Мы бы месяцами лежали под одеялом (иногда меняя простыни). Завядшие ирисы в прозрачной вазе, нагромождение книг. Беспощадный свет утра и запах сонного тела совсем рядом с тобой. Ты бы выходил покурить на балкон, в то время, как я, сидя на кресле, читала бы книгу.
Иногда всё это вызывает другие чувства

Сирень скоро зацветет. У меня так мало времени, чтоб позвать тебя гулять. Месяц, полмесяца назад мы ненормально часто виделись. Ненормально часто - это раза три за месяц. Я бы хотела такую же жизнь, как у тебя. Иметь такую же жизнь и быть частью твоей жизни - это абсолютно разные вещи, не находишь? Хотя оба варианта сошли бы, пожалуй. Но все это сводится к тому, что я просто кусок идиота. Вот и всё. Ощущение, что я должна быть не здесь такое сильное, что меня может разорвать. И, думаю, кровавые сопли - это только начало. Подумать только, я видела Лешу этой весной чаще, чем Пашу.

Напротив моего дома что-то строится. Металлические удары достигают моего слуха. Серый плотный дым идет от того места. А сегодня вот выпала зола. Зола от этой стройки окутывает город. Белые маленькие точечки, которые тают через несколько секунд после приземления. У меня жуткое настроение. Стою на остановке и, кажется, у меня текут злые слезы из глаз. Слеза, если быть точнее. Теряется где-то в линии ресниц. Сегодня двадцать пятое апреля. А за окном ветер и много-много золинок (собственная фабрика, выпускающая снег напротив моего дома). Сейчас я уже дома. Пью свой ароматный и совершенно не сладкий чай, после которого во рту становится сухо. Так же сухо, как мне сейчас.
Мне снились звезды и планеты сегодня. И была магия Хорошего. Стояли в розовой одежде с ним, Разумом и Верой. Где-то там был ликер. И мы гуляли по Юго-Западу.
Как бы мне хотелось, чтоб на самом деле всё так было.

Руки-губы подходят. Меня не интересует, что другие думают по этому поводу.
Не подходят друг другу личности. Поэтому давай тянуть нашу комфортную тишину как можно дольше.
Пожалуйста.

И я бы сказала тебе, что мне никто другой не нужен кроме тебя. И мне наплевать вообще на все.
А потом я понимаю, что ничего не получится.
Только вот я понимаю это вечером. А утром я просто отчаянно скучаю по оранжевому цвету.

Как же жаль, что я тебе безразлична. Мне бы очень хотелось как-нибудь тебе помочь. Чтоб после моего "спокойной ночи" ты мог спокойно уснуть. Чтоб ты осознал, что для тебя же лучше стараться хоть немного учиться.
Но, думаю, мои подсказки тебе совсем не нужны. И мое отчаянное желание самой прекрасной и беззаботной жизни на свете для тебя, остается просто желанием. Хотя, это замечательно. Не иметь никаких корыстных чувств. Не иметь никаких отрицательных чувств, что бы не случилось. Если они перестанут тебя любить - я не перестану.
Я думаю, это какой-то материнский инстинкт. Или же я просто эстет и желаю сохранить в этом мире такую красоту

артерии сквозь почки весной мерцают
и вдыхают тяжесть неба глубоко

Первый раз, наверное, мне хочется весну. Я заточена в коконе сейчас. Зима получилась совсем не сладкая, давно у меня такой не было. Хотя что на неё надеяться. Хожу со всеми в двенадцать и ем вафли. Как это нелепо. Облапать руками идеалы - вот что это такое.

Весна. Написал Хороший. Что весна скоро, что погода сейчас абсолютно весенняя. И это вселило в меня какую-то детскую надежду. Я поняла, что на самом деле можно ожидать всего этого. Капель, проталины, щебетание птиц и небо  голубое. До невозможности голубое небо, синее почти. Зимой такого не бывает. Этой зимой такого не бывает. Бывает бирюзовое почти на закате. И бывает кремовое ночью (освещенное фонарями, скучное, светлое). Иногда проявляются звезды, и с огоньками, развешенными по всему городу, все выглядит не так уж плохо. Все чувствуется не так уж и плохо, я имею ввиду. 

