Дух Рождества
Понятно, что зимние праздники начинаются в начале декабря. Но дух Рождества, как у Диккенса, прилетает, когда в доме начинает разноситься аромат рождественского штоллена. Модного теперь адвент-календаря у нас никогда не было, поэтому атмосферу приближения праздников приходилось создавать из подручных средств. Ароматами, в том числе.
Как и любая рождественская сказка, наша кулинарная тоже должна начинаться с заморских чудес. Итак, из большой фарфоровой банки выгребалось экзотическое - засахаренные ананасы и апельсиновая цедра, вяленый инжир (он же смоква, он же фига), курага, еще какие-то удивительные цукаты, посланцы далеких тропических стран, где снега и Рождества даже и не бывает никогда. Там, на дальних морских берегах, все это цвело, пахло, брызгало соком на устах у обольстительных мулаток, но до наших суровых зим эта южная роскошь доходит только в сморщенном, высушенном, успокоенном виде - как те старички в богадельне, которые только в воспоминаниях могут окунуться в приключения юности. К этому добавлялись более привычный изюм - темный и светлый, а еще пригоршня сушеных вишен. Все это богатство заливалось на ночь ромом, еще одним экзотическим продуктом, который может и нашептывал что-то о Кубе, пиратах, шорохе пальмовых листьев, но никто в порядочной галицкой семье не прислушивался.
Утром разогреваем немного молока - не много, с разумной рачительностью- и заливаем дрожжи. Сахара туда, специй разных, привезенных колониальными парусниками с удивительных индийских земель. И муки, белым облаком. Перемешать хорошенько. Тогда уже щедро, от души растопленного масла и всю эту настоянную чужеземную экзотику цукатную. Цукаты после веселой совместной ночи, сдобренной ромом, перезнакомились, перемешались, побратались, одним словом - раскрылись, и готовы к плодотворной коллективной работеы. Миндаля еще к ним, для дисциплины и твердости - и вымешиваем тесто. Без фанатизма, так как не кулич, минут десять и будет с него.
Тогда находим в нашем суровом климате теплое местечко и приспосабливаем туда миску с тестом, часика на полтора. Тесто за это время обдумается, осмелеет и начнет понемногу раздаваться в боках. В принципе, как и любой, кто нашел в нашем суровом климате теплое местечко.
После этого делаем из теста две овальные лепешки, дадим им еще минут 40 на размышления - и в духовку. Без лишней горячки, на умеренный огонь. Когда зазолотятся, запахнут на весь дом сказочными ароматами - извлекаем, пропитываем растопленным маслом, посыпаем сахарной пудрой.
И вот здесь наступает самый сложный, самый деликатный кулинарный момент. Полученные штоллены надо завернуть в пергамент и отставить в прохладное место созревать. Минимум на неделю. А лучше на три. То есть весь дом пропах выпечкой - а попробовать ее нельзя. Вот вам и рождественский подвиг.
"В 1965 году он занят разглядыванием морозных узоров на окнах. Он делает сотни фотографий этих узоров и наконец пишет статью «О морозных узорах на окнах»"
Читаю и выписываю: документальная повесть Даниила Гранина "Эта странная жизнь".
"Что мы удерживаем в памяти? События. Ими мы размечаем свою жизнь. Они как вехи, а между вехами — пусто... К примеру, куда делись эти последние месяцы моей жизни
В первой половине - хмуро, ливнево, во второй половине - Москва и жара. Читала Довлатова: как в тему! "Иностранка" - забавное повествование (и про Нью-Йорк, опять же!)...
Приехала как-то домой, а ливень такой, что выходить из машины не стала, сидела-смотрела на потоки воды и гортензии перед входом.
В смысле не обязательной распахнутости (иногда они закрыты, что хорошо для фото, иногда они даже за решёткой!), но я их нашла интересными и не могла просто пройти мимо. Набралось 110 фото (дверей меньше сотни, но уж очень некоторые "замысловатые" :-)
Чертаново (район моего детства и юности) выглядит (это вкратце и из ещё довольно приличного) вот так.
Что можно успеть увидеть до отлёта в день отлёта? Да много всего! В последний день (до вечернего рейса) задумала повторно в музей Метрополитен (тянет туда, очень). На 4 часа, пришла к открытию. Перед этим прогулялась полтора часа по моему любимому маршруту в Централ-парке.
