Глава 18.

В воздухе витали запахи гнили, грязи, старых носков, застоявшегося воздуха и тёмной магии. Это было первым, что почувствовала Гермиона, когда пришла в себя. Девушка не стала сразу открывать глаза, а просто прислушалась к себе. Левая щека неприятно ныла и ощущалась какой-то неестественно тяжёлой и влажной – похоже, удар пришёлся именно сюда. Волшебница нахмурилась, припоминая последние события – она пыталась привести в сознание Рона, почувствовала присутствие постороннего, потом удар. Девушка задумалась – она понятия не имела, сколько времени провела в отключке и где находится. Похоже, она сидит на стуле и привязана к нему веревками. Рядом с ней слышалось чье-то тяжёлое прерывистое дыхание. Гермиона понадеялась, что это Рон. Девушка старалась не двигаться – на случай, если тот, кто на них напал, сейчас где-то рядом. Прежде, чем знакомиться с этим загадочным психом, ей необходимо оценить обстановку и выяснить, что с другом. Она была уверена, что вскоре встретится с тем, кто стоит за ужасами нескольких последних дней. Почему-то ей казалось, что они находятся в маленьком тесном помещении. Волны тёмной магии, которые Гермиона ощущала каким-то седьмым чувством, говорили, что она в том самом подвале, который обнаружился, когда волшебница запнулась о коврик. А ещё девушка чувствовала, что мантия на ней стала влажной, отчего под одежду змейкой пробрался холод. Она вздрогнула. А потом очень-очень медленно приоткрыла глаза – ровно настолько, чтобы можно было осмотреться. Она угадала - это подвал. Здесь было темно, а единственный источник света – маленькое окошко на уровне земли сбоку от нее. Как только глаза привыкли к полумраку, Гермиона увидела справа, футах в четырёх, тёмную сгорбленную человеческую фигуру. Девушка решила, что это Рон. Его голова как-то безжизненно болталась, а руки были заведены за спину. У неё болезненно сжалось сердце. Кроме звука прерывистого дыхания парня больше ничего слышно не было, но вот до волшебницы донеслись звуки шагов. Они раздавались где-то над головой. Значит, этот псих тут.
Гермиона не имела понятия, где может находиться её палочка. Она не была большим специалистом в беспалочковой магии, в отличие от Гарри, но кое-какие примитивные чары были ей под силу. Не желая рисковать и ожидая, что тот, кто их захватил, может в любой момент спуститься вниз, девушка решила сначала освободить руки, а потом постараться привести в чувство Рона. Сконцентрировавшись на верёвках, стягивающих запястья, она постаралась разорвать узлы. Волшебница чувствовала, как от усилий у неё на лбу выступил пот, в глазах резко потемнело, а виски прострелила вспышка боли. Но вот последнее усилие – и руки свободны. Только она собралась встать и попробовать растормошить Рона, как люк под потолком открылся. По глазам больно ударил свет, и Гермионе пришлось резко зажмуриться. Уловив движение сверху, девушка непроизвольно дёрнулась, но тут же замерла.
Накатила паника. Рон по-прежнему без сознания, палочки нет и неизвестно, где она, как защищаться, волшебница пока не придумала. Девушка оставила руки за спиной, придерживая веревки, чтобы неизвестный ничего не заметил. Так у неё будет хоть какой-то козырь. Пока это единственное, что могло ей помочь.
- Так-так-так... доктор Грейнджер – рад, что Вы к нам наконец-то присоединились, – голос незнакомца был полон подлой издёвки. Человек, наконец, спустился вниз, и теперь стоял неподалеку от девушки. К сожалению, свет, падающий из открытого люка, светил ему в спину, поэтому всё, что могла видеть Гермиона - тёмный контур на светлом фоне.
- Я вижу, что Ваш друг всё ещё не пришёл в себя. Разве он не знает, что спать в гостях неприлично? – Быстрое внезапное движение, и незнакомец с силой пнул Рона. С губ рыжего сорвался едва слышный стон. Девушка замерла. Она очень хотела, чтобы друг пришёл в себя, но не таким же способом. – Наверно, кто-то должен преподать ему урок хороших манер.
После этих слов последовало ещё два пинка, после которых стул, к которому был привязан Рон, перевернулся, и парень, что-то простонав, с глухим стуком свалился на пол.
- НЕТ! Остановитесь! – воскликнула Гермиона, разрываясь между необходимостью хранить в тайне развязанные руки и желанием помочь другу.
- Вы хотите, чтобы с Вами поступили так же, доктор Грейнджер? – глумливо спросил неизвестный, поворачиваясь к пленнице.
Та чувствовала, что с ресниц готовы упасть слёзы, но усилием воли подавила это желание. Она не хотела выглядеть слабой перед этим монстром.
