Я делаю вид, что меня ничем не прошибешь. И плотненько занимаюсь делами. Работу работаю. Вот. Немножко даже помогает развеяться. Кто-то внутри меня бьется головой о стены, царапает грудь, будто пытаясь выдрать из-под кожи что-то непереносимо-чуждое. Ему больно. Ох, как больно. А мне вроде ничего. Я убеждаюсь (впервые - так ярко) в полезности моей микрошизофрении, способности разделить себя и свои проблемы на две автономные (почти) части. Справлюсь как-нибудь.
По радио навязчиво трындят о том, как одиноко в мегаполисах и какая это страшная проблема. Поменьше бы зарывались в субкультуры, почаще бы забывали он-лайн и по наитию, совершенно запросто звонили друзьям. Они ведь есть. Надо быть полным лузером, чтобы вообще у тебя никого не было в записной книжке. Если даже у друзей семья, кроха двух-трех годов отроду, ни у кого не возникнет мысли отказать тебе в пятиминутном разговоре. Раз в неделю совершенно запросто можно найти время для встречи. Даже сорок минут - это здорово. Если бы друзья были со мной круглые сутки, я бы завыл, честно. Я совершенно уверен в том, что все хорошо в меру. А не в меру - суть каторга. Я не говорю о том, что сорок минут общения в неделю - это достаточно. Для меня вот точно нет. Но когда совсем тоска, спасет даже совсем незначительное количество внимания, участия, способности выслушать. Иногда просто улыбка.
И еще - не нужно забывать о старых друзьях. Они ведь большей частью с вами из совершенно бескорыстных побуждений. Им плевать, сколько вы зарабатываете и сколько способны потратить. Они не осудят вас за промахи, неудачи. Они не будут ржать в голос, если расскажете о своих проблемах. Они с вами, просто потому, что есть в вас что-то. Что-то, кроме.