А. ТУФАНОВ
К ЗАУМИ. ИССЛЕДОВАНИЕ СОГЛАСНЫХ ФОНЕМ

скачать книгу в PDF тут →

Александр Туфанов Заумие I
Есть два вида лиризма: прикладной и непосредственный. Прикладной лиризм проявляется в усилении или ослаблении аффектов в поэзии, живописи и в прочих видах “образного мышления”. В прикладной лирике, имеющей “литературное значение”, поэты и художники ставят себе “задачи”: и “познание Платоновых идей”, и “вычерпывание образа” и проч., а иные “твердят молитвы” “просто”, чтоб вызывать любовные и т.п. томления; прикладной характер их лирики довольно точно выражен словами их критика Оскара Уайльда: „Найдите выражение для вашей печали, она станет вам дорога, найдите выражение для нашей радости, и экстаз усилится. Вам хочется полюбить, твердите молитвы любви, и они в вас вызовут любовное томление”. Правда, многие из них выдвигают на первый план звуковую сторону слов, с целью “выведения вещей из автоматизма их восприятий”, но всё же это — “цель”, а сам по себе “звук” не служит у них материалом поззии: искусство всё-таки остается у них прикладным. Но есть и другого рода лиризм, иногда бурный, иногда спокойный, всегда непосредственный, исходящий всегда от жизненного порыва; он не прикладной, а своего рода лиризм для лиризма. Сюда следует отнести бешеную пляску дикарей вокруг костров (корробори), “радения” русских хлыстов, пение частушек под “тальянку”, исполнение „Ой, гуляй, гуляй, казак” в опере Римского-Корсакова «Майская ночь» и, наконец, “Заумие”, “Расширенное Смотрение” у поэтов и художников. Кроме того, и сама природа проявляет себя только “Заумным” лиризмом. Она не думает, а поёт себе просто: цветами, сосновой пылью, журчанием ручья, птичьим гамом и прочими жестами. Материалом её искусства служит само движение, как в орхестике Dunkan. К такому же простому материалу за последние десятилетия идут и многие художники, которые, освободившись от предметности и образности, считают краску и звук (фонему) материалом нового искусства. Все эти течения рождены “гигиеной мира” — войной, которая пробудила в человеке идеал бродячей жизни и стремление уйти к недумающей природе. Художник тоже ищет себя, т.е. тоже бродит, подобно Пушкину и Лермонтову после войны 1812 года, но упирается в тупик прикладного лиризма. А между тем, сама природа и наш народ, никогда не порывающий связи с нею, указывают выход. Этот выход в лиризме непосредственном, заумном. Нашему народу свойственно ощущение жизни в движении, поэтому в стиле его песен господствовал приём психологического параллелизма, по признаку 1 движения, а в эволюции приёма у него, на смену параллелизму, идут аккорды согласных и гласных звуков (фонем) — при песенном 2 произнесении частушек. Вот почему, уходя к недумающей природе, с самоощущением жизни в движении, я не могу оставить слово и “предметность” в качестве материала искусства. Слово — застывший ярлык на отношениях между вещами, и ни один художественный приём не вернёт ему силы движения; не вернёт он силы движен
ия и предметности в живописи. Предметность и слово бессильны. Наши предшественники — Елена Гуро, Кручёных и Хлебников через „воскрешение слова” шли к заумию, поэтому они не столько будетляне, сколько 3 становляне. Они становились, делались поэтами заумными, но не успели справиться с „накипями родного языка”, по выражению Хлебникова. ▼ Морфемы слов родного языка и других языков флексируюшей группы — переплелись, срослись, утратили равновесие, и в этих языках появилось „замирание морфологической делимости 4 слов” акустические ощущения от них не вызывают определённых ощущений движения. Велемир Хлебников называл это „накипями”. При уходе к недумающей природе, после смерти Велемира Хлебникова, я пришёл к наиболее простому материалу искусства. Материалом моего искусства служат произносительно- слуховые единицы языка, фонемы, состоящие из психически-живых элементов — кинем и акусм. “Звук” речи сам по себе есть движение кинем и акусм, с параллельным им движением акустического ощущения; он также близок к природе, как музыкальный звук и как жест в орхестике Isedora Dunkan, где материалом искусства служит само движение, наполняющее время музыкального ритма. После Хлебникова мне стало ясно, что, при одних только лингвистических намёках о значении звуковой речи, вопрос остаётся неразрешимым; уже и у Хлебникова назревала мысль, что каждая из согласных фонем должна иметь определённую функцию, свою внутреннюю телеологическую структуру. Вот почему в течение последних 4-х лет я задался целью установить имманентный телеологизм фонем, т.