- Ты мой сахарный диабет! – шутил он. – Лихоманка.
Иссушила-измучила. Как болезнь. И он ставил кружку с водой рядом, чтоб глотнуть – в горле пересыхало от страсти.
Она проводила пальцами по ребрам – и через него проходило 220 вольт. Она рисовала на спине LOVE, и ему казалось, что каждая мурашка на его теле, каждый волосок вытягивались в ее сторону. Ждали ласки. А он, старый дурак, думал, у него черепаховый панцирь и до сердца не добраться.
Он запитал свою жизнь на ее «плюсе». Он понимал, что это не банальный поход «налево». А что-то другое, что он не мог контролировать.
Она была девочка-ток и девочка-позитифф. Носила лифчик, чтобы чашечки подчеркнули то, чего у нее нет, и по утрам дышала еле слышно, будто умерла. И была такая горячая со сна, будто температурила. Она одна была для него гарем. Такая тонкая стрекозка. Бабочка. Поймай ее – а в руках пыль. А он – шмель, тяжелый от жизненного опыта и разочарований. Семья-все в дом-двое детей-понимаешь это был студенческий брак-на свадьбе все передрались- долго жили с тещей – да, изменял и т.д.
Он чувствовал себя рядом с ней большим, как океан. Был Северный Ледовитый, стал Тихий. Она его замирила. Могла б веревки вить – если б знала как.
И все у него перло. Контракты. Новая работа. Блестящие перспективы. Хотела жена квартиру – вот тебе. Надо и Стрекозке купить – всем сестрам по серьгам.
- О чем ты думаешь? – спрашивала она, когда они лежали в постели, сложившись как ложки.
- Я ни о чем не могу думать рядом с тобой.
Она принимала все, что от него. Разлохмаченные розы, купленные у синяка на ближайшем рынке. И походы в магазины в командировках, когда надо было купить его дочери ролики. Она видела, как он украдкой в поезде, когда заглянули коробейники, купил хрусталь для жены. Она подумала «хозяйственный». Но во рту было горько, как после полыни.
Шмелю казалось, что Стрекозка вытащит его из трясины будней, из кризиса среднего возраста, что она и ее электричество – пропуск в молодость.
Она не грузила обязательствами. Не ныла дай-купи-принеси-подай-забери из садика-заплати.
- Знаешь, о чем я мечтаю? – говорила стрекозка. - О ночах! Чтоб вся ночь – наша. Чтоб утром проснутся с тобой!
Она любила сидеть в темноте. Она специально не включала свет. Он сидел на стуле, она у него на коленях, лицом к лицу, склонив голову на плечо, бодая в ухо и сердце. И так могла сто веков. Если б не жена и семья. Ему надо было всегда возвращаться домой. А еще они переписывались – он писал в темноте на ее ладошке, она лезла под рубаху и калякала на пояснице.
Он звонил днем среди работы и они срывались на свидание. В квартирах «на час» было мало времени «на поговорить». Все по-солдатски. Потом он уезжал на встречи с партнерами. А она не могла работать, делала вид, что. А потом приходила домой и ревела. Один раз так сладко, что не заметила, как заснула. Это ЦНС не выдержала такого градуса переживаний и дала сон как пилюлю.
А потом он решил: хватит врать. Мучить эту девочку. Напился в хлам и рассказал жене. Он не сказал: я ухожу. Просто поставил перед фактом:
- Люблю другую женщину.
Лучше бы ушел. Жена промолчала, но окаменела глазами и умерла ртом. Сразу обозначились морщины. Она стала выпивать каждый вечер. Ничего не говорила, просто ставила бутылку вина и пила.
- Уж лучше бы сказала, ей богу, чтобы можно было хлопнуть дверью и уйти, вот, мол, довела…- трусливо думал он.
Дома было невыносимо. Старшая дочь-пубертат, скандаля с матерью, ударила побольнее:
- Тебя даже отец бросил!
Дома остро пахло женским отчаянием, Каберне, разбитым сердцем и горем. Не хватало только шторок на зеркалах.
И он сбежал.
Когда он звонил жене, она уже кричала в трубку:
- А, ты еще не сдох!?
Она была неконкурентка молодости без лифчика. Ее отодвинули, и ей было очень больно.

…Он приходил в новый дом. И… не чувствовал себя сильным. Стрекозка отмывала его от того, что к нему прикипело. От чувства вины, от забот, от 15 лет вместе это срок. Она терла ласково, а надо было Доместосом. И кислотой.
Она думала, можно вылечить любовью. Главное, знать, где гладить, и где больно.
- Любовь – смягчающее обстоятельство, но в 16 лет, а не в сорок. – он себя жевал и выплевывал.
И тут повалился бизнес…

И в задаче спрашивается: к какому берегу приплыл Шмель.
Вариант 1: Вернулся к жене. Почему?
Вариант 2: Остался со Стрекозой. Почему?
Вариант 3: Свалил от обеих. Почему?
Вариант 4: Другое. Почему?

Милые ПЧ, как было бы жизненно? Как могли бы разворачиваться события взаправду? Напишем пост вместе?