Теперь и ты пришел в это место,
в это место, где почернела маленькая серебряная ложечка,
подаренная бабушкой на твой первый зуб.
В это место, где каждый вечер экран исторгает блики и звуки,
сплевывает слова снова и снова,
но не приносит радости,
не приносит радости,
никогда не приносит радости.
В это место, где в домах вместо людей живут будильники,
живут механизмы с нарисованными улыбками,
живут поезда, каждый день идущие по одним и тем же рельсам.
В это место, где пыль на полках,
пыль на траве
и пыль на лице
отличаются только плотностью,
оставаясь частицами чего-то неживого.
В это место, где цвет глаз опознается по домашней утвари,
по дизайну мебели,
по составу сумочки
или по интенсивности блеска на тонированных стеклах.
В это место, где с любовью вспоминают о детях,
с любовью вспоминают о партнерах,
с любовью вспоминают о родителях,
с любовью вспоминают о похоронах
и с любовью вспоминают об утренней луже возле дома,
уравнивая лужу и похороны,
превращая любовь в массовое духовное запустение.
В это место, где красота существует в перспективе,
где в вазе стоят искусственные цветы,
уродливые и мучительные в деталях:
в небрежно нанесенной розовой краске на тряпичных лепестках,
в проволоке, торчащей из неестественно зеленых пластиковых стеблей,
но издали кажущиеся красивее всех живых цветов.
В это место, где имя желает стать брендом,
а бренд иногда превращается в имя,
где штрихкод ресниц не срабатывает,
когда никто не отвечает на звонки.

Теперь и ты пришел в это место,
в это бытовое место,
в это повседневное место,
в это современное место,
в это место зрелости, но не зрения,
в это место, где умирают мечтатели.

Аль Квотион