[показать]
Бог есть Круг !
[показать]
Представляю на вид книгу М.В. Алпатова "Андрей Рублёв", в которой задевается крайне важный аспект символизма..., символизма круга в иконографии.
Есть, к слову сказать, у Алпатова как филолога одна любопытная статья о идеологическо лингвистической дисскусии под названием "Марр, Марризм и Сталинизм" - http://www.ihst.ru/projects/sohist/papers/alp93sp.htm.

Алпатов Михаил Владимирович (10 декабря 1902, Москва - 9 мая 1986, там же) - российский искусствовед. Действительный член Академии художеств СССР (1954), заслуженный деятель искусств РСФСР (1958). Лауреат Государственной премии СССР (1974). М.В. Алпатов - выходец из московской буржуазной семьи. Племянник В.А. Капустина - историка подмосковного села Леоново и внук О.А. Найдёновой, сестры московского предпринимателя и краеведа Николая Найдёнова. Двоюродный племянник писателя Алексея Ремизова.
Учился на отделении теории и истории искусства историко-филологического факультета МГУ (1919-1921); в числе его педагогов - Б.Р. Виппер и А.Г. Габричевский. В 1921-1923 гг. Алпатов работал в Музее изобразительных искусств; в 1923-1930 годах - в Институте археологии и искусствоведения РАНИОН. В 1925 году защитил кандидатскую диссертацию по истории древнерусской живописи; докторской диссертацией (1940) стала монография «Итальянское искусство эпохи Данте и Джотто» (1939).
С 1943 года профессор Московского художественного института имени И.В. Сурикова. Среди его учеников - известный современный художник Илья Кабаков.
Научный вклад
Наиболее известным трудом Алпатова является трёхтомная «Всеобщая история искусств». (М. - Л., 1948-1955), до сих пор пользующаяся популярностью у студентов и всех интересующихся историей изобразительного искусства. Круг научных интересов Алпатова был чрезвычайно широк. Он одинаково квалифицированно писал о творчестве Андрея Рублёва, проблемах итальянского Возрождения и искусстве Древней Греции.
Излюбленный им жанр небольшого искусствоведческого «этюда» стал своего рода фирменным знаком научного метода Алпатова, во многом вобравшего в себя исследовательские принципы Ганса Зедльмайра и Д.В. Айналова. Труды Алпатова снискали известность не только в СССР, но и за рубежом. Его книги публиковались на семнадцати языках мира.

