Я учусь в Государственном Академическом Университете Гуманитарных Наук при Российской Академии Наук, в Институте Психологии РАН. Вы, скорее всего, убеждены (и ничто не дает вам повода усомниться), что на любом "психфаке" люди осваивают знания области своей будущей профессии, готовятся стать психологами (психоаналитиками/психолингвистами/социальными психологами и пр.), ну и под занавес учёбы играючи в них превращаются. Но кому, как не вам (если заинтересованы в моих очерках) знать, что любая элементарная на вид информация при детальном рассмотрении оказывается куда более запутанной и неожиданной, чем информация, с виду пугающая своей каверзностью. Так что данность про то, что студенты психфаков осваивают "дело психолога" - вовсе не данность, если не сказать, что наглая ложь.
Получение высшего образования, и преимущественно в очной форме, не только готовит человека к некоторой профессии. Оно стандартизует его способ мыслить в той специальности, которую он избрал. Речь пойдет, скорее, о гуманитарных знаниях, хотя, сразу оговорюсь, что в иных, нежели гуманитарных, направлениях при освоении той или иной области, образовывающиеся так же поддаются воздействию стандарта. Ведь в слове же нет ничего зазорного? Стандарт - значит, норма, в определенном смысле, это даже основа и базис. Поэтому и врачи, и физики, и сантехники - по разным канонам, но вживаются в некое поле под названием "как надо". Обучение мастерству, технике любого дела, усвоение специальных знаний и постижение законов - всякое образование уготавливает для просвещающихся что-либо из перечисленных стандартизирующих инструментов. Но речь всё равно пойдет лишь о гуманитарной науке, даже ещё меньше: речь пойдет лишь о психологии. Не только потому, что это мой образовательный профиль - на данное рассуждение у меня имеются более основополагающие мотивы.
Всегда относилась к предмету психологии с долей недоверия и скепсиса. Собственно говоря, это шаткое чувство сохранялось и на момент принятия решения направить свои стопы на психологический факультет. Скажу больше - оно до сих пор, и изменить своё отношение я не могу. Психология как наука... А наука ли это вообще?
Наука предполагает надёжность, достоверность, интерпретируемость и воспроизводимость знаний. Однако издавна велось немало споров на тему того, могут ли "детища" гуманитарной ориентации по праву считаться "науками": или, всё-таки, они достигают лишь статуса "дисциплин"? Гуманитарное знание изучает и описывает крайне многосубъективные, противоречивые и, на самом деле, совсем не операционализуемые стороны действительности: дух (а что это такое-то, в результате - кто-нибудь скажет??), всевозможные явления общественности (включая межсубъектные взаимодействия), культуру (во всех её многочисленных значениях), нравственность, понимание и поиск смысла, цели и мотивации - и так далее. Эта оппозиция распространяла свое мнение на всю гуманитарную область. Если же под прицел поставить одну психологию, то на обоснование отсутствия черт надёжности и подлинности найдется ещё больше аргументов.
Во-первых, то, что изучает и объясняет психология - порождения человеческой психики - по правде говоря, находится не столь далеко от вопросов о смысле бытия. Для установления фактов, актуальных для психологического исследования, недостаточно мотивации. Мотивация мощна в случае мощности цели. А какова, в таком случае, цель психологического знания? Безусловно, у каждого отдельного человека такая цель имеется, и имеется априорно - но она совершенно индивидуальна. Каждый существует самостоятельно (об аппарате жизнеобеспечения или о полной недееспособности из-за психического расстройства я не говорю, эти печальные явления возложены на мужественные плечи врачей - включая, кстати, и психиатров, т.к. психиатрия - НЕ психология, не смешивайте эти понятия!!!) и справляется со своим жизненным опытом поодиночке. При этом не имея возможности загрузить свои решения и данные о состоянии СВОЕЙ психики на какой-нибудь доступный для считывания окружающими "сервер". Состояние психики сложено неисчислимым количеством параметров, и всю совокупность для анализа рассмотреть просто невозможно: ни теоретически, ни практически, ни гипотетически, никак. А попытки это сделать увенчиваются либо грубым игнорированием каких-либо факторов, либо не менее грубым обобщением, либо искажёнными выводами. Состояние психики каждого отдельно взятого человека, образно говоря, status data его сознания, не поддается препарированию и достоверному толкованию - даже если это попытается сделать сам человек. Воспроизвести (и сколь угодно качественно аргументировать) можно свою точку зрения, свою жизненную позицию и принципы, любой продукт лично пережитого - короче говоря, то, что может быть описано словами. А как вербализовать слиток наглядно-чувственного, физиологического, существующего в насмерть герметичных рамках индивидуального сознания?...