е. определённую функцию для каждого “звука”: вызывать определённые ощущения движений . Не „воскрешение слов”, а воскрешение функций фонем — вот моя задача, завершившаяся открытием 20- ти неполных законов, названных мною «Конституцией Государства Времени». Эти мои законы о “звуковых лучах” вводят заумие уже в историю литературы, как бы канонизируют заумие, а сами мы из поэтов становимся уже композиторами фонической музыки. II Первым объектом для наблюдений я избрал основные, английские и китайские, морфемы. Языкознание учит нас, что развитие звуковой формы идёт от сложности к сокращению и упрощению звукового состава слов; утрачены, например, аспираты — kh, gh, th, dh, ph, bh, тяжёлые в артикуляционном отношении и резкие в акустическом. Человечество идёт к упрощению и облегчению артикуляции путём смягчения, ассимиляции, выпадения согласных, превращения дифтонгов в простые гласные; оно идёт к минимуму морфологических элементов, к упразднению окончаний, исчезновению архаических форм; оно перешло от музыкального ударения к выдыхательному и к утрате долготы и краткости слогов. Вот почему, при установлении телеологизма согласных фонем, я обратился к английскому языку, который, благодаря изолирующему строю, характеризуется утратой большинства падежных и глагольных окончаний, обнажением основных морфем с основными фонемами, тогда как звуковые комплексы индоевропейского праязыка, санскрита и древнегреческого изобиловали сложными kh, th, которых уже не было в иранских, латинском, славянских и германских языках, где kh перешло или в к или в х, ph в ф, а к и з переходили в Г и Ж; где ai превратилось в Е, ou в О и т.д. Я не обратился и к языкам дикарей, потому что, после работ В. Гумбольдта, Боппа, Як. Гримма, Г. Пауля, В. Вундта, Томсона и Бодуэн-де- Куртенэ, скажу словами профессора Овсянико- Куликовского: Мы не имеем научных оснований предполагать, что в самых отдалённых фазисах первобытного языка действовали и творили какие- то особые силы и совершались процессы, нам неведомые, исчезнувшие на 5 позднейших ступенях. Установив 20 упомянутых законов, путём наблюдения над 1200 основными морфемами, главным образом, английского языка, я поверял их: 1) на фонетических явлениях семитских языков (как языков другой лингвистической семьи), 2) на звуковых жестах японского языка, 3) на некоторых английских предлогах и 4) на звуковых 6 аккордах русских частушек. Словарь из 1200 морфем, с присоединением китайских и русских, я назвал «Палитрой морфем», так как композиторы заумия могут пользоваться ими, как художники красками с своих палитр. Собрав 1200 слов, не имеющих формальных морфем (флексий, суффиксов, приставок), я стал сосредоточиваться на основном согласном звуке (фонеме) каждого из них. Например: pang — обозначает томить, тоска, мучить, мука и т.д. Слово это односложное, с ударной гласной и основной согласной р; наблюдая и другие слова с этой фонемой, я постепенно подошёл к определению основного психического сцепления втого звука с ощущением движения. Законы свои, из которых некоторые подтвердили законы Хлебникова, искавшего их только в языковых явлениях русского языка, я назвал законами неполными; иными они и быть не могут в текучем Государстве Времени у меня, ставшего Велемиром II-ым после смерти Велемира. В процессе работы все звуки человеческой речи за период в 250.000 лет со времени 1-го оледенения на земном шаре через преломление в бушующем смятении моей жизни, силой творческого солнца, разбились и слились с недвижимым образом радуги. В семь цветов солнечного спектра упали все времена развития звуков речи, семь категорий двигательных процессов совпали с семью цветами и с семью музыкальными тонами. Наиболее древнее происхождение имеют звуки m и n, соответствующие самому примитивному развитию органов артикуляции. Привожу перечень семи времён, в порядке генетического происхождения согласных звуков. 