Вермеер
15-01-2010 17:31
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Это цитата сообщения NeMarina Оригинальное сообщение
СТАРЫЕ МАСТЕРА Пьер ДЕКАРТ УСКОЛЬЗАЮЩИЙ ВЕРМЕЕР ИЗ ДЕЛФТА
(ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО)
Когда сегодня произносят «Вермеер», каждый знает – речь идет об авторе «Кружевницы», «Мастерской», «Вида Делфта», «Девушки, читающей письмо»… Сто лет назад было не так. В Харлеме была династия художников по фамилии Вермеер, по имени Ян – его современников. В XVII веке можно найти Вермеера в Утрехте, Абрахама ван дер Меера в Лейдене, Катерину Вермеер – все художники. Очень долго наш Вермеер был одним из тех, чье имя оставалось лишь в справочниках художников. А их было много в Нидерландах того времени! В городах с 15-ю тысячами жителей они объединялись в гильдии.
Они жили в совершенно особенных условиях, уникальных, каких не было ни в одной другой стране Европы. Они не получали заказов на настенные росписи (а это было правилом в Италии, Франции, совсем близкой Фландрии), ни на росписи церквей (протестантская суровость: белые стены) и очень редко на дворцовую живопись. От них ждали только портретов. Их картины были даже в самых скромных домах и известность различных нидерландских школ была всемирной.
Нидерландцы были значительно менее замкнуты на собственных национальных ценностях, чем об этом говорили. Влияние Караваджо и итальянских «люминистов» обнаруживается в произведениях художников из Утрехта. Итальянствующие пейзажисты определенно были в Нидерландах.
Искусство Вермеера – типично нидерландское, но художник, конечно, был знаком с интернациональными тенденциями своего времени.
Вермеер типичный нидерландец – да. До такой степени, что был незаметен около двух веков, невидим, спрятан, - потому что его сюжеты были теми же, что и у многочисленных художников, живописавших сцены нидерландской жизни. Сквозь сито истории прошли сотни тысяч художников.
Чтобы разглядеть Вермеера, который поднял жанр забавных маленьких
кабинетных картин до уровня объекта для размышлений, который создал бриллиант из того, что у других было лишь способом верной передачи шелков и ковров, нужны другие критерии. Первым открыл Вермеера французский критик Торе Бургер в 1866. Из года в год личность художника все более прояснялась и в 1925 в вермеерской перспективе усмотрели источник абстракции Мондриана и интерьеров Фернана Леже.
Эта чистая пластика была скрыта, затерялась в огромном количестве картин, украшенных галантными сюжетами, – вот почему понадобилось столько лет, чтобы извлечь Вермеера из толпы посредственных мастеров его времени и распознать в нем художника, чьи произведения можно поставить в один ряд с творениями Рембрандта и Франса Хальса.
Однако же пластика, скрытая за забавными сюжетами, скрыла в конце концов сюжеты. С тех пор отвергали все, что в картинах, приписываемых Вермееру, не выдерживало самых жестких требований строгости. Появился совершенно особый Вермеер. Все более и более редкий. Требование чистоты толкало критиков к ограничениям – и количество приписываемых Вермееру картин стремительно уменьшалось (с 76 в 1866 до 35 в середине ХХ века). Хотели Вермеера только в его сущности. Хотели самое лучшее от Вермеера – художника уникального для своего времени и в истории.
В самом деле, уникального? Игра зеркал, смещение планов, влекущих взгляд к фокусной точке картин, перспектива, заставляющая открываться и закрываться окна и двери, опускать потолок и поднимать пол в комнате – все это есть не только у Вермеера. Это есть у Питера де Хооха, у Эммануэля де Витте и можно даже видеть в Лондоне, в Национальной галерее, экспериментальное произведение, следующее этой оптической тенденции. Это коробка с монокуляром его современника Хоогстратена, вызывающая ощущение третьего измерения, великолепную иллюзию последовательности комнат в голландском доме. Но только у Вермеера оптические экзерсисы собирают расколовшийся мир с помощью различных линз в связное целое. Оно пульсирует жизнью, чувствуется ее хрупкое биение. Но можно ли сказать, что его творчество, столь четкое и отличное, принадлежит к какой-либо школе? Был ли Делфт центром живописи, а Вермеер – ее вдохновителем?
Это не доказано. Делфт собрал художников различных жанров. Это не была сплоченная группа. Самый известный среди них – ученик Рембрандта и учитель Вермеера Карел Фабрициус. Есть еще Питер де Хоох, Эммануэль де Витте, Ян Стен, чье творчество в чем-то родственно творчеству Вермеера. Что-то в Делфте безусловно притягивает их и влияет на них.
