Кем я себя сейчас чувствую? Не тварью дрожащей и не право имеющей. Я, человек, живущий без планов, целей и концепций, чувствую себя человеком, оставляющим за собой право умереть. Право умереть очень, кстати, способствует продолжению жить. Возможность не досматривать кино, если оно окажется не сильно интересным – греет душу. А иногда – это единственное, что ее греет. Отнять у человека это право – наверное, самая жестокая выходка бога. Хотя есть еще одна - путь к нему через потери. Отнять, например, детей, чтобы обратить к вере. А я вовсе не хочу идти к богу, похоронив при этом своего ребенка. Нафиг мне в этом случае тогда вообще бог? Более того, потери иногда дают очень даже обратный эффект. Моя мама похоронила мужа, оставшись с двумя детьми – мной и моей старшей сестрой Ленкой. И это совершенно никак не приблизило ее к вере. Я бы даже сказала, что это от нее отодвинуло. Это ее вообще от какой-либо веры отодвинуло. После смерти папы у нее начались опухоли – то там, то сям, все ее тело, как будто вдруг ставшее никому не нужным, стало разваливаться, и это в тридцать три года. А между больницами, чтобы нас с сестрой прокормить на простенькую зарплату человека, которому состояние здоровья не позволяет стать полноценным оплачиваемым пролетарием, она таскала с полей мерзлую картошку и воровала уголь на складе топлива, и пусть никто теперь не говорит мне, что в нашей стране хотя бы когда –то было равенство, хотя бы приблизительное равенство. Она выжила, вырастила двух совсем даже не глупых девочек, она болезненно не верит ни одному человеку. Но меньше всего ее возможно затащить в церковь.