1. Замкнутые движения (при звуковых жестах m и n). 2. Свободные около прикрытия; h, g. 3. Преграды (встречные движения): t, d. 4. Свободные около преград: k, р, b. 5. Круговые: f, v. 6. Волновые: близ неподвижной точки — r, к подвижной — l. 7. Рассеянно-лучевые: z, ž, s, š (ts, tš, štš — дифтонги и пр.) Теперь уже нет сомнения, что на заре зарождения языка неандерталец, например, произносил звук b и передавал этим своё ощущение кругового движения вокруг огня (костра), при определённом радиусе 7 приближения к нему. А затем во время гроз, ливней, когда он лишался огня, с большим трудом добываемого, делясь своим горем с другими людьми, он произносил это b, вызывая представление движения огня, грозы, ветра и т.д., т.е. звук b имел функцию вызывать ощущение кругового движения вокруг костра. Но, с развитием производственных отношений, человек научился впоследствии сравнивать, сопоставлять предметы и схватывать отношения между вещами; эти отношения между вещами вне двигательных процессов положили начало слову, которое стёрло в веках все функции отдельных согласных звуков (фонем). Воскрешение этих функций наиболее легко удаётся при наблюдении языковых явлений английского языка. Для примера беру страницы из своей Палитры: take — держать, схватить. tail — хватать за хвост, косу; виньетка, заставка. tarn — топь. tenet — правило. tew — мешать; железная цепь. Вся сила этих слов, состоящих из основных морфем без окончаний (формальных морфем), в звуке. Затормозив воспринимательный процесс при восприятии значений этих слов, — нетрудно понять, что все они имеют психическое сцепление с ощущением усиления преграды, вызывающей изменение направления . В процессе заумного творчества и эти простые морфемы разрушаются и получаются простые звуковые комплексы, осколки английских, китайских, русских и др. слов. Происходит, именно, своего рода “сошествие св. духа” (природы) на нас, и мы получаем дар говорить на всех языках. Вот образец музыкального произведения из английских морфем. Так как фоническая музыка равно “понятна” всем народам, я пользуюсь при творчестве транскрипционным научным письмом: Весна s’iin’ soon s’ii selle soong s’e siing s’eelf s’iik signal seel’ s’in’ l’ii l’eviš l’aak l’ajs’iin’l’uk l’аа luglet l’aav lil’iinled soas’iin’ soo sajl’ens saajsed suut siik soon rosin saablen l’aadl’ubson l’iil’l l’aasl’ub sool’onse seerve seelib Чтобы облегчить восприятие “музыки” своим последователям, передам её русскими графемами. Весна Сиинь соон сиий селле соонг се Сиинг сеельф сиийк сигналь сеель синь Лиий левиш ляак ляйсиньлюк Ляай луглет ляав лилиин лед Соасиинь соо сайленс саайсед Суут сиик соон росин сааблен Ляадлюбсон лиилиляаслюб Соолёнсе сеервесеелиб. Как видит читатель, в данном музыкальном произведении вполне ясна связь и порядок в организации материала, т.е. оно художественное. Слов нет, а потому нет выдыхательных ударений; поэтому творческий акт вводит долготу (но долготу подвижную) слов для музыкального ударения; вводятся слоги в 2 chronos protos и в один. Стихи логаэдические, причём первые 2 с базою впереди (2 долгих слога) — Ферекратов стих: из дактиля и трохея; а следующие два стиха — Аристофановские (дактиль и два трохея). Несомненно, усмотреть здесь возврата к 28-ми размерам древних греков всё-таки нельзя, так как мы обогащены тысячелетним опытом, даём “стихи” заумные, а не “аристофановские”. Перед читателем возникает тот же вопрос, как и перед композицией художника Матюшина и его группы: как подойти для восприятия? Чтобы ответить на этот вопрос, привожу свои 20 законов. Неполное пространственно- образное воскрешение 8 функций согласных фонем 1. m имеет психическое сцепление с ощущением пространственно-замкнутого движения, свободного под покровом. Прямь — седьмой луч 2. n — с ощущением преграды в замкнутом движении. 3. h имеет психическое сцепление с ощущеннем прикрытия и свободного движения: а) к центру и б) к прикрытию. Скрут прями — пятый луч 4. g — с ощущением хаотического вне прикрытия. 