Папа только что прислал видео! В плохом качестве, но я сижу и улыбаюсь счастливой улыбкой. До ушей и выше.
"В юности ты <…> вроде как жестяной человечек с пружиной внутри, которого ключиком снаружи заведешь - др-др-др, и он пошел вроде как сам по себе, бллин. Но ходит он только по прямой и на всякие vestshi натыкается - бац, бац, к тому же если уж он пошел, то остановиться ни за что не может. В юности каждый из нас похож на такую malennkuju заводную shtutshku"… (Энтони Бёрджесс)
Исплевалась сегодня в кинотеатре на новинке "Соломон Кейн". Впрочем, совсем не на новинке. Те, кто смотрел и любит фильм "Ван Хельсинг", те поймут.
Но самое главное - радостно в этот момент быть с человеком, который сидит рядом и так же плюётся на этот фильм. И держать его за руку.
Всё больше скучаю по тебе. Чёрному, лакированному, с надписью «Берёзка», совершенно не расстроенному, без западающих клавиш. Любимое. Помнится, когда я была маленькая (может быть, класс 5), я порывалась бросить тебя и музыкальную школу. Но кто тогда знал, что это – настоящее чувство? Как распознать то, что не сразу приходит, а становится понятным со временем?
Всё чаще замечаю, что в моих шагах, голосе, сердце – везде она. Музыка, у которой нет выхода. Лазейки порой появляются, и тогда что-то потоком хлещет изнутри, до слёз, до какой-то радостной, сладкой боли, а сразу же после – пусто. Лазейкой можно считать вечер, когда мы вчетвером – после вечерней лекции Прутцкова - остались на факультете. «Знаете, есть одно место – иногда по вечерам мы там поём!» - с улыбкой сообщила Даша Николаева. И мы забежали в 232-ю, мы пели там в микрофон, и я играла на пианино со всем тем энтузиазмом, который накопился внутри. В подсобной комнатке я обнаружила... Рояль. Странный, без педалей, но рояль. Как мне показалось, совершенно новый. И звучит он как-то по-особенному, несмотря на то, что крышка закрыта...
Всё, что я вижу, слышу, чувствую, я могу передать в музыке. Во время подготовки к теории литературы попадается билет: «Место литературы среди других искусств». И предложение в учебнике, звучащее примерно так: «Литература – искусство слова. Именно этим она выгодно отличается от музыки, которая лишена конкретики». И я машинально подбираю примеры, выводя чёрной гелевой ручкой на снежной бумаге: «Действительно, у каждого возникают свои ассоциации с циклом Вивальди “Времена года”. Было бы ещё труднее, если бы у музыки не было названия, хотя бы немного направляющего нашу фантазию в нужное русло».
Откладываю ручку, вспоминаю Вивальди. Одновременно с ним – свою учительницу по импровизации, Елену Владимировну. Никогда не знала, чего ждать от следующего урока. Помню цветок, кинувший свои лианы вниз по стене, помню картины, которые висели в просторном кабинете. Два инструмента чёрно-белой внешности стояли рядом. Обычно я приходила раньше, брала ключ у вахтёра, заходила и садилась за один инструмент. Через какие-то считанные минуты в коридоре слышались шаги Елены Владимировны, а затем – скрип двери.
«Сыграй море», - голос, успевший стать родным, произнёс всего два слова. Я знаю правила игры. Первое: останавливаться нельзя. С первой прозвучавшей клавиши и до конца. Второе: играть во всю длину чёрно-белости, принадлежащей пианино. Третье: не задумываться, а просто представлять себе, как звучат волны, крики чаек и шаги по песку. И я играла, выкручивалась на ходу из фальшиво прозвучавших нот, и представляла не холодное Чёрное море, а какое-то своё. Абстрактное, недостижимое, ласковое.
Сейчас фортепиано (вместе с морем) осталось дома. В общаге – гитара. Основные гитарные аккорды и технику игры я выучила за 3 дня, сразу же после приезда из «Искателя». А почти два года спустя – написала первую (и последнюю пока) песню. Но как бы я ни любила гитару, больше я скучаю по нему. Чёрному, лакированному, с надписью «Берёзка». А после фильма «Once» мне стало настолько тоскливо, что при первой же возможности я прилетела домой и прикоснулась к белым и чёрным клавишам с такой нежностью, на которую я только способна.
Настроение сейчас - ленивое
Может быть, его увидели слишком немногие. Но полноценных высказываний в интернете раз-два - и обчёлся.
Наверное, если о фильме хочется написать (правда, сама пока не знаю, ругать буду или хвалить) - это положительный эффект. Кто сколько снов видел в своей жизни? Я - уйму, и, бесспорно - это "авторское кино" воздействует на подсознание. Вообще-то посмотрите на это:
Описание фильма и 5 причин "ЗА" просмотр
Что понравилось мне.
1) Искреннее бешенство в глазах (при съёмке глаза крупным планом - в отверстие между лезвиями раскрытых ножниц).
2) Москва. Дух Москвы: кадр с движущимся вниз эскалатором въелся в память, как фотография. Как, впрочем, и дороги, и вид с высотки. И суета. Может, фильм - о характере жизни в бегающей туда-сюда столице?..