Леша, кстати, очень подходит моему чувству весны. Хотя родился он вовсе не весной, но именно в это время года я вспоминаю о нем чаще. Сирень, жасмины, яблони. Его уверенность, что уже лето (лето лето лето. Почему Леша всегда отрицает настоящее время года?). Написала про цветы и так захотелось понюхать всю эту весеннюю ерунду. Погулять под пушистыми кустами, дотянуться до веток, потрогать гладкие листья. 

Время тут остановилось. Смотрю на часы. А время, вроде бы, то же, что и было давно.
Я просыпаюсь по утрам. Когда нужно вставать рано - все отлично. Я мою голову. Думаю еще-чуть-чуть-посплю-и-пойду-сушить-голову. Я не думаю о тебе, не думаю. Но вот когда я могу проснуться и полежать в кровати. Но вот когда я засыпаю. Будь уверен. Все мои мысли о тебе. Я вспоминаю детали мелкие, что-то вроде поцелуев в нос, легкой улыбки на твоих губах, мозолях на ладони, соотношении пропорций наших рук.
Эта осень перевернула все с ног на голову. Мне половину времени хорошо, половину времени тошно. Мне тошно, мне пусто, мне плохо. А потом просто приходишь ты. И все меняется.
Даже М.Ф. не такой хороший. Да, честно говоря, даже Л. никогда не стать таким хорошим, как ты.

Хороший мой. У тебя сегодня день рождения, а мне даже нечего тебе пожелать. Я борюсь с внезапным раздражением ко всему уже два дня (приступы наступают по вечерам). Написала тебе, что обойдусь в поздравлении без сентиментальщины. А ты ответил, что между первым и вторым поздравлением было довольно времени, чтоб я могла её написать. А потом стереть (наверное, надумал там себе чепухи, связанной с моими мнимыми чувствами). А я просто не знала, что тебе написать. Сентиментальщиной было написать, что ты мне важен. Или что ты на самом деле крутой. Нужно было написать что-то большее, чем "С днем рождения". Твой День Рождения почти что-то для меня значит.
Моим я тебя называю, потому что ты у меня есть, даже когда мы не видимся месяцами. Просто появляешься. Просто тем, что мы не в ссоре ты оставляешь меня в покое. Я могу о тебе не думать, потому что ты где-то там есть у меня. Где-то там с кем-то. И это меня не трогает, Слава Богу.
Знай. Я просто хотела поздравить тебя с днем рождения. И все. Лучше больше не говорить ни слова. Потому что их нет. Ты ценнен в моем мире. Жаль, что я сегодня не увидела твой звонок вовремя.

Меня пугают их болезни до дрожи в коленках. Меня пугает его сердечный ритм, потому что я не знаю, насколько это серьезно.
Я могу перетерпеть этот сигаретный дым, кольцами вьющийся вокруг меня (идущий от тебя, к черту). Я могу перетерпеть его только от тебя, потому что все, что ты делаешь чудесно. Мне неважно, что там с твоей жизнью, о которой я знаю не так много, но достаточно для обрисовки не очень веселой картины (по меркам разумного человека). Мне неважно, что там с твоим будущим. Ты слишком прекрасен для всего этого.
Только бы раз снова прикоснуться к тебе. Только бы раз еще заснуть с тобой (конечно, я хочу большего. Конечно, я думаю не только об одной встрече).
Я могу говорить о твоей любимой еде хоть часами. А лучше я вообще не буду говорить. И ты ничего ничего не говори. Мы просто будем молчать. Проваляться в кровати вечность и еще чуть-чуть. Вот что мне хочется этой осенью.
Этой осенью у меня носочки с оленями, запах чая и сладость его во рту. Этой осенью у меня утренняя дорога от Ирининого дома по грязи на остановку (холодно, голова кружится, недомогание вечное). Этой осенью у меня дожди за окнами, хотят помочь Йозии с песнями ритмом.
Так что вовсе необязательно что-то говорить. Давай просто ты отогреешь мои холодные руки.
Я хочу молчать, потому что говорить не о чем. И если обычно это смущает и раздражает - то сейчас все хорошо. Пусть так будет, я не возражаю. На тебя стоит прилепить бумажку "слишком хороший для всех". На меня - "недостаточно вишня".
Это печально. Но я рада. Что все так.