5. t имеет психическое сцепление с ощущением усиления преграды, вызывающей изменение направлений. Встречь — первый (средний) луч 6. d — с ощущением ослабления преграды и перехода в линейное направление, по закону инерции (b). 7. р имеет психическое сцепление с ощущением движения из сжатого в рассеянное. Встречь — первый (средний) луч 8. b — с ощущением линейного направления по закону инерции после рассеянного, при ослаблении преграды (t...d). 9. f имеет психическое сцепление с ощущением кругового движения при неопределенном радиусе. Кривь — шестой луч 10. v — с ощущением кругового движения при определенном радиусе. 11. r имеет психическое сцепление с ощущением волнового движения близ неподвижной точки. Волнь криви — четвёртый луч 12. l — с ощущением волнового линейного направления к подвижной точке. 13. s имеет психическое сцепление с ощущением лучевого двойного волнообразного движения. Скрут криви — второй луч 14. š — с ощущением прекращения лучевого уменьшением длины и поглощения встречным движением. 15. z имеет психическое сцепление с ощущением лучевых движений из многих точек. Волнь прями — третий луч 16. ž — с ощущением прекращения лучевых движений из многих точек и поглощения их встречным движением. 17. ts (ц) имеет психическое сцепление с ощущением усиления преграды (t) к лучевому (s). Слом — вне радуги 18. tš (č) (ч) — с ощущением нарастающей преграды (t) к прекращению лучевого (š). 19. k имеет психическое сцепление с ощущением движения из хаотического (g) в сжатое. Сгиб — вне радуги 20. štš (щ) — с ощущением перехода в сжатое состояние. Выступая с воскрешением функций фонем, я делаю то же самое, что делали импрессионисты, символисты и др.: я объясняю приём творчества, чтобы подвести слушателя к восприятию. Из психологии известно, что ощущение — неразложимый элемент сознания (например, удар метронома). Сочетание этих простых ощущений даёт представление, т.е. то, что мы ставим пред собой, проецируем вне нас, например, 1-ое чувство голода у дикаря и у ребёнка. На заре рождения языка, в качестве рефлекса, происходит движение органов артикуляции, возникает уподобительный жест, „звуковая метафора” (по Вундту), локализованная в полости рта и исполняемая с опущением мягкого нёба и пропуском в нос текущего из 9 лёгких воздуха. Человек произносил m и передавал своё ощущение пространсвенно-замкнутого движения, а при ощущении преграды в этом замкнутом произносил n, локализованное в передней части языка, прижимаемой или к верхним дёснам, или к передней части твёрдого нёба. mew — заточать, задирать; огороженное место. mute — немой. mesh — поймать сетью. must — долженствовать; покрываться плесенью. (См. 5 лист Палитры морфем, отдел англ. морфемы). min’ — печалиться; осень. m’an’ — мука; погрязнуть. (9 лист, китайские морфемы) 10 . мысль, мямлить, мышь, мель, мать и прочие русские. nun — монахиня. gnome — подземный дух. not, no, non — нет, не. need — нужда. (Англ.) in’ — немота. n’in’ — застыть, сгуститься, замерзнуть. (Кит.) немой, няня, нож, никнуть и прочие русские. Эти звуковые жесты, производные движения, были основаны на уподоблении (сравнении); и в то время, как в позднейшие века, сравнение предметов привело к комплексам звуков для выражения отношений между вещами, — сравнение движений привело к закреплению за фонемой прямого значения, с утратой значения звуковой метафоры. Подобное явление наблюдается и в области слов, например, санскритское músh – múshaka — мышь, μυ̃ς (греческ.), mus (латинск.), Maus (немецк.), mouse (англ.), — имело первоначальное значение ‘вор’, утраченное впоследствии. Ощущение основных движений первобытный человек передавал звуковыми жестами органов артикуляции, а сочетание жестов- рефлексов на однородные ощущения движений принимало форму представления. Условия общественной жизни закрепили за звуковыми жестами функцию передачи ощущений двигательных процессов. И если бы человечество на дальнейших ступенях своего развития не перешло от уподобительных жестов к сравнению предметов (абстракции) с сопутствующим ему словом (после изобретения первого топора), а передавало бы при общении, с развитием производственной техники, только самые