Это цитата сообщения Domenika_Live Оригинальное сообщение
«Галина».Часть- 4. Г.П.Вишневская.
Выдержки и сканы из книги Г. Вишневской «Галина».
«...Я настолько была потрясена поворотом своей судьбы, что в течение недели боялась выходить из дому. Несмотря на то что мы были очень счастливы, чувство вины долго не покидало меня. Слава в новой для него роли мужа был ужасно забавен. В первое же утро он явился к завтраку в безукоризненном пиджаке и при галстуке, когда я уже сидела за столом в халате.К концу завтрака попросил разрешения снять пиджак - жарко. На другой день- нельзя ли выйти к столу без галстука? А на третий уже сидел за столом в трусах и был безмерно счастлив.
Разводиться юридически мне было не нужно: наш с Марком брак официально зарегистрирован не был - мы поженились во время войны, тогда никто не беспокоился о бумагах, а потом как-то и забыли. И вот мы со Славой идем в загс. Мы впервые вышли на улицу вместе. Я чувствую себя ужасно неловко, кажется, что все прохожие обращают на меня внимание - вот, мол, такая солидная дама идет под руку с мальчишкой. Да он еще и ходит очень быстро, и мне приходится чуть ли не бежать за ним, а я привыкла выступать павой.
...Входим в комнату. За письменным столом сидит дородная тетка - как в рассказе Бабеля: "слева фикус, справа кактус, а посередке Розочка". Конечно, на стене - портреты Ленина и Сталина... Загс этот принадлежит к тому же району, что и Большой театр, и к артистам его - отношение особое. ...Начинает писать и все приговаривает:
- Ах, Галина Павловна, как вы чудно поете, нельзя ли попасть на ваш следующий спектакль? Значит, пишем: супруги - Галина Павловна Вишневская и М-сти-слав... Господи, какое трудное имя... Ле-о-поль-до-вич Ротр... Роср... Товарищ, как ваша фамилия?
- Ростропович.
- Как?!
- Ростропович - моя фамилия!
- Товарищ Рассупович, ну что это за фамилия! Вот сейчас у вас такая счастливая возможность - перемените фамилию и будете, - она закатила глаза и не проговорила, а как бы пропела: - Вишне-е-е-е-вский!
Слава сидел, как на горячей сковородке!
- Да нет, спасибо, я как-то уже привык, знаете...
- Подумайте хорошенько, потом пожалеете... было бы так красиво!..
...В эти счастливые для нас дни вдруг выяснилось, что меня ищут по всей Москве. Мой новый поклонник, Булганин, о котором я совершенно забыла, позвонил на мою старую квартиру и от соседей узнал, что я сбежала. ...И вот в нашей узкой улице останавливаются три черных ЗИЛа: в первом и третьем охрана, в среднем - сам наш новый хозяин - Булганин. Из окон домов люди выглядывают: честь какая нашей улице - сам глава правительства объявился. И начались с того дня чуть ли не ежедневные приглашения - то к нему на дачу, то в его московскую квартиру. И, конечно, бесконечные "возлияния". Николай Александрович пил много, заставлял и Славу, да тот и без уговоров со злости хватал лишнего. Бывало, охмелеют оба, старик упрется в меня глазами, как бык, и начинается:
- Да, обскакал ты меня...
- Да вроде бы так.
- А ты ее любишь?
- Очень люблю, Николай Александрович.
- Нет, ты мне скажи, как ты ее любишь? Эх ты, мальчишка! Разве ты можешь понимать, что такое любовь! Вот я ее люблю, это моя лебединая песня... Ну, ничего, подождем, мы ждать умеем, приучены...
Сначала для нас все это было игрой, а Славе приятно было быть победителем в столь опасной борьбе. Но скоро он понял, в каком двусмысленном положении оказался: знакомые начали чуть ли не поздравлять его при встречах. В стране, где все потонуло в рабском подхалимаже и во лжи, подобная ситуация поднимает тебя в глазах окружающих на недосягаемую высоту. ...Однажды ночью, когда мы вернулись от Булганина с очередной попойки, Слава устроил мне скандал:
- Мне надоело! Я не могу больше видеть, как этот старик на тебя смотрит! Я больше к нему не пойду!.. Тебе, наверное, нравится, тебе льстит, что за тобой ухаживает наш новый царь. Ты не видишь, что ставишь меня в унизительное положение!..
Я в слезы:
- А что я могу сделать, если он не желает ничего понимать! Не могу же я послать его к черту!.. Вот завтра придет машина - попробуй не поехать!..
И вижу я: Славка, почти голый, в одних трусах, лезет на подоконник!
- А если так, то я сейчас брошусь вниз!
