5. Пенитенциарная система и ее эффективность.
<Тюремная система>
Особое внимание в империи уделялось пенитенциарной системе, начало которой было положено еще в эпоху Поздней Античности. В каждом городе находилась тюрьма, содержание узников в которой было отдано на попечение родственников, всеми силами стремившихся облегчить их участь. Примером этому может служить назидательный рассказ пресвитера Евсевия, о разорившемся купце из Аскалона, который был брошен заимодавцами в тюрьму. Жена разорившегося не оставила его в несчастье и постоянно навещала узника, принося ему пищу, при этом стража не только не мешала ей в этом, но также не препятствовала общению и с другими узниками[1]. Однако подобное либеральное отношение в местах заключения распространялось далеко не на всех заключенных.
<Карательная система>
В рассказах аввы Палладия, есть указание на пытки, применявшиеся в отношении подозреваемых в убийствах. Причем, эти пытки были неоднократными и довольно жестокими, так как судейские чиновники именно с их помощью и добивались признания у обвиненных[2]. Как следует из рассказа христолюбца, о разбойнике Кириаке, обвиняемый мог содержаться под стражей сколь угодно долго (в данном случае - десять лет), но мог быть казнен и буквально на следующий день, после своего задержания[3]. Казнили преступников или на месте совершения преступления (скорее всего, если оно было совершено не слишком далеко от города), либо в установленном месте, в пяти милях от города[4]. Казнь преступников была публичной, способы казни были или усекновение головы, или повешение[5].
<Организованная преступность>
При всей кажущейся жестокости и слабой эффективности, эта система, все же, была единственной реально существующей и противостоящей разгулу многочисленных шаек разбойников, терроризировавших население восточных провинций. В «Луге», приводятся случаи, когда египетские разбойники крадут и продают в рабство сбежавшего писца Антиохийского патриарха Александра[6]. Там же, в Египте, раскаявшийся разбойник Давид был предводителем шайки из тридцати человек, занимавшейся убийствами и грабежом[7]. Интернациональная шайка разбойника Кириака (за жестокость и бесчеловечность прозванного волком), действовавшая в окрестностях Эммауса, состояла не только из «христиан», но и иудеев и самарян[8]. Разбойники врываются в монашескую келью[9], не гнушаются украсть зимний плащ у старца, заснувшего при храме[10]. Особенно гнусными кажутся осквернители могил, грабящие богатые захоронения[11].
6. Вторжения варваров и обстановка на границах.
Еще большую проблему для империи представляли участившиеся набеги варварских племен на окраинные провинции. Имперская власть практически ничего не могла противопоставить этому процессу, так как длительные и изнурительные войны Юстиниана, на Западе (по восстановлению империи в «старых» римских пределах) очень сильно истощали силы империи. Уже в конце правления Юстиниана славяно-аварские племена начали свое вторжение в Грецию, о чем свидетельствует блаж. Иоанн Мосх. Так, в назидании аввы Палладия[12], говорится о варварах, во время нашествия которых окрестности Фессалоник подверглись страшному погрому.
На Востоке, обстановка была ничуть не лучше, так как союзные персам племена сарацинов осуществляли тревожащие набеги на пограничные области. Так, в повести о жизни и смерти инокаЛьва, говорится о нападении берберов на Ливийский оазис, во время царствования имп. Тиверия II (571 - 582 гг.)[13]. По свидетельству аввы Геронтия, сарацины совершенно безнаказанно промышляли в окрестностях Мертвого моря и убивали встречавшихся им путников[14]. Другое свидетельство о безнаказанности и пугающей жестокости сарацин, мы встречаем в рассказе аввы Иордана, который повествует о грабежах (этот рассказ примечателен еще тем, что в нем содержится свидетельство о человеческих жертвоприношениях у сарацин того времени), производимых сарацинским предводителем Намесом в юго-восточной Палестине, при имп. Маврикие (582 – 601 гг.)[15]. Все эти данные свидетельствуют о параличе центральной власти, неспособной держать ситуацию под контролем и обеспечивать безопасность своих подданных, подвергающихся риску быть убитыми, ограбленными или проданными в рабство. Помимо этого, отсутствие конфессионального единства порождало нестабильность в Египте и Сирии, ослабляло мощь империи и делало ее легкой добычей варваров, совершавших свои опустошительные набеги на ее территорию.
[1] Иоанн Мосх. Луг, 189.
[2] Иоанн Мосх. Луг, 71, 72.
[3] Иоанн Мосх. Луг, 165.
[7] Иоанн Мосх. Луг, 143.
[8] Иоанн Мосх. Луг, 165.
[9] Иоанн Мосх. Луг, 212.
[10] Иоанн Мосх. Луг, 68.
[11] Иоанн Мосх. Луг, 78.
[12] Иоанн Мосх. Луг, 69.
[13] Иоанн Мосх. Луг, 112.
[14] Иоанн Мосх. Луг, 21.
[15] Иоанн Мосх. Луг, 155.