«Круговая тема»
Созданная мастером в годы его творческой зрелости «Троица» покоряет с одного взгляда. Но вдохновение озарило мастера после долгих настойчивых исканий. Еще в его ранних произведениях композиция в круге выглядит как образ гармонического совершенства и покоя. Однако лишь в его шедевре, в «Троице», эта «круговая тема» приобрела глубокий философский смысл, всю силу художественного воздействия. Правда, еще до Рублева существовали изображения Троицы на круглых блюдцах. Но обычно у византийцев круг как правильная геометрическая форма противостоит фигурам, стесняет группу, выглядит чем-то извне насильственно привнесенным. Совсем иное у Рублева. Его икона не круглой формы, но незримое присутствие круга делает его особенно действенным. Едва проступая в очертаниях фигур, он объемлет, замыкает их, как бы дает зрительное подтверждение тому, что три существа могут, не поступаясь своей самостоятельностью, составить одно неделимое целое. Круг служит здесь выражением единства и покоя. Этот традиционный символ неба, света и божества воздействует как незримо присутствующее, возвышенно- духовное совершенство. И, вместе с тем, круг сам по себе оказывает эстетическое воздействие, как те правильные тела, о которых говорил еще Платон.
Круг вызывает впечатление покоя. Между тем, Рублева привлекало также выражение жизни в искусстве, и ради этого в пределах круга возникает плавное, скользящее движение. Средний ангел задумчиво склоняет голову, его душевный порыв нарушает симметрию трех фигур в верхней части иконы. Равновесие восстанавливается лишь благодаря тому, что оба подножия ангела отодвинуты в обратную сторону. Вместе с тем, это отступление от симметрии как бы выводит все из оцепенения, заставляет контуры мягко изгибаться, одни более податливо, другие более упруго, и вносит в композицию элементы движения.
В результате многократных поновлений и реставраций лики ангелов «Троицы» сохранились хуже, чем лик ангела из Звенигородского чина. Однако, несмотря на это, можно заметить большую зрелость и художественное совершенство более позднего решения. В звенигородском ангеле Рублев только нащупывал искомый очерк головы, тип лица, его выражение. Но в нем еще несколько мелочно вылеплены и дробно переданы и каждая из прядей волос и черты лица. В лице правого ангела «Троицы» при сохранении тех же черт частности больше согласованы с очертанием всей головы, во всем яснее проглядывает общая закономерность. В волнах кудрей более ясно выступает круговая тема, с ними гармонирует закругленность черт лица, чуть вскинутые брови придают взгляду окрыленность.
Вместе с тем, в своей «Троице» Рублев проявляет исключительную чуткость к строению и к органической форме человеческого тела, и это с. 110 с. 114 сказалось и в наклоне корпуса правого ангела и в очерке его тонкой изящной руки. Эта чуткость к частностям сочетается с ощущением их сопряженности с целым, с основной темой всей композиции. Здесь ясно выступает композиционный закон: часть подобна целому. Действительно, куда бы мы ни обращали наш взор, всюду мы находим отголоски основной «круговой темы», соответствия форм, ритмические повторы. Мощная волна кругового движения подчиняет себе даже неодушевленные предметы. Над задумчивым ангелом кудрявой вершиной грустно поникло дерево, так же мягко склоняется горка. Наоборот, в левой части картины, где ангел сидит более напряженно, высится вытянутое вверх здание. Вся эта часть иконы, в частности фигура левого ангела, меньше подчиняется круговому ритму: она служит утверждением архитектоники, устойчивости композиции. Круговая тема - ведущая тема «Троицы» Рублева. Она не навязана ей извне, но рождается из характера отдельных фигур, из свойственной каждой из них осанки, из того, что в иконе мы видим не предстояние, не поклонение одной фигуре двух других (как в «Троице» Феофана). У Рублева круговая тема рождается из того, что каждый из трех ангелов склоняется перед другим или вслед за другим и вместе с тем ему ответно поклоняется тот, кому он сам поклоняется. В приведенных в альбоме фрагментах иконы, в их расположении на разворотах страниц мы стремились показать, что помимо бросающейся в глаза симметрии в иконе имеется еще множество сокровенных соответствий, ритмических повторов, нечто вроде внутренних рифм и аллитераций стихотворной речи. Невозможно исчерпать то изобилие значений, которое вложено художником в его образ. Как отточенный бриллиант, он отливает множеством граней.
Музыкальное согласие форм
Не только тела, но и расстояния между ними строго взвешены и соответствуют друг другу. Одно из самых разительных проявлений этого музыкального согласия форм то, что очертания чаши на столе в большем масштабе повторяются в интервале между ногами боковых ангелов. Вместе с тем, этот интервал соответствует очертанию фигуры среднего ангела, словно он любуется своим отражением. В расположении боковых фигур перед трапезой и средней фигурой за нею можно заметить чередование планов, но наперекор движению в глубь изображения средняя фигура более крупна, чем остальные, словно она выступает вперед; подножия также выступают, и потому композиция, похожая на вогнутую чашу, вместе с тем может быть прочтена как выпуклое полушарие. В иконе Рублева все, вплоть до мельчайших подробностей, вроде складок одежды или посохов в руках ангелов, образует невыразимое слова
ми, неизменно чарующее глаз симфоническое богатство живописных соотношений.
http://www.icon-art.info/book_contents.php?book_id=115&chap=4

+ + +
[показать]