Почему я никогда не говорю о главном? Почему я сама так часто забываю о нём? Почему я стараюсь уподобиться всем этим, и зачем я умножаю то, чем и так кишит всё вокруг – пустым и порожним, и беспонтовым, и обманом и горько-кислой иллюзией и насмешливым терпеливым юмором и сарказмом, как будто это всё нормально и так и должно быть?
Почему я не пишу о важном, о великом, о здоровом, утонченном и возвышающем, о правильном, о кристально чистой воде, об умных и внимательных глазах, о прекрасном, об утренней воде из колодца, об отличии коралловой от обычной клубники и 28 способах её приготовления, о диком винограде, забравшемся на тую, о ночном свидании с диким барсуком, который украл мою еду и его глазах. О соловьях на рассвете и распустившихся лунниках в сумерках, о приглушенной песне муллы в 5 утра на фоне криков петухов и ослов. О пыльных дорогах и о дождях. О веслах, привязанных к лодке швейными нитками. О фарфоровой вазе, опущенной с молитвой на дно озера.
Я не беру с собой электронных шмудаков, они чужеродны и созданы для зомбификации. Не дай бог, никаких телефонов. Я же сначала всё помню и не записываю словами. А потом не знаю – наверное, всё забываю или некогда и не до этого становится. И как это сказать словами я тоже не знаю. Но я попробую, когда приеду.

1.
[700x525]

2.
[700x525]

3.
[700x525]

4.
[700x525]

5.
[700x419]