[показать]
§3.1. «Образные лексемы с доминантой [r]» освещаются закономерности формирования фоносемантического поля согласного [r], содержащего информацию о форме объекта. Среди звукоподражаний с доминирующим согласным [r] нами выявлено 5 ономатопов, на основе которых развилось 5 генеральных признаков (ГП), давших начало обширным семантическим корреляциям с незвуковыми номинативными единицами:
ономатоп *ar, передающий рычание диких зверей, со временем начал порождать в сознании референтов образ острых, оскаленных, торчащих зубов и послужил основой для признака 'торчащий, остроконечный';
ономатоп *kir, сопровождающий процесс нарезания чего-л. на ровные части (ножом, топором, ножницами, пилой), дал ряд лексем с ведущим признаком 'ровный, прямой';
ономатоп *bur, передающий бурление, журчание воды, постепенно стал служить для вербализации признака 'круглый; курчавый';
ономатоп *sar, воспроизводящий звук шумно вдыхаемого и выдыхаемого воздуха, породил признак 'круглый, зияющий';
ономатоп *ter, соотносимый со звуком отпущенной туго натянутой тетивы, пружины, стал предпосылкой для развития признака 'надутый, пузатый'.
Количество корней, формирующих пять генеральных признаков, представлено в следующем соотношении: ГП 1 'торчащий' - 67 %; ГП 2 'ровный' - 5 %; ГП 3 'курчавый' - 8 %; ГП 4 'зияющий' - 9 %; ГП 5 'пузатый' - 11 %. Среди выделенных нами генеральных признаков особо разнообразен по воплощению и продуктивен по семантическому развитию признак 'торчащий' (3.1.1), который мы рассмотрели в двух разных проявлениях: 'остроконечный' (3.1.1.1) и 'растопыренный' (3.1.1.2), внутри них в дальнейшем развились признаки, отображающие длину, размер и др. ГП 'нечто остроконечное' наиболее ярко проявляется в прилагательных, характеризующих форму зубов: мо. арзгар, бур. арзагар, калм. арзhр,ойр. арзаhар 'оскаленный'; п.-мо. orsu?ur, dorsu?ur[Kow. 1894 ], мо. орсгор, дорсгор 'торчащий; кривой' и пр., а также в термине ср.-мо. ara'a[SH], aratai[HY 10 ], aral[IM 432], ari'a, nari'a [MA 105 , 246 ], пкл.-мо. ara?-a, ara?a [Tum. 302 ], п.-мо. ara?a[Less. 47 ], мо. араа, бур. араан, калм. аран, ойр. араан, орд. ara, даг. ara, бао. ar?, ж.-уйг. ara, мнгр. ara, ra [EDAL 316] 'коренной зуб, клык', находящий параллели в других алтайских языках: Птунг. *(х)аr 'росток, клык; название цветка (лютик, пострел)', *Птюрк. Arig 'клык' [EDAL 315-316 ].
В ЛСП «Животный мир» представлен названиями хищных и травоядных животных, птиц, рыб, номинация которых основана на форме их зубов (ср.-мо. kirsa [HY 10 ], п.-мо. kirsa[Kow. 2553 ], мо. хярс, калм. кирс, орд. girsa [EDAL 651 ] 'корсак; серая степная лисица'), рогов (п.-мо. ar?ali[Kow. 153], мо. аргали, бур. аргали, калм. арhл, ойр. арhаль, арhа, орд. argali [EDAL 1503 ] 'самка архара; архар'; п.-мо. dergel, мо. дэргэл 'высокогорный тур'; ср.-мо. gore'e, gore'esun[SH], goresun[IM], goresun'дикая коза'[MA 172 ], пкл.-мо. goruge:sun [Tum. 408], п.-мо. gorugesu(n) [Kow. 2644 ], мо. г?р??с, орд. gor?s, мог. gor[a]sun, даг. gures, gurese,ж.- уйг. goros?n, мнгр. koros? [EDAL 574] 'зверье; дикое животное (преимущественно травоядное); антилопа'), клюва (п.-мо. jara?, мо. зараг 'кулик, бекас'; п.-мо. qaralji, мо. хараалж 'бекас; дупель'), крыльев и хвоста (ср.-мо. xarijaca [HY 14 ], п.-мо. qariyacai[Kow. 843 ], мо. хараацай, бур. хараасгай, калм. харада, ойр. хараадаа, орд. xaraca, дунс. qaranca, мнгр. xara (n)ciG?:, xarab?aGe, xaranciGe [EDAL 652 ] 'ласточка', ср. бур. hэрбээ 'стрелы ласточкиного хвоста'), морды (п.-мо. cordu[Kow. 2221],мо. цорд, шорд 'небольшая щука'; cр.-мо. curaqa [SH], п.-мо. curuqai[Kow. 2220 ], мо. цурхай, бур. сурхай, калм. цурх 'щука'). Кроме того, некоторые названия даны по наличию колючек (ср.-мо. jari'a [MA 201 ], п.-мо. jara?a[Kow. 2301], мо. зараа, бур. заряа, калм. зара, ойр. зараа 'еж'; п.-мо. sorge, мо. ш?р?г, бур. ш?ргэ, калм. ш?рг 'ерш'; п.-мо. morgu [Kow. 2070], мо. м?р?г, бур. м?ргэ 'карп, сазан').
В ЛСП «Растительный мир» рассматриваются названия растений и деревьев, обладающих шипами, колючками, иголками (п.-мо. sarnai, мо. сарнай 'роза (шиповник)' ; ср.-мо. arci [MA 104 ], пкл.-мо. arja [Tum. 304 ], п.-мо. arca [Kow. 161 ], мо. арц, бур. арса, ойр. арца 'можжевельник', калм. арц 'можжевельник, кипарис'; п.- мо. qarа?ana[Kow. 831], мо. харгана, бур. харгана, харганаан, ойр. харhана; п.- мо. qarma?, мо. хармаг 'селитрянка Шобера'; п.-мо. qar?ai[Kow. 844 ], мо. харгай, калм. харhа, ойр. харhаа 'лиственница сибирская'; бур. зэргэнэ 'хвойник'). Для именования шипов в монгольских языках используются корни *org/sor/sor: ср.-мо. orgesun [IM], orgesun [MA 278 ], пкл.- мо. orgesun [Tum. 511], п.-мо. orgusu, мо. ?рг?с, калм. ?рг?с, ?ргсн, ойр. ?ргесен 'заноза; шип, колючка; зубок (у маленьких детей)'; калм. с?р 'большой гвоздь; заноза; кости рыбы', ш?р? 'шпоры; шипы'.