Во-вторых, обыватели этой профессии, короче говоря, психологи, если сами вменяемы и рассудительны, понимают нерешаемость своей задачи. Но упорно делают вид, что им похуй это неважно. Представляют людей целиком постижимыми, пытаются оперировать их сакральными процессами и приписывают оценки, согласующиеся с какими-то мутными теоретическими постулатами - весьма формальными и стереотипными. Как и все научные дисциплины - а психология гордо носит статус науки - она являет скопище несоизмеримых парадигм, устаревающих или развивающихся. Представление о научной парадигмальности было окончательно сформулировано в середине прошлого века, после чего незамедлительно последовало решение о её неизбежности в современной науке: вполне закономерное решение ввиду обращения науки в постклассическую реальность, допускающую только гипотетико-дедуктивный характер исследования, отвергающую понятие Истины и рассмотрение единичных случаев. Так вот, как же психологические знания можно без потерь подвергнуть столь жестким условиям существования?
Сознание человека можно воспринимать как бесконечно вариативное явление - то есть, феномен. И в этом случае всякие закономерности, типологии и принципы деятельности попросту не определяемы, так как каждый психически индивидуален, и повторов быть в принципе не может. Потому что жизненный хронометраж, вообще говоря, неповторим: в нашем измерении не случается идентичности судеб и сознаний. Или же сознание человека можно воспринимать изнутри концепции Истины. Тогда следует полагать, что всё-таки возможно (хотя и сложно) постичь человеческую психику. А как и насколько скоро это произойдет и какие запертые таинства окажутся доступными исследователю - дело каждого охотника до истины. Вероятно, в истории уже появлялись человековеды, сумевшие максимальным образом приблизиться к правде, но поделились они своими познаниями или нет - ответить однозначно пока ещё нельзя; ввиду большого количества страждущих на Земле, ключ к подсознательному пока что не найден. Но сейчас такое светлое представление строго карается научной директивой.
Какая польза от парадигмальной структуры психологических знаний? Наука наукой, но ведь речь идёт о человеческом сознании: которое не может быть подвергнуто извне-изучению, которое неисчислимо в своем многообразии и сконструировано настолько сложно, что всей совокупности детерминант просто не учесть. Сознание преобладает в безостановочном изменении, оно никогда не займет положение статики. Так что, не пошли бы вы, любители истолковывать порождения человеческой психики, будто это неказистая, обозримая со всех ракурсов скульптура. И когда же вас, представителей несоизмеримых парадигм, поуменьшится? Авторитетные у вас взгляды для их передатчиков в массы, или нет - разницы никакой. Неуловимый предмет от этих прений не станет пойманным.
Ну и, конечно, нельзя не сказать о нынешнем, весьма грустном положении психологии, как научной дисциплины. Я безмерно уважаю ученых! За их знания, за их идейный труд и за энтузиазм на бескорыстной основе. Но столько жертв распаленных умов ради чего?Ну, обнаружили коррелирующие свойства (в сущности, неважные и многого не значащие), установили каузальность (таких же пустяковых свойств); сокрушили за ненадежность, невалидность или ненаучность исследования своих злостных противников - фальсифицировали, [коварные]; признали какие-то теоретические изваяния прошлых десятилетий неактуальными; раскритиковали в пух и прах какие-то побочные и лженаучные подходцы (издевательские подарки парапсихологии). В психологии много направлений исследования, которые непрерывно проводятся. Отбрасываются или, реже, принимаются какие-то очередные, не несущие практического смысла, положения. Вот была бы ощутимая польза от трудов психологов: способствовала бы действительная психология исцелению страдающих (вменяемых, без диагноза), раскрывала бы перед нуждающимися их потенциал и мотивировала бы на реализацию, заставляла бы дегенератов, наплевавших на своё развитие, взяться за ум, помогала бы тем, кто в душевном упадке, вновь обрести жизневселяющий интерес - словом, могла бы она вправду улучшать качество жизни людей, как это было задумано идейным прародителем. Сейчас такое изобилие интересных сфер, которые ещё и позволяют достигать продуктивного результата - иной раз даже настолько непредсказуемого, что выворачивает все предубеждения наизнанку. В этой роскоши возможных полей деятельности интерес к психологии стремительно меркнет. Да и саморазвитие, желание совершенствовать свой интеллект массово угасает по понятным причинам: автоматизация, информационная атака, ощущение вседоступности.
Бесперспективность и унылость психологии сегодня еще вызвана строгостью современного научного сообщества и ужесточающимися с каждым годом требованиями к деянию науки (предельная формальность, которая скоро станет важнее смысла - и уже давно важнее творческих решений). Поэтому такая наука, как психология, изначально не имеющая мощного резона для своего существования в лоне науки и не всеми всерьёз воспринимаемая, постепенно растворяется в бессмысленных правилах, несовместимых с её жизнью.
Почему я поступила на это направление, понимая всю его плачевность?
Я получаю образование не "психологическое", а "научно-исследовательское" в области психологии. Я учусь в нетипичном образовательном учреждении, сильно разнящемся с обычными университетами, т.е. не в "государственном университете гуманитарных наук", а именно в академическом, то есть, фактически и вовсе не в университете, а в институте РАН. Студенческая жизнь в нашем заведении давно ушла в минус (может, её и не было никогда), а программа предусматривает обильный шквал теоретических знаний и отсутствие практических (даже намека). При этом упор делается вовсе не на "психику человека", а на типы и правила исследований, на понимание и запоминание научных терминов и определений и на рекламирование своих лабораторий (наш преподавательский состав - научные сотрудники ИП РАН, обладающие высокими научными степенями и, в большинстве своём, низкими степенями адекватности).
Как я писала в самом начале, всякое образование, обучение и любое профессиональное взращивание - это наложение некого стандарта. В точных и естественных науках это очень прогрессивная и результативная процедура, в ходе которой учащиеся действительно приобретают необходимые профессиональные навыки, овладевают мастерством и обогащаются знаниями (точными/естественными). В гуманитарной же среде эта неизбежная стандартизация по ходу образования, наоборот, явление отрицательное. В отсутствие точности или естественности, остаются лишь словесные и описательные формы явлений, рожденных субъективными взглядами (взгляды не могут быть не субъективными). Практическая сторона гуманитарного знания может быть разнообразной. Но в теоретическом плане гуманитарное образование ненамеренно сеет зло: если там, где точно и объективно, стандарт - это набор необходимых знаний, то там, где всё выращено из человеческого умудрения, которое по происхождению субъективно и искусственно, стандарт - это внедрение чужих теорий, а, вернее, замещение ими личного мнения. Мало того, что овладение гуманитарной профессией всегда приносит избыток информации, нагромождающей работу собственного интеллекта количеством (вбирает все исторические справки и множественные интерпретации одного и того же аспекта, по-разному стряпанные из заумных слов, лишенные информативности) и противоречивостью (логично: субъективное никогда не удержит монополию) различных подходов, взглядов, мнений, суждений и пр. Помимо засоряющего воздействия гуманитарного теоретического материала, стандартизация реализует еще один, гораздо более опасный, способ. Это неминуемое обращение будущих профессионалов в профессиональные шаблоны и обобщенные стереотипы. Это значит, что учащийся постепенно утрачивает свое личное отношение к предмету и способность к формированию идей: не путём компонования чужих, а порождением своего собственного интеллекта, опыта и самостоятельной позиции относительно предмета.
Следует отметить особый вред стандартизации для психологического образования. Ясно, что профессиональная задача психологов - это разрешение каких-либо психологических проблем (в условиях вменяемости, повторюсь).
По природе и умственному складу мне близка деятельность, которой, по идее, занимаются именно эти горепсихологи, профессию которых большое количество людей воспринимает с неверием и даже усмешкой. Идиотский образ психолога, как зашуганного очкарика-неудачника, который сам с собой-то совладать не может, но на других робко претендует, или как напыщенного, с видом собственного превосходства, глупого воспроизводителя заученной теории, сложились не сами собой. Этому поспособствовали представители психологической сферы деятельности: люди, как правило, получившие высшее образование и диплом с надписью "по специальности - Психолог...бла-бла..." Люди, которые, казалось бы, призваны нести добро и пользу в массы. Но почему же такими придурками они предстают, реализуя своё "профессиональное дело"? Почему их деятельность почти не приносит положительных результатов: клиенты остаются без помощи, зато с ещё больше "разодранной душой", в которой пытался копаться этот самый нерадивый психолог, без жалости и без разбору давящий на больное. Объяснение просто: люди, овладевшие профессией психолога, гуманитарной и переполненной теорией, добровольно подписались на отказ от личного мировоззрения в области предмета - в пользу надевания стандартной формы. Вопрос, на самом деле, тупиковый: можно не получать образования, сохраняя индивидуальность мышления - но ведь диплом является билетом к приему на работу.
Теперь можно перейти к ответу на вопрос, касающийся моего выбора профессионального пути.
Я давно заметила у себя дарование в актёрском мастерстве и демонстративности, направленной прямиком на зрителей, ради впечатления которых я готова принимать форму любой сложности. Развивая и практикуя эту особенность во взаимодействии с людьми, я осознала, что умею (и люблю) произвольно воздействовать на настроение собеседников и с лёгкостью модифицировать их расположение (талант перевоплощения и хитрой гибкости). А главным критерием успешности моих "манипуляций" всегда выступала лишь цель - её наличие и степень значимости для меня.
Ко вдумчивости, самообладанию и осознанности меня вёл и ведёт накапливающийся жизненный опыт, обязательное осмысление исходов мною прожитого и сделанного. В ходе анализирования я всегда максимально критична к своим "оплошностям", а, учитывая, что мой клинок по жизни - постоянное чувство вины и ответственности, я знаю не понаслышке, что значит самонаказание. Это дает мне возможность избегать подобных ошибок, укрепляя сознательность и самообладание. Сила этих качеств и содействует моей влиятельности на других.
И вот, размышляя о будущем и формулируя подходящий для себя профессиональный образ, я поняла, что не переношу стандартов, стереотипов и трафаретов, и уж тем более, когда их пытаются мне навязать. Тогда я поняла, что, куда бы я ни поступила, вряд ли по выпуску буду работать именно в данной профессии. А главное для меня - это всё-таки быть полезной и нужной другим людям, выступая для них психологической опорой. Не люблю, когда от меня ждут выполнения какой-то рутины: заказной полезно-прикладной деятельности я выбираю деятельность мною заданную, прогрессивно-теоретическую. Стоит уяснить, что тщательно продуманная, креативная и выстраданная личным опытом теория может работать и приносить еще какую практическую пользу. А мне, как воздух, необходим высококачественный результат: и я его буду изо всех сил достигать при уверенности, что всё действительно в моих руках.
Посему, чтобы не попасть под нашпиговывание шаблонами, но получить содержательное образование, я выбрала научной направленности институт с психологическим профилем. А ввиду нетерпимости к стереотипам и предубеждениям, сказать сейчас точное название деятельности, которой я бы хотела заниматься - пока не могу, потому что ещё не знаю, а наклеивать на себя недостоверные ярлыки не в моей компетенции.