"Историю Анри следует начать с истории его приемных родителей. Да, Анри сирота. То есть был. До пяти лет. И не сказать, чтобы ему это очень нравилось: нравы в лондонских приютах по-прежнему оставляют желать лучшего. Но вернемся к его родителям.

...Мари Раймон училась на третьем курсе Лондонского Университета Мракоборства и была вполне довольна жизнью, когда неожиданно нагрянула практика. Мари, в общем-то, была ей рада: подумаешь, практика, известное дело, ну посадят разгребать старые архивы, прелесть какая, по сравнению с суровыми учебными буднями это ж просто курорт. Именно об этом она размышляла, наткнувшись в коридоре на своего куратора, который с мерзкой улыбкой отвел ее в сторонку и поинтересовался: "Мисс Раймон, вы ведь идете на красный диплом?". Будущий мракоборец страдальчески возвела прекрасные глаза к потолку и сквозь зубы сказала: "Допустим".

...Сальвадор Альмейда был широко известен... Нет, узко... то есть, не известен... Но не везде, а... О, Мерлин. В общем, Сальвадор Альмейда работал на британскую магическую разведку, и весьма в этом деле преуспел. Синеглазый испанец, беззастенчиво пользуясь своим бронебойным обаянием, легиллименцией и парой-тройкой дюжин засекреченных зелий и заклятий, обеспечивал безопасность магического сообщества на политических и не только фронтах, и к 28 годам ему это страшно надоело. Из разведки, ясное дело, не уходят, но Сальвадор, как мы помним, был чертовски обаятелен и не совсем безнадежен в плане магии. Поэтому ему удалось обойтись парочкой обливиэйтов, парочкой дюжин нерушимых обетов и вот - он свободен, как птица. Впрочем, на второй неделе долгожданного безделья он понял, что жить без адреналина в крови уже не может, и вот, пожалуйста - мракоборец Альмейда, разведчик на пенсии, некромант в законе.

"Коллеги", - ехидно прокомментировал Сальвадор, получая первое задание в своем новом качестве.
Дело о шайке некромантов, похищающих маггловских детей, легло на его стол, и он собрался было поинтересоваться, кто же будет его напарником, как начальник ласковым голосом сообщил ему, что помогать отважному испанцу будет практикантка. Лондонский Университет Мракоборства, 3 курс, надеюсь, вы сработаетесь. Сальвадор тяжело вздохнул и поинтересовался у захлопнувшейся двери: "Она хоть сипатичная?.."


Мари и Сальвадор критически оглядели друг друга. "Надутый павлин", - подумала Мари. "Молодо-зелено", - подумал Сальвадор.
В общем, это была любовь с первого взгляда.


В течении недели они выслеживали банду преступников, периодически прерываясь на драки и поцелуи. Как они достигли своей цели - совсем другая история, но на восьмой день парочка стояла в подземелье заброшенного особняка среди убитых и оглушенных некромантов и умильно разглядывала спящего, но вполне живого и здорового пятилетнего малыша, привязанного к алтарю.
"Какой милый, - сказала Мари, - я его усыновлю". "По-моему, этому ребенку нужен отец", - сказал Сальвадор. Стоит ли упоминать, что сказали они это одновременно?..
После пяти минут препираний и пятнадцати минут магической дуэли, от которой содрогались стены и трупы, тяжело дышащий Сальвадор встал на то колено, которое меньше болело и мрачно сказал: "Выходи за меня, querida". Позже Мари утверждала, что она была контужена пролетевшим по касательной ступефаем, но, как бы то ни было, она сказала "да".

И Мари, и Сальвадор очень любили Анри, но воспитывали от случая к случаю - а случаи были нечастыми. впрочем, чего еще ожидать, когда папа - мракоборец, а мама студентка и в перспективе тоже? В распоряжении Анри была немаленькая библиотека, любовно собранная мамой и папой коллекция темных артефактов - и, конечно же, няня. Доверить ребенка домовым эльфам родители не решились, и в доме появилась Мисс Фицрой - строгая леди с идеальным маникюром, идеальной прической и специфичным подходом к воспитанию. С тех пор светлые волосы Анри всегда были причесаны, манжеты на белоснежных рубашках накрахмалены, а сам мальчик к девяти годам страницами цитировал Гегеля, Ницше и Бодлера. Он превосходно разбирался в маггловской поэзии, неестествознании и Чарах (да, Анри не был магглом - очнувшись на приснопамятном алтаре, малыш разревелся и со всей дури шарахнул по своим будущим родителям стихийной магией, чем несказанно их обрадовал), но абсолютно не интересовался квиддичем - его вообще не занимало то, что занимало его сверстников. "Малышу тяжело будет в Хоге", - сказала Мари, получив письмо. "Это Хогу будет тяжело с нашим Анри", - отрезал Сальвадор. Мари посмотрела, с каким неподдельным интересом Анри препарирует мертвого нетопыря и едва ли не впервые в жизни согласилась с мужем."