В ЛСП «Человек» рассмотрению подвергаются соматические термины с доминантой [r], в основном относящиеся к плечевому поясу: ср.-мо. carbali [LH], п.- мо. carba?u [Kow. 2113 ], мо. царвуун, бур. сарбаа, сарбуу, калм. царв, орд. ts'arwu [Дыбо, 1996 , с. 226] 'запястье, лучевая кость'; п.-мо. sarba?u, мо. сарвуу 'часть руки от кисти до локтя' восходят к образу 'нечто торчащее; расширяющееся, разветвляющееся (на пальцы)' [I]. Термин ср.-мо. quru'un [HY 46 , SH], qurun [LH], qur?an[IM], quru'u, qarun, qurun[MA 124 , 145 , 312 ], пкл.-мо. quru?u:n [Tum. 538 ], п.-мо. quru?u(п) [Kow. 964], мо. хуруу, бур. хурган, калм. хурhн, ойр. хурhан, хуруу, орд. xuru, мог. qurun, qorun,даг. хорo, дунс. Gurun, бао. xur, ж.-уйг. ?urun, мнгр. xuri [EDAL 856] 'палец' восходит к образу 'нечто длинное, тонкое; торчащее' [J].В Алтайском словаре приводятся ценные параллели: Птюрк. *K[a]rguk 'палка, колышек', Пкор. *kаrаk 'палец; палка' [EDAL 856 ]. Признаки 'торчащий, оттопыренный' применимы также к термину cр.-мо. xeregai[SH], erke, herekeyin(род. п.) [LH], п.-мо. erekei[Kow. 250 ], мо. эрхий, бур. эрхы, калм. эрк?, ойр. эрк??,орд. ere?i, даг. xereg, xergi, herehe, ж.-уйг. hermegci[EDAL 1138] 'большой палец' [<]. Пмонг. *herekei сопоставляется с Птунг. *peru- 'большой палец', Птюрк. *er?ek 'палец, большой палец' [EDAL 1138].
С учетом того, что во многих языках мира количественные числительные первого десятка непосредственным образом связаны с обозначениями пальцев, их длиной и формой, можно предположить, что происхождение числительного ср.-мо. xurban[HY 42 ], qurban[SH], qorban[IM], ?urban [LH], ?urban, qurban[MA 179, 310 ], пкл.-мо. ?urban [Tum. 401 ], п.-мо. ?urba[Kow. 1039 ], мо. гурав, гурван, бур. гурбан, калм. hурвн, ойр. hурван, орд. Gurwa, мог. ?urbon, даг. guarba(n), guar?b, дунс. Guron, Guran, бао. Gora?, Gob-ara?,ж.- уйг. Gurwan, мнгр. Guran [EDAL 1032-1033 ] 'три' связано с теми же признаками, что и в соматическом термине п.-мо. quru?u(п) 'палец' - 'длинный, тонкий', которые также проявляются в п.-мо. ?ura?ar, мо. гургар 'длинный и тонкий', бур. гурагар 'стройный'; п.-мо. ?urja?ur 'высокого роста, долговязый и тощий' [Kow. 1042]. Вероятно, корень *?urb номинирует именно средний палец, идущий третьим по счету, по причине того, что он и является самым длинным из пяти.
Корневая доминанта [r] также представлена в числительном ср.-мо. dorben [LH, МА 143 ], пкл.-мо. dorben [Tum. 371 ], п.- мо. dorben[Kow. 1947], мо. д?р?в, бур. д?рбэ(н), калм. д?рвн, ойр. д?рвен, орд. dorwo, мог. durbon, даг. dirbe(n), дунс. dzieruan, бао. dera?, ж.-уйг. dorw?n, мнгр. deran [Болд, 2004 , с. 99] 'четыре'. Значения образного корня *dorb сопоставимы с п.- мо. yorbuyi-, мо. ёрвой- 'оттопыриваться, растопыриваться', бур. ёрбой- 'выдаваться острым углом'. Мотивирующий признак 'торчащий', на наш взгляд, не мог характеризовать безымянный палец, идущий четвертым по счету, ввиду его «непримечательности» (даже в русском языке он не имеет специального названия). По всей вероятности, признак 'торчащий, растопыренный' соотносился с количеством конечностей человека: двумя верхними и двумя нижними.
Релевантность признака 'торчащий' соматическим терминам, обозначающим конечности человека, позволяет применить его и к некоторым названиям животных. В ср.-мо. quriqa(n) [SH], qurixan [HY 11 ], quri?an [LH], qura?an [MA 111], п.-мо. qura?-a, мо. хурга(н), бур. хурьган, калм. хурhн, ойр. хурhан, орд. xurGa, мог. q?r?an, дунс. qu?an, Gu?an, бao. GorGa?, ж.-уйг. ?urGan, мнгр. xorGa, xuroG[EDAL 809], бур. х?рбэ 'ягненок'; п.-мо. sarba?-a, мо. сарваа 'двухлетний жеребенок', калм. сарва, ойр. сарваа 'годовалый жеребенок' можно попытаться выделить признак 'с тонкими длинными ножками'.
Следует отметить, что чрезмерное проявление признаков 'длинный, тонкий' закономерно влечет за собой развитие признака 'искривленный, кривой': ср.- мо. muru(i) [IM], mura, muru(n) [MA 241 ], пкл.-мо. murigu: [Tum. 475], п.-мо. muri?ar, мо. муригар, бур. муригар 'кривой, косой'; п.-мо. noriguu, мо. н?р?? 'кривой, согнутый'.
Ряд образных корней дал в монгольских языках глаголы, значение которых относится к мануальной (ручной) сфере деятельности. Они, как правило, отсылают к образу растопыренных, вытянутых на всю длину рук человека, в ряде случаев ног животных: п.-мо. carba-[Kow. 2113], мо. царва-'поднимать кверху руки или ноги; отмахиваться; хватать'; бур. hарбай- 'протягивать руку (или что-л. в руках)'; п.-мо. cerbe-, мо. цэрвэ- 'отдергивать (руку)'; п.- мо. cerme-, мо. цэрмэ- 'разгребать снег копытами'; п.-мо. coruyi- [Kow. 2220],мо. цорой-, бур. сорой- 'становиться на дыбы (о лошади); становиться на цыпочки'. Ср.-мо. qarbu- [HY 39 , SH], qarbu- [MA 293 ], пкл.- мо. qarbu-[Tum. 522 ], п.-мо. qarbu- [Kow. 846 ], мо. харва-, бур. харба-, калм. харв-, ойр. харва-, даг. xarba-, xarma-, harebe-, бао. ?ur?-, ж.-уйг. ?arwu-, мнгр. xarmu- [EDAL 649-650 ] 'стрелять из лука' также, очевидно, связано с образом вытянутой левой и согнутой в локте правой рук.