- Ну конечно – это очень благородно, правда? Бить беззащитную женщину или человека, который находится без сознания – тех, кто не сможет ответить или просто защититься. Вы просто трус. – Слова сорвались прежде, чем девушка успела прикусить себе язык. В сложившейся ситуации сарказм был не лучшей идеей, но её учителем был Грозный Глаз Грюм, и она слишком много времени провела с Гарри и Роном, чтобы сдерживаться.
Быстрее, чем волшебница смогла отреагировать, из темноты вылетел кулак и сильно ударил её в скулу. Голова девушки откинулась назад, и она почувствовала, как из лопнувшей губы потекла кровь. Однозначно, сарказм был плохой идеей. С пола раздался громкий стон – похоже, Рон начал приходить в себя. Неожиданно Гермиона ощутила сметающую всё на своем пути волну гнева. Она с ненавистью посмотрела на неизвестного и сплюнула кровь, в тайне надеясь, что попала ему на ботинки.
- Я была права. Трус.
Вновь удар, от которого в глазах запрыгали звездочки, в голове будто что-то лопнуло, а сознание поплыло. К тому же, из открывшейся раны на виске теперь текла тёплая струйка крови, а ещё Гермионе показалось, что начал качаться передний зуб. «Проклятье, моим родителям это точно не понравится».
- Вы, кажется, забываете, кто здесь главный, доктор Грейнджер. И это однозначно не Вы, - зарычал незнакомец и отступил в полосу света. Гермиона громко сглотнула – теперь она смогла его рассмотреть. Это был сын хозяйки магазина.
Видимо, на её лице проступило удивление и узнавание, и поэтому Тони издевательски произнёс:
- Ааа, вы меня узнали. Я удостоился великой чести.
- Зачем ты это делаешь? – с удивлением и недоумением спросила девушка, позабыв даже про головную боль. Она не могла взять в толк, как парень во всё это вляпался. Как может получать от этого удовольствие, а он получал – достаточно было взглянуть на его лицо. Волшебница решила, что, скорее всего, весь этот кошмар организовала его мать.
- Ты должна знать. Всё, что произошло – твоя ошибка. То, что умерли все эти люди – твоя ошибка. И именно из-за твоей ошибки твой друг сегодня умрёт.
У Гермионы от этих слов в жилах застыла кровь. Она точно знала, что никогда раньше не встречала этого парня и даже ни разу не была в Канаде, пока её не пригласили на семинар. В чём её вина?
- Почему это – моя ошибка? - спросила волшебница, стараясь, чтобы её голос не дрожал. Девушка решила потянуть время – тогда у них больше шансов дождаться Гарри и таким образом остаться в живых. Конечно, Гарри, как всегда, придёт – по-другому и быть не может.
- Шесть лет назад именно Вы начали этот ужас. Ваши действия привели к тому, что происходит в этот самый момент, доктор Грейнджер, - парень с ненавистью выплевывал каждое слово ей в лицо. Он её люто ненавидит, но почему?
- Мне жаль, но я не понимаю, о чём ты говоришь. Шесть лет назад я жила в Англии.
- Да, доктор Грейнджер, я знаю. Я тоже. Но из-за Вас мне пришлось оттуда сбежать. Потому что ты считала, что можешь делать всё, что хочешь! Поскольку думала, что имеешь на это полное право, и сила на твоей стороне. Великолепно, ну и на чьей же стороне она теперь? - Он вскинул палочку и прежде, чем девушка смогла ответить или хоть как-то отреагировать, её поразило Круцио.
Её раньше уже «угощали» этим заклинанием, но легче от этого не стало. Боль, острая боль. Разрывающая каждую клеточку её тела. Казалось, будто её заживо выворачивают наизнанку и вырывают сердце. Было ощущение, что ещё чуть-чуть, и она ослепнет от боли.
Собрав последние силы в кулак, Гермиона стиснула зубы, стараясь не проронить ни звука, но не смогла сдержать стон. Девушка изо всех сил сжала руки за спиной – их свело судорогой, но в голове билась только одна мысль: «Нельзя потерять преимущество!»
Ей показалось, что прошли долгие часы, прежде чем этот садист снял с неё заклятие. Гермиона резко сложилась пополам, уткнувшись головой в колени, но руки по-прежнему держала за спиной.
- Кто ты? - едва ворочая языком, спросила волшебница.
- Я – месть. Я – ярость и наказание. Я – возмездие. Я – тот, кого Вам следует бояться, доктор Грейнджер. Я – тот, кто покажет Вам все последствия Ваших действий, и Вы умоетесь кровавыми слезами, и будете молить меня о смерти, только чтобы избавиться от боли.