Еще этой осенью мы ходим кормить уток. Вчера раскачались на качелях. По-моему, у меня все джинсы в песке. Теперь у нас с Ириной никаких секретов (предположительно). И мы говорим, разбираем по полочкам, я стараюсь не давать ненужных советов, я стараюсь не говорить о Заичке, я стараюсь веселиться и ходить куда-то.
И у меня получается, ведь так.
Переживать не о чем.

Нежность сквозь ресницы.
У меня всё идет не так. Я думала, что успею. Что у меня есть ещё месяц. Месяц прелого воздуха. Месяц асфальта под ногами.
Кристаллики снега не замечаются из-за холода щек и заоблачных проблем. Ты и я потеряли былую остроту. Потеряли ту ноту романтичности. Я о тебе и не думаю.
Я ни о ком не думаю. Как бы мне не хотелось.
Зима, пришедшая слишком рано, забрала всё. Одиночество как никогда ощущается. Рядом, но не вместе. Какой-то не добрый смех. Постоянные рассказы, заставляющие меня криво улыбаться.
Пустота. Зияющая дыра, именуемая ноябрем. Значит ли это, что мой март будет самым болезненным?
Не знаю на счет марта, но зима точно.
Я хочу относиться к тебе с фанатизмом. Я хочу относиться к тебе по-прежнему. Я хочу, чтоб у нас всё было по-прежнему. Может. Я даже не знаю, что я хочу.

Я не хочу быть одна. Я не хочу быть с людьми. Я не хочу прожигать жизнь. Я не хочу ничего делать. Это замкнутый круг.
Такая безысходность. Горе без повода. Душевный холод.

Снег, падающий крупными хлопьями. Оранжевые фонари. И мы с тобой. Это ведь не сложно. Нужно только дождаться. Но ведь ты сам такой же запутанный, как близнецы. Ты сам не знаешь ответы ни на какие вопросы. Мы такие разные. Такие далекие. С разных планет. Галактик. Как ты сможешь дать мне ответы на мои вопросы? Как ты сможешь мне хоть чем-то помочь?

Кремовое небо. Краски мучений природы. Всё смягченное. Холод (обычно делающий все резким) и солнце смягчили всё. Небо - из жемчужного в ванильное. Багровые холодные ягоды. Бардовый пожар на листьях рябины. Желтые листья осин тянутся к небу, как к своему ванильному принцу.

Я укутываюсь в слои одежды. В шарфы. Пытаюсь окутать себя тайной. Ты с легкостью распутываешь меня. Раскручиваешь (будто я блин, а ты ешь только мясо, что в нем). С каким-то исследовательским любопытством заходишь на все мои территории, за все черты, что я начертила. А потом сразу теряешь к ним интерес (благо, их много). Типичный мужчина. "Забраться на скалу, справить оттуда нужду, а потом забыть об этом".

Два дня я хожу абсолютно выжатая. Не могу написать и строчки (это внезапное вдохновление было, которое благополучно закончилось). Сразу бледнею, как представляю, сколько всего нужно сделать.
Хотя бы не приходится греть руки. Дома тепло

В моих ванильных небесах (на вкус, как мягкое суфле), в моем замке из розовых облаков над рекой, в сиреневой комнате с витражным ночником с рисунком стрекозы. Вот там обитают эти рыцари. Ванильные. Высокие. С кривоватой улыбкой. Со светлыми отблесками в волосах. Приветливые всегда. С голубыми добрыми глазами.
Принцы, которые меня спасут.
Всё было бы слишком просто. Просто, если бы они были настоящими. Моими.
Деревья всё быстрее начинают умирать. Некоторым больше повезло. Они просто впадают в спячку. Они всё ещё зеленые. Желтые - только в траве.
Горячий чай. Шоколад. Тёплые носки. Шарфы. Духи - ваниль, черная смородина. Утро - невыносимо стерильное. Жемчужно-ослепляющее небо. Приглушенные запахи. Серое. Черное. Белое. Перетекающее. Смывающееся.
Я не прогуливалась по парку неделю. Одна не могу. С кем-то тоже. Нет того, с кем бы могла. Идти и молчать. Ни о чем и о всём. Я, пожалуй, в этом виновата.
Тихо погребаю себя под горой заданий, стыда и "завтра".
Утром и вечером - клонит в сон. Забирающий всё. Отключающий всё.
Наверное здорово было бы, если бы мой дом увил плющ и розы. И никто не теребил меня. Нас. Остановка всего. Бордовые розы на бордовом. Плющ на сером. Ванильный принц.