Явились ли они, чтобы работать рядом с Вермеером? Отнюдь. Даты противоречат этой гипотезе, и если Делфт представляется возможным центром определенной живописной концепции, мы не можем сказать, кто был ее вдохновителем.
Вермеер не поддается четкой исторической классификации. Стоит лишь счесть его пойманным – он ускользает. И чем дольше смотришь на его картины, тем больше они интригуют. Это не картины предшественника – даже их влияние весьма спорно. Они становятся все немногочисленнее. Они не объединены какой-либо определенной манерой. Чем больше они зачаровывают, тем вернее становятся, во всей их взрывной красоте, настоящим историческим скандалом, настоящим вызовом.
О Вермеере, о его жизни мы знаем довольно много. Когда он родился – 31 октября 1632. Когда умер – 15 декабря 1675. Что женился он в 21 год. Что у него было 11 детей (8 выживших) с Катариной Больн. Где он жил - на Рыночной площади в Делфте. Площадь не кажется особенно изменившейся за три века. Можно пройти по следам Вермеера. Можно найти место, откуда он писал очень точный «Вид Делфта». Вермеер совсем рядом. Однако так мало соотносится его короткая и спокойная жизнь с реальностью его картин, что спрашиваешь себя, был ли художник на самом деле отцом многочисленного семейства, торговцем картинами, как и многие его современники – нидерландские художники. Так, вопреки точности дат, Вермеер ускользает у нас между пальцев.
Однако не все так уж несовместимо, есть и соответствия. В описи его имущества значатся турецкие костюмы (и на одной из его моделей – тюрбан), несколько локтей золоченой кожи (узнаваемой на картинах). Гербы, дважды встречающиеся на окнах в его картинах, принадлежат одной из его соседок по Рыночной площади. Известно, также, какие картины выбирал Вермеер для того, чтобы поместить их на стены изображаемых им интерьеров, - такие, что не противоречили явно его собственному стилю, но и не были решены в том же ключе: не очень четкие полотна Бабурена, Якоба ван Лоо, Эвердингена. Известно даже, какую роль играл Вермеер в гильдии художников своего города: он был назначен старшиной в 31 год и в 38 лет.
И еще, он был сыном иммигрантов. Его родители, Вос, держали в этом же доме на Рыночной площади таверну, вывеска которой выдавала место их происхождения – «Мехелен», что не что иное, как Малин по-фламандски. Нидерландские постоялые дворы мы хорошо знаем. Ян Стен, ван Остаде и многие другие писали их. Ян Стен держал здесь же, в Делфте, пивную под вывеской «Змей». Таверна – место встреч, семейных и местных празднеств, также и торговли, - поэтому вполне нормально, что Вос дополнил свое «дело» торговлей картинами. Он продавал, также, шелк. Такой была среда, в которой родился Ян, второй ребенок Восов, у которых уже была дочь Геертрут. Среда, где искусство столь же привычно, как и продажа пива. К 1651 Вос сменил свою фамилию на Вермеер.
В Берлине можно увидеть картину Яна Стена, представляющую веселую компанию на постоялом дворе. На стене – два полотна Франса Хальса. Может быть, в подобной вырос Вермеер, хотя в Нидерландах были всякие таверны – попроще и более рафинированные. Принимал ли «Мелехен» крестьян в базарный день, студентов, торговцев? Во всяком случае, это не здесь, в гаме веселья, в компании комических городских персонажей, рассказчика историй и продавца сельди, это не на фоне этого спектакля, почти театральной игры, которую завсегдатаи устраивали друг для друга, - это не здесь Вермеер стал самим собой. И в то же время торговля отца сыграла свою роль в его формировании.
Достаточно сопоставить слова «таверна», «лавка произведений искусства» и Вермеер. Сразу же разверзается пропасть между двумя образами. Один выносит искусство на «улицу шумную», другой требует тишины. Один – обмен вещи на деньги, другой требует чистоты. Противопоставление кажется еще более разительным, если сопоставить коммерческое изобилие первого и редкость второго. Редкость не только из-за всеразрушающего действия Времени – при взгляде на эту живопись ясно ощущается, как она сделана, – и невозможность для нее быть во множественном числе.
*****
Вспомните картину «Девушка, читающая письмо». В этом произведении «научное» сочетание трех элементов: персонажа, света, пространства. Вермеер много раз воспроизводил этот интерьер-декорацию: та же комната, освещенная тем же окном, натюрморт на скатерти, тот же стул.