Дрожащий переднеязычный сонант [r] также служит для обозначения в монгольских языках понятия 'мужчина': cр.- мо. ere[HY 29 , SH, LH], ara [IM], ere [MA 161 ], пкл.-мо. ere, er-e [Tum. 390 ], п.-мо. er-e[Kow. 246], мо. эр, бур. эрэ, калм. эр, ойр. эре, орд. ere, мог. erra, даг. er,ergun, ere, дунс. ere, бао. ere, ж.-уйг. ere, мнгр. re [EDAL 312 ] 'мужчина, муж; самец'; п.-мо. eregcin [Kow. 252 ], мо. эрэгчин 'самец'. Тюркской параллелью, как известно, является *jer ~ er, которое «первоначально означало 'человек мужского пола', впоследствии приобрело значение 'супруг'» [СИГТЯ, 2001 , с. 303]. В качестве т.-ма. параллели Э. В. Севортян приводит эвенк. ур 'самец, особь мужского пола; мужчина' [ЭСТЯ, 1974 , с. 322].
Выявленный нами и рассматриваемый в данном параграфе признак 'торчащий, прямой' на древнем этапе становления языка, по всей видимости, соотносился с мужским половым органом. Cр. п.-мо. erteger [Kow. 258], мо. эртгэр, калм. ?ртхр,ойр. эртегер, ?ртегер 'оттопыренный, вздернутый'. Баргуз. форма п?ртэбэй, h?ртэбэй 'penis', образованная от корня *рurt/surt с помощью форманта -bei, сопоставима с тув. б?ртек 'половой член мальчика'. Вероятно, значение 'penis' является в тюркских и монгольских языках «первозначением», легшим в основу слова эр 'мужчина'. В данном случае мы имеем дело с метонимическим переносом, когда вторичное значение опирается на ассоциативные связи, возникающие при наименовании части и целого.
В ЛСП «Неживая природа» анализируются термины для обозначения верхушки, пика горы: ср.-мо. xorai[SH], hurai[MA], пкл.-мо. orai, oroi [Tum. 497 , 499 ], п.-мо.orui[Kow. 446 ], мо. орой, калм. ора, ойр. ораа, орд. or?; мог. orei, даг. ore, бао. xoro[EDAL 1173 ]; ср.- мо. xorgil[SH], пкл.-мо. orgil [Tum. 499], п.-мо. orgil [Kow. 464 ], мо. оргил, бур. орьёл, а также орографические термины п.-мо. sаrida?, sarda? [Less. 675 ], мо. сарьдаг, бур. hарьдаг 'голец'; ср.-мо. aral [SH], aral [MA 104 ], п.-мо. aral[Less. 44], мо. арал, бур. арал, ойр. арал, калм. арл, орд. aral, даг. alla, aral,дунс. aran, бao. al?r, ar?n, ж.-уйг. aral, мнгр. ral, ral, ara(r) [EDAL 314] 'остров'.
В ЛСП «Материальная культура» представлены названия предметов, вещей, имеющих остроконечную, вытянутую форму. Прежде всего, корни с дрожащим сонантом [r] служат как для родового понятия 'оружие' , так и для обозначения видов холодного и метательного оружия: ср.-мо. ?er[SH, HYt], п.-мо. jer [Kow. 2324 ], мо. зэр, бур. зэр, калм. зер, ойр. зер, орд. ?ir [EDAL 1534] 'оружие, вооружение'; п.-мо. soru, мо. шор 'шпага', калм. шор, ойр. шор 'штык'; п.-мо. jiruq-a, мо. зорх 'метательный снаряд с острым наконечником'. Ср. также п.-мо. siru? [Kow. 1527 ], мо. шураг, калм. шург 'рожон'; п.-мо. sara?cin[Kow. 1335 ], мо. сарагчин 'столбик посреди обона'; п.-мо. cerge [Kow. 2128 ], мо. сэргэ, бур. сэргэ 'коновязь'; пкл.-мо. serege:,serige: [Tum. 550 ], п.-мо. serеge, serige, seriy-e [Kow. 1369], мо. сэрээ, бур. hэрээ, калм. сер?, ойр. сер??, орд. sere, даг. sere [EDAL 1225 ] 'вилка; острога, гарпун, копье с зубцами'; п.-мо. sur?a?, sur?a?[Kow. 1542 ], sur?a?a?[Less. 739 ], мо. сургаг, шургаг, шургааг, бур. hургааг, hургы 'жердь'; пкл.-мо. sorbi [Tum. 551], п.-мо. sorbi, мо. сорви, бур. hорьбо 'трость, посох у шамана' и др.
3.1.1.2. Признак 'нечто растопыренное, лохматое' реализуется в ср.-мо. arasun[HY 15 , SH, LH], arasu[IM], arasun[MA 104 ], пкл.-мо. arasun [Tum. 303 ], п.- мо. arisu, arasu'кожа, шкура' [Kow. 143], мо. арьс, бур. арhан, калм. арсн, ойр. арсан, орд. arusu, мог. arosun, orosun, даг. arsa, aras, дунс. arasun, бao. arso?, ж.-уйг. ars?n, мнгр. aras?[EDAL 520 ] 'кожа; шкура; мех'; п.-мо. orbelge, orbulge[Kow. 587 ],мо. ?рв?лг?, бур. ?рбэлгэ, калм. ?рвлh, ойр. ?рвелге, орд. orvolgo [EDAL 1173 ] 'вихор; перья на головном уборе'; п.-мо. tar'ость на меху', taraqai 'пуховое перышко' [Kow. 1663 ], мо. тар 'ость меха; редкошерстный'; п.-мо. sor [Kow. 1411], мо. сор 'ость (меха); длинные отдельно торчащие из общей массы стебли травы', бур. hорьмой 'ость (у меха)'; ср.-мо. sormue[HY 45 ], sormosu[IM], sоrbisun[MA 325 ], sarmasun[Lig.VMI], п.-мо. sormuusun, sormusu(n) [Kow. 1418], мо. сормос, сормуус, бур. hорьмоhо(н), калм. сурмсг, ойр. сормасан,орд. sormus, sormusu, дунс. somosun [EDAL 1218] 'ресницы; ость'.
В данном параграфе представлены названия растений, восходящие к образу 'нечто растопыренное, развесистое, лохматое': cр.- мо. arb?i[HY 8 ], arbа?, arbai[MA 104 , 253 ], п.-мо. arbai[Kow. 155 ], мо. арвай, калм. арва, ойр. арваа, орд. arwa, мог. arf?i, arfa, дунс. apa, мнгр. sb?[EDAL 312 ] 'овес; ячмень'; п.-мо. carbang, мо. царван, хорин. сарбан 'полынь'; п.-мо. sarba?alji, мо. сарваалж 'щирица трехцветная', п.-мо. sarbalji [Kow. 1336], мо. сарвалж 'дикое просо'.
