Я дома.
Я совсем дома. Но не вся. Шесть часов удовольствия вылились мне дикими криками совести и смертной тоской по синим глазам, грубым, сухим рукам и темпиратурному телу. А ещё ноющими губами и грудью. И жёлто-фиолетовыми приятными синяками от губ и рук по телу. И это каких-то триста шестдесят минут. Обидно? Немного. Я не ждала такого результата. Но он есть. И это - стыдно. В двадцать лет я не хозяйка своему жадному телу. Больное место. Брешь в броне. Я - железная. Но не вся. Жаль.
А один солдатик пообешал написать мне письмо. Я ехала 'козой', эт поезд так зовётся, с Волгограда. И как раз попала так, что со мной там ехали десятка два солдатиков с ВЧ из под Максимки. И с одним я разговорилась, когда выходила курить. Он сказал, что я умею лечить словом. Я всё ещё умею это делать. И это - хорошо.
Я дома. Подо мной опять белая простнь. Чисто. И пахнет Пашей. Но я - волк. И мне бы - в лес. И я бы там не плакала - я б говорила с луной.
А тут я устала кашлеть. Питер наградил простудой. Блять... А как там Тим?..