты, я сплю, и буду спать, — давали аминазин, таблетки, буду спать, а утром не ощущаю, что спала своим сном, что тело и голова отдохнули.
— Вкус пищи чувствуете или все кажется безвкусным?
— И не хочу есть, мне ничего не нравится.
(больная уходит)
У этой больной обнаруживается, правда, довольно скудный, бред громадности, бессмертия, бред Котара (Больная утверждает, что она никогда не умрет, будет жить вечно, будет всегда мучиться от своего бессилия, чувства тяжести. Бред Котара, фантастический бред, также относится к чувственному бреду. Он возникает в течении депрессивного состояния, депрессия показанной больной проявляется чувством бессилия, гнетущей тяжестью, отсутствием аппетита, отсутствием вкуса пищи и изменением течения времени. Время при депрессии течет медленно, это один из характерных симптомов.
В раю
Войдя в комнату, она увидела стоявший на столе огромный обтянутый тканью ящик. Он казался ей роскошно убранным разными красивыми предметами. Смотря на него, она не чувствовала ничего дурного. Яркие цвета создавали особый колорит и уютную обстановку. Сразу оказавшись в новом обществе никогда не виденных ею ранее людей и зверей, хотелось отдаваться их развлечениям. Несколько из них, в нежных тонов одеждах, смотрели очень просто. Но глубокий трубовидный желоб привлек внимание больше, чем они. Вокруг него было много старых людей, сидевших на низких креслицах с мягкими спинками. Все можно было назвать комнатой необъятной величины со светлыми, почти белыми, стенами.
Везде что-то творилось. Все люди распространились по каким-то местам, группами и не вместе. Невозможно было выбрать кого-то и подойти; хотелось все рассмотреть. Приходилось идти туда, куда падал взгляд. Невозможно было настроиться на что-то определенное.
Понять, что делали люди, было никак нельзя. Суету, которую она видела до этого, здесь уже не создавали. Было ясно: все к чему-то готовились.
Стилет Рожмана
Стилет Рожмана — это залог Вашего успеха всегда и везде. В дореволюционной России, например, “хозяин земли русской” (так называл себя Николай) был обладателем стилета Рожмана. “Не бойся, собачечка!” — звучало в ответ на ходатайство титулованного дармоеда, а ведь к 12 июня 1912 года в штате высочайшего двора состояло 1221 лицо обоего пола: 12 статс-дам, 12 высших чинов двора, 9 обергофмейстеров и 4 обер-егермейстера, да еще 42 врача по разным специальностям. Очень и очень немногие из них носили настоящие стилеты, часты в употреблении были стилеты Рожмана.
Так, Александров Викторович Юрьев по состоянию на третье мая писал: “Убивайте всех без разбору, и да пребудет с вами Виктор Викторович Юрич по состоянию на третье мая писал:
1. Духовенство
2. Второе духовенство.
3. Царь-отец.
4. Инородцы.
Вообще, в современной литературе стилет Рожмана является символом бытия микрокосма в макрокосме, без воздействия второго на первый, и в гробницах изображается в виде человека с головой-электроном и рукой-револьвером. Это и есть нематериальная оболочка стилета Рожмана.
Стилет Рожмана дается человеку, который много страдал, или многострадальному человеку, или человеку, который воображал, что страдает, в зависимости от пола последнего.
У народов древности, этих гигантов растительного мира, отличавшихся бесстрашием, вошедшим в поговорку Петра Аркадьевича о своем имени, осуществлялась замена сумасшедших совершенно здоровыми людьми, а также людьми спокойными и приятными в общении и спорте.
Впервые я столкнулся с Петром Аркадьевичем в заснеженной роще близ Екатеринбурга. Ветлы скованы морозом, под снегом писк и журчание, небо недвижно. Каждая ветвь готова позировать живописцу, и стоит шевельнуться мне или Столыпину, как мыши судорожно молкнут, крохотные созданьица не выносят необъяснимого вздоха осевшей с веток сияющей пыли, и я побаиваюсь Петра в чаще, спиной ко мне, тонкие ноги.