В § 3.1.2-3.1.5. рассмотрены ГП 'нечто ровное' (п.-мо. kerbigir, мо. хирвэгэр, бур. хирбэгэр 'ровный (например, об усах)'; п.-мо. kerdeg, мо. хэрдэг 'карниз', калм. керс?г 'ступенька'), ГП 'нечто округлое; курчавое' ( п.-мо. burji?ar[Less. 140 ], мо. буржгар, бур. буржагар, калм. буржhр 'курчавый, волнистый, завитой'; ср.-мо. bur?asu [MA 113 ], п.-мо. bur?asu[Kow. 1221 ], мо. бургас, бургаас, калм. бурhсн 'ива, верба', бур. бургааhан, орд. burGasu, даг. bargas, baregase, мнгр. burGas? [EDAL 1096] 'прут; ива'; п.-мо. qoru?a[Kow. 963 ], мо. хороо, бур. хорёо, калм. хора, ойр. хораа, орд. хороо 'ограда, изгородь и др.'; ср.-мо. gurijen[HY 4 ], gure'en[SH], п.- мо. kuriye (п) [Kow. 2638 ], мо. х?рээ, бур. х?реэ,орд. kure, даг. xore, дунс. Goron, ж.-уйг. kureleg, мнгр. kura? [EDAL 746] - id.; п.-мо. kerem'стена; вал, насыпь' [Kow. 2508], мо. хэрэм, бур. хэрэм, калм. керм, ойр. керем 'крепость; крепостная стена; кремль'); ГП 'нечто круглое, зияющее' ( п.-мо. sarsa?ar, sarta?ar[Kow. 1337],sarqa?ar, мо. сарсгар, сартгар, сархгар 'с широкими ноздрями; зияющий'; п.-мо. serjigir, мо. cэржгэр 'легкий, неплотный; рыхлый, пористый, редкий'; п.-мо. sarkiya?, мо. сархиаг 'рыжик'; п.-мо. kerkineg, мо. хэрхнэг, бур. хэрхинсэг, hэрхинсэг 'сетка (один из отделов желудка жвачных животных)'); ГП 'нечто надутое, пузатое' ( бур. тэртэгэр, калм. тертхр 'туго натянутый; упругий'; ср.- мо. tar?un [МА 341 , LH], п.-мо. tar?an [Less. 780 ], мо. тарган, бур. тарган, калм. тарhн, ойр. тарhан, дунс. та?ун, бао. тар?о? 'жирный, упитанный'; п.-мо. torq-a, мо. торх, бур. торхо 'кадка, бочка'; пкл.-мо. tarba?an [Tum. 573 ], п.-мо. tarba?-a[Less. 780 ], мо. тарвага, бур. тарбага(н), ойр. тарваhан, орд. tarwaGa, даг. tarb?g, tarbag, tarbug; ж.-уйг. tar?uan, мнгр. torGa, tarbuGa [EDAL 1405] 'тарбаган', калм. тарвлhн 'сурок').
В связи с тем, что данные признаки восходят к разным ономатопам, соответственно различается и набор анлаутных согласных. Так, ГП 'ровный' в основном передается средствами корней с инициальным [k]. Лексемы с ГП 'круглый, курчавый' начинаются с согласных [b/p], [k/g], реже [n]. ГП 'круглый, зияющий' представлен корнями с согласными [s], [k], [m], [p] в начальной позиции. Наконец, ГП 'пузатый' располагает наибольшим количеством корней, начинающихся с согласных [d/t], [b/p], [j/c/s/s]. Что касается ауслаута, то здесь позиции согласных не отличаются от таковых в сфере ГП 'остроконечный'.
В целом, фоносемантическое поле согласного [r], содержащее информацию о форме объекта, можно представить в виде следующей схемы.
Схема 1 §3.2. «Образные лексемы с доминантой [m]» состоит из двух подпараграфов. В 3.2.1. ГП 'нечто круглое' внимание уделяется образным лексемам с корневой доминантой [m], которые обязаны своим происхождением неозначенному признаку - мимическому изображению открытого рта и объединены единым дифференциальным признаком: 'нечто округлой формы'. Неслучайно большое количество образных корней с согласным [m] в монгольских языках характеризует именно форму губ и рта: п.-мо. omuger, мо. ?мг?р, бур. ?мэгэр,калм. ?мгр 'суженный, сжатый'; п.-мо. jimeger, мо. жимгэр, бур. жимэгэр, калм. ?имhр, ойр. ?имгер 'поджатый'; п.-мо. emceger [Kow. 218], мо. эмцгэр 'имеющий заячью губу' и др.
Базовый соматический термин ср.-мо. aman[HY 45 , SH], aman[IM 432 ], aman[MA 99 ], пкл.-мо. aman [Tum. 296 ], п.- мо. ama(n) 'рот, уста; нос птичий; рыло' [Kow. 95], мо. ам(ан), бур. ама(н), калм. амн, ойр. аман, орд. ama, мог. aman, amun, даг. ama, дунс. ama?, бао. ama?, ж.-уйг. aman, мнгр. ama [EDAL 296] 'рот, уста; пасть, зев' воплощает зрительнообразное представление закрывающегося рта: [a] передает образ открытого рта в момент произнесения данного гласного, [m] - образ смыкания губ при артикуляции данного согласного.
В первую очередь со значением 'рот' соотносим другой анатомический термин ср.-мо. umai[LH], пкл.-мо. umai [Tum. 601-602 ], п.-мо. umai[Kow. 410 ], мо. умай,бур. умай, калм. ома, орд. uma[EDAL 1498] 'утроба, чрево; матка'. К надежным алтайским параллелям относятся Птунг. *umu 'дыра', Птюрк. *(i)am 'vulva', Пкор. *umuk 'образовывать впадину, быть вогнутым' [EDAL 599 ]. Пмонг. форму *(h)umaj авторы EDAL вслед за А. М. Щербаком считают заимствованной из тюркских языков: от Птюрк. *umaj 'плацента, послед; богиня рождения' [EDAL 1498].
Первозначением лексемы, очевидно, выступает 'vulva', в дальнейшем трансформировавшееся по смежности в 'утроба; матка'. Образная семантика подтверждается функционированием адъективной формы: п.-мо. uma?ar, мо. умгар 'узкий, суживающийся, маленький (об отверстии)', а также синонимичного термина мо. умсаг 'влагалище'. Если ам 'рот' отсылает к образу рта, произносящего гласный [а], то умай с узким огубленным гласным переднего ряда [u] номинирует более узкое отверстие, что свидетельствует об изобразительной валентности гласных.
