Роман австралийского писателя Томаса Кенилли получил Букеровскую премию в 1982 году.

[показать]

Мне кажется, сюжет этого романа пересказывать смысла нет – оскароносный «Список Шиндлера», вероятно, видели все. А если не видели, то, по крайней мере, приблизительно представляют себе общую суть сюжета. Книга же, по мотивам которой фильм снят, позволяет взглянуть на эту историю более подробно.



Перед Томасом Кенилли стояла нелегкая задача: как написать книгу, которая была бы одновременно и художественной и документальной. События, описываемые в книге, еще слишком свежи, многие участники или их потомки живы, соответственно, здесь нет места художественным вольностям «а ля Дрюон», когда из истории берется лишь канва, а остальное дополняется воображением автора. Зато и додумывать надо немного – существуют подробные свидетельства вплоть до цитирования диалогов. И все же простое перечисление фактов – это совсем другой жанр, а Кенилли, все же, писал роман. Fiction, как говорят англичане. Fiction без фикции, художественная литература без художественного вымысла.
Книга, безусловно, чрезвычайно тяжелая эмоционально. Но есть в ней один уникальный момент, который хочется подчеркнуть особо. В процессе повествования главный герой практически захватывает и очаровывает своей личностью самого автора, оттесняет этого автора – т.е. самого Творца в рамках конкретного произведения – на второй план, начинает говорить собственным голосом. Например, в начале Кенелли предпринимает довольно неуклюжие (с моей точки зрения) попытки «обелить» Шиндлера, оправдать того, кто меньше всего нуждается в оправдании. От этих робких извинений так и веет узколобой пуританщиной: как будто автор и сам не совсем верит, что Настоящий Герой может изменять своей жене (причем, не просто изменять, а изменять легкомысленно и со многими), заниматься сомнительными спекуляциями и давать взятки. Отсюда эти реверансы в сторону публики, все эти «ну вы же понимаете», чуть ли не призывы принять и простить.
Но уже через несколько глав Оскар «выпрямляется в полный рост», отметая нелепые оправдания (сам бы он никогда не стал бы оправдываться, да и вообще давать отчет в своей личной жизни всяким любопытствующим читателям). И ироничная, несколько двусмысленная фраза «благотворительность была неистребимым пороком Шиндлера» - о, ее пишет не Кенелли, ее, выражаясь фигурально, диктует сам Оскар.
Да и весь роман, за исключением «приступов оправдания», буквально надиктован главным героем автору, низведенному до уровня стенографиста. Поэтому сквозь почти документальные строки, повествующие о великой трагедии, прорывается и второе дно: рассказ об азартной игре, в которой ставкой были многие жизни (в том числе и самого игрока), а оппонентом – дьявол.