Я вижу вышедший из употребления мусорный бак, Петр дернул его и выругался смешно.
Через десять лет я продал бак с аукциона за сто тысяч одному турку слева в качестве материальной оболочки стилета Рожмана.
— Все. Он ушел. Можно приходить, — сказал в трубку Андрей Фомич, человек лет сорока, обыкновенной комплекции, с ничем не выделявшимися чертами лица, серыми глазами и ни вверх ни вниз не идущим носом.
Получив ответ, видимо, утвердительный, он осторожно положил трубку, потоптался на месте и перевел дух. Оглянувшись по сторонам, он заметил, что в одной из дымчатых ваз, стоявших на изо всех сил празднично накрытом столе, было два цветка.
Андрей Фомич помялся и переставил один цветок в другую вазу.
Ударило семь часов.
Из коридора донесся звонок. Единственной необыкновенной вещью в этом событии было то, что звонок раздался слишком быстро после конца разговора. Могло быть так, что визитеры были соседями по дому или по лестничной площадке.
Андрей Фомич бросился в прихожую и с задорным “А-а!” открыл.
На пороге стояла женщина в люрексовом платье. Она была бледна, но не от какого-нибудь испуга, а просто от того, что свежий воздух ей не нравился — она воображала, что он действует на ее нервы пагубно.
Сперва нами не замеченный, за ее спиной зашевелился и второй гость. Ростом он был с торшер, ежеминутно облизывал губы и громко хохотал. Его имя было Оскар.
— Оскар, дорогой, и вы, Лариса Анатольевна, что же вы… Располагайтесь. Ведь праздник, такой праздник!
Темным коридором гости были проведены в милую гостиную. Свет вскоре погасили. Свечи были принесены и зажжены. В дно бокалов ударила бесстыдная струя. На минуту надо всем повисло молчание.
— За благонамеренные нравы! — закричал Оскар внезапно, откинулся в кресло, зверски захохотал и пригубил вина. Смутившиеся остальные также отпили по глотку.
— А ведь знаете, Оскар не так уж неправ, вы уж меня простите, — начал хозяин. — Он здесь упомянул то главное, что отличает нас, людей, от прочих тварей, тем более… Посудите сами… Если не затруднит, поправьте свечу. Да-да, вот так… Ведь сколько в нашей жизни зависит от такого пустяка, как характер собеседника, сотоварища. Ведь то, что поэт назвал душой, развивается в нас только благодаря неустанным столкновениям ее с ей подобными.
Лариса Анатольевна слегка покраснела, Оскар глядел в свой бокал, Андрей Фомич позвякивал по графинчику чайной ложкой. Из неожиданного затруднения всех вывел смех карлика, наполнявшего бокалы заново.
— Оскар, Оскар, хватит, мне не нужно так много! — смущенно смеясь, сопротивлялась Лариса Анатольевна.
“Какая чудная женщина!” — посмел подумать Андрей Фомич. Усилием воли он остановил поток мыслей и сосредоточился на втором тосте.
— За теплую компанию! — заорал Оскар. Раздался звон от прикосновений бокалов друг к другу, неистовый хохот и плеск жидкого демона в графине. С праздничного блюда исчез первый ломтик ветчины. Его съел Оскар.
“Как я раньше не замечал всего этого!” — с нежным трепетом думал Андрей Фомич, разглядывая пугоицы на платье Ларисы Анатольевны.
— Послушайте, вот это вот — “Я вас любил, чего же боле”…
Оскар немедленно облился вином и захохотал.
— Ну, уж увольте… — пробормотал Андрей Фомич и уткнулся в тарелку. В тарелке лежали грибы.
