Если бы мой батюшка родился в 19 веке, он бы стрелял в туза с 10 шагов, держал псарню и пропадал на охоте.
Если бы в 19 веке он встретил мою матушку, то брак их был бы крепким и образцовым. Маман организовала бы для сельских ребятишек школу и объясняла бы им, чем мячик отличается от арбуза. А еще маман была бы травный эзотерик, и девки, отрабатывая барщину и оброк, тащили бы ей богородскую травку от сердца, зверобой – от запора, и тысячелистник – от живота. Везли бы телегами, чтобы нарисовался сеновал сена от запоров, и сеновал от сбоев в сердце.
Крестьяне наши не знали б нужды: у них был бы полный соцпакет и стоматология за счет барина. Недородами бы не пахло: всегда урожаи, и на Ирбитской ярмарке за наше бы зерно, да ядреный хрен, да хмельные дрожжи давали двойную цену.
Если бы мамА (ударение на последнем слоге) и папА родили в этом браке меня, то я бы росла никакой не кисейной барышней с акварельками и сачками на бабочек, а пацанкой. Полицмейстером местного масштаба. И когда батюшка ездил бы по делам в уезд (он был по основной профессии вертопрах) , он привозил бы всякой мануфактуры. Я просила бы у него гостинцев: вай фай, тульского пряника, сарафан «Марк энд Спенсер». Я была бы барышня капризная, и отец бы во мне души не чаял.
Иногда я бы уезжала на породистом жеребце в соседнее село Николаевка позырить, как купается в реке сын тамошнего барина, который приезжал бы на летние каникулы из Челябинска. А батя у него был бы жмот, не то, что мой. Он бы высчитывал рентабельность до третьего знака после запятой и был , да, против нашего союза. Между тем, сын его мне бы страшно нравился. Он был бы помесь Рогожина из Достоевского и доктора Хауса. Рогожина – потому что любил бы меня как Настасью Филипповну и миллиона не пожалел, а Хауса – красивый потому что. Я была бы падкая на незаурядных. Моя любовь-мон Шер-мон ами хотел идти по медицинской части, а его батя-старый перечник настаивал бы на экономике.
- Без маржинарности и аутсорсинга современную усадьбу 19 века никак не поднять, - говорил бы батя-жмот.
А Хаус бы родительской воле не прекословил, учился бы экономике, а сам был бы доктор от Бога. И однажды бы он спас меня от колик в животе. И между нами началась бы любовь. И она бы сломала все преграды, и все неприязненные отношения между отцами. И была бы свадьба.
И вот лет через десять я бы стала такая сдобная дамочка в мехах и горностаях, в аккурат на самовар, и родила бы Хаусу трех, нет семерых детей. И они бы жутко шумели, с ними бы не могли совладать семь нянек. И у меня бы раскалывалась голова. Я бы тогда ехала за дистиллированной тишиной в лес: садилась на лошадь, у той бы позвонки хрустели. Потому что было бы во мне тогда не 50 килограммов весу, а 50 кубометров спеси и столько же жиру.
А Хаус, получив в наследство сто усадеб, был вынужден отказаться от врачебной практики и стал бы Рогожиным в его худшем варианте. Нет, хорошо, что щас не 19 век…
А вы бы кем были, будь на дворе век 19? Вы вообще в каком веке жить хотите?