Итак, я была в Берлине, с мужем. На похоронах старинного коллеги и друга мужа.
Борис Калофф. Я с ним в Москве работала, и не только... Борис, мой давний заказчик, он флиртовать со мной ещё тогда пытался.
Поехала сопровождать мужа. Не могу сказать, что охотно. Надо. А ведь Берлин - моя первая мечта юности - из категории "проехать бы туда". Мечта осуществилась в 90-е. Была в Берлине несколько раз, а теперь вот - и на похоронах. Берлин, конец марта, утро, кладбище. Старое и красиво-умиротворяющее, с напоминанием о Бренности и длиннокрылыми ангелами при входе. Старейшее католическое кладбище города, обрезанное Берлинской стеной. Полоса смерти - вот уж буквально. Здесь, по территории кладбища проходила страшная граница - Стена.
Понять-осознать историческое чтобы, а то сотрётся в памяти:
"руководство ГДР превратило границу между Восточным и Западным Берлином в строго охраняемое неприступное сооружение, пограничные стены и заграждения достигали 3,60 метров в высоту, а прозванная «полосой смерти» пограничная полоса между ними имела ширину от пяти до нескольких сотен метров. Сейчас большая часть бывшей пограничной полосы застроена, на некоторых ее участках разбиты скверы, газоны, сооружены памятники, ставшие частью памятного ландшафта в целом".
Вот в таком историческом и памятном ландшафте я оказалась в марте 2014 года на похоронах.
Этот эпизод из нашей жизни помещу, всё же, в отдельный пост.
Похоронили тихо и красиво, поехали поминать и разговоры вести (спокойные и честные) с приятелями, знакомыми по работе, бывшей женой (я её не узнала, увидев после 10 летнего перерыва) и детьми покойного. Детей - 6 из двух браков. Все - творческие люди, симпатичные, приятные в общении. Как на подбор... Взрослые - успешные (каждый в своём деле). Борис был рекламщиком, как и мой муж. Они знали друг-друга 30 лет, а я с Борисом познакомилась больше 20 лет тому назад. Работала некоторое время в середине 90-х с ним (переводчиком) в Москве и для его проекта в швейцарском Люцерне, там была последняя его фаза успеха, потом - неудачи, проблемы и бедность. Развод и алкоголь (как выяснилось теперь, не только у него, но и его бывшей жены)... Мы с мужем поддерживали и помогали.
То, что он скончался - ему избавление от больших страданий. Поэтому было скорбно, но не жалко. Пожил своё - так мама говорит в подобных случаях. Церемония прощания в католической часовне была "ин вюрде" - как говорят немцы, "достойной" или, если буквально: "в достоинстве". Борис покоится теперь на этом старом, тихом и красивом кладбище.
Жизнь такая... "штука" - у каждого своя, особенная. Полная своих ярких моментов и испытаний. И каждый по своему проживает её, но хочется, чтобы достойно.