Краткое содержание:
купила главный сувенир :-) Если, конечно, не считать, что сувениры - это только то, что пылится на полках. Мои сувениры будут пылиться на улицах :-)
Я их обуваю, эти "павлиньи штиблеты" и вспоминаю Нью-Йорк. Я их первый раз обую в полёт.
А назавтра мне улетать. Другими словами: этот вечер будет последним. Прощальным.
А время летит...
Обхожу свои маршруты: парк, подземка, Бруклинский мост, Бродвей, Таймс-Сквер, обязательный взгляд на Крайслер...
Серединная часть парка - у круглого озера, там ближайший для меня вход в парт, у озера с одной стороны - Андерсен в бронзе, а с другой - Алиса в стране чудес, по пути к ней - скамейка под душистой белой сиренью. В парке подумалось - вот он, собачий Диснейленд (это к тому, что для собак это парк развлечений).
Парк прошла с востока на запад, смотрела на деревья на камнях, крепость на скале, видела птиц в бреющем полёте.
На подземке отправилась в Бруклин (нет, Брайтен Бич отвергаю каждый раз!). Вышла на первой остановке у моста, прошла к воде и посидела в тенистом и мечтательном садике у пилона моста. Обнаружила (и освидетельствовала) новый Бруклинский пирсовый парк. Симпатичный, небольшой.
Вернулась в Манхеттен, купила ту самую обувку (в пятиэтажном магазине, где только обувь!!!) и немного чёрно-белого текстиля. На кассе с чернокожей седой продавщицей обменялась любезностями: и про сумашедшую любовь к этому сумашедшему городу (она хохотала: "Точно!") и про 9/11 (как такой кошмар был возможен) - совсем недолго, но основное было сказано.
Отвезла покупки, собрала чемодан, перекусила у Гертруды и поехала (трафик!) на Бродвей - глянуть на Таймс-Сквер (рекламы прибавилось, но пройти ещё можно).
Нашла на Бродвее (снова) Мариотт-отель и поднялась на 48 этаж - там у них бар с часовым "передвижением" на 360 градусов. Пила коктейль "Космополитен" и ловила закат в бокал. Немножко захмелела, попрощалась с Крайслером и прошлась по вечернему городу к Медисон авеню и проехала пару остановое на автобусе.
Утром слышала по телевизору (канал НЙ): "Нам всё равно, откуда вы, главное - вы здесь. Мы вместе в Нью-Йорке и это замечательно".
Я тоже здесь и это здорово. А мне завтра улетать с багажом картинок и эмоций...
Подумалось во время прогулки по Централ-парку вот что о себе: поведенчески я как птица - куда-то лечу и меняю траекторию полёта, бесконечно вариируя: вверх-вниз, направо-налево, наискосок и вокруг.
Всё время хочется что-то натворить: нарисовать, сваять, посадить сад, написать сказку (про жизнь собаки в семье рядом с Централ-парком), сшить, связать, украсить (хотя бы ёлку)!
А теперь фотографии этого дня.
Несколько дней разбираю бумаги (папки с деловым и личным). Вот несколько "памятных" артефактов одной биографии из 1989-2010 годов.
Сейчас, когда мы радуемся, что Юнона к Юпитеру прилетела (на крыльях любви, не иначе)))...
Разбираю домашние архивы и нахожу пропуск на встречу в космосе - 1989 год.
В этом "космосе" меня запустили (в 17 ч. 25 мин. отобрав паспорт в залог возвращения) на встречу с моим будущим мужем, ограничив её по времени "до 23:00".
И хочу о прошлом рассказать, но отдельно опубликую вот такое письмо из 1945 года.
Я его переводила в 1991-92, примерно, году. Тогда у меня не было сканера, я его перепечатала (оно было написано от руки аккуратным почерком - женщиной, чья подпись неразборчива) для себя, сохранив пунктуацию и орфографию (и "товарищь").
[497x700]
Вагончик тронется, перрон останется.
Стена кирпичная, часы вокзальные...
Одна в окошечко гляжу - негрустная (с)
Я, кстати, на перроне и осталась, вагончкики трогались без меня.
В конце месяца я всё ещё мыслями в Нью-Йорке. Из фотографий, которые я ещё не все здесь показала, сделала 3 фото-книги (всего на 300 страниц!). Двери и архитектурные наблюдения не уместились, подземка только немного.
Дождливый был месяц, как и предсказывалось.
По Пятой авеню проехалась, к Южному парому, там пахнет сиренью и морем.