Гипервариативность гласных в сфере изобразительной лексики позволяет сопоставить ср.-мо. eme [HY 29 ], eme [IM], eme[MA 153 ], пкл.-мо. em-е [Tum. 386 ], п.- мо. em-e[Kow. 213 ], мо. эм, бур. эмэ, калм. эм, ойр. эме, орд. eme, мог. emma, даг. eme, дунс. eme, бao. eme, ж.-уйг. eme, мнгр. imu[EDAL 504] 'жена, женщина; самка' с производными корня *um. В языках алтайской общности также восстанавливаются Птюрк. eme 'самка; старуха', Птунг. emV 'теща, свекровь; самка; самка оленя, лося', Пяп. mia, Пкор. amh'женщина; самка' [EDAL 504]. Образ 'нечто круглое' мог эволюционировать в архаичной лексеме eme по следующей цепочке 'нечто круглое' > 'vulva' > 'женщина'. Ср. бур. зап. хэмнэг 'утроба; матка'.
Признаки 'круглый, шарообразный, комкообразный, куполообразный' актуализируются в корнях *bomb/bomb/pomb/qomb/q umb/dumb: п.-мо. bombuge[Kow. 1239], мо. б?мб?г, бур. б?мбэгэ,ойр. б?мбеге 'мяч; шар', калм. б?мбг 'ядро' и др. Корни с сонантом [m] активно участвуют в образовании названий растений, имеющих клубни: п.-мо. tomusu(n),tomsu 'полевые плоды' [Kow. 1924], мо. т?мс, ойр. т?мсен 'картофель; луковица лилии сараны; анат. яйцо', бур. т?мhэ(н) 'луковица растений; клубень'; п.-мо. ombu, umbe, мо. ?мб?, ?мбэ 'имбу; айва'; п.- мо. tumelji, мо. т?мэлж [чавга] 'спаржа клубеньковая'.
Признаки 'мелкое, круглое' также реализуются в следующих лексемах: ср.-мо. jimis [IM], jimis [MA 206 ], пкл.- мо. jimis [Tum. 430 ], п.-мо. jimis[Kow. 2350 ], мо. жимс, бур. жэмэс, калм. темсн, ойр. темсен 'плоды, фрукты, ягоды'; п.-мо. jimisgen-e, мо. жимсгэнэ 'ягода, ягоды'; ср.- мо. cimek [МА 133], пкл.-мо. cimeg [Tum. 353 ], п.-мо. cimeg[Kow. 2168 ], мо. чимэг, бур. шэмэг, калм. чимг 'украшение < бусины'; п.-мо. com-e, comu, comuge [Kow. 2226], мо. ц?м 'косточка; ядро, зерно', калм. ц?м 'кизил', ц?мсн 'черемуха' (о плодах) и др.
К образу 'нечто круглое', несомненно, следует отнести ср.-мо. tam?a [IМ], tam?a [МА 339 ], пкл.-мо. tam?-a [Tum. 571 ], п.-мо. tama?a [Kow. 1643 ], мо. тамга, бур. тамга, калм. тамh, ойр. тамh 'печать; клеймо, тавро'; пкл.-мо. temdeg [Tum. 579 ], п.-мо. temdeg[Kow. 1730], мо. тэмдэг, бур. тэмдэг, калм. темдг, ойр. темдег 'признак; метка'; п.-мо. im, мо. им, бур. эмь 'знак, клеймо'. Известно, что тамги имели форму простейших геометрических фигур как наиболее удобные для вырезания или выжигания. Относительно этимологии тюрк. tam?a известна версия Л. С. Левитской, предполагающей возможную относительно позднюю семантическую связь tam?a c ta? 'клеймо' < перс. tam- 'загораться' [СИГТЯ, 2001 , с. 330].
В т.-ма. языках привлекают внимание формы: эвенк. сaмэлкb, эвен. haмун 'метка; знак; клеймо (на ухе животного)', орок. самалки 'с приметой, отметиной' [ССТМЯ, 1977 , с. 61]. Данный семантический ряд могут продолжить названия отметин на теле человека: родинок, пятен, болячек. Название болезни п.-мо. qama?u[Kow. 803 ], мо. хамуу, бур. хамуу, калм. хаму, ойр. хамуу 'лишай, парша, чесотка', п.-мо. namasu 'лишай на лице', namursun 'лишай' [Kow. 616], мо. намс яр 'прыщи на лице', по всей видимости, связаны с тем, что бляшки лишая, как правило, имеют округлую или овальную форму. Корень *qam прослеживается в тюрк. ?амчав, ?амча?у 'сыпь, вызывающия зуд (на глазах, губах); мокрая болезненная болячка, язва; лишай; чесотка'.
Модификациями данного признака можно считать признаки: 'нечто продолговатое' (мо. домбо(н), бур. домбо, калм. домб, ойр. домбо 'кувшин, высокий чайник'), 'нечто выпуклое' (ср.-мо. omori'ut[SH], п.-мо. omuruu[Kow. 413 ], omuru?u(n), omuruu[Less. 611 ], мо. омруу, бур. оморюу(н), умарюу(н), калм. омрун, ойр. омруун, орд. umuru, omuru 'ключица; грудина (лошади)' [EDAL 1052]), 'нечто изогнутое' (cр.- мо. eme'el[SH], amal[IM], emel, em[e]l[MA 139 , 154 ], imel[LH], jemejil[Lig.VMI], пкл.-мо. emege:l [Tum. 386 ], п.-мо. emegel[Kow. 243 ], мо. эмээл, бур. эмээл, калм. эм?л, ойр. эм??л, орд. emel, мог. emol, jamal, jamal, даг. emel, emele,бао. emel, ж.-уйг. emel, emel, мнгр. imer, imel [EDAL 506] 'седло').
Образ выступающей над поверхностью земли горы обусловил развитие значения 'большой, крупный, рослый' в корне п.-мо. tomu[Less. 823], мо. том, бур. томо, калм. том, ойр. томо; ср. калм. д?мбр 'величавый, величественный'. Значения прилагательного п.- мо. tombuger, мо. т?мб?г?р 'выпуклый, пузатый, видный (о вершине горы)' показывают, каким образом могла произойти контаминация значений 'выпуклый // большой'.
В 3.2.2. ГП 'нечто остроконечное' освещаются случаи энантиосемии - экспликации признака 'остроконечный' (п.-мо. somuger, sombuger, мо. ш?мг?р, ш?мбг?р, бур. ш?мэгэр, ш?мбэгэр 'конусообразный'): калм. цомцhр 'высота, возвышенность'; п.-мо. comcu?, мо. цомцог 'купол'; п.- мо. cumcasu, мо. цумцас 'выступ', калм. цумг 'холмик'; п.-мо. cumcisu, мо. ц?мчис 'горка с остроконечной вершиной'. Развитие противоположного значения стало возможным благодаря образу острой морды животного: в бурятском языке ш?мэ-ш?мэ говорится о движении кого-л. остромордого или чего-л. остроконечного. Корни sum/um представляют собой кинему, обозначающую принюхивание к чему-л.