Каждый раз, когда я слышу эту песню, я думаю.
О старых добрых временах. Зажигалки, сигареты, зеленые бутылки, польщение и моё молчание. Может быть, я правда смеялась тогда. Сейчас я не знаю, почему маска на лице появляется. Потому что смешно.
Какая-то фанатичная преданность. Оранжевые кирпичи и серебряный отблеск на крыше. Колосящаяся трава. Облезлая желтая краска. До жути глупые мысли.

А ещё есть время позже. Мы после начала. Мы, приближающиеся к концу. Темнота под ногами. Темнота внутри. Твоё непонимание и уверенность обычная. Холодные точки в небе.
Я с безумным теплом это вспоминаю. Каждый раз. Ночной свет. Холодок. Путаница.

Говорю, что не надеюсь. Что не друг. Знакомый. Приятель. Привет из такой далекой прошлой жизни. На самом же деле, секреты доверяю. Которые могу сказать только одному. Только тому, кому они не нужны. Кому не нужна тяжелая ноша с ворохом воспоминаний. А ты. Черт. Не представляешь, как я тебя ценю. Точная эмоциональность. Проявляющаяся только с музыкой.

Мысли. Те самые. Их стало всё больше.
Перед каждой встречей неформальной. Это ненормально. Неесевственно.
Просто я одна тут. В этой осени.
Кощунство говорить такие вещи.
Потому что это не так. Я одна. Но они вместе со мной.
Красивая моя девочка. Моё отношение к тебе меняется с каждым вздохом. Черт. Люблю
Мой личный Шелдон. Персональный. Кажущийся таким только мне. Понять бы смысл.
Коля. Максим. Леша.
И в моей голове. Один. Кто не должен быть. Но я еду и смотрю на здания. Еду и вижу листья. Всё это естественно.

Ты мне дал эту песню. И я просто её заслушивала. Скучая. Скучая. Без тебя. По тебе.

Я одетая, накрашенная сижу тут. Разбитая.
Наверное, это нервное. Каждый вечер. Два раза это можно было бы списать на алкоголь. Но сегодня я кристально чиста. Сегодня холодом выжгло весь пыл. Я расчетлива. И трезва. Душевно. Всё четко. Черезчур.

Я помню твоё лицо. Немного совсем твой разговор. Я не знаю какие у тебя руки. Глаза. Волосы. Ничего не знаю.

Алкоголь. Танцы. Сигареты. Представления. Музыка. Знакомые.
Пропускаю. Выкидываю.
Забываю.

Дождь игнорирует линии штатов. Почему ты не должна?

Звезды. Холодные. Яркие. Падающие. Надо мной. Большая медведица. И малая. Долгожданная малая.
Приучил меня к Октябрьскому проспекту. Сам того не зная. А я тянусь туда, как бабочка на огонь. Застряла, как мотылек в мыльном растворе.

Мальчишки. Понимаете друг друга. Но в душу никогда не лезете. Одному дорога. Второй уж точно об этом не знает. Второй не понятно как ко мне относится. Мои мужчины. Разделение идет. У одного теплые руки (обжигающие). У другого холодные (большие). Лимон. Можжевельник. Вы такие странные. Одному я так залезла в душу, куда никто ещё не проходил. Поэтому всё ещё мой. Близко, но не вместе. Кардиограмма. Взлеты-падения. Любовь-ненависть. Второй просто меня держит. Видимо, находя в чем-то этом выгоду. Не раскусишь его. Типичный мальчишка. Девушки на расстоянии вытянутой руки. А я имею льготы из-за половинчатости. Девочка-мальчик. Девочка-друг. Девочка-пошляк. И как и тогда рядом, но не вместе. Во всей полноте этого определения. Вопреки всем домыслам. Общие идеи. Общая выгода. Скользкий тип и колкая девушка-мальчик.

Когда жизнь хоть чуть-чуть имеет фоновую музыку - всё воспринимается, как чужая жизнь. Вот она. С кем-то идет. Легкий рок играет. Всё просто. Всё как должно быть.