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Это цитата сообщения NeMarina Оригинальное сообщение
СТАРЫЕ МАСТЕРА Пьер ДЕКАРТ УСКОЛЬЗАЮЩИЙ ВЕРМЕЕР ИЗ ДЕЛФТА
(ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО)
Когда сегодня произносят «Вермеер», каждый знает – речь идет об авторе «Кружевницы», «Мастерской», «Вида Делфта», «Девушки, читающей письмо»… Сто лет назад было не так. В Харлеме была династия художников по фамилии Вермеер, по имени Ян – его современников. В XVII веке можно найти Вермеера в Утрехте, Абрахама ван дер Меера в Лейдене, Катерину Вермеер – все художники. Очень долго наш Вермеер был одним из тех, чье имя оставалось лишь в справочниках художников. А их было много в Нидерландах того времени! В городах с 15-ю тысячами жителей они объединялись в гильдии.
Они жили в совершенно особенных условиях, уникальных, каких не было ни в одной другой стране Европы. Они не получали заказов на настенные росписи (а это было правилом в Италии, Франции, совсем близкой Фландрии), ни на росписи церквей (протестантская суровость: белые стены) и очень редко на дворцовую живопись. От них ждали только портретов. Их картины были даже в самых скромных домах и известность различных нидерландских школ была всемирной.
Нидерландцы были значительно менее замкнуты на собственных национальных ценностях, чем об этом говорили. Влияние Караваджо и итальянских «люминистов» обнаруживается в произведениях художников из Утрехта. Итальянствующие пейзажисты определенно были в Нидерландах.
Искусство Вермеера – типично нидерландское, но художник, конечно, был знаком с интернациональными тенденциями своего времени.
Вермеер типичный нидерландец – да. До такой степени, что был незаметен около двух веков, невидим, спрятан, - потому что его сюжеты были теми же, что и у многочисленных художников, живописавших сцены нидерландской жизни. Сквозь сито истории прошли сотни тысяч художников.
Чтобы разглядеть Вермеера, который поднял жанр забавных маленьких
кабинетных картин до уровня объекта для размышлений, который создал бриллиант из того, что у других было лишь способом верной передачи шелков и ковров, нужны другие критерии. Первым открыл Вермеера французский критик Торе Бургер в 1866. Из года в год личность художника все более прояснялась и в 1925 в вермеерской перспективе усмотрели источник абстракции Мондриана и интерьеров Фернана Леже.
Эта чистая пластика была скрыта, затерялась в огромном количестве картин, украшенных галантными сюжетами, – вот почему понадобилось столько лет, чтобы извлечь Вермеера из толпы посредственных мастеров его времени и распознать в нем художника, чьи произведения можно поставить в один ряд с творениями Рембрандта и Франса Хальса.
Однако же пластика, скрытая за забавными сюжетами, скрыла в конце концов сюжеты. С тех пор отвергали все, что в картинах, приписываемых Вермееру, не выдерживало самых жестких требований строгости. Появился совершенно особый Вермеер. Все более и более редкий. Требование чистоты толкало критиков к ограничениям – и количество приписываемых Вермееру картин стремительно уменьшалось (с 76 в 1866 до 35 в середине ХХ века). Хотели Вермеера только в его сущности. Хотели самое лучшее от Вермеера – художника уникального для своего времени и в истории.
В самом деле, уникального? Игра зеркал, смещение планов, влекущих взгляд к фокусной точке картин, перспектива, заставляющая открываться и закрываться окна и двери, опускать потолок и поднимать пол в комнате – все это есть не только у Вермеера. Это есть у Питера де Хооха, у Эммануэля де Витте и можно даже видеть в Лондоне, в Национальной галерее, экспериментальное произведение, следующее этой оптической тенденции. Это коробка с монокуляром его современника Хоогстратена, вызывающая ощущение третьего измерения, великолепную иллюзию последовательности комнат в голландском доме. Но только у Вермеера оптические экзерсисы собирают расколовшийся мир с помощью различных линз в связное целое. Оно пульсирует жизнью, чувствуется ее хрупкое биение. Но можно ли сказать, что его творчество, столь четкое и отличное, принадлежит к какой-либо школе? Был ли Делфт центром живописи, а Вермеер – ее вдохновителем?
Это не доказано. Делфт собрал художников различных жанров. Это не была сплоченная группа. Самый известный среди них – ученик Рембрандта и учитель Вермеера Карел Фабрициус. Есть еще Питер де Хоох, Эммануэль де Витте, Ян Стен, чье творчество в чем-то родственно творчеству Вермеера. Что-то в Делфте безусловно притягивает их и влияет на них.