3) Запутанность. В чём я согласна с загадочным Splinfilini - так это в том, что он изъяснил в пункте № 2. Что касается смелости режиссёра - не знаю... Странное дело: на мгновение мне действительно показалось, что я живу в одной действительности и просыпаюсь в другой. И что сейчас я не смотрю в экран, я просто сплю-сплю, а, проснувшись, забуду эту чушь. Однако: стало легче и гнетущие, висящие над душой проблемы куда-то пропали. Если смысл фильма был именно в этом, то фильм удался. Если нет - в чём я уверена больше - продолжаю поиски смысла.
4) Сцена в тюрьме. Вот здесь было действительно здорово. "Врача мне, срочно!" - могут сказать себе люди, которые хотя бы секунду в своей жизни сомневались в выборе дальнейшей дороги. Я, слава богу, промолчала и в первую очередь вспомнила знаете о чём? Мама моя смотрит банальный в своём роде сериал под названием "Крем". Сквозь подготовку к экзамену по миржуру я пристрастилась, сама того не желая - вот зараза, интересно досмотреть детскую сказку о толстенькой девушке (кстати, тоже с невоплощённой мечтой). Её мать в свои-то пятьдесят (вроде) ушла из университета, чтобы поменять профессию, потому что "надоело... жизни захотелось". Образ чудачки - а всё-таки зацепило. Здесь же, в "Снах?" - всё как нельзя проще! Никаких мучений: метод гипноза => поле с овсом и рожью => определение мечты (подсознательной мечты) => направление жёсткой рукой (скорее, жёстким гипнозом) в нужное русло. Ниоткуда появляются инструменты - саксофон и гитара (эх, мне бы синтезатор в общежитие). Менты плавно встают со своих мест, забывают об оружии, о преступнике, сжимают последнего в объятиях с фразой "Спасибо, доктор... Вы открыли нам глаза". Кто откроет глаза всем остальным - к примеру, девушке-продавщице из нашего книжного магазина, которая учится во Владимирском Политехе, ненавидя скуку этого университета - вот в чём вопрос.
5) Кстати, о вопросах. "Фильм-вопрос", - утверждает тот же Splinfilini (вот чёрт, неужели ник SplinFellini был занят?!). А в чём плюс? В том, что я сейчас сижу, не понимая, зачем был снят этот фильм? Хочу нормального конца.
Хм, странная у меня логика - под пунктом 5 идёт то, что не понравилось. Ну да ладно. Ещё мне понравилась
6) игра с цветом. И со звуком. Стерео-эффект голосов во время снов... Это, если хотите, маленькая подсказка - где сон, а где вымысел. Хотя вряд ли поможет. Слишком маленькая...
Перечеркнуть все эти пункты одним огромным минусом или не стоит? Мне не понравился подбор актёров. Вижу совсем других людей... За исключением Юры (честное слово, это без личных симпатий-антипатий). Не понравилась и сама бессмысленность идеи фильма в целом (упустим пару вполне самостоятельных эпизодов). Что ж, смотрите... Только впечатлениями поделиться не забудьте.
А это - напоследок: 10 лучших фильмов о сновидениях
А если хочется молчать -
Молчи, коли молчать приятно,
Поскольку некому превратно
Твоё молчание понять.
(с) И. Тальков
Порой, выйдя из кинотеатра, не хочется ничего говорить. Не хочется реагировать на фразочки: "Ну, как тебе? Правда круто, да? Фантастика! Ну, чего ты молчишь?!" Да потому, что желание помолчать берёт верх. Знаешь, мне сейчас кажется, что дорога, люди, вечер в центре Владимира - это всего лишь сон, а реальность - там. В том "новом мире".
А ещё в зале нашей старенькой "Художки" (со звуком, оставляющим желать лучшего, с обитыми тоненькой прослойкой ткани креслами и с небольшим экраном) - в зале были дети. И два с половиной часа слышались интересные комментарии. Но как-то вскользь. Всегда раздражали крики, неуместный смех и шуршание фантиками в кромешной тишине зала, но сейчас это не привлекало внимания.
Ночью спала очень мало, так что с начала фильма шла моя борьба со сном. Первые 10 минут. Пока я не поняла, на чём всё завязано. Чуть наклонясь к другу, шепчу: "Ему всё это приснилось?" - на что он, смотрящий фильм во второй раз, ответил: "Нет, такова их программа..."
Сон исчез. И куда-то исчезло время. Я не люблю фантастику, чем же так зацепил этот выдуманный мир, пролетевший на одном дыхании и внезапно оборвавшийся титрами?
Я совершенно точно поняла, чем. Но - уже выйдя из кинотеатра в морозный воздух. После того самого "молчания" резко нужны слова, обсуждения, впечатления; вот почему непонятно, одной лучше ходить или с кем-то. Нет, всё-таки с кем-то. Близким или едва знакомым - неважно. Главное, чтобы вы оба в один и тот же момент захотели помолчать. А потом по нескольким фразам понять друг друга. На сей раз это были фразы:
"Красиво..."
"Каждый хочет стать кем-то, кто лучше и нужнее, избавиться от гнетущих проблем, мешающих нормально жить"
" - У них высоко стоят моральные принципы. - А я бы сказала, что у них мораль на уровне инстинктов"
"Да, действительно, лучше после фильма помолчать. Потому что завтра ты проснёшься и уже не почувствуешь того, что чувствуешь сейчас..."