Видно, спьяну забыл, что всего высоты - метра четыре, но все равно ноги можно переломать! Софья Николаевна влетела в комнату, вцепилась ему в одну ногу, Вероника - в другую, я кричу в истерике:
- Стой! Куда ты прыгать собрался? Я беременная!.. Куда я денусь?
Так я объявила моему мужу, что у нас должен быть ребенок.
Как ветром сдуло его с подоконника, и он, счастливый, уже был около меня:
- Правда? Нет, правда? Что же ты молчала?
Я плачу:
- Сюрпри-и-и-и-з хо-те-е-е-ла те-бе сде-е-е-лать...
Тут же Слава схватил книгу сонетов Шекспира и с упоением стал мне их читать, чтобы я, не теряя ни минуты, прониклась высокими мыслями и начала создавать в себе что-то необыкновенное и прекрасное. С тех пор эта книга лежала на ночном столике, и как соловей над соловьихой поет по ночам, когда она высиживает птенцов, так и мой муж всегда перед сном читал мне прекрасные сонеты.
В декабре, перед новым, 1956 годом, мы переехали в наш новый дом. Впервые в жизни, уже будучи известными артистами, мы со Славой очутились в собственной квартире, без соседей, и получили возможность закрыть за собой дверь. Четыре большие комнаты, ванная, кухня -и все это только для нас! Привыкнув всю жизнь ютиться в тесноте, в одной комнате, мы ходили здесь, как в лесу, и искали друг друга. У нас не было буквально ничего - ни мебели, ни посуды. В тот же день я пошла в магазин, купила несколько вилок, ножей, полотенца, простыни, тарелки. Новоселье справляли, сидя на полу, потому что ни стола, ни стульев не было. Так начинали мы свою самостоятельную семейную жизнь. Моя прежняя домработница Римма снова работала у меня. В те годы трудно было купить мебель - в магазинах хоть шаром покати, приходилось записываться в очереди, ждать несколько месяцев. Слава дал кому-то взятку, чтобы купить столовый гарнитур, и мы были счастливы, что наконец-то можем обедать, сидя за собственным столом.
В начале марта 1956 года Слава уехал в свое первое турне в Англию, а я дома со дня на день ждала рождения ребенка. Он звонил мне каждый день из Лондона, и издалека, сквозь помехи ко мне неслись его отчаянные крики:
- Не смей рожать без меня!.. Подожди, осталось всего несколько дней, и я
прилечу!
- Ты соображаешь, что говоришь, - будто это от меня зависит!
- Зависит! Если ты захочешь, ты все сможешь. Дай мне слово, что дождешься
меня, слышишь?
- Ну что ты мелешь? Какое слово, если срок подходит?
- А ты лежи и не двигайся. Моя мать меня десять месяцев вынашивала - возможно, оттого я такой умный и талантливый. Поняла? И не смей читать страшные книги... Читай сонеты Шекспира!.. Слышишь меня? И смотри только на все красивое!
- Да где я увижу красивое - я никуда не выхожу!..
- И правильно делаешь! Смотрись в зеркало - и увидишь.
Дождалась! Вечером 17 марта он вернулся домой, окрыленный успехом гастролей, счастливый и гордый тем, что домашнее бабье царство выполнило все его приказы: жена, еле шевелясь, сидит в кресле в ожидании своего повелителя. И вот, как у фокусника из волшебного ящика появляются всевозможные чудеса, так и из Славиного чемодана полетели на меня фантастические шелка, шали, духи и еще какие-то невероятно красивые вещи, которые я не успевала и рассмотреть, и, наконец, вывалилась оттуда роскошная шуба и упала мне на колени. Я только ахала и от изумления не могла произнести ни слова, а сияющий Слава ходил вокруг и объяснял:
- Вот это пойдет к твоим глазам... Из этого ты закажи концертное платье. А вот эту материю только я увидел, мне стало ясно, что это специально для тебя. Вот видишь, как хорошо, что дождалась меня, - я всегда бываю прав. Теперь у тебя будет хорошее настроение и тебе легче будет рожать. Как только станет очень больно, ты вспомни про какое-нибудь красивое платье, и все пройдет. Его просто распирало от гордости и удовольствия, что он такой замечательный, такой богатый муж, что смог преподнести мне такие красивые вещи, каких нет ни у одной артистки театра. А я-то знала, что мой "богатый" муж и, как уже тогда писали английские газеты, "гениальный Ростропович", чтобы иметь возможность купить для меня все эти подарки, наверняка за две недели гастролей ни разу не пообедал, потому что получал за концерт 80 фунтов, а остальные деньги, что получал от импресарио, сдавал в советское посольство. ...18 марта 1956 года, в 13 часов дня, родилась моя дочь. Рождение такого желанного ребенка! Я хотела назвать ее Екатериной, но получила от Славы жалобную записку: "Умоляю тебя не делать этого. Мы не можем назвать ее Екатериной по серьезным техническим причинам - ведь я буквы "р" не выговариваю, и она еще будет меня дразнить. Давай назовем ее Ольгой".
