Настроение сейчас - влюблённое

 

Однажды она прочла, что психологи смогут помочь во всём. Поверила. Но только не те психологи, которых не ждёшь! Не те, кто случайно оказывается рядом в электричке. Не те, которые затыкают рот тому, у кого ты сидишь на коленях. Не те, которые извиняются за вмешательство в личную жизнь, но при этом советуют: «Молодой человек, берегите эту девушку – такой груши для битья вы больше нигде не найдёте...» Не те, из-за которых ты срываешься с места, бежишь в соседний вагон, нет, в следующий, дальше, дальше – натыкаешься на подругу – плачешь – увлекаешь её за собой в тамбур – берёшь сигарету – дым... Горько. – А зачем сигарета? – А зачем так себя не ценить, не уважать, опускать ниже рельс, по которым электричка мчится в родной город? А зачем слёзы? Зачем сияющие блики на стёклах?

Однажды она посмотрела фильм. Отложила бумажки, папки, рефераты, книжки в дальний ящик и посмотрела фильм. У неё заболела спина, но сил поменять положение не было. А после последних фраз фильма она встала, вышла из комнаты общежития. Плавно по коридору, чуть шатаясь. Как пьяная...

Однажды она замёрзла, промокнув под ливнем неудачи. Ветер приносил боль. Ну и что с того, что это ветер перемен? Дует, однако, сильно... Как никогда прежде. Наверное, ливни неудач водятся только в сером, загазованном воздухе большого города...

Однажды она приехала в родной город. Вышла из поезда, когда сумасшедшая свежесть воздуха после дождя врывалась в лёгкие каждого случайного и неслучайного прохожего. Сердце бешено колотилось. Каждые выходные с ним происходят такие метаморфозы. Домофонный голос никогда не казался таким... Здесь ждут, всегда, в любое время суток, в любую погоду. Ждут... Она прижалась к любимой маме. Прохладная струя воды ударила по волосам, стекая по телу. Тепло маминого махрового халата бежевого цвета с подсолнухами дало понять: дома... И всё здесь: вкусно пахнущее мясо с солёными огурцами, старенький компьютер, кресло-кровать с удобными мягкими подлокотниками, - всё дышало заботой и любовью... Она читала то, что хотела читать, а не Гомера. Она легла во столько, во сколько хотелось лечь, а не в четыре. Хотя заснула полпятого. Отчаяние добралось до самой глубины сердца, хотелось выбежать в родной двор, выть, кричать, реветь, рвать с деревьев красно-жёлтые листья! Хотелось понять, почему не хватает тепла там, куда скоро опять нужно уехать? Почему те, кто хотя бы на малую толику стал близок, так далеки? Почему та любовь, которую 5 дней в неделю стало некуда девать, накапливается внутри, и, наверное, близится взрыв?

...Потому что она проснулась в час дня, взяла трубку домашнего телефона, набрала заветные цифры, услышала голос, который хочется слышать всегда... Потом ещё один голос. Мальчик и девочка пришли почти одновременно – сначала он, потом она. Он улыбнулся, крепко сжал в объятиях на пороге квартиры и звонко поцеловал то ли в щёку, то ли в губы. Чуть позже появилась и девочка, чмокнувшая прямо в губы (тут уж было невозможно ошибиться!) и заторопившаяся в комнату. Она легла, положив голову на колени девочке, потом подошла и обняла мальчика... Она делала это невзначай, но как хотелось сказать им о том, что она любит их так, как кричит сердце по ночам, как в бреду чудятся их взгляды, их улыбки и ободряющие слова... Она принесла им чай. Они втроём улеглись на большой диван смотреть футбол «Россия-Германия». Она лежала между ними, обняв обоих, и чувствовала: тепло...

В полдесятого вечера она пошла провожать их. Холодно. Не зря взяла шапку. Звонок... Неожиданная, случайная встреча с двумя людьми, которые забрали её... Мальчик и девочка, попрощавшись, так же продолжали идти по безлюдной дороге. А она шла назад, к своему дому, втроём с двумя друзьями. Время, кажется, остановилось... Они подшучивали над ней, как всегда. Она не обижалась. Один заскочил в автобус и уехал. Другой – сел на лавочку рядом с ней, достал гитару из-за спины и начал играть... Она слушала, сердце билось. Она вспоминала, как когда-то она научила его первым аккордам. А теперь? Что теперь? Теперь она с гордостью произнесла: «Я скажу тебе лишь одно... Я мечтаю научиться играть так, как ты...» Он улыбнулся и сказал, что не умеет играть. В магазине он купил ей апельсиновый сок. Её любимый...

Она вернулась домой замёрзшая. Вдруг услышала в трубке мобильного телефона слёзы. Подруга звонила из Москвы... «В моей жизни можно оставить только трёх человек... Маму, тебя и...», - тут трубка снова заплакала... Дурочка моя, не реви из-за него... Он не стоит твоих слёз...

Однажды, вот именно тогда, она поняла: она нужна и там, в Москве. Она нужна и здесь... А ей нужен – нет, не весь мир, как думает кто-то. Ей просто нужно тепло, и она просто хочет дарить своё тепло близким... А самые близкие – рядом. Их не нужно искать, их чувствуешь, им веришь, их любишь. А всё остальное – неважно.

Однажды она села и написала всё это в свой дневник с припиской ниже: «Только не подумайте, что это про меня. Это про девушку, очень на меня похожую». Мало ли, вдруг чужие люди случайно прочитают. Это не для них.