Свинцовый ты свой. Осадок на твоих легких я могу ощущать даже находясь рядом с тобой.
Ты, может, думаешь я не заметила. Но у меня на учете каждое касание и уж тем более, объятие.
Обманчиво было бы думать, что мои канаты работают. На меня. Нет. Когда я буду ликовать по тому поводу, что привязала тебя - ты с легкостью Коперфильда выпутаешься, оставив меня связанной и безвольной.

Так банально называть кого-то своим. С какой-то детской упрямостью она закрывает глаза и говорит "мой алмазный". Нет. Конечно же не её. Свой. Или же утерянной любви. Безделушки в память. Но не её.
Именно поэтому не пишу, что мой. Не хочу. И не будет, чего уж там.

До чего же ты зеленый. Болезненно светлый. Смотреть ужасно. Вместе с твоими психологическими закрытиями.
У меня дух перехватывает, когда ты меня обнимаешь. Не в хорошем смысле. А от неожиданности. Привыкла закрываться. А тут наверное подпрыгиваю. Или просто сжимаюсь в комок.

Агатовый лис. Задаёт неожиданные вопросы. Нет. Они не выбивают из колеи. Они радуют. Так похоже на меня. Ни с того ни с сего. Придумать что-то совершенно глупое. И спросить. Кристально чистый. Или хочет казаться таким. И кто я, чтоб не покупаться на это.
Либо переменчивый, либо просто открытый. Для любого. Не может быть всё так просто.
Хотя, недостатков тоже гора.
Но тянет. Тянет. Есть бронзовый блеск в волосах. Чуть вздернутый нос. Родинки на левой щеке. Хитро сщуренные глаза. Посматривает на часы. И прямо катается.
Красив. Не чертовски красив. Но есть в нем такая сентябрьская наивная красота