Завтра будет чай с яблоком. Дольки шоколада. Тёплые носки. И свитер. Не высовывать нос на улицу. Читать. Делать задания. Завтра будет домашний день. Заползу под кресло и не буду высовываться. Чтоб не нарваться на удивительный мир.
Руки стоит отогреть. И нос.

Сидим на скамейке. Под переплетением веток, веток, веток. У каждого есть свои маленькие слабости. У тебя машины. У меня дома. Я знаю твою. Ты знаешь мою.
Выдыхая морозный воздух и прижимаясь холодными пальцами к лихорадочным щекам я восторжено смотрю на дом. Я прошла несколько их. Такие типичные Питерские подъезды. Немного страшноватые. Грязные, наверняка. А вот тот. Уютная дверь подъездная. И крылечко. А в лазурном небе прямо надо мной вьются голуби. Белые. Красивые. Породистые.
Ветер исступленно бьет по щеками и мелкими иголками колет руки. Трубка позвоночника - калейдоскоп. Внутри цветные осенние стекляшки, которые больно режут. Больно сидеть.
Бессмысленная трата времени. Вот как это называется. Лучше бы посидела в тепле и попила чай с коричными крендельками. Коричные крендельки, медовые блондины. Всё связанно.
- Спокойной ночи, хороший. - Лучше хорошего. - Лучше.
Рассерженный. Не люблю, когда ты такой. Режет по нервам. Не больно. Просто неприятно. Не люблю без тебя.
Сейчас я добра, как сербернар. Спокойна. Будто под морфием. Просто устала пока что растрачиваться на чувства. Нужна подзарядка. Уставшие глаза. И долгожданное тепло по телу. Руки пахнут чем-то уж слишком знакомым. Ты - я. Неожиданно, право. Рука не поднимется назвать тебя dio mio. Поэтому зову тебя "деревянный мой". Сегодня нарушила все запреты и черты. Стала самой собой и полезла спасать из бездны. Невозможна. Когда же найду подходящий замок к душе. Чтоб от сквозняков не ломался?
Одеревеневшими пальцами пытаться вязать. Когда не могу даже запомнить какую петлю только что сделала. Или пытаться перекрутить текст на следующую главу. Болезненно.
Тихо сама с собой. Вдыхая в нос табак цвета осенней золы. Пересижу - не усну.
А теперь пора спать.
Желаю осенние сны с желтыми домами и решетчатыми заборами, покрашеными в зеленую краску

Свинцовый ты свой. Осадок на твоих легких я могу ощущать даже находясь рядом с тобой.
Ты, может, думаешь я не заметила. Но у меня на учете каждое касание и уж тем более, объятие.
Обманчиво было бы думать, что мои канаты работают. На меня. Нет. Когда я буду ликовать по тому поводу, что привязала тебя - ты с легкостью Коперфильда выпутаешься, оставив меня связанной и безвольной.

Так банально называть кого-то своим. С какой-то детской упрямостью она закрывает глаза и говорит "мой алмазный". Нет. Конечно же не её. Свой. Или же утерянной любви. Безделушки в память. Но не её.
Именно поэтому не пишу, что мой. Не хочу. И не будет, чего уж там.

До чего же ты зеленый. Болезненно светлый. Смотреть ужасно. Вместе с твоими психологическими закрытиями.
У меня дух перехватывает, когда ты меня обнимаешь. Не в хорошем смысле. А от неожиданности. Привыкла закрываться. А тут наверное подпрыгиваю. Или просто сжимаюсь в комок.

Агатовый лис. Задаёт неожиданные вопросы. Нет. Они не выбивают из колеи. Они радуют. Так похоже на меня. Ни с того ни с сего. Придумать что-то совершенно глупое. И спросить. Кристально чистый. Или хочет казаться таким. И кто я, чтоб не покупаться на это.
Либо переменчивый, либо просто открытый. Для любого. Не может быть всё так просто.
Хотя, недостатков тоже гора.
Но тянет. Тянет. Есть бронзовый блеск в волосах. Чуть вздернутый нос. Родинки на левой щеке. Хитро сщуренные глаза. Посматривает на часы. И прямо катается.
Красив. Не чертовски красив. Но есть в нем такая сентябрьская наивная красота

Читать осенние сказки, когда давно за полночь. Когда раздается ровное, спокойное дыхание тех, кто склонен к излишнему драматизму.

