Комизм ситуации в том, что взяв ноутбук в руки, все мысли куда-то деваются, печатать неудобно, и сил нет. Как будто Сразу сваливаешься спать. Где же творческая справедливость? Писать нужно, когда все спят. Когда некого пугать своим стуком клавиш. Или же не писать вовсе. Какие сны ты сейчас пугаешь, какие мысли убегают от тебя, спотыкаясь об несобранный до конца чемодан… ?
Полурастаявшая шоколадка, верхняя полка, на которой ну уж очень неудобно писать. Вы чувствовали дискомфорт, когда у вас что-то есть, а у других, почти у всех других, этого нет? Совесть, которая мучает за что только не понятно. Едем волшебными дорогами. Через заснеженные поля, ветренные порывы, рождественские сугробы. Кто-то пересматривает «Один дома» и вспоминает свои детские казусы, неудачи. Мы же наконец-то собрались поехать во Львов! Собрались и поехали. Долгие сборы, вещи, сумки-чемоданы, занудные фразы..
Музыка, которую делаю тише. Когда вы в последний раз заботились об окружающих? Просто так подарить цветы, подоткнуть одеяло, подойти и сказать «я люблю тебя»…
На каждой остановке замирало сердце. Мальчик в красной футболке, который не был волшебником, он просто улыбался и все думали, что он творит чудеса. Черничный скраб для лица, вафельные полотенца, музыка прошлой зимы. А вы помните, как хорошо было в прошлом? Там, в детстве. Когда зачёсывали волосы в хвост и одевали бантики. Тогда ещё был орбит специально для детей!.. В туалете зеркало из трёх частей. Оттуда на меня смотрит девочка. Совсем другая девочка. У неё бледно голубая кожа, бесцветные зрачки и никакой радости. Она – совсем раздета. Кудряшки подвязаны лентой, иссяя чёрной, губы порезаны каким-то совсем неизвестным мне предметом. Страшно так, стоишь, умываешься черникой, а там эта девочка. Моментами кажется, что она возьмёт и задушит тебя этой своей лентой, психуешь, бьёшь зеркало..Девочка, которая не исчезает. Всё настолько просто – это девочка, твоя совесть, твоё отражение. Губы, как количество пустых и недосказанных слов, рваные, глаза, которые не хотят видеть солнечный цