А апрель месяц – квiтень. Надо же, отпуск в апреле. Совпало, конечно, но как совпало, попало навострённым коготком по глазной роговице. Дарёные дни-студни мягким сероватым желе втекли в ладони – делай что хошь, хоть режь да ешь.
Страшно было бы, если память – драгоценный ожог, всегдашний и мой – вдруг исчезла к весне этого года.
В апрельском кульке из обёрточной бумаги что-то перекатывалось и заманчиво шуршало. Разорвался таинственный кулёк, и на землю бесшумно бросились насквозь высушенные шарики чёрного перца-горошка. Что ещё? Пара английских булавок, да копеечки – ерунда, не жаль отдать земле на съедение. Жри, питайся вещественными доказательствами, и память мою когда-нибудь подарю тебе, земля, и тело мясо-костное немногое в придачу.
На лицо опухшее тестом в кастрюльке – смотри, если хочешь, случайный прохожий, солёная влага ослепила, но нет причин извиняться за эту слепоту. Прошло то время, когда было стыдно плакать на людях. Теперь не до заботы, как бы не оскорбить кого своим печальным помятым еблищем. Право распадаться на болевые атомы украдено, с бледными корешками вырвано из весеннего ночного зеркала. На разъеденном слезами лице распротивилась резная-самозваная улыбка – правый краешек рта вверх, левый краешек рта вниз. Улыбка может кокнуть скорлупу лица неожиданно, как-то даже во время похорон. Блевание вчерашним со смехом на потресканных спечённых без дрожжей губах – какой анекдот про жопу вычитан накануне в интернете, ах. Всё не к месту, не к погосту, к гостям в халате, не прибрано в хате, волосы в салате, счёт за пожитое нате.
Понимание, что квитень – это цветень, цветок – отпихнуто в угол. Расквитавшись с собой, апрель месяц уходит в поле, проваливаясь в канавы, полные льдистой водой. С поля поднимаются промороженные чёрные птицы, деревянные перья щепками состругиваются с их тел и падают в белую по утру траву. На горизонте веретёнца ЛЭП, никогда не дотянуться, не проснуться, рукой сквозь проволочку не просунуться.
Страшно растерять среди явных снов память, и ногти постоянно сдирают с прошлого корочку, постоянно неупокоенное мясо проглядывает сквозь временные дыры маленькими кроличьими глазками, и ветер налетает на свежее, разносит по округе запах крови. Кто-то делает глубокий вдох, констатирует: "Весной повеяло".