Против этого последнего совсем не возражаю. Хорош. И мне с ним легко. А это дорого стоит. Обычно, приходится притворяться глупее, чем есть, уравновешеннее, чем есть… Здесь ничего не нужно. Люблю эту изысканность умного и сильного, тонким кружевом ложащуюся на шёлк моих воспоминаний… измятый шёлк, не спорю. Много было всего, что и вычеркнуть одним жестом, поправляющим ткань, разглаживающим складки, не жаль… Но была бы тогда я собой? Без всех этих изъянов, досадными полутенями терзающих драпировку? Ведь оттого она и драпировка, что составляет фон моей сегодняшней личности, сотканной из пережитого, прочувствованного, отболевшего, вытесненного в подсознание и вновь оттуда вызванного…
Саксофон.
Когда хорошему человеку плохо - это блюз. Не знаю, как насчёт хороших - плохих людей… деление условное, -потому как нет абсолюта…. Нет ни рая, ни ада,- всё это в тебе… Но по-моему, блюз- музыка об этом… о душе и для неё, святой и грешной, скованной и освобождённой телом и через тело… А коль уж это касается тела, то блюз-это чертовски сексуально! Под сакс, после или с саксофонистом…
Может, дело в том, как в унисон этим волнующим звукам, вибрируют голосовые связки, и дрожь передаётся дальше, ниже… и я чувствую волну тревожного прилива какого-то почти физического удовольствия…
Сегодня впервые играли для меня лично на этом прекрасном инструменте…
А я сидела за столиком и повторяла невольно жест , пальцами пробегая по невидимым клавишам скатерти… затем порывисто остановилась, едва не скомкав её…
И если бы была я 20-тилетней девчонкой… то бесстрашно задыхаясь в жаре горящих щёк, путаясь в собственных непослушно налипающих на влажное от волнения лицо волосах, разрывя всю эту такую ненужную, мешающую одежду, ловила бы эти звуки губами, ища их источник не в нагретом дыханием каучуковом мундштуке… а в чуть шершавых губах, которые, полураскрытые от только что законченной игры, уже готовы к новой, не менее увлекательной …
А потом валялась бы на спине, свесившись с кровати и запрокинув голову, не сводя ног и глядя в перевёрнутый крест окна . Прямо в безобразно, неподобающе печальный лик луны… с насмешкой над серьёзностью этого славного мужчины, словно бы стесняясь моей недавно желанной для него наготы, прикрывающего её от утренней свежести…
Но мне уже давно не 20. Поэтому платить своим телом за обиды и разочарования мне же нанесённые, ища в порывистой страсти защиты от злого и холодного безразличия… Спасаясь ею на миг от боли и одиночества… Я просто больше не хочу.
Поэтому спокойно и светло растворяюсь в грустных звуках… Улыбаюсь мужчине, который улыбается мне, облизывая пересохшие губы, только что отведённые от лона инструмента.
«Всё только что случилось. Мне было хорошо.» - лукаво говорит эта улыбка.
«Всегда пожалуйста.» - отвечают его сомкнутые губы.