Саймон почти не волновался. Да что уж там говорить, он совершенно не волновался. Был спокоен как тибетский лама. Бетонная стена, а не человек. Взвесив оставшееся время до встречи, он быстро уговорил три крышки и выдвинулся в путь. Когда Саймон проходил мимо одинокого замёрзшего дерева, его окликнул ворон, сидевший на полысевших ветках. "Арр!" - сказал ворон. Саймон ухмыльнулся, и поздоровался: "Арр!". Но, так как Саймон уже слегка опаздывал, он был вынужден тут же и попрощаться с черной птицей, которая выжидающе на него смотрела, склонив голову набок. "Аррр!" - извинился Саймон. "Арр!" - вынужденно попрощался Саймон. Ворон понимающе согласился, что сейчас действительно времени у Саймона в обрез - "Арр!". Закончив эту краткую беседу, Саймон заторопился к трамвайной остановке, мысленно прикидывая, успеет ли догореть закуренная сигарета до того, как приедет очередная рельсовая колесница. Сигарета догорела ровно тогда, когда трамвай уже подъехал к остановке. Мысленно обрадовавшись этому факту, Саймон начал подмечать, насколько его восприимчивость изменилась по сравнению с обычным режимом. Вещи воспринимались совсем иначе, словно они все неожиданно оделись в какой-то совершенно иной, принципиально новый для них самих смысл.

В немноголюдном трамвае Саймон, уютно устроившись на одном из свободных мест, всю дорогу до кинотеатра задумчиво перебирал на пальцах монетку, завалявшуюся в кармане. Мысленно он уже представлял себе возвращение в почти забытый, и когда-то самый любимый кинотеатр. В фойе его встретила Сэмми, и став счастливыми обладателями билетов и провианта, они уселись в кинозале. Саймон успел мысленно поморщиться от ощутимо выросшего количества рекламы, которую хозяева кинотеатра ставили перед фильмом, но рациональной стороной мозга понимал, что без этого никуда. Суровый оскал капитализма.

Порадовавшись мастерству создателей спецэффектов и мысленно окрестив фильм "самой дорогостоящей рекламой Бентли", После сеанса Саймон проводил Сэмми на автобусную остановку, краем глаза поглядывая на стоящий неподалеку книжный магазин. Для Саймона такие магазины были сродни магазину сладостей для 7-летнего мальчишки - в них было настолько много привлекательного, что никаких карманных денег бы не хватило, чтобы стать обладателем всего, что приглянется. Но к счастью для Саймона и к несчастью для его бумажника, хоть какие-то деньги у него были, поэтому он чуть-ли не вприпрыжку направился к сияющему дворцу торговли книгами. Книжные магазины очень сильно напоминали Саймону журнальный магазин, в котором он как-то проработал три года, и до сих пор подсознательно с теплотой вспоминал те славные времена.

Сжимая в руках пакет с новым паззлом и умной книгой по Аяксу, Саймон запрыгнул в едва не уехавший трамвай, и снова достал монетку. Апатично разглядывая проезжающие мимо дома, он неожиданно понял, что местность за окном он совершенно определенно видит в первый раз. Топографический дебилизм Саймона уже давно стал притчей во языцех, поэтому он имел весьма смутное представление, где он вообще находится. Увидев наконец, что выезжает на какую-то крупную улицу, он выскочил из трамвая и начал шариться по карманам в робкой надежде, что там завалялось достаточно денег, чтобы вызывать такси. К счастью для Саймона, книжный магазин не опустошил его до конца. Перспектива попасть до полуночи домой стала походить на реальную.

Очутившись дома, он увидел пришедшее от бывшей девушки сообщение, в котором она интересовалась, не он ли под личиной анонима комментирует ее записи на Facebook. Саймон не любил врать, но правду ему говорить не хотелось, поэтому он ответил отрицательно. Пусть она лучше будет думать, что у неё завелся тайный поклонник. Почему он продолжал комментировать её записи, Саймон не знал. Или не хотел знать. Впереди его ждало множество перемен, в которые не входили ни бывшая девушка, ни Сэмми, ни этот холодный чужой город в целом, наполненный неуклющими трамваями, отвозящими пассажиров совсем не туда, куда они хотели.