Апрельно в голове.
Мы встретимся там, где грешников карают под рок-н-ролл. Мы будем пить текилу и танцевать босиком, изучая рисунок тел, а потом задохнемся от нежности душной ночной Москвы.
Я расскажу тебе про будни, которые меня душили, убивали, вынуждали делать не то, чего просила душа. Мое солнечное сплетение расплелось, затерлось, застиралось. А улицы как после химиотерапии. Голые, сухие, безжизненные. И не слышно никаких мелодий. Внутри молчание. Как будто меня и нет. И не было никогда.
Губы сохнут от сигарет. Ломанные комедии и драмы на изломе нервной системы. Не запрещай мне писать и ломать пальцы об “отправить” и “удалить”.
Мама просит беречь, а я в выходные не помню себя и его, и всех тех, кто отравляет рассудок изо дня в день.
Рядом подруга, которая все слушает еженедельно.
Мне 17. Я не помню счастливых дней, только серые, нагруженные будни, воспаленные, ненавистные, закрашенные чернилами.
Мне 17. Ненавистных 17. А кто-то, наверное, доволен жизнью, пьет виски с колой и курит, фотографирую очередную блядь в своей рубашке с сапфировыми запонками.
Милый, я до конца дней наших останусь с тобой.
Пусть тебя тошнит от меня, как когда-то я смела любить тебя до тошноты.
Я - твоя ностальгия.