— Нет, что же вы, продолжайте! — пугаясь собственной смелости, воскликнула Лариса Анатольевна.
— Да-да, мы внемлем! — затрясся Оскар.
Но Андрей Фомич ничего этого не слышал. Сделав всем знак молчать, он с тревогой поглядывал на дверь.
— Вы, кажется, что-то хотите нам рассказать. И, кажется, это касается его, — произнесла Лариса Анатольевна.
— Начнем с того, что он — мой товарищ, — Андрей Фомич судорожно глотнул вина. — Мы с ним — как две части одного и того же тела, механизма. Вы, может, думаете, что и я точно такой же, но вы ошибаетесь. Дело в том, что с ним во время войны…
Тут свеча так неожиданно полетела вон из подставки, что в первый момент все испуганно глядели на растекающийся по ковру стеарин, а затем бросились на пол и завозились в полумраке. Нашедший свечу Оскар поставил ее на место и позволил себе сожрать еще один кусок ветчины. Андрей Фомич помалкивал.
Впрочем, еще один оскаров тост — и Андрей Фомич уже рассказывал о том, как он осенней ночью отогнал от своего дома воров, и как однажды ему довелось сочинить вальс, и как однажды он так наелся мяса, что поднял с ходу 82 кило.
— А вообразите, однажды я выпил единым духом ведро вина! — закричал Андрей Фомич, возбужденно жестикулируя.
Лариса Анатольевна покраснела, забила в ладоши и засмеялась наивно и мило.
— Ха, да он пиво впервые в сорок лет попробовал! — заорал Оскар, выхватывая выскальзывающие бокалы из-под носа Ларисы Анатольевны и здорово уязвленного Андрея Фомича.
Все, однако, радостно завизжали, когда в бокалах показалась новая порция. Оскар встал прямо на своем кресле и дирижировал. Андрей Фомич ухмылялся и хлопал себя по коленям, а Лариса Анатольевна хохотала, купая в вине каштановую прядь.
— Для того чтобы совсем… — Оскар остановился.
В прихожей что-то щелкнуло.
Оскар съежился и заполз за портьеру. Хозяин с отчаянием посмотрел на успевшую прийти в себя Ларису Анатольевну.
Дверь распахнулась. В коридор, да и в комнату хлынул густой туман. В дверях стоял силуэт. Раздался звук убираемых в карман ключей, и стена тумана, пронизанная резким светом, зашевелилась.
За покатым левым плечом входящего беззвучно показался портрет Гитлера.
Силуэт вошел. На остолбеневших гуляк дохнуло тяжелыми парами. Человек (вне всякого сомнения, человек) остановился у телефона, набрал номер, спросил Валерия.
— Давай там, без задержек.
Трубка легла на рычаги.
В милую гостиную, прямо на затихшую компанию вошел мужчина лет сорока двух, в тяжелом пальто и тяжелых сапогах. Глянув бесцельно и тускло на стол, он сел.
— Мы тут… Я, она… То есть, Лариса Анатольевна и… Оскар…
— Пакость, — тихо сказал вошедший.
Портьера вздрогнула.
— Ну, Марк, ну, пожалуйста, — жалобно сказал Андрей Фомич.
— Чего-то устал я сегодня, — разглядывая бокалы, свечные огарки и Ларису Анатольевну, произнес вошедший.
Андрей Фомич не решился продолжать — такая тяжесть шла от его визави.
— Ну, что делал? — спросил наконец тот.
— Мы тут…
— Ага, — мрачно и тоскливо сказал пришелец.
Андрея Фомича вдавило в кресло. Он весь взмок и выглядел ужасно. Пришелец, медленно жуя, добил кусок ветчины, впопыхах забытой Оскаром.
— Как бы… — начал Андрей Фомич, бледно улыбаясь.
— Замолчи-ка, братец, — произнес с тою же мрачной тоской часть одного с ним механизма.