Огромный и бесплатный (вот он - капиталистический социализм) паром туда и обратно, на который я вошла, чтобы увидеть Манхеттен с воды, и Свободу проверить, на своём ли она месте. Стоит, уважаемая.
Бетери Парк у воды. В бывшей оборонительной крепости теперь туристический дворик: билеты на теплоходы, брошюры и карты, туалеты. И три (старомодные) диарамы: раннее поселение, начало 19 и 20 веков.
Огород и пасека! Яхты и пальмы. Часть построек узнала - я их помню с прошлого раза... Всемирный торговый центр и кусочек новой станции Окулус. Белейший мрамор! Нашла (буквально: шла-шла и нашла) Мемориал погибших от голода. Слова Солженицина! Меня спрашивает американец, что это за место?
Так и не решилась пройти по Гроунд Зиро. Вот такая я слабая нервами. Зато нашла другие свидетельства и места памяти. Вокруг по-прежнему красивые, расслабленные и довольные (и, оттого кажется: счастливые) люди. Как прекрасны насаждения и их композиции - это как красивая музыка. Умеют, щедро и оригинально - взгляд не оторвать.
Непуганные птицы! На набережной очень просторно, погода способствует тому, что появляется ощущение отдыха, южное и неторопливое. Оттого, наверное, я и весь день просто прогуляла (никакой пользы от меня: ни закупочной, ни культурно-просветительской).
Поминала, как смогла, погибших в трагедии 9/11. На место, где стояли и рухнули башни, не смогла войти. В церковь зашла. Поговорила со Всевышним. Поплакала, но уже не так горько, как вчера. Витражи вызвали вопрос. Они же не смогли бы сохраниться... Крест там у дороги - в сторону Башен-близнецов, а в нише под ним - стальная книга, которую можно листать. Там имена, как я понимаю: погибших 11 сентября 2001 года людей. Мирный шар, покорёженый, поставили рядом с памятником жертвам корейской войны. Символично, трагично. Зато с разбегу получилось в тот день рекордно быстро и правильно (а также стратегически верно) выйти и войти и перейти и сесть и экспрессом доехать в район Шёлковых чулков, где меня ждёт Гертруда.
А дальше - много-много фото - воспоминания моего восьмого нью-йоркского майского дня.
Три архитектурные доминанты этого дня:
Записала вечером в дневник:
Вторник 17
Поздний подъём и нерешительный выезд в направлении Граунд-Зиро - место, где на меня накатывает бесконечная и беспредельная скорбь.
Спросила Гертруду: ты на моём месте пошла бы туда? Да, ответила она. Но сама (я знаю) за эти 15 лет больше туда не заходила.
Я же предприняла попытку...
Вышла на Канал-стрит, отвлеклась на историческую территорию сразу же за китайским кварталом (а там женщина некитайского вила в тапках и домашнем китайском халате "с драконами" (ну почти) у входа в здание в двух шагах от официальных и "властных", суд, тюрьма, университет, муниципальные службы и Ситихолл, выход-выезд на Бруклин-бридж и немыслимая архитектурная смесь, но уже не в "клеточку" и "не по линеечке". И там же - обычная школа и спортивный зал - открытая площадка на высоте третьего, кажется, этажа.
Прошла к мемориалу, уже на подходе тихо запаниковала и разрыдалась при первом же шаге на территорию ужаса. Океан слёз. Церковь ближайшая - зашла успокоиться - часовня св. Павла. Успокаивалась с трудом. Там настоящее место добра.
Вот про этот день, если основное и кратко. Фотографировала, что могла. И пока могла. Пока - потому что моя память об этом городе в прошлом (как Гертруда говорит, "до...войны" - до сентября 2011 года) не даёт мне возможности вести себя обычно. Тяжёлый день в психологическом плане, но если вспомнить всё, что помимо горевания - хороший был день, вот такой казус.
Всё на день, и кто помнит, и кого*.
Медитации Марка Аврелия
(121-180, умер в Виндобоне/Вене,
философ, представитель позднего
стоицизма, последний из пяти
хороших императоров.
---
*найдено на улице в Нью-Йорке, 2016
Утро и день этого понедельника (согласно планам):
Любимые ньюйоркцами универмаги Верхнего Ист-Сайда – это, говорят, Bloomingdale’s (1000 3rd Ave.) с психоделическим чёрно-белым интерьером (на него мне времени не хватило). И ещё Гертруда мне велела непременно зайти в пятиэтажный флагманский магазин-дворец империи Ralph Lauren (867 Madison Ave.) – как говорят знатоки, "если не за покупками, то за вдохновением". Тоже не успела, зависая в других местах - оставляю и его "на потом".