....В первый раз я спела партию Аиды в сезоне 1957/58 года в Большом театре. Как всегда, начав сезон в сентябре, рассчитав репетиции, я наметила свое первое выступление в "Аиде" на март, а вскоре поняла, что у нас будет еще ребенок. Ну, что мне делать! Ольге лишь полтора года. Я только теперь начала в полную силу работать, у меня такие интересные планы, и вот все рушится. Мой муж ликовал, а мне рисовались картины нашей будущей жизни. Римма у нас одна,и на ней весь дом, Ольга, а теперь вот появится еще один ребенок. ...Оттого что в театре на этот раз я никому ничего не сказала, время летело незаметно. ...Поздно вечером 22 июня 1958 года маявшийся в вестибюле небольшой больницы Слава услышал со второго этажа оглушительный крик своего младенца. Сидящая тут же дежурная старуха-нянька торжественно поднялась.
- Ну, милай, поздравляю - сын!
- Правда?! - еле выдохнул Слава.
- Сын, говорю! По голосу слышу, только парни так орут.
Счастливейший Ростропович тут же на радостях отвалил ей сто рублей.
- Ну, чего уж так, много больно! - просияла старуха. - Ну, спасибо, дай Бог здоровья. Я сейчас сбегаю к жене-то твоей, скажу, как ты рад-то...
Роды были трудными. Я лежала в полузабытьи, когда в дверь комнаты просунулась чья-то голова:
- С сынком поздравляю вас!
- Спасибо. Только у меня не сын - девочка.
Голова тут же исчезла. По тому, как медленно нянька спускалась по лестнице, протягивая ему
сотню, Слава понял все.
- Зачем это?
- Бери назад сотню-то свою - дочка!
- Да что вы, оставьте себе. Я все равно счастлив. Вы только записочку отнесите моей жене, я сейчас напишу... Снова в дверях появилась голова.
- Вот письмецо тебе от мужа твоего. Уж так он рад-то, так рад...
"...Спасибо за дочку! Она, конечно, такая же красавица, как и ты... Я ужасно рад, что родился не мальчик. Будут расти две сестры, и когда я (но не ты!) стану старым, они будут за мной ухаживать... Если ты не против, назовем ее Леной... Елена Прекрасная..."
....30 декабря 1959 года я впервые вылетела на гастроли в США, с Государственным симфоническим оркестром. За неделю до того из Америки вернулся Слава после двухмесячного триумфального турне, а теперь на два месяца уезжала я. К тому времени в Америке уже побывали, кроме Славы, Гилельс, Ойстрах, ансамбль Моисеева, балет Большого театра, но оперной певицы из советской России еще в США не было - я явилась первой. ... Внешняя, блестящая оболочка жизни Америки меня не потрясла. Я на нее смотрела, как в кино, наблюдая глазами и не стараясь запомнить. Свобода? Но что это такое, я не знала и, как зверь, выращенный в неволе, стремилась обратно к себе в клетку. ...В США я гастролировала пять раз: в 1960, 1961, 1965, 1967 и 1969 годах, - первые два раза с пианистом Александром Дедюхиным, а все следующие - уже со Славой.
....Последний раз меня выпустили на концерты в США в 1969 году, и сопровождался мой отъезд огромным скандалом в Министерстве культуры и ЦК. За неделю до отъезда меня вызвал секретарь парторганизации театра Дятлов, и мне впервые за все годы работы в театре был задан вопрос: почему я не посещаю политзанятий? ...На другой день мне позвонили из Министерства культуры и сказали, что Большой театр отказался подписать мою характеристику на поездку в Америку и мои гастроли аннулируются. ....Слава связался с посольством в Вашингтоне и объявил, что если я не приеду на гастроли - он аннулирует все свои концерты и уезжает в Москву. ...В коридоре меня нагнал ее (Фурцевой) помощник и, сказав, что меня срочно хотят видеть в ЦК, для пущей надежности сам отвел туда - через дорогу от министерства.
- Я прошу вас успокоиться. Я понимаю, вы артистка, женщина темпераментная, и вас, конечно, вся эта история возмутила, и я с вами согласен. Мы вас просим поехать, а здесь мы наведем порядок, разберемся. Мы позвоним Мстиславу Леопольдовичу, чтобы он не волновался, и вы тоже успокойте его, когда он вам позвонит. Да, и очень вас прошу, когда будете в Америке, то не разговаривайте с мужем об этих делах в номере отеля - там же все номера прослушиваются. Разговаривайте с ним на улице...»
Adelina
Продолжение следует..
