И под огнем на черной шаткой крыше
ты крикнул мне, не отводя лица:
"А если кто-нибудь из нас...
Ты слышишь?
Другой трагедию досмотрит до конца."
Мы слишком рано вышли-
в первом акте,
но помнил ты, что оставлял.
И я не выйду до конца спектакля -
его актер, и зритель, и судья.
Но, Господи, дай раньше умереть,
чем мне сказать:
"Не стоило смотреть".