— Пора, — вздохнув и хлопнув себя по коленям, сказал Андрей Фомич. Непринужденность его вызывала массу сомнений.
Лариса Анатольевна встала.
— Пожалуй, — колеблясь, прошептала она.
— Куда? — сурово спросил пришелец.
— Послушай, Марк, — сказал, пытаясь замять неловкость, Андрей Фомич. — Что ты, в самом деле? Ведь они — мои гости!
Пришелец подошел к двери и вынул ключи.
— Вот так, — сказал он устало и глянул на часы.
Минуты через две он ушел в спальню. Погас свет, и весь дом погрузился в темноту.
Сила и хитрость
Стерильно… Апирогенно
(Надпись на этикетке)
Как и все хорошие игры, ОБЕД вобрал в себя все лучшее, что было создано в данной области до его появления. Разберемся во всем по порядку.
Идея игры довольно проста — посадить Ивана в кресло с возможностью ворочаться туда-сюда. Придать ему Марью, чтобы в уме получился хоровод. Усилить этот хоровод еще одной Марьей, иногда с выгоревшими усами, иногда еще как-нибудь. Дать возможность произносить монологи и время от времени есть. И поставить цель: съесть все, что имеется в отмеченном на столе квадрате.
Такое уже было? И да, и нет.
По концепции обед более всего похож на своего тезку — ужин. Настолько же сильный драматический элемент. Очень схожая система взаимодействия Ивана с Марьями и едой и креслом. Примерно такие же принципы постановки задач.
Но.
Гораздо сильнее Иван. Куда лучше разработаны правила работы с людьми. Кажется, что Марью можно потрогать — и на пальцах останется пыль. Лица очень хороши, фотографии говорят сами за себя.
Звуковые эффекты на высоте. Четко различаются голоса разных фаз настроения Ивана. Достойная “столовая” музыка.
Меню разворачивается на фоне живого Ивана. Блюда не новые, к тому же не очень высокого качества, и смотрятся очень приятно
Теоретически, можно выиграть, ни разу не скомандовав. Но чаще всего Иван и Марьи в пределах своей самостоятельности двинутся не туда и есть будут не то. Принимать личное участие придется, не сомневайтесь. Игра столь стремительна, что постоянная драка просто не успевает надоесть. Три, четыре Марьи — наконец-то вызов вашему мастерству. Для полного счастья не хватает лишь диких животных (забавно смотрелось бы нападение наглой гориллы). А как Ивана отбрасывает взрывной волной!
Наконец, с потолка падаете вы. Звучит Вагнер, от которого всегда чешутся кулаки, и вы понимаете, что это ошибка. Хочется выйти в прохладную подворотню и выпить лимонадику? Нет, любезный, с трех сторон прут Марьюшки с отточенными крючьями, и нюхают ваше дыхание. Иван лежит ничком и хрипит молитву, скользя коленями и локтями в разлитом соусе, — он уже умер. Гнус, мошкара, а не воин.
И, наконец, долгожданная победа — Иван хватает супницу, и по Вашей команде швыряет ее крышку в бабу. Крышка срезает голову, и та, выкрикивая немыслимые ругательства, скачет по полу. Вуаля — из Марьиной задницы валятся оливки, на месте срезанной башки свистит фонтан кетчупа. Иван, улыбаясь, кланяется, и уходит, прихватив Марьину голову.
Апокалипсис
Пьеса
Действующие лица и исполнители:
Патрик О’Факъю, лорд.
Суицид Достоевский, здоровенный ковбой.
Буратино, пожилой деревянный человек, гельминтолог.
Голос Из Серванта, галлюцинация.
Гельминты, см. глисты.
Медведи, зайцы, жабы и мыши.
Действие 1.
Дом Патрика О’Факъю, двусветный маленький зал, круглый стол, сервированный на двоих. Мистер Патрик обедает, одновременно проводя спиритический сеанс. Сервант за его спиной подрагивает, на пол летит посуда, — это пришел дух. На стене висит ружье. За окном темнеет.
