Эта комната находилась в каком-то сером городе в простой серой и ничем не отличающейся от остальных многоэтажке. На улице светило холодное осеннее солнце, вся земля была усеяна ярко красными, бледно зелеными, желтыми и грязно коричневыми листьями, которые тихо шуршали под ногами. Дверь в комнату открылась, и вошел Он. Он был одет в черные, начищенные до блеска туфли, черные узкие джинсы, полосатый джемпер и черное длинное драповое пальто.

-Привет, - произнес Он, обращаясь к девушке, сидящей на белоснежной кровати. Она была хорошо сложена, имела симпатичное личико и невероятно глубокие красивые глаза. Девушка подняла на него свои глаза-бусинки в ожидании своего приговора.

-Я ухожу. Ты ведь знала, что это должно было рано или поздно случиться, - холодно и черство продолжал он, - Наверное, я тебя по-прежнему люблю, но я устал быть твоим номером два, твоим запасным парашютом. Я не хочу быть его тенью. Я устал претворяться. Вчерашняя прогулка по осеннему парку, букет роз в воскресенье, сегодняшнее кино – пусть для тебя это будут те минутки счастья со мной, которые ты будешь вспоминать с теплом. Прости за всю теплоту и нежность, которой я смог тебя согреть. Спасибо тебе за твою доброту ко мне, спасибо за самый яркий и чувственный секс в моей жизни, спасибо тебе за то, что ты просыпалась со мной рядом, и я не мог налюбоваться тобой сонной, в тот момент ты была божественна. Прости меня за Париж, путешествие в который я отменил и сдал купленные на самолет билеты. Я по-прежнему тебя, наверное, люблю, но нам сейчас лучше быть друзьями, которых кроме дружественных теплых чувств больше ничего не связывает. Я постараюсь все забыть, забыть твой нежный и волнующий аромат, твое тепло, но ты, если будет плохо и трудно, звони, ведь теперь мы друзья, - Он мягко и нежно улыбнулся, -Мой номер телефона у тебя останется в записной книжке после этого разговора, я надеюсь. На улице дождь. Я, пожалуй, возьму наш зонт.

Дверь бесшумно закрылась за Ним так, как будто его здесь и не было. А на улице шел дождь, капли которого, падая в лужи, оставляли расходящиеся круги, исчезавшие незаметно сходя на нет.