Взгляд, полный маниакального сумасшествия, вызывал дрожь во всем теле. Девушка свесила голову набок, сделав вид, что теряет сознание, а сама в это время старалась незаметно осмотреть подвал. Помещение было практически пустым, только позади этого парня виднелись ножки стола, а справа от неё самой находился стул, хотя, вернее, сейчас он лежал вместе с Роном на полу.
Внезапно рука грубо схватила её за волосы, дёрнув голову вверх. Гермиона вскрикнула от неожиданности и резкой боли – на мгновение ей показалось, что этот псих решил снять с неё скальп.
- Смотрите на меня, доктор Грейнджер! По крайней мере, это Вы сделать обязаны!
Волшебница взглянула на своего мучителя – хоть её голова и была запрокинута назад, отчего было больно и неудобно, лишний раз злить этого парня не стоило. Насмешливый оскал на его лице показался девушке знакомым, но она никак не могла ухватить мысль – от боли голова почти не соображала.
- Знаешь, моя мать была раздавлена. У неё не было ни семьи, ни денег, ни выбора. Вы испоганили ей жизнь! Это ты превратила её в ничтожного человека, это из-за тебя я стал таким! Вы приложили руку к формированию моей личности, доктор Грейнджер. Разве ты не гордишься собой? – Он с отвращением отпихнул от себя Гермиону. Девушка замерла – её стул встал на задние ножки и покачнулся назад, и только благодаря удаче она не оказалась на полу рядом с Роном.
Гермиона постаралась сосредоточиться, но никак не могла понять, что имеет в виду этот парень. Из-за тупой боли, которая набатом била в голове, она даже не могла вспомнить его имени. Но волшебница знала, что ей обязательно нужно поддерживать разговор, иначе Гарри не успеет. Ей необходимо тянуть время. Внезапно её озарило.
- Тони... ты – Тони, да? - хрипло спросила девушка.
- Ааа, ты помнишь моё имя, - с издёвкой протянул мучитель. – Меня назвали в честь отца, доктор Грейнджер. Может, теперь Вы поймёте?
- Мне жаль, но я не знаю никого по имени Тони. – Она надеялась, что эти слова хотя бы немного успокоят парня, а на выяснение подробностей потребуется время. Именно это ей сейчас и нужно.
- Нет, конечно. Зачем тебе помнить? Ты была слишком занята своими делами, - зарычал он и заметался по маленькому подвалу. От этого мельтешения, вдобавок ко всему, у пленницы начала кружится голова.
Гермиона подумала, что ей нужно срочно менять тактику разговора, иначе всё закончится очень плачевно.
- Где твоя мать, Тони? Не думаю, что она хотела, чтобы ты так поступал…
Не успела она закончить фразу, как парень начал смеяться, и от этого сумасшедшего ледяного смеха по спине девушки поползли холодные мурашки. Он остановился перед ней и наклонился так низко, что она чувствовала его прерывистое дыхание на своей щеке.
- Она – та, кто приказал мне это сделать. За эти шесть лет именно она научила меня всему.
Гермиона громко сглотнула. Она слышала, как на полу опять застонал Рон, но не могла к нему повернуться, не смея отвести глаз от светящегося безумием лица парня.
- Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что она всему тебя научила?
- А как ты думаешь? Это был её план. С тех пор, как Вы разрушили ей жизнь, она хотела Вам отомстить! – он вновь заметался по подвалу.
- Где твоя мать, Тони? Неужели она в курсе всего этого? – Гермиона боялась, очень боялась задавать вопросы, потому что реакция этого психа была непредсказуемой.
- Моя мать стала слабой. Она больше не хотела играть по правилам – по тем правилам, которые сама же и установила! Она не хотела, чтобы я довел начатое до конца. Но я всегда всё довожу до конца, потому что я – хороший мальчик, и всегда делаю то, что мне велят. Долгих шесть лет мне изо дня в день твердили, что я должен заставить Вас заплатить за всё, что Вы сделали с моим отцом! – последние слова он выкрикнул с каким-то остервенением. Гермиона сжалась на стуле, постаравшись сделаться как можно меньше, чтобы эта буря её не задела.
- Где твоя мать, Тони? - Почему-то девушка была уверена, что это очень важный вопрос и его обязательно нужно прояснить, но страшилась ответа.
- Мамы здесь больше нет. Ей пришлось уйти, – Тони кивнул на стену позади Гермионы. Девушка судорожно вздохнула, боясь оглядываться назад.
- Нет уж – смотри, смотри, что случилось с моей дорогой мамочкой, - вкрадчивым мягким голосом заговорил парень, предлагая своей пленнице повернуться. Но та упрямо продолжала смотреть прямо перед собой. Он в два шага преодолел разделяющее их расстояние и, ещё раз дернув за волосы, повернул её голову к стене.
- Смотрите! Смотрите, что бывает с предателями!