Этого события, несомненно, ждали. Не все, но поклонники традиционного русского рока - точно. Так же, как десять лет назад – в 1999 году – ждали сольного концерта группы «Сплин» в Лужниках. И прошло уже 10 лет, а особых изменений не наблюдается. Только Александр Васильев, основатель и солист группы, отпустил бородку и, кажется, в этом году отмечает сорок. «Постарел», - сказал один скептически настроенный человек, стоящий рядом со мной. Да что вы, ребята, какое «постарел»? Сколько я ни вглядывалась – не увидела признаков старости! 3 часа концерта Саша, кажется, пропел на одном дыхании. Но обо всём по порядку…
Грамотно проведённая пиар-компания достигла ожидаемых результатов. В Москве и близлежащих городах большие стенды и плакаты буквально мозолили глаза: «Сплин. Олимпийский. 3 октября. Презентация нового альбома “Сигналы из космоса”». Незадолго до официального начала концерта (а, как известно, рок-концерты всегда начинаются с опозданием) у подъездов дворца спорта склеились огромные очереди. И каждый человек пришёл сюда в ожидании чего-то нового. Чем на сей раз удивит группа, если «раздвоение» её «личности» – уже пройденный этап?
А удивить удалось! Кого-то в положительном ключе, кого-то в негативном. Парадокс – в совершенно противоположных мнениях о прошедшем концерте. Начиная с описаний того, сколько всё-таки человек пришло на концерт, заканчивая общими впечатлениями о новых песнях и качестве звука. В «Российской газете» читаем следующее: «СК "Олимпийский" - оправдывает свое название. Для артистов он - как чемпионский норматив, "олимпийская высота”… Спеть в этом огромном зале сегодня решаются немногие, даже из самых успешных и растиражированных на телевидении. "Сплин" решился. "Олимпийский" в итоге оказался заполнен почти полностью (пустовали только самые дорогие VIP-места). Первые композиции с "Сигнала из космоса" группа сыграла дерзко, почти наотмашь. Стараясь максимально эмоционально - "а там будь что будет" - выплеснуть свои эмоции, рифы, ритмы и рифмы. Начали с "Добро пожаловать" и "Настройки звука", "Дыши легко", чуть позже увидев реакцию, Васильев наконец-то вымолвил первую фразу: "Большое спасибо!"... Наверняка ему важно было увидеть, как отреагируют зрители...». А вот что выдают музыкальные хроники с Аллой Жидковой, МК: «Это был первый концерт “Сплинов” в “Олимпийском”, самом большом зале страны. Накануне возникали вполне обоснованные опасения, что рокеры не осилят такую площадку. И, действительно, зал был заполнен чуть больше чем на половину, видимо, сказалось отсутствие дешевых билетов. Да и звук оставлял желать лучшего, идеально выстроенный строго на центральную часть зала, он перескакивал через танцпартер и не доходил до верхних балконов. Бушующего моря на танцполе не получилось…»
Не будем спешить с похвалами или обвинениями в неправоте, однако ни тот, ни другой отзыв не включают в себя самою вкусную изюминку, самой главную, феерическую сторону выступления. Задолго до выхода на сцену кумиров зрителям казалось, что они летят сквозь звёзды куда-то вдаль… Тем самым первые звуки выступления «Сплинов» действительно показались «Сигналами из космоса»…
- Мы делаем бешеный видеоряд. Я нашел родственные души, которые понимают, что именно я хочу увидеть во время нашего выступления. Меня настолько захватила кино, что захотелось совмещать концерт с видеоизображением, - рассказал Александр Васильев корреспондентам «Комсомольской правды» незадолго до концерта.
Мне не хватает…
Не буду перечислять, чего мне не хватает в моей теперешней жизни, немного изменившейся. Да, немного, именно немного. Первое, что остро впивается в душу – это мамин махровый халат, который я надеваю, когда приезжаю домой. И запах картошки с сыром, которую мама готовит к моему приезду. И пачка апельсинового сока, которая почему-то неизменно стоит на столе каждый раз. И бабушкины добрые, улыбающиеся глаза. Мне не хватает теплоты. Иногда теплом веет из телефонной трубки, но лишь несколько минут. А потом связь пропадает из-за того, что я захожу в подземный переход на станцию метро… Ноги болят от каблуков, но другой обуви нет, а в кроссовках промокнут ноги. Где-то наверху идёт дождь, а я в подземке, ищу дорогу, по которой кратчайшим путём можно доехать до сестры…
Возможно ли то, что четвероюродная сестра стала твоим самым близким и родным человеком в этом большом городе? Утром у меня порвалась сумка, единственная сумка, которая была – я отчаянно набираю номер сестрёнки – и она ждёт меня на Савёловской с моим спасением в руках. Я обещаю вернуть ей эту серебристую сумочку с блестящими ручками сразу же, как куплю новую, но она отмахивается, как всегда. Говоря: «Ой, перестань… Отдашь, когда сможешь…» И, не имея времени постоять со мной дольше, спешит обратно, предварительно поцеловав меня в щёку. Сестру кто-то ждёт…
Снова метро. Почти пустые вагоны, вечер. На завтра так много учить. Семинар по введению в мировую журналистику, семинар по экономической теории, ах да, и английский язык… Но почему-то так хорошо на душе, что не хочется никуда спешить. Я выхожу не там, где можно добраться до общежития кратчайшим путём на маршрутке, а выхожу за несколько станций метро дальше, подхожу к трамвайной остановке и жду…
Не проходит и пяти минут, как подъезжает бело-оранжевый трамвайчик. В вагоне нет никого, кроме дедушки, сидящего впереди и, кажется, спящего… Я захожу, прохожу через турникет, сажусь на заднее сиденье к окну. И…
Поздним вечером и ночью трамваи не ездят. Они летают по рельсам. Не задерживаясь на остановках. Я мчусь по узеньким незнакомым улочкам, затем вдруг выезжаю на широкую дорогу и вижу из окна небольшой прудик, в воде которого отражается фонарный свет. 20 минут полёта… Остановка «Улица Шверника». Моя… Выхожу, поднимаюсь по ступеням общежития в свою комнату, где никто ещё не спит. Снова меня называют блудной курицей, но я не обижаюсь, ведь комната у нас куриная, и живём мы по куриному законодательству. Ирония и добрые шутки друг над другом постоянно мелькают в наших бытовых совместных делах, в нашей учёбе и в разговорах.