Явились ли они, чтобы работать рядом с Вермеером? Отнюдь. Даты противоречат этой гипотезе, и если Делфт представляется возможным центром определенной живописной концепции, мы не можем сказать, кто был ее вдохновителем.
Вермеер не поддается четкой исторической классификации. Стоит лишь счесть его пойманным – он ускользает. И чем дольше смотришь на его картины, тем больше они интригуют. Это не картины предшественника – даже их влияние весьма спорно. Они становятся все немногочисленнее. Они не объединены какой-либо определенной манерой. Чем больше они зачаровывают, тем вернее становятся, во всей их взрывной красоте, настоящим историческим скандалом, настоящим вызовом.
О Вермеере, о его жизни мы знаем довольно много. Когда он родился – 31 октября 1632. Когда умер – 15 декабря 1675. Что женился он в 21 год. Что у него было 11 детей (8 выживших) с Катариной Больн. Где он жил - на Рыночной площади в Делфте. Площадь не кажется особенно изменившейся за три века. Можно пройти по следам Вермеера. Можно найти место, откуда он писал очень точный «Вид Делфта». Вермеер совсем рядом. Однако так мало соотносится его короткая и спокойная жизнь с реальностью его картин, что спрашиваешь себя, был ли художник на самом деле отцом многочисленного семейства, торговцем картинами, как и многие его современники – нидерландские художники. Так, вопреки точности дат, Вермеер ускользает у нас между пальцев.
Однако не все так уж несовместимо, есть и соответствия. В описи его имущества значатся турецкие костюмы (и на одной из его моделей – тюрбан), несколько локтей золоченой кожи (узнаваемой на картинах). Гербы, дважды встречающиеся на окнах в его картинах, принадлежат одной из его соседок по Рыночной площади. Известно, также, какие картины выбирал Вермеер для того, чтобы поместить их на стены изображаемых им интерьеров, - такие, что не противоречили явно его собственному стилю, но и не были решены в том же ключе: не очень четкие полотна Бабурена, Якоба ван Лоо, Эвердингена. Известно даже, какую роль играл Вермеер в гильдии художников своего города: он был назначен старшиной в 31 год и в 38 лет.
И еще, он был сыном иммигрантов. Его родители, Вос, держали в этом же доме на Рыночной площади таверну, вывеска которой выдавала место их происхождения – «Мехелен», что не что иное, как Малин по-фламандски. Нидерландские постоялые дворы мы хорошо знаем. Ян Стен, ван Остаде и многие другие писали их. Ян Стен держал здесь же, в Делфте, пивную под вывеской «Змей». Таверна – место встреч, семейных и местных празднеств, также и торговли, - поэтому вполне нормально, что Вос дополнил свое «дело» торговлей картинами. Он продавал, также, шелк. Такой была среда, в которой родился Ян, второй ребенок Восов, у которых уже была дочь Геертрут. Среда, где искусство столь же привычно, как и продажа пива. К 1651 Вос сменил свою фамилию на Вермеер.
В Берлине можно увидеть картину Яна Стена, представляющую веселую компанию на постоялом дворе. На стене – два полотна Франса Хальса. Может быть, в подобной вырос Вермеер, хотя в Нидерландах были всякие таверны – попроще и более рафинированные. Принимал ли «Мелехен» крестьян в базарный день, студентов, торговцев? Во всяком случае, это не здесь, в гаме веселья, в компании комических городских персонажей, рассказчика историй и продавца сельди, это не на фоне этого спектакля, почти театральной игры, которую завсегдатаи устраивали друг для друга, - это не здесь Вермеер стал самим собой. И в то же время торговля отца сыграла свою роль в его формировании.
Достаточно сопоставить слова «таверна», «лавка произведений искусства» и Вермеер. Сразу же разверзается пропасть между двумя образами. Один выносит искусство на «улицу шумную», другой требует тишины. Один – обмен вещи на деньги, другой требует чистоты. Противопоставление кажется еще более разительным, если сопоставить коммерческое изобилие первого и редкость второго. Редкость не только из-за всеразрушающего действия Времени – при взгляде на эту живопись ясно ощущается, как она сделана, – и невозможность для нее быть во множественном числе.
*****
Вспомните картину «Девушка, читающая письмо». В этом произведении «научное» сочетание трех элементов: персонажа, света, пространства. Вермеер много раз воспроизводил этот интерьер-декорацию: та же комната, освещенная тем же окном, натюрморт на скатерти, тот же стул.
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Вермеер | Ирина_Урюпинская - Дневник Ирина_Урюпинская |
Лента друзей Ирина_Урюпинская
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»