Когда я в первый раз открыла его - я подумала "О Господи! В реальности так не бывает. Оставь эти сказки". Но всё ближе к осени. Рана начинает немного зудеть (Ещё не болит. Ещё не кровоточит). И именно ближе к осени хочется горько-сладких сказок, с привкусами шоколада и рома.

Стоило мне увидеть это словосочетание (Камень. И национальность) - и я потеряла покой. Я проматывала и проматывала листы. Вчитывалась в понятия. Представляла. Только бы до него дойти.
Похоже, ты тоже его любишь. Хочешь его разгадать. Вылечить.
Идеальный мужчина. Сотканный из одних недостатков. Кофе с молоком. Хотя чего уж там. По правилам - чай в серебряном чайнике и пара ослепительно-белых роз в вазе. Пара - в знак смертоносной любви. Увы, которая оказалась смертоносной не для тебя.

Ну разве такое бывает в жизни?
Нужен ли кому-то сейчас чей-то почерк? Длина и форма кончика у буквы "q".
Только мне. Только твой бегущий почерк. Сквозь вселенную. Возможно, от меня. От тебя. От осознания. От правды.

Ярость и белый тяжелый порошок выветрились. Вся кожа покрыта белыми кристаллами. Колет в боку. Белые кристаллы - холод. Защитная реакция организма на слишком горячую температуру. Холод гуляет по мне, как по квартире, где открыты все окна и двери.
Насмешливая улыбка (почти маска), дрожащие пальцы, быстро щелкающие по клавишам, напряженная челюсть, непонятный огонь в душе. Огонь наказания. Огонь жеотлания кары, корый не остановить.
Фемида. Которая сама решает, что такое правосудие. Кажется, мы уже проходили главу под названием "кара". Кажется, мы уже поняли неэффективность методов. Точнее, неправильность.
Но ведь надо учить глупых людей. Надо набирать им опыт.
От души холод передается телу. Белый осадок почти уже растворился. В желудочном соке, возможно.
Синдром глубинного смысла. Синдром переоценки личности. Синдром псевдо-трезвого взгляда на мир.
Закрываю глаза. Я на перекрестке Свобода - Горбачева. Не могу от него отделаться. Уже не читая его представляю.

Сколько ты обо мне знаешь?
Сколько ты собрал по частицам моих фраз. Сколько запомнил. Сколько додумал?
Ты неправильный. У тебя есть всё. Долг. Честь. Правда (в своем понятии, конечно). Но главное вырезали. Тебя бы сняли с производства, будь ты игрушкой. За черезмерную злобу.
Интересно, когда-нибудь найдется та, которая сможешь поменять это?
А я заметила. Что всё ближе. Теснее. Роднее. Тёмный яркий янтарь становится всё светлее. На свету. Нет. Я ни на что не намекаю.
Уверенные движения (которые не соответствуют сутулой походке, рукам сложенным в замок или просто теребящим карман). Без брезгливости.
Количество шуток с половой подоплекой постепенно сводится к нулю. Привыкаешь. Как к кошке. Которая молчит. И изредка может шипеть.
Светлыми нитями привязываю. Тебя к себе. Себя к тебе. Может обернуться плачевно. Сама загоняю себя в гроб.

Автобус, едущий в мандариновое нечто. В слепящий закат, преумноженный пыльными стеклами автобуса. Как обычно на возвышении. Практичность на своём пъедестале. В своей подарочной упаковке. Уставший. С раскалывающейся головой. Склоненной. Будто тебе плохо. Отстукивающий ритм пальцами.
Продолжаем двигаться. Желтая флегма сливается с оранжевым небом. Небо поглощает её. Я слышу только скрипящий голос. Хрипловатый. И такой родной.

Осень мне кажется довольно-таки привлекательной. Что по аллеям я буду гулять не одна. Не одна наступать на листы, заставляя их хрустеть.
Но на самом деле, всё так. Старые раны ноют осенью. Подарок от наивности. И когда в город придет сезон проливных дождей - я уж тем более буду одна. Мой вид из окна более чем скучный.
Роза ветров. Её Величество пришло в свои владения.