Этот маленький мерзавец затащил меня на крышу. Я даже палочку вытащить не успел!
И вот, пожалуйста, сидит напротив и смеется. А в доме, между прочим, пять этажей, и крыша покатая, а я, в отличие от некоторых, летать не умею - ну, разве что вниз и очень недолго.
-Сними меня отсюда немедленно, - строго говорю я.
Наглый рыжий недомерок демонстрирует мне интернациональный жест двумя руками сразу и продолжает хихикать.
Достаю палочку.
-Ээ.. Пести… пестициды? - пикси одаривает меня ехидным взглядом, достает трубку и начинает забивать ее табаком.
-Пести.. О, Моргана и вся ее нечисть. Пестики? Нет, точно нет. О, пестипикси. Слава небесам. Как там дальше?.. Что-то вроде патер ностер, я точно помню. Pater noster qui in celis es,
sanctificetur nomen tuum… Эй, рыжий! Тебе плевать, что ли?
-Абсолютно, - радостно откликается он, - мне эта твоя латынь знаешь до какого места?
-Даже знать не хочу, - мрачно говорю я, - мучительно пытаясь вспомнить заклинание. Выворачивать одежду наизнанку, балансируя на коньке крыши и рискуя свалиться вниз и лететь сорок футов - дураков нет. Хладного железа при мне не наблюдается, равно как и какого-нибудь другого. Выход один.
-Пестипикси патер.. Пастер.. Пастер? Пастеризованные пикси, великолепно. Мерлин…
-Глупый смертный ребенок, - все еще смеясь, говорит он, - ты на небо-то посмотри.
Послушно смотрю на небо.
На небе - закат.
Закат с крыши божественно красив - алое солнце наполовину скрылось за кромкой леса, облака подсвечены нежно-розовым, который переходит в оранжевый, который переходит в фиолетовый, который слегка отливает зеленым.. Тьфу, я запутался, пейзажи у меня никогда не выходят. Но от впечатляющей палитры небесных красок дыхание просто захватывало.
…мы сидели на самом краю крыши, рядом - я и пикси. Он курил трубку (запах вишни, прелой октябрьской листвы и цветов аниса), я болтал ногами. Мы смотрели на небо.
Спихнул с крыши он меня так же неожиданно, как и поднял на нее: внезапный пинок по весьма чувствительному месту - и я лечу вниз, ору при этом так, что Селестина Уорлок обзавидовалась бы.
Этот подлец ловит меня в паре футов от земли за воротник (куртка трещит по швам, но выдерживает), аккуратно опускает и говорит:
-Вы, люди, всегда упускаете самое главное. И, кстати. Пестипикси пастерноми, двоечник, - отвешивает мне щелбан (больно, между прочим!) и исчезает так же внезапно, как появился.
На небе начинают появляться первые звезды.