двигательные процессы и само движение, тогда, надо полагать, на земном шаре была бы только одна Заумь — страна с особой культурой, богатой миром ощущений при многообразном проявлении формы (ритма) на материи (ритмичном сознании), но без признаков ума, без представлений о смерти, без развёрнутых, при пространственном восприятии времени, идей и эмоций. Было бы царство без-умия с искусством за-умия. Если ошибок земного шара не повторили обитатели Марса, там, несомненно, должно быть такое “Государство”. После первого пояса Зауми на земном шаре наступил второй: h и g. Для h — уподобительный жест ассоциируется с представлением глухого неносового заднеязычного щелинного спиранта; для g — в прижатии задней части языка к твёрдому (или мягкому) нёбу, с внезапным раскрытием (взрывом) и с музыкальной вибрацией. haunt — убежище. hau — хоровод. head — голова. home — дом. (18 л. Палитры, англ. морфемы). hао — небо. ho — огонь (китайск.). хата, хижина, хоробрый, холить (русск.) Звук вызывает ощущение прикрытия и свободного движения и центру и к прикрытию. gas — газ. gay — весёлый, хмельный. gad — неряха. game — игра (англ.). гул, гусли, гам, огонь и прочие русские. Звук g вызывает ощущение хаотического над прикрытием. Из психологии также известно, что ощущения и представления сопровождаются чувствованиями, которых три пары; удовольствие и неудовольствие, напряжение и разрешение, возбуждение и успокоение. Протекающий во времени процесс сменяющихся и соединённых, переплетающихся, взаимно- проникающих чувствованний и представлений даёт начало аффектам: радости, весёлости, надежде, с преобладанием чувствований удовольствия; гневу, печали, заботе, боязни — с преобладанием неудовольствия; печаль, страх — угнетающие аффекты; радость и гнев — возбуждающие; надежда, забота, страх связаны с напряжением. К аффектам примыкают волевые процессы — течение чувствований. Все двигательные процессы во внешнем мире протекают при напряжении и разрешении, создаваемых усилением и ослаблением преград, что делает сознание ритмичным и даёт начало 3-му поясу Зауми — t, d, которыми, в силу рефлекса, человек передавал эти усиления и ослабления преград. Английские: rew — мешать; железная цепь. tin — покрывать оловом. tenet — правило и т.д. Китайские: t’e — железо. ten — заграждать, противиться. t’i — остановить и т.д. Русские: тын, темь, тина, топь и пр. Английские: demit — уступать. door — дверь. die — терять силу, умереть. Китайские: d’an — молния. dao — воровать и др. Для t звуковой уподобительный жест ассоциируется с представлением преграды переднеязычной, дающей сжатый или смычный и, вместе с тем, взрывный глухой звук без музыкального дрожания голосовых связок; ослабление этой преграды предоставляет возможность движения по инерции, — звуковой уподобительный жест переднеязычный (d) с музыкальным дрожанием связок. По законам притяжения и сцепления, элементы хаотического группируются около центров — преследование зверя, врага, танцы вокруг костров. Человек передавал ощущение звуком К, тем же жестом, как при g, но без вибрации голосовых связок. При усилении же преграды (t) лучи энергии, по законам падения и отражения, рассеиваются. Это рассеяние передается фонемой P, локализованной в быстро размыкающихся губах, без дрожания голосовых связок. 28-й лист Палитры: cool — охлаждать. cow — усмирять. cash — касса. cabal — ковы. cull — собирать. (англ.) kou — бить (кит.) и пр. ковы, комкать, каша, кипа и др. русские. peep — распускаться. paunch — пузо. spume — пена. (англ.) реn — пузо (кит.). pan’ — таять (кит.) и др. пар, пыль, пир, пить, и др. русские А рассеянные лучи p при ослаблении преграды t... d переходят по закону инерции в лучи b, жест которых локализован в быстро размыкающихся губах, при дрожании голосовых связок (3-й пояс). 41-й лист Палитры: be — быть, being — бытие. bare — нагой, голый. boll — наливаться (англ.). bo — волна. bin — лёд (кит.). быть, битва, буря и др. русские. Это b — жест могучего потока жизни; недаром мы говорим: быть, бытие; англичане: be, being, body, bend; китайцы: bin, bo и т.