Таким образом, семантический континуум, создаваемый с помощью корневой согласной [m], также поддается достаточно четкому структурированию. Структура фоносемантического пространства корней с согласным [m], отражающих зрительное восприятие формы объекта, выглядит следующим образом.
Схема 2
Итак, выделенные в данной главе генеральные признаки демонстрируют, как различные аспекты осмысления явлений и процессов могут привести к возникновению противоположных образов с помощью одного и того же согласного в позиции доминанты («круглый - торчащий»).
Результаты исследования лексем, содержащих информацию о форме предметов, свидетельствуют о том, что развитие зрительного образа шло по линии выделения специфического сенсорного содержания, а именно наиболее характерного звука, ассоциируемого с предъявляемой формой. Информация о размере (п.- мо. tomu 'большой'), длине (urtu 'длинный') объекта получается в результате дальнейшей трансформации образа, отражающего его форму.
В главе IV «Манифестация ощущений с помощью акустико-артикуляционных характеристик согласных [r/m]» рассмотрены аспекты вербализации зрительного восприятия световых явлений, а также информации, получаемой с помощью осязательного, вкусового и обонятельного модусов перцепции, происходящей на основе акустико- артикуляционных параметров согласных [r/m]. В данном случае семантика корневой морфемы интерпретируется непосредственно в зависимости от способа и места артикуляции ее доминанты.
В § 4.1. «Актуализация зрительного восприятия световых явлений» внимание уделяется языковому отражению воздействия яркого и тусклого света на глаза. В п.-мо. ir?a- 'болят глаза, ломит глаза' [Kow. 324 ], мо. ярга-, бур. ирга-'резать, колоть (о боли в глазах)'; п.-мо. ira?аljа- [Kow. 319], мо. яралз-, калм. ярлз-, ойр. йаралза- 'рябить ; сверкать'; п.-мо. cargi-, мо. царги-'слепнуть (от блеска снега)', бур. hарга-'слепить глаза (о солнечных лучах)' можно наблюдать верхний абсолютный порог ощущений, т.е. максимальную величину раздражителя, которую способен воспринимать зрительный анализатор. Интенсивность стимула вызывает изменение модальности ощущения: очень яркий свет, воспринимаемый нервными окончаниями сетчатки глаз, вызывает болевые ощущения, сопровождаемые внутренним раздражением, сопоставимым с акустико-артикуляционными характеристиками звука [r].
В результате работы данного модуса перцепции, на наш взгляд, появились лексемы: ср.-мо. sara[HY 1 , SH, LH], saran[IM], sara[MA 318 ], пкл.- мо. sara(n) [Tum. 544 ], п.-мо. sara, sar-a[Kow. 1328], мо. сар, бур. hара, калм. сар, ойр. сара, орд. sara(n), даг. sarul, sar,sare, sareule, дунс. sara, бао. sare, sera, ж.-уйг. sara, мнгр. sara[EDAL 1512 ] 'луна'; cр.-мо. naran [HY1 , SH, LH, IM, MA 245 ], прекл.-мо. naran [Tum. 477 ], п.-мо. naran[Kow. 620 ], мо. нар, бур. наран, калм. нар, ойр. нар, орд. nara(n), мог. naran, даг. nar, дунс. naran, бао. nara?, ж.-уйг. naran, мнгр. nara[EDAL 1028]'солнце'; ср.-мо. ur, or [MA 382 ], п.-мо. ur, ur cur[Kow. 577 ], мо. ??р, бур. ??р, калм. ?р, ойр. ?р, орд. oro, or, даг. ur, бао. or, ж.-уйг. ojir, мнгр. or [EDAL 1040] 'рассвет'.
Функция корней *jir/jer также состоит в подражании блистанию, сверканию, мерцанию: п.-мо. jirabki-, jirubki- 'блистать, сиять'; п.-мо. jergelge,мо. зэрэглээ(н), бур. зэрэлгээ 'мираж; марево'; п.- мо. jir?a-, мо. жарг-, бур. жарга-, калм. ?ирh- 'скрываться за горизонтом (о солнце)'. Ср. эвенк. тирга 'днем; сегодня; зарница; утренняя заря', тиргал- 'светать' [ССТМЯ, 1977 , с. 187 ]. Корню *ger в целом свойственно передавать несколько приглушенное проявление световых явлений: пкл.-мо. gerel [Tum. 405 ], п.- мо. gerel[Kow. 2506], мо. гэрэл, бур. гэрэл, калм. герл, ойр. герел, орд. gere, gerel, даг. gerel, дунс. gieren, ж.-уйг. gerel, мнгр. g?rel, g?re 'луч, свет'; ср.-мо. gere 'свет' [IM], п.-мо. ger-e'просвет; утренняя заря' [Kow. 2504], мо. гэрээ, бур. гэрэ 'лучина (как источник света); свет (перед рассветом)'.
Понятие 'сумрак; сумерки' в монгольских языках реализуются посредством лексем, производных от *bar/bur/qar/kir: п.-мо. buruibarui, kurui barui 'сумерки' [Kow. 1134 , 1254], мо. харуй б?рий, б?рий баруй; п.-мо. kira?-a, мо. хираа, бур. хираа 'предрассветные сумерки'; п.-мо. kirqai, мо. хярхай 'мельком виденное'. Приглушенные световые явления в сумерках связаны с тем, что в это время суток на границе между светом и темнотой с каждым мигом сужается мерцание света. На основе значения 'мерцать (в темноте)', на наш взгляд, могли развиться обозначения темных оттенков цвета: barи?ar[Less. 89 ], мо. баргар, ойр. барhр 'черный; мрачный'; cр.-мо. boro[HY 42 , SH], borа [MA 121 ], п.-мо. boru[Kow. 1213 ], мо. бор, бур. боро, калм. бор, ойр. боро, орд. boro, мог. boro, дунс. boro(?), мнгр. burondog, boro [EDAL 376 ] 'серый; сивый'; п.- мо. bortu [Kow. 1261],мо. б?рт 'пестрый; сивый'; п.-мо. kuren(g) [Kow. 2636 ], мо. х?рэн, бур. х?ри(н), калм. к?р?, ойр. к?ре?, орд. kuri?, kure?, даг. kurel, xurin; ж.-уйг. kure?, мнгр. kure [EDAL 828 ] 'коричневый; темно-рыжий'; ср.-мо. qara[HY 41 , SH], qara[IM], qаra[MA 292 ], пкл.-мо. qar-a [Tum. 521 ], п.- мо. qara[Kow. 823], мо. хар, бур. хара, калм. хар, ойр. хара,мог. qaro, даг. xara, дунс. qara, бао. xera, ж.-уйг. xara, мнгр. xara[EDAL 651] 'черный'.