Возвращаюсь (ко времени ужина) домой... Думаю про Гертруду и о том, что я её на ужин пригласить хотела, куда - выбор за ней... Встретила тут же (!) случайно на улице Гертруду и её друга-адвоката Джея (он её друг и её же адвокат) и были у меня вечером:
- ужин дешёвой курицей ("чип чикен"), традиция - Гертруда всех и всегда туда заводит. Настоящий завсегдатай!
- душевный разговор втроём про историю и взаимотношения между людьми и нациями - за полбокалом американского вина,
- долгий разговор с Гертрудой о жизни и смерти.
[648x700]
В этот день я увлечённо фотографировала Крайслер. Ура!!! Я нашла книгу про архитектуру Нью-Йорка на русском (ту замечательную, которую купила в Нью-Йорке на английском)!
Фото будет немного (в музее не разрешено было фотографировать, в магазинах - не дело, на концерте музыку не сфотографируешь), но увидела я много в этот день. Воскресенье...
"...любить своё прошлое, верить в будущее, быть счастливой своим настоящим - именно в нём творить это самое будущее таким, каким хочешь его видеть!" (с)
С 21 мая я в снова в Дюссельдорфе и, разбирая багаж (фото и сувениры - память!), готовлюсь к празднованию.
"Парк Хай-Лайн в Нью-Йорке – это «самая длинная крыша в мире». Авторы проекта превращения железнодорожной эстакады в парк, ландшафтный архитектор Джеймс Корнер и его бюро Field Operations, архитекторы Diller Scofidio + Renfro и знаменитый ландшафтный дизайнер Пит Аудольф (Piet Oudolf), поставили своей целью сохранение характера флоры и фауны, сложившегося на эстакаде за 20 лет, прошедших после её закрытия. Кроме того, были оставлены на прежнем месте рельсы, чтобы напоминать об истории этого сооружения.
Высокий путь ведёт посетителей по узкой тропинке, иногда с большими площадками среди малых растений. Всего было выбрано 210 видов растений, включая множество кустарников и деревьев, которые растут на субстрате толщиной до 45 см -компания Field Operations разработала специальное бетонное покрытие, которое "после посадки растений размывает границу между мягкой и твёрдой поверхностью", - сообщают специалисты http://archi.ru/projects/world/4450/park-hai-lain
Прошла интереснейшие 2,33 зелёных километра на высоте 10 метров над городом. Это было открытием в поездке 2016 года, а в прошлые разы его просто ещё не было. Были только железяки над дорогой - их я запомнила.
Проехалась на подземке до новой станции (в сентябре 2015 года открылась и называется "34-я улица"), оттуда пошла в парк "Хай лайн" и прошла всю его длину 2,33 км - этот удивительный парк заслуживает отдельного поста = 120 фото!) - там вокруг одна большая стройка, лет через 10 будет совсем не узнать (вернувшись к Гертруде, нашла проготовленный ею для меня проспект с визуализацией - научная фантастика).
Что "приметила" особого в парке? Толпа Много гуляк и групп молодёжи и японцев (или, всё-таки, корейцев?)...
Села под кустом бузины в двух шагах от берёзок, упирающихся в крышу церквушки.
Травы и берёзки. Эти берёзки - как привет из детства: у нас недалеко от дома, рядом с железной дорогой была берёзовая роща на узкой полоске вдоль железнодорожного полотна.
Обед у меня был шикарный: с разговором по-немецки (по скайпу с мужем и с соседями по ресторанному столику). Вкусно и очень красиво отобедала - и сиренью на тарелке!!!
Брождение по улицаим мясо-упаковочного квартала. Лабутен.
Церковь (ах, невиданный доселе такой объёмный китч!) гватемальской Гваделупской Девы Марии.
Дом с круглыми окнами - не подводная лодка.
Пятая авеню. Зашла (и вышла) в два музея - проверить дислокацию, кофе попить...
Для меня это самый-самый вокзал в мире.
Он прекрасен, неповторим. Когда приехала (на автобусе из аэропорта) - сразу туда. Пить мартини.
Ну, не только. Но мартини - на радостях. Просто смотреть - на люстры, людей, детали, часы, оформление, чистоту и блеск этого столетнего транспортного заведения.
Далее +47 фото без слов