д. Таким образом, внешний мир, с его вещественными преградами двигательным процессам, усложняет свободное лучевое движение во времени, в 3-х цветной полосе Радуги бытия. Сознание вступает в широкий объём (перцепция) и в фокусы повышения внимания (апперцепция). Сами по себе состояния сознания неотделимы, неотличимы и не могут дать количества. Фокусы повышения внимания придают двигательным процессам характер круговых, при определённом радиусе (v) и неопределённом (f). Человечество вступило на путь четвёртого пояса Зауми. 53-й лист Палитры: fit — приспособлять. fill — наполнять. fade — увядать (англ.). fin — ветер. faj — летать. fu — мужчина (кит.). факел, фалда и пр. русские. vane — флюгер. van — веер. view — обозревать. vortex — вихрь (англ.). vo — красивая женщина. vej — окружить (кит.) волос, ворот, ветка, верба и др. русские. При усилении преграды (t) предшествующим лучам — b, v, f — фокус внимания человека сосредоточивался близ неподвижной точки; он локализовал жест в волновом дрожании кончика языка, прикрепляя его как бы у неподвижной точки. Так произошёл звук r, докатившийся до нас в словах: рать — troops, рёв — roar, river — река, retreet, crowd, крик, руль, гром (72 лист Палитры морфем). Несмотря на то, что назначение этих слов — передавать отношения между вещами, приведёнными абстракцией к статике, тем не менее даже слова, не говоря уже о самом R, имеют психическое сцепление с ощущением волнового движения близ неподвижной точки. Но в бушующем смятении жизни, кидающем в пространство текучий образ Радуги времён, нет остановки и для преград: усиление (t) их переходит в ослабление (d) — фокус внимания становится подвижным, и волновое хаотическое движение переходит в линейное к подвижной точке. Так родилось, при смещении фокусов внимания, — l, локализированное в кончике языка, перемещаемом от верхних дёсен по твердому нёбу. Недаром мы говорим: любить, лодка, лить, лада, лужа; англичане: love, leak, lewd, lava, light; китайцы: lan’ (разливаться), l’u (течь), lao (влюбиться) и т.д. (5-й пояс). И как только у человека в фокусе внимания, рядом с войной, охотой, удовлетворением чувства голода, встал половой инстинкт, лучевое движение по отношению к полу разделилось на мужское и женское начало. Наступил 6- ой период — рассеянно- лучевых движений. Линейное волновое l по законам притяжения распалось на двойное лучевое s, сопровождаемое движением лучей z (7-ой пояс). Развитие органов артикуляции дало возможность человеку обогатиться последним, самым сложным и ярким жестом — s, локализованным в плоском и продольном удлинении языка, без колебаний голосовых связок, для передачи двойного лучевого волнообразного движения. Солнце, сын, семя, сам, сестра, сердце, семья, сеять; sun, son, seed, seek, seem, sail, sang, soul, sow, sally (англ.); s’in’ (сердце), s’e (герой), s’an’ (любить, подняться); su (зелень), s’ao (смеяться, пение птиц) — кит. — везде лучистость, кинутая в беспредельность. Если бы лучевое движение солнца и жизнь сознания человека не подвергались влиянию других сил, они двигались бы беспредельно в прямолинейном направлении, с одинаковою скоростью, по закону инерции; но, при уменьшении длины и поглощении встречным движением, лучи s превращаются в лучи š: she (она, самка, женщина), shade, shall и пр. (См. 89 лист Палитры) — англ.; šan’ (умереть в юности), ši (труп) — кит.; шар, шить, ширь, шамшура — русск.; и уподобительный жест локализован в укорочении языка. Наша ‘шамшура’ (чепец под кокошником в Архангельской губ.) дважды говорит об укорочении волос, о причёске во всю длину волос, заменённой причёской только в толщину. Для z жест локализован в плоском и продольном удлинении языка, с музыкальным дрожанием голосовых связок. Этим жестом человек приветствовал зарю и все лучевые движения из многих точек: зеркало, зелень, зов, зыбь, зерно; zone, zeel (англ.); tsz’an (зеркало), tsz’ao (звать) — китайск. Но встречное движение (земной шар) поглощало и прекращало эти лучевые движения из многих точек: человек передавал это жестом, локализуя его в укорочении языка при дрожании голосовых связок (ž) . Вот почему согласный звук ž (ж) даже в словах до сих пор говорит об этом прекращении и поглощении: gemma, gew, gill, jam, jew, join; čžan (казнить) , čžun (могила), žan’ (жена) — кит., и наконец ži — китайское — перенесло это ощущение на само солнце, которое является источником прекращения лучевых движений из многих точек — зари. В заключение главы прибавлю ещё о жестах, происшедших при слиянии s и š (ш) с t. ts (ц) — усиление преграды к лучевому: ts’u (узник), tsou (скопляться, стекаться, собираться). ts (č = ч) — усиление преграды к прекращению лучевого: shap (делать трещины), chime (согласоваться), child (чадо); череп, чадо, чары, чад. štš (щ) — ощущение перехода в сжатое состояние: щит, щель, пощада, щебень, щепа. IV Для проверки своих законов я предлагаю обратить внимание на следующие языковые явления. 1. В языках другой лингвистической семьи — арабском, древнееврейском и ассирийском — согласные имеют вещественное значение, а гласные лишь формальное (для образования частей речи, залогов и прочего путём чередования). Так, например, в арабском понятие о власти выражалось сочетанием согласных m–l–k, причем malaka значит — он владел, malkun — царь, mulkun — царство, milkun — захваченная вешь и т.д. В древнееврейском: раrа — развязывать. parad — разделять. рaras — расееивать. раrak — ломать. раrar — расщеплять и т.д. т.е. с приставкой к слову para в конце согласного меняется значение в полном соответствии с моими законами: d вносит ослабление преграды, и развязывание превращается в разделение; s превращает развязывание в рассеяние; k говорит о переходе в сжатое состояние (см. 19 закон “конституции”), и развязывание переходит в ломание; r — говорит о расщеплении (см. 11), происходит волновое движение близ неподвижной преграды. 2. Звуковые жесты японского языка: goro-goro (о грохоте, громе), sava-sava (о свисте ветра) и другие комплексы, сопровождающие слуховые, зрительные, осязательные и моторные впечатления; а также образования на ri и to, имеющие тенденцию к внеязыковым представлениям: pirari (о блеске, сверкании), nossori (о движении улитки, о неуклюжем), pattiri (о больших ясных глазах) и пр. — дают те же значения и по “конституции”, но, разумеется, схематизированные. 3. Предлоги английского языка: at — обозначение преграды, около которой движение или деятельность начинается, происходит или заканчивается покоем: to remain at (остаться при, у, в); to rest at (покоиться, отдыхать в, при) и т.д. in — пребывание предмета в окружающем его со всех сторон месте: to join in (принять участие в), faith in (вера в) и т.д. of — разъединенне при круговом движении во времени: to tire of (утомиться чем-то), to seek of (искать y) и пр. to — направление к преграде: to come to (дойти до), to chain to (приковать к), to bring to (донести до), to answer to (отвечать на), to take ship to (отправиться на корабле в), to tie to (привязать к) и т.д. 4. Записи русских частушек без 11 слов: 1) ˘ ˘ m ˘ | ˘ ˘ s ┴ a ˘ ˘ p ˘ | ˘ ˘ z ┴ a ˘ ˘ k ˘ | ˘ ˘ k ┴ i ˘ ˘ b ˘ | ˘ ˘ k ┴ i 2) ˘ ˘ d ˘ | ˘ ˘ d ˘ ˘ ˘ t ˘ | ˘ ˘ d ┴ o ˘ ˘ d ˘ | ˘ ˘ l ˘ ˘ ˘ l ˘ | ˘ ˘ d ┴ o По “конституции” аккорды согласных по вертикальной линии должны иметь следующее значение: 1). m–p–k–b. Замкнутое движение (например, сердца) переходит в рассеянное, сжатое и в линейное по закону инерции. s–z–k–k. Двойное лучевое из одной точки переходит в лучевое из многих точек, в сжатое, на фоне гласных i (для усилении сцепления) и а (для усиления ощущении лучевого взгляда на жизнь). Слова, записанные после фонического воспроизведения: Купи, маменьки, на сак Сорок пуговок назад: По бокам карманчики Чтоб любили мальчики. (Арх. губ.) т.е. желание сосредоточения любви мальчиков в соответствии с сосредоточением сорока пуговок в одном саке; тоже переход из рассеянного в сжатое. 2). d–t–d–l. Преобладает ослабление преграды (d) к волновому при подвижной точке (l). d–d–l–d. При ослаблении преграды, волновое линейное к подвижной точке (l) на фоне гласной О. Речка долга, речка долга На ней тоненький ледок, Парень девушку целует, Губки сладки, как медок. (Арх. губ.) Я изложил в сжатом виде всю теорию заумия. Уходя с “парнасов” и из “цехов” поэтов, посвящаю всем поэтам: Пожелание юбилеев (см. 30 и 35 стр.)
Петербург. Октябрь 1923
источник