Корни с сонантом [r] служат для передачи мелькания, мельтешения и пестроты однотипных предметов, которые можно поделить на две категории. К первой из них отнесятся предметы, имеющие прямую, узкую, вытянутую форму по аналогии с лучами солнца: п.-мо. jiriger, мо. жиргэр, бур. жэрэгэр, калм. жирhр 'расположенный ровными рядами', жирс жирс хий-'мелькать, рябить' (о чем- либо ровном, узком). Результатом дальнейшей абстракции образа стало ср.- мо. ?erge[SH, Hyt], ср.-мо. jerge [MA 205 ], пкл.-мо. jerge [Tum. 427 ], п.-мо. jerge [Kow. 2326], мо. зэрэг, бур. зэргэ, калм. зерг, ойр. зерге, орд. ?irge, даг. ?erigi, ?erehe, ?erge, ?ereg, ж.- уйг. ?er?e, мнгр. ?erge [EDAL 1535 ] 'ряд, уровень; звание'; п.-мо. sirkeg, п.-мо. ширхэг 'штука, экземпляр'; ср.-мо. cerik[IМ], cirik [LH], cerig, cerik [МА 132 ], пкл.-мо. cerig [Tum. 319 ], п.-мо. cerig[Kow. 2128], мо. цэрэг, бур. сэрэг, калм. церг, ойр. церег 'войско, армия; воин, солдат' и др.
Способность дрожащего сонанта [r] обозначать мелькание, мельтешение однотипных предметов, имеющих узкую, вытянутую форму, обусловила появление в алтайских языках обширной группы корней с общим значением 'передвигать ноги; двигаться'. В ср.-мо. joriya [LH], п.-мо. jiru?a[Kow. 2359],мо. жороо, бур. жороо, калм. ?ора, ойр. ?ора 'иноходь' изобразительный корень jir-jir соотносится с характером движения ног коня-иноходца, переставляемых не по диагонали, а односторонне, т.е. рядами: сначала правую заднюю и правую переднюю, потом левую заднюю и левую переднюю (ср. бур. ербы- 'виднеться в виде стройных рядов'). Образ мелькания переставляющихся ног дал также глагол движения: ср.- мо. yorci- [LH, IM], orci- [MА 269 ], пкл.-мо. jorci-[Tum. 435 ], п.-мо. jоrci- [Kow. 2406], мо. зорчи-'шествовать, идти'.
Во вторую категорию вошли мелкие, зачастую округлые предметы, обладающие гладкой поверхностью, отражающей свет. Их быстрое, прерывисто-кратное движение, легкое мелькание, мельтешение порождают значения 'пестрый, пегий, разноцветный': п.-мо. eriyen[Kow. 253], мо. эрээн, бур. эреэн, эригэр, калм. эр?, ойр. эр?? 'пестрота; пестрый, пегий'; бур. эреэ маряан, орд. eren meren; п.-мо. miriyen, мо. мирээн 'пестрый, разноцветный'.
Несметное множество переливающихся на солнце маленьких рыбок, вызывающих рябь в глазах, отражено в п.-мо. jira?aqai, мо. жараахай, бур. жараахай 'мальки; мелкая рыбешка'; п.- мо. jirma?ai'рыбья икра' [Kow. 2369],мо. жарамгай, калм. ?ирм?х?, ойр. ?ирм??х?? 'молодь, малек'; п.-мо. qarba?- a, мо. харваа 'малек'. Cр.-мо. siroxal?in [HY 12 ], пкл.-мо. sir?o:ljin, siro?o:ljin [Tum. 565 ], п.-мо. sir?ulji(п) [Kow. 1530 ], мо. шоргоолж, бур. шоргоолжон, калм. шорhл?н, ойр. шорhол?ин, орд. surGul?i, surGul?i, sorGol?i, даг. suaigal?i, suajhale?i, мнгр. sorGo?in [EDAL 1297]'муравей' восходит к корню *sirq/sir/ir 'нечто кишащее, мелькающее (во множестве)': п.-мо. irajira 'несчетный, бесчисленный' [Kow. 318], бур. ира-ира 'кишмя кишеть, мелькать'.
Данный модус перцепции обусловил появление ряда названий ягод: п.-мо. nersu [Kow. 625 ],мо. нэрс, бур. нэрhэн, калм. нерх, ойр. нерехе 'голубика'; п.-мо. nur [Kow. 704 ], мо. н?р 'черника' (н?р-н?р гэ- 'рябить, пестрить'); ср.-мо. burlugen [МА 127 ], п.-мо. burilgene, buriljegene, мо. б?рэлгэнэ, б?рэлзгэнэ 'калина' (п.-мо. burelje-, мо. б?рэлзэ-'рябить, мелькать'). В ср.-мо. yarma 'крупа' [MA 387 ], п.-мо. jarm- a'мелкая крупа' [Kow. 2305], мо. зарам 'отруби (из рисовой крупы), мучные высевки' корень jarm вопроизводит дискомфорт, возникающий в глазах при наблюдении множества мелких зернышек.
Известно, что глаза как человека, так и животных благодаря своим оптическим свойствам способны отражать попадающий в них свет: они могут сверкать, сиять, блестеть и пр. В монгольских языках широко представлены образные слова, характеризующие взгляд человека: п.-мо. ormuyi-, мо. ормой-, калм. орма-, ойр. ормаа-'озираться'; п.-мо. tormuyi- [Less. 827], мо. тормой-'выпучиваться'; бур. зэртэгэр, калм. зертhр 'вытаращенный (о глазах)'; п.- мо. jirma?ar, jirmeger [Kow. 2370 ],мо. жармагар, жирмэгэр, ойр. ?ирмегер 'узкоглазый'; п.- мо. jirmelce- 'смотреть сладострастно' [Kow. 2368 ]; п.- мо. sirte-[Kow. 1533 ], мо. ширт- , бур. шэртэ-, калм. ширт-, ойр. ширте-'впиваться глазами'; пкл.-мо. giraqainidu [Tum. 243 , 405 ], п.-мо. kiraqainidun'зоркий глаз' [Kow. 2549], мо. гярхай 'обладающий исключительной зрительной памятью'.