Перед Гермионой открылась та же картина, что и в спальне Доннагана, только теперь вместо Макса на стене висела хозяйка магазина. Её руки и ноги были разведены в стороны, глаза – широко распахнуты, и казалось, что глазные яблоки едва не вываливались из черепа, а на лице навечно застыла маска бескрайней боли и ужаса.
Девушка застонала и попыталась отвернуться от этой ужасной картины, но Тони крепко держал её за волосы, не позволяя даже отвести глаз.
- Смотри! Хорошенько посмотри на неё – следующим будет твой дружок!
- НЕТ! Не трогай его, ублюдок! – Как следует дёрнувшись, она смогла, наконец, вывернуться из рук этого монстра и отвернуться от стены. Волшебница тяжело дышала и ощущала, как всё её существо, того и гляди, затопит чувство безотчётного ужаса, и тогда она уже не сможет сопротивляться и искать пути к спасению.
- Я не знаю тебя! Я не знала твоего отца или твою мать! Я понятия не имею, кто они! Это всё ошибка! – в её голосе сквозили паника и отчаяние. Гермиона не имела представления, как отсюда выбраться, как сбежать или попробовать вразумить человека, который без тени раскаяния убил собственную мать. Он не остановится ни перед чем и с лёгкостью лишит жизни их с Роном. Что же делать?
- Это не ошибка! - выплюнул он с ненавистью. – Для той, кто считается одной из умнейших ведьм в современном мире, ты на редкость тупа.
В этот момент Рон пришёл в себя. Гермиона услышала, что его дыхание выровнялось, и послышался шорох – видимо, рыжий понял, что связан, и теперь пробовал освободиться.
- Миона! – прохрипел Уизли, чувствуя себя отвратительно. Казалось, больные рёбра охвачены огнем, трудно было дышать, а голос не слушался. Тони повернулся на пятках и посмотрел на Рона.
- Отлично, просто отлично. Вы, наконец-то, соблаговолили к нам присоединиться. – Он наклонился и резким движением поставил стул вместе с привязанным к нему пленником.
Тот охнул – желудок болезненно сжался и уехал вверх, боль в рёбрах полыхнула ярким пламенем, на глазах выступили слезы, и парню пришлось сосредоточиться, чтобы не потерять сознания. Он нашёл глазами Гермиону, а когда понял, что подруга жива, хоть и ранена, вздохнул с облегчением. «Где, Мордред и Моргана, Гарри?» - пронеслось в голове у рыжего.
Именно этот вопрос волновал его больше всего. Уизли не знал, как долго они здесь, но понимал, что Гарри уже должен был почувствовать, что у них крупные неприятности. Если, конечно, Кейдж ничего с ним не сделала.
- Ты как, Миона? - спросил он, демонстративно не обращая внимания на человека, стоящего перед ним.
- Никогда не чувствовала себя лучше, Рон, - ответила девушка с самой ослепительной улыбкой, которую смогла изобразить.
- Достаточно! - взревел Тони. - Я только что объяснил доктору Грейнджер, что именно она несёт ответственность за всё, что случилось в последние дни, в том числе и за Вашу смерть.
- Но я не мёртв, ты, больной ублюдок, - прохрипел Рональд. – И, насколько мне известно, до недавнего времени ты никогда не видел Гермиону. Так какое отношение она имеет к твоей больной психике?
- О, уверяю Вас – имеет, и ещё какое, - он улыбнулся хищной улыбочкой, которая волшебнице вновь кого-то напомнила, но та опять не смогла сообразить - кого.
- Теперь, когда вы оба пришли в сознание, полагаю, что должен представиться, как подобает. В конце концов, моя матушка научила меня хорошим манерам. – С последними словами Тони махнул рукой в сторону стены за спиной своих пленников, и Рон машинально проследил за ней взглядом. И тут же пожалел об этом.
- Раздери тебя гиппогриф! – воскликнул рыжий, резко отвернувшись и не обращая внимания на боль, прострелившую шею. – Ты убил собственную мать! Ты – монстр!
- Рон! – одернула его подруга.
- Она была слаба! Она хотела остановиться – сказала, что всё это зашло слишком далеко, но я не мог позволить себе остановиться на полдороге. Я отомщу за отца! – он опустился на колени перед Гермионой, которая тут же отшатнулась. Рон попробовал подвинуться так, чтобы оказаться между ними, но помешали верёвки, которые крепко привязывали его к стулу.
Тони наклонился к девушке так низко, что Гермиона почувствовала его дыхание на щеке. Она сжалась в комочек, стараясь оказаться как можно дальше от этого чудовища, но парень просто наклонился ещё ниже.
- Меня зовут Антонин Долохов-младший, доктор Грейнджер. Думаю, Вы были знакомы с моим отцом, - его голос звучал не громче шёпота, и девушка едва его расслышала – так громко стучало её сердце.