П а т р и к (обращаясь к духу). Вот и еще одна весна. Сколько-то их будет?
Г о л о с (звук плавает, словно у неисправного магнитофона). Немного! Сейчас ты умрешь.
П а т р и к. Черта с два! Это лишь иллюзия, вас не существует. Как вы полагаете, галлюцинация, не замерзнут в оранжерее мои мексиканские Лофофоры Вильямса?
Ружье на стене стреляет. Пуля попадает в механическое пианино и рикошетом уходит в окно. Одновременно раздается крик раненого человека, звон разбитого стекла и мелодия “Лунной сонаты”.
Г о л о с. Они не замерзнут. Не — замерзнут.
П а т р и к (оглядывая полки с пыльными чучелами и книгами). Что-то должно случиться?
Г о л о с. Сюда бежит ковбой со своими глистами. Мне не впускать его?
П а т р и к. Почему же? Пусть он войдет!
Вбегает Суицид Достоевский. В одной руке у него банка с глистами, другой он держится за окровавленное плечо. Он смеется.
С у и ц и д. Ну вот, брат! У меня глисты! За что? За то, что я собирался стать священником? Это кто стрелял?
Г л и с т ы. Прием, прием! Вы — наша планета, требуем принять блудных сынов обратно. Начинаем отсчет.
Г о л о с. Итак, я вызываю врача.
Звучит сирена “Скорой помощи”, “Лунная соната”. Ружье снова стреляет.
Г л и с т ы (тряся банку). Вот еще один сигнал! Мы не одни во вселенной!
Входит синьор Буратино, старая деревянная кукла в огромных сапогах, очень маленького роста. Зверская рожа. На носу золотое пенсне, на голове длинный черный парик, под носом мочальные усы. Натыкается на стол и сразу начинает есть.
Б у р а т и н о (отрываясь от еды, с набитым ртом). Ну-с, иду пальпировать анус!
П а т р и к. Я могу предложить вам кьянти?
Буратино хватает бутылку, выпивает винтом, разбивает ее об голову, парик сползает, обнажив полированный череп с огромными трещинами.
С у и ц и д (начиная нервничать). Доктор! Мы вас так ждали! Это глисты!
Б у р а т и н о (вращая глазами). Где больной?
Действие 2.
Голос из серванта сообщает всем, что прорвало дамбу и наводнение подступает все ближе. В дом набиваются зайцы, медведи, жабы и мыши. От скуки и страха животные танцуют и поют. Патрик О’Факъю играет на пианино.
1 – й м е д в е д ь
На лесистом островке
Места было мало.
2 – й м е д в е д ь
Жизнь висит на волоске, —
Дамбу разорвало!
Х о р з а й ц е в
Вот Апокалипсис пришел,
Всем за грехи нехорошо.
Ж а б ы
Смерть за соитья без любви, —
Мерзостно, что ни говори!
Б у р а т и н о (решительно). Уподобимся матушке Клеопатре! Наложим на себя руки. Кто змея?
П а т р и к. Браво, Учитель! (В сторону, Суициду на ухо) У меня на крыше геликоптер. Вы не возражаете?
С у и ц и д. Ну, мы не можем их бросить. Посмотрите, как Буратино держит руки: большие пальцы выдают его неуверенность в себе. Плохой лидер.
Г о л о с. Правильно! Сюда его! В ад!!!
Буратино сползает в ад. Звучит музыка Вагнера. Все аплодируют.
Г л и с т ы. Шампанского!
Г о л о с. Я отменяю Апокалипсис!
П а т р и к (Суициду). Бросьте глистов и спасайтесь на вертолете.
Суицид бросает банку и убегает по лестнице на чердак. Звук улетающего вертолета. Крик Патрика: глисты заползли ему в задний проход.
П а т р и к. За что?!
Занавес