Функционирование приведенного ряда лексем свидетельствует о том, что глагол смотрения cр.-мо. qara- [SH, MA 292 , HYt], пкл.-мо. qara-[Tum. 522 ], п.-мо. qara- [Kow. 831 ], мо. хар-, бур. хара-, калм. хар-, ойр. хар-, орд. xara-, мог. qara-, мнгр. xar?- [EDAL 648] 'видеть; смотреть' также может быть связан со способностью глаз отражать свет, т.е. < 'сиять, сверкать'. В cр.-мо. mergan[HY 37 , SH], пкл.-мо. mergen [Tum. 460 ], п.- мо. mergen[Kow. 2019 ], мо. мэргэн, бур. мэргэн, калм. мергн, ойр. мерген, орд. mergen, даг. mergen, meregen, дунс. mer?en, мнгр. mergen, murgen [EDAL 918] 'меткий; меткий стрелок' корень *merg, на наш взгляд, мог передавать сосредоточенный взгляд во время прицеливания, что косвенно подтверждается функционированием глаголов: п.-мо. mira- 'шпионить, подсматривать', miralkila-'останавливаться по временам на пути и озираться, посматривать (например, зверолов на охоте)' [Kow. 2026]; бур. маряа- 'нацеливаться'. В целом следует отметить некую затемненность, непрозрачность семантической деривации, породившей данное слово, однако на достигнутой ступени анализа можно сделать вывод о том, что разные значения мэргэн 'меткий' и 'мудрый' включаются в две различные этимологические канвы, которые могут быть объединены на базе звукосимволической интерпретации.
Таким образом, дрожащий сонант [r] служит для выражения однократного или прерывистого движения света, осложняющего или нарушающего восприятие. Цветообозначения, имеющие в составе корня дрожащий сонант [r], возникли на основе дискомфорта при зрительном восприятии яркого солнца (о желтом цвете) и сумерек (о темных оттенках). Также ценным представляется выявление целого ряда так называемых глаголов смотрения, актуализирующихся в языке с помощью восприятия сияющих, сверкающих глаз человека.
Акустико-артикуляционные характеристики согласного [m] позволяют ему выражать признаки 'тусклый, смутный' лишь в одном корне *sum: п.- мо. sumeg, sumeki[Kow. 1430 ], мо. c?мгэр, c??мгэр, бур. h??мэгэр 'тусклый, неясный; мерцающий (о свете); подавленный', ойр. c?мелзе- 'мерцать, слабо светить'. Пмонг. форма *sume сопоставляется с Птунг. *sim- 'тень, темное место', а также изолированной формой в чувашском языке s?wm 'темнота, тень' [EDAL 1290].
§4.2. «Актуализация вкусового восприятия» содержит анализ рефлексивно-номинативных функций согласных [r/m] в составе корней, передающих вкусовые ощущения. В связи с полимодальностью восприятия мы указываем в данном случае вкус как «ведущий» модус восприятия, хотя не исключаем присутствия сигналов других модусов, в особенности обоняния.
Выявлению особенностей вербализации вкусовых ощущений в монгольских языках в немалой степени способствуют названия спиртных напитков. Так, семантика корня *dar в ср.-мо. darasun [IM], пкл.-мо. darasu(n) [Tum. 362 ], п.-мо. darаsu(n) 'хмельной напиток; вино (некуреное)' [Kow. 1664], мо. дарс(ан), бур. дарhан, калм. дарасн сопоставима с семантикой корня *darb в п.- мо. darbigina-, мо. дарвигна- 'ощущать пряный, острый вкус': гич хэл дарвигнуулна 'горчица щиплет язык', т.е. 'горчица заставляет язык дрожать (др-р-р)'. Ср. также бур. дарhан 'кислый; кислятина; квасок' [Мельхеев, 1969 , с. 82]; як. дьаар 'приторный вкус, привкус парного молока'; ма. фургин 'острый (на вкус), жгучий, пряный', фургису 'имбирь' [ССТМЯ, 1977 , с. 303]. Корень *tar, также передающий признак 'кислый', возможно, заложен в названии кисломолочного напитка ср.- мо. toraq 'кислое молоко, творог' [LH], п.-мо. tara?, мо. тараг, бур. тараг, калм. тарг, ойр. тараг, 'тарак (род простокваши)'.
Словоформа пкл.-мо. araki [Tum. 302 ], п.-мо. araki,ariki'вино, водка, хмельной напиток' [Kow. 143], мо. архи, бур. архи, калм. ?рк, ойр. ?рке 'водка (из кислого молока); крепкие хмельные напитки' в алтаистической литературе признается арабским заимствованием (от arraq 'пот, испарина; водка; выжатый сок, духи'), однако мы склоняемся к иному толкованию, впрочем, не претендуя на то, что наше объяснение правильное и единственно возможное. Допуская то, что лексема arki могла возникнуть в недрах собственно алтайской языковой общности, морфологически в ней можно выделить корень *ark, который в данном случае мог бы передавать обжигающий вкус данного напитка, хотя не исключено, что в процессе появления слова архи ведущую роль сыграло обоняние: ср. бур. зап. архяар ард гэжэ ангила-'издавать резкий запах водки', где ард (звучит как ар-р-рд) передает резкость запаха.
Подтверждением возможности возникновения лексемы архи на почве алтайских языков могут служить синонимы, обозначающие следующие ступени перегонки водки: п.- мо. araja[Kow. 143 ], мо. арз, бур. арза, калм. арз, ойр. арза 'молочная водка двойной перегонки'; п.-мо. qorиja [Less. 970], мо. хорз, бур. хорзо, калм. хорз, ойр. хорза 'водка тройной перегонки'; п.-мо. siraja[Kow. 1522], мо. шарз, бур. окин. шарза 'четверной спирт', в которых доминанта [r] указывает на такие признаки, как 'резкий, сильный, неприятный (о вкусе/запахе)'. Признаки 'острый, жгучий' в полной мере воплощены в п.-мо. sir-a, мо. шар, бур. шара 'изжога; похмелье'; п.-мо. soru[Kow. 1542 ],мо. шор 'соленый на вкус'; п.-мо. sorbu? [Kow. 1543 ], шорвог 'слишком соленый', бур. шороб 'острый, пряный (о блюде)'; ср.-мо. sarimsaq [MA 179 ], пкл.-мо. sarimsa? [Tum. 545 ], п.-мо. sarimsa? [Kow. 1335], sarimsu, мо. саримс, саримсаг, калм. c?рмсг 'чеснок'; п.-мо. sarana'дикий чеснок' [Kow. 1328 ], мо. сарана, бур. hараана, орд. saranaG[EDAL 1123] 'лилия тонколистная, саранка' и др. Очевидно, что дрожащий характер сонанта [r] стал источником для развития в монгольских языках значений 'острый, резкий, кислый, неприятный (о вкусе и запахе)'.
С помощью согласного [m] реализуется противоположное значение 'сладкий; вкусный'. Как отмечалось выше, от корня *tams, обозначающего причмокивание, чавканье, образован глагол п.-мо. tamsiya- [Kow. 1646], мо. тамшаа-, бур. тамшаа-, калм. тамша-, ойр. тамшаа-, в котором первичное значение 'чавкать' развилось в 'чмокать от удовольствия, смаковать'. Производящая основа *tam выделяется в существительном п.-мо. tamsu?, tangsu?, мо. тамсаг, тансаг 'удовольствие; лакомство, сласти'.
Это часть #2
См. Часть #1 и #3