Но эти курицы почему-то не могут разбудить тебя утром вместо будильника! Поэтому я привезла сюда огромный будильник, который подарили вы с Димкой (да да, именно вы вдвоём, а не он один, потому что при виде этих серебристо-чёрных оттенков я вспоминаю только тебя). Девочки, однако, поставили мне табу на использование этого будильника, похожего на школьный звонок…
И вот утром – одно и то же каждый раз… 10 минут до выхода! Сборы – в спешке. Не успеваешь накраситься и несёшься к маршрутке, а затем – к метро, нагло пролазишь за кем-нибудь через турникеты и мчишься под землёй. Выходишь на улицу, тяжело дыша и глотая свежий воздух с моросящим дождём. Так… Время ещё есть. Не спеша мимо тебя проплывают палатки с сувенирами, вход на Красную площадь, Манежка… Только мы, наверное, факультет журналистики (а ещё ИСАА, находящийся рядом), чувствуем – мы учимся в МОСКВЕ! Каждое утро я прохожу самую сердцевину страны. Каждое утро меня приветливо встречает Ломоносов. Сидит себе на
Настроение сейчас - влюблённое
Однажды она прочла, что психологи смогут помочь во всём. Поверила. Но только не те психологи, которых не ждёшь! Не те, кто случайно оказывается рядом в электричке. Не те, которые затыкают рот тому, у кого ты сидишь на коленях. Не те, которые извиняются за вмешательство в личную жизнь, но при этом советуют: «Молодой человек, берегите эту девушку – такой груши для битья вы больше нигде не найдёте...» Не те, из-за которых ты срываешься с места, бежишь в соседний вагон, нет, в следующий, дальше, дальше – натыкаешься на подругу – плачешь – увлекаешь её за собой в тамбур – берёшь сигарету – дым... Горько. – А зачем сигарета? – А зачем так себя не ценить, не уважать, опускать ниже рельс, по которым электричка мчится в родной город? А зачем слёзы? Зачем сияющие блики на стёклах?
Однажды она посмотрела фильм. Отложила бумажки, папки, рефераты, книжки в дальний ящик и посмотрела фильм. У неё заболела спина, но сил поменять положение не было. А после последних фраз фильма она встала, вышла из комнаты общежития. Плавно по коридору, чуть шатаясь. Как пьяная...
Однажды она замёрзла, промокнув под ливнем неудачи. Ветер приносил боль. Ну и что с того, что это ветер перемен? Дует, однако, сильно... Как никогда прежде. Наверное, ливни неудач водятся только в сером, загазованном воздухе большого города...
Однажды она приехала в родной город. Вышла из поезда, когда сумасшедшая свежесть воздуха после дождя врывалась в лёгкие каждого случайного и неслучайного прохожего. Сердце бешено колотилось. Каждые выходные с ним происходят такие метаморфозы. Домофонный голос никогда не казался таким... Здесь ждут, всегда, в любое время суток, в любую погоду. Ждут... Она прижалась к любимой маме. Прохладная струя воды ударила по волосам, стекая по телу. Тепло маминого махрового халата бежевого цвета с подсолнухами дало понять: дома... И всё здесь: вкусно пахнущее мясо с солёными огурцами, старенький компьютер, кресло-кровать с удобными мягкими подлокотниками, - всё дышало заботой и любовью... Она читала то, что хотела читать, а не Гомера. Она легла во столько, во сколько хотелось лечь, а не в четыре. Хотя заснула полпятого. Отчаяние добралось до самой глубины сердца, хотелось выбежать в родной двор, выть, кричать, реветь, рвать с деревьев красно-жёлтые листья! Хотелось понять, почему не хватает тепла там, куда скоро опять нужно уехать? Почему те, кто хотя бы на малую толику стал близок, так далеки? Почему та любовь, которую 5 дней в неделю стало некуда девать, накапливается внутри, и, наверное, близится взрыв?
...Потому что она проснулась в час дня, взяла трубку домашнего телефона, набрала заветные цифры, услышала голос, который хочется слышать всегда... Потом ещё один голос. Мальчик и девочка пришли почти одновременно – сначала он, потом она. Он улыбнулся, крепко сжал в объятиях на пороге квартиры и звонко поцеловал то ли в щёку, то ли в губы. Чуть позже появилась и девочка, чмокнувшая прямо в губы (тут уж было невозможно ошибиться!) и заторопившаяся в комнату. Она легла, положив голову на колени девочке, потом подошла и обняла мальчика... Она делала это невзначай, но как хотелось сказать им о том, что она любит их так, как кричит сердце по ночам, как в бреду чудятся их взгляды, их улыбки и ободряющие слова... Она принесла им чай. Они втроём улеглись на большой диван смотреть футбол «Россия-Германия». Она лежала между ними, обняв обоих, и чувствовала: тепло...
В полдесятого вечера она пошла провожать их. Холодно. Не зря взяла шапку. Звонок... Неожиданная, случайная встреча с двумя людьми, которые забрали её... Мальчик и девочка, попрощавшись, так же продолжали идти по безлюдной дороге. А она шла назад, к своему дому, втроём с двумя друзьями. Время, кажется, остановилось... Они подшучивали над ней, как всегда. Она не обижалась. Один заскочил в автобус и уехал. Другой – сел на лавочку рядом с ней, достал гитару из-за спины и начал играть... Она слушала, сердце билось. Она вспоминала, как когда-то она научила его первым аккордам. А теперь? Что теперь? Теперь она с гордостью произнесла:
Чудесная сегодня ночь. Если выйти на балкон общежития, можно во всей красе увидеть луну, прячущуюся за лёгкими серыми облачками. Ветерок приятно проникает к шее…
Да, теперь я студент с документом. 31 августа выдали студенческие билеты. И с кафедрой наконец-то определилась. Сомнения перестали мучить… Удивительное ощущение – когда тебя перестаёт волновать какой-то выбор. Отныне я – студентка кафедры литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ.
1 сентября? Все спрашивают, как прошло 1 сентября. Отвечаю: да ничего особенного. Утром – пара с Вартановой, затем – весь день свободен. Но мне-то, конечно, надо больше всех… И в этот замечательный праздник, когда многие студенты МГУ собрались на пороге главного здания, чтобы торжественно поклясться учиться на благо родного любимого университета, я проходила медкомиссию. Тут уместно сделать небольшое журналистское отступление:
«Мы находимся в 202 поликлинике Московского Государственного Университета. По словам студентов, создавших соответственную группу в контакте, это место можно назвать адом. Самым настоящим. Девушка в синем пиджачке и чёрной юбочке проходит медосмотр первый день. А вот та брюнетка, устало закрывшая глаза и прислонившаяся к стене – восьмой. До сих пор не может получить справку, где и написано-то будет всего лишь…
Всего лишь или не всего лишь – не нам решать. В справке будет указана физкультурная группа, одна из трёх: основная, дополнительная или специальная. Проблема лишь в том, что часто врачи «неделикатно» относятся к своим пациентам… По данным опроса, проведённого нашей добровольно созданной группой, люди хотят, чтобы к ним относились как к людям.
Но что за громкий голос вдруг раздался около кабинета физкультурного врача? Кажется, это один из первокурсников смотрит трансляцию того, что происходит в данный момент у главного здания МГУ. Вот по ту сторону экрана все внимательно вслушиваются в слова клятвы… А молодой человек громко и чётко повторяет эти слова для счастливчиков, кто остался на медосмотре. Все, кто стоит неподалёку, повторяют по 3 раза: «Клянусь! Клянусь! Клянусь!» И, ей-богу, вид у них не менее торжественный, чем у стоящих у главного здания».
Повторяю клятву и я… Какая разница, где, в конце концов? Главное, что мы здесь, что мы все вместе.
От сегодняшних пар голова не лопнула и настроение не ухудшилось. Как это, впрочем, произошло у многих моих друзей. А пар у меня было ровным счётом 4. Порадовала история зарубежной литературы, а сейчас попросту – античка. Итак, трепещите - список обязательной для прочтения литературы для 1 семестра. Вернее, хотя бы перечисление авторов (заметьте, все произведения необходимо читать в оригинале):
Гомер, Гесиод, Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Аристотель, Платон, Менандр, Каллимах, Аполлоний Родосский, Феокрит, Лукиан, Плутарх, Лонг, Гелиодор, Плант, Геренций, Катулл, Лукреций, Зергилий, Гораций, Овидий, Петроний, Апулей
Надеюсь, Машка меня простит:
Мои владения.... только что заселились: на полочке ничего нет
Шкаф, который делит комнату на половинки
Настроение сейчас - Превосходное
Нет, не смотрите на название. Я не хочу сказать ничего плохого. Ни-че-го.
Просто представьте.
Радостное ожидание чего-то нового, неизвестного. Экспресс до Москвы в 7:30. Тяжёлая сумка. И так далее.
На факультете журналистики в мои руки попало наконец-то направление на заселение в общежитие. Приятные новости стали возбуждать воображение: оказывается, первокуров селят исключительно по 5 человек, не меньше. Но это не огорчило, наоборот, одна из будущих однокурсниц с энтузиазмом предложила присоединиться к нашей четвёрке.
Метро, метро, метро, маршрутка (хоть какое-то разнообразие, особенно весело с сумками). Вход.
Дальше всё хочется вырезать цензурой...
Первое: очередь в целый коридор и половину другого коридора. Логично было бы встать в конец. Но какая логика у журналистов... Логику вытесняет хитрость. Через знакомых сумели пробиться поближе к середине этой живой жирной "змеи", кишащей первокурсниками с самых разных факультетов: географического, биологии и почвоведения, государственного управления, экономического и, казалось бы, совсем немного - с журфака.
В очереди очень здорово знакомиться с людьми. Обстоятельства сближают. Первое: ближе к началу очереди начинается давка, и когда твою ногу зажимают где-то сзади и ты с предупреждающими криками наклоняешься всем корпусом вперёд, опрокидывая людей перед тобой... И всё в таком роде! Второе: голодные и те, кто имеют еду, вполне могут поделиться. Третье: просыпается жажда общения хотя бы потому, что стоять 6 часов без какого-либо занятия, кроме разглядывания затылков и лиц, крайне скучно.
Отдельный абзац - специально для охраны. Для этих охранников... "Милых и замечательных", с садистскими выражениями лиц, с ехидным взглядом, с сильными руками (которые расталкивали бедных, несчастных, измученных вконец желающих заселиться с фразой: "Освобождаем проход!") А по этому проходу сновали туда-сюда лица с других курсов и те счастливчики, кто успел заселиться на день раньше.
Итак, простояв (провисев, пролежав, просидев, про... уже не хватает слов) в очереди 6 часов, мы наконец-то смогли попасть на территорию общежития. Подошли к первому нужному нам кабинету... Встали в очередь. ТОТ ЖЕ САМЫЙ ОХРАННИК подошёл к нам со словами: "Давайте переходим в 120 кабинет... Там никого нет". - "А там то же самое, что и в 141???" - "Да да, переходите".
Перешли. В 120 выдали временную прописку в общежитии на одну ночь... А не постоянный пропуск... Так что на следующий день нужно встать около 4 часов утра, чтобы занять очередь - ту же самую очередь, жестокую самую первую очередь. Надули... Развели как лохов. (Простите, но цензура спит где-то очень далеко). Охраннику захотелось дать с размаха в левый глаз. Не знаю почему именно в левый - ближе к сердцу, наверное... Дать со всей силы и от всего сердца!
Вечером с Машкой отправились в "НАШ гипермаркет" - местный магазин, который в основном посещают жители общаги. В кафе попытались поймать вай-фай. Машка поймала, а я в это время звонила близким друзьям, чтобы пожаловаться на боль в ногах и сказать, что я очень сильно соскучилась по ним... В кафе я (только не говорите, что я растяпа растяп и потеря потерь) забыла сумку с документами и деньгами. Хорошо, что опомнилась вовремя... Вернулась, забрала и сказала Машке: "Ну всё... Начинаем вырабатывать внимательность..." Страшно. Страшно...
Из хозяйственного магазина мы вышли с тазиками, мусорным ведром, пакетами, тряпками, еле-еле дотащили всё это великолепие до общаги... Распаковали в комнате... иииии... стали драить полы, выгребать из под кроватей остатки вещей бывших хозяев комнаты, протирать пыль с полочек и столиков. Потом - душ. Потом я не помню что было, поскольку упала на кровать и заснула, не забыв при этом завести будильник на 4 утра.
А в 4 утра всё началось заново. Отличие: 5 часов мы болтали с второкурсником и третьекурсником Пашей и Мишей, которые обрадовали: проходить процедуру заселения нужно каждый год, будь ты третьекурсник или пятикурсник - неважно... Зато теперь я знаю несколько секретов заселения и выселения от старшего поколения - но секреты на то и существуют, чтобы хранить их...
К 10 утра всё закончилось. Мы официально живём здесь, в комнате № 629.
Стоп. Депрессивно как-то всё... Разбавлю позитивчиком:
ФРАЗЫ, ПРОИЗНОСИМЫЕ В ОЧЕРЕДИ.
"Девушка, девушка... Что вы меня обнимаете?.. Я же уже другую обнимаю..."
Охранник: "Освободите проход!"
Голос в очереди: "Задний?"
"Давайте закричим "Пожар!" (с)
Знаете, что такое нервный шаг?
Правой-левой... Левой-правой...
Это походка человека, которому в этот день:
не удаётся по-человечески позавтракать утром;
приходится ради одной-единственной статьи увидеться с десятками людей;
приходится ради одной-единственной статьи потратить все деньги на мобильнике;
приходится ради одной-единственной статьи бежать, опаздывая в несколько мест сразу...
...и так далее.
Бегу. Опаздываю. В голове роятся раздражённые мысли и голоса из трубки. И вдруг...
- Девочка, девочка, а как тебя зовут?
Этот писклявый голосок, видимо, существует на самом деле, и существует он прямо сзади меня. Оборачиваюсь. Два милейших создания в обнимку догоняют меня, заливисто смеясь.
- Меня Настей зовут... А вас как, девчат?
- Ой... Вот меня Катей зовут... А её... Её тоже Катей!
- Стоп... Дайте я желание загадаю!
- Смешная ты! Зачем желание?
- А вы разве не знаете? Если встать между двумя людьми с одинаковыми именами, подержать их за плечи и загадать желание, то оно обязательно сбудется!
- Нет, мы не знали... А мы тоже хотим желание загадать...
- Ищите вторую Настю! - улыбаюсь я. - А вам сколько лет, девчонки?
- Мне восемь, а ей - семь! Я во второй класс пошла, а она – в первый, малявка...
- А я одиннадцатый закончила...
- Одиннадцатый??? – брови девочек на мгновение взлетают вверх, а потом они снова начинают безудержно хохотать. Затем снова следуют вопросы, один за другим. Еле успевая отвечать, я напрочь забываю про время, про статью, про свой «нервный шаг», которым я направлялась к колбасному заводу. Через мгновение мой рюкзак оказывается распотрошённым, а девчушки фотографируют меня и просят сфотографировать их... В первый раз за день я совершенно искренне смеюсь.
О чём они расспрашивали меня? Какая разница...
Главное, что после этой встречи сил прибавилось в четыре раза. И вот, снова - дорога, светофор, зелёный, мороженое, парк, лавочка... Звоню. Всё удаётся. Автобус. Кафе. Ожидание. Встреча с человеком. Улыбка... Разговор. Неожиданный подарок от собеседника. Приятно...
Жаль, что девчонки никогда не узнают о том, как я благодарна им. Жаль, что живительная сила детства будет дорога им только тогда, когда они подрастут и не захотят расставаться с игрушками. Но здорово, что я могу окунуться в детство, просто проходя по улице...
Никогда не забывайте детство
Для того чтобы проявление человеческого духа можно было назвать подвигом, в нём должны содержаться два обязательных момента: самоотверженность вплоть до самопожертвования и благо других людей.
В.Солоухин
- Бабушка, ну расскажи…
Я иду по спокойной сельской улочке, держа под руку человека самого близкого и светлого. Она рядом с моего рождения до сегодняшнего ласкового вечера, бросившего светло-розовые краски на просторы неба.
Без десяти одиннадцать…
Кажется, нам некуда спешить, возникает непреодолимое желание идти рядышком всё дальше и дальше, свернуть на Огуречную гору, вспомнить, как когда-то мы сажали там картофель…
- Расскажи, ну бабуля…
- Ты же много раз слышала это, - с едва заметной улыбкой произносит бабушка, но не может удержаться от воспоминаний из далёкого детства. Она никогда не упускает возможности рассказать о тех счастливых и горьких мгновениях, из которых по капельке собиралась река её жизни. А я с жадностью впитываю каждое слово, и моё воображение превращает рассказ в удивительный спектакль: я вижу действующих лиц, слышу их голоса, проживаю с ними все беды и радости, как будто наяву. Я забываю, что живу в настоящем времени. Ах, если бы можно было хоть ненадолго перенестись в прошлое! Если бы можно было рассказать о жизни, заслуживающей внимания всех-всех людей города, страны, мира! Помочь сможет только мечта…
Звуки бабушкиного голоса переносят меня в далёкий 1943 год. Тишину изредка нарушает еле слышный вой воздушной сирены. Сентябрьский номер владимирской газеты «Призыв» - именно здесь был бы опубликован репортаж моей мечты. Перед глазами рождается картина: беру в руки газету, нетерпеливо разворачиваю... Нахожу заголовок – «Герои невидимых сражений». С волнением и радостью пробегаю глазами по строчкам, которые только день назад принесла в редакцию…
Погожий сентябрьский денёк. Две недели подряд лил дождь, а сегодня солнечные лучи заставляют жмуриться. Даже серые стены военного госпиталя кажутся светлее. Середина месяца, бабье лето… Раненые солдаты, лежащие в «Красном Кресте», вышли на прогулку в уютный сквер неподалёку от госпиталя. Медсёстры помогают передвигаться некоторым из них…
Маленькая девочка в линялом платьице и белом платочке стоит на лавочке и что-то рассказывает, выразительно жестикулируя. Около десяти человек собрались вокруг скамейки и слушают, с улыбкой переговариваясь. Подойдя ближе, слышу строчки стихотворения, произносимые звонким детским голоском: «Климу Ворошилову письмо я написал: товарищ Ворошилов, народный комиссар!..»
Один из солдат под конец рассмеялся, подошёл к девчушке и протянул ей небольшую шоколадку. Шоколад… Сахар, и тот сейчас на вес золота! Только в госпиталях раненым выдают пайки из хлеба, масла, а иногда и шоколада. Но девочка испуганно прячет руки: «Нет-нет, шоколад брать нельзя, мама не разрешает! Раненым он нужнее». Рядом с ней на скамейке – безногий солдат. Девочка видит его слезящиеся глаза и настороженно спрашивает: «Дядя, что с тобой? Тебе больно?» Может быть, ему больно, но это другая боль, не физическая. Больно смотреть на пятилетнюю
девчонку и вспоминать свою дочку и родной дом… Сколько таких же девочек ждут своих родителей с фронта… Сколько детей осталось без отцов…
А девчушка как ни в чём не бывало спрыгивает на землю и деловито направляется к дверям госпиталя. Стараюсь успеть за её маленькими, но быстрыми
Я ненавижу монологи вне театра;
Скажу Вам просто, без высокопарных фраз:
В ближайшем будущем, точнее – послезавтра
Своим присутствием обрадую не Вас.
Ну что Вы злитесь? Нету повода для злости.
Куда уеду? Ах, не всё ли Вам равно?..
У Вас сегодня, завтра – постоянно гости!
Вы не заметите отъезда моего.
Не нужно ввысь кидать чернеющие волны,
Седою пеной замывать мои следы,
А Ваши ласки, что как слёзы – солью полны,
Приберегите для поклонниц череды.
Зачем, надолго ли, к кому – да что такое!
Оставьте Вы меня в покое, я молю!!!
В последний раз бросаюсь в воду с головою...
Ведь Вас никто не любит так, как я люблю!..
Вы меня – тоже?.. Нет... Я просто Вам приснилась,
Случайной гостьей пролетела по волнам...
Но, чтоб от ревности не мучаться, решилась
Своим присутствием надоедать не Вам.
Михаил Бунаев – председатель молодёжной общественной организации Владимирской области «Ассоциация поисковых отрядов «ГРОМ» - не страдает от недостатка хитрости. Про организацию, конечно же, мы хотим читать только хорошее. Некоторые вещи и типичные фразочки из своей речи он тоже вычеркнул. Получилось совершенно НИЧТО и НИ С ЧЕМ. Я представляю, почему главный редактор оценила получившуюся белиберду «нормально» и отложила для следующего номера. Ах да, вот ещё что обидно. Читатели газеты никогда не узнают о том, что за личность этот самый Михаил и с чем его едят, что происходит в отряде поисковиков из-за вредных привычек. И почему председатель так боится огласки того, что в их неофициальном «музее» хранятся патроны и оружие, с которым наши дедушки защищали родную землю…
Внимание: интервью без цензуры.
- Сколько вам ложек? – спросил Михаил, держа в руках банку растворимого кофе.
- Давайте одну...
- Вы же журналист... Странно. Не привыкли ещё, наверное. Я вот себе уже по две спокойно кладу...
- У вас уютно... Давно ли ваша организация расположена именно здесь?
- С самого её основания. Дело в том, что до девяностых годов по всему Радужному появлялись так называемые «дворовые» клубы. Например, сначала был телеграфный класс, где я занимался, потом мы получили разрешение на создание своей радиостанции – и сразу стали ездить на всероссийские соревнования по радиосвязи. Мы даже умудрялись выигрывать... Ну, а в девяносто восьмом все клубы собрались здесь, на базе детского сада. С 1998 года я работал здесь по совместительству и в сентябре 2000 года создал военно-спортивный клуб «ГРОМ».
- И вы сразу стали задумываться о поиске, о раскопках?
- Нет, сначала это был просто спортивный клуб. Были какие-то подобные мысли, но не было нужных связей. А потом, на вахте памяти в Нарофоминске, мы познакомились с питерским поисковым отрядом и уже в 2001 году в первый раз поехали в экспедицию в Питер.
- И поехали ребята только из Радужного?
- Да, в первую вторую и третью экспедиции ездили только наши ребята. Был раньше поисковый отряд в Коврове, но мы его уже не застали... Только в 2003 году к нам присоединился Гусь-Хрустальный и Кольчугино. А вот чётко организованного отряда из Владимира никогда не было. Как творился бардак, так и творится. Последней проделки я им никогда не прощу…
- А что случилось?
- Пить меньше надо. Ну, ребята уже под конец раскопок ушли в двухдневный запой. Неожиданно после экспедиции наш отряд вызвали в Белый дом. Представьте, каково это – с похмелья, еле-еле… Хотя нет, лучше такого не представлять. Лучше бы они вообще не приходили.
- Трудно было начинать?
- Начинали мы самостоятельно, фактически ничего не зная и не умея. Научились многому на практике. Сейчас проблема в том, что перед выездом не все усердно занимаются в клубе. В экспедицию ездят по 30 человек, из них 10 – профессионалы, а остальные – как польские сапёры: учатся всему по прибытии на место. Так не должно быть.
- Вы можете взять к себе абсолютно любого человека?
- Ко мне недавно подошёл на улице парень: «Я тоже хочу поехать с вами...» Я ему: «Занимайся, подготовишься – поедешь…» Вот он и начнёт заниматься с сентября. А вообще в нашу организацию попадают ребята с 6 класса – и хоть до самой пенсии. В экспедиции традиционно положено выезжать с 15 лет, но если есть желание, рвение и навыки – то и с 13-14 лет.
- Останки погибших солдат – зрелище не из лёгких... Как дети 13-14 лет относятся к происходящему в экспедициях?
- Вы знаете, дети относятся к этому проще. Они, возможно, ещё не до конца осознают весь смысл происходящего. Другое дело, когда люди едут в экспедиции, чётко понимая свою цель – ради чего они выполняют эту работу. Отличие между взрослым человеком и ребёнком в том, что у ребёнка больший потенциал, большая работоспособность. В прошлом году с нами ездил мальчишка... Маленькая, худенькая, дохленькая обезьянка – а работает как взрослый! Если человек едет с нами – он проходит настоящую