[700x511]

Мои черты замрут осиротело
на мху сыром, не знающем о зное.
Меркурий ночи, зеркало сквозное,
чья пустота от слов не запотела.

Ручьём и хмелем было это тело,
теперь навек оставленное мною,
оно отныне станет тишиною
бесслёзной, тишиною без предела.

Но даже привкус пламени былого
сменив на лепет голубиной стыни
и горький дрок, темнеющий сурово,

я опрокину прежние святыни,
и веткой в небе закачаюсь снова,
и разольюсь печалью в георгине.