Весь день влажный, нагретый воздух давил на всё живое, и к вечеру природа приготовила кому приятный, а кому и нет, подарок. Изредка налетавшие порывы тёплого ветра, колыхали поникшую траву. Над самим полем уже повисли тёмные клубы дождевых туч и придавили к самой земле неугомонных мошек. Воздух настолько густо пропитался влагой, что птицы предпочитали ковылять по земле, чем опирать на него свои крылья. Над травой колыхался почти физически ощутимый тягучий аромат влажной земли, сдобренный резким запахом полыни, едва различимым ромашек и нежным ананасов. Экзотические фрукты явили свой необычный дух из расположившегося неподалёку заводика, выпускающего алкогольные и прочие напитки. Поле иногда пахло поразительными смесями ароматов, приятно раздражавшими вкусовые сосочки и обонятельные волосики тех, кто забредал сюда в урочный час. Но именно сегодня не ананасы и черника готовили сюрприз неслучайному путнику – толстопузому дядьке с сумочкой через плечо, перебиравшему коротенькими ножками извилистую тропинку. На нижнем ярусе мрачной тучи проверяли экипировку решительно настроенные капли небесного десанта. Мелких новобранцев расталкивал здоровенный сержант и оглушительно ревел на всё облако:
- Сегодня вы все сдохнете, вашу мать!!! Вам выпала великая честь – первыми броситься на нашего извечного врага и испустить дух, ради того чтобы те, кто придёт за вами смогли сделать то, ради чего все мы и живём!!! Твою же мать! – сержант пнул прозрачным пузом нерасторопного рядового, суетившегося под его кривыми ножками. По рядам рядовых шелестел неумолчный гул – кто-то переговаривался с товарищами, кто-то пел песни, кто-то шумно возился, выясняя у кого же шарик туже.
Хоть громадный сержант и надрывал глотку, его мало кто слушал. Орать что-нибудь нецензурно-патетическое, это участь всех сержантов нашего мира.
- Всем вам приходилось проводить одинаковые дни в нашем облаке, когда ничего не менялось и ничего от вас не зависело! Но сейчас у вас появился шанс, хоть что-то изменить в этом дерьмовом и пакостном мире!!! И только попробуйте не схватить этот шанс за задницу! Все свои оставшиеся жалкие дни будете жалеть об утраченном!
Никаких команд не требовалось, чтобы понять, что время, наконец, пришло. Каждая капля почувствовала, что вот сейчас, и ни минутой позже! Но пузатый сержант завопил что было мочи:
- В АТАААААААКУУУУУУУ!!!
Словно под каплями открыли гигантские бомболюки, и прозрачная пехота одновременно бросилась в пустоту…
Загрохотал гром. Спешивший толстяк поднял голову и, убедившись, что «скоро грянет буря», постарался ускорить шаг. Для небесных пехотинцев наступил самый замечательный миг в их короткой жизни. Миг свободного падения. Миг между тоскливой жизнью в облаке и скорой гибелью на земле. Между небом и землёй. Они парили и упоённо горланили какие-то нецензурности, переживая сладчайшие мгновения, не думая о том, что предстоит им в скором времени. Будущего не было. И прошлого тоже не было. Был только этот короткий полёт. Где-то наверху ругмя ругался громогласный сержант, пиная запаздывающих десантников. Где-то внизу желтела иссохшая земля…
Первые капли застали толстяка посередине поля. Вперёд и назад около километра. Несколько капель постарались обогнуть здоровяка, но безнадежно запутались в его волосах. Дождик застучал по утоптанной тропинке и по понурым стеблям травы. Не успевая впитаться, капли нагревались и погибали, поднимаясь навстречу своим истошно орущим соратникам. Снова прокатился по небу грохот. Моментально промокнув до нитки, одинокий несчастливец прибавил было ходу, но встал почему-то. Теперь уже не было резону спешить. Он поднял снова голову, подставляя небритое лицо тёплым каплям. Снова громыхнуло. На этот раз оглушительно и внезапно. Молния сверкнула будто бы совсем рядом. Толстяк не трогался с места. Он подумал, что было бы неплохо умереть от удара молнии. Не успеешь ничего почувствовать, испугаться. Словно свет выключат. Капли молотили по его лицу, по траве, по земле. Постепенно воздух свежел, и земля начала пропитываться водой, на которую так щедро было сегодня небо. Гром опять ударил будто под ноги. В неумолчный шорох капель по траве вплетался, чей-то протяжный, едва слышимый, крик. Что-то было знакомое в этом крике. Что-то было умиротворяющее в шелесте капель. Даже неожиданные раскаты грома не пугали стоявшего толстяка. Губы его сами собой растянулись в улыбку. Мокрая одежда плотно облепила тело, словно жадно облапила. Приятные ощущения. Умирать вовсе не хотелось, ни от удара молнии, ни как-либо ещё. Толстяк двинулся дальше, с трудом передвигая конечностями в мокрой одежде. Славный пузатый сержант, довольный атакой небесной пехоты, отправился в своё последнее путешествие, прыгнув вниз. Его восторженный мат на время перекрыл все другие крики прозрачных десантников. Толстяк на земле поднял голову. Ему послышался знакомый, до пустоты в голове, голос. Сержант приземлился ему прямо на нос, рассыпавшись в брызги. Толстяк тряхнул головой, фыркнул и улыбнулся уже весело и легко, как это у него обычно и получалось. Что бы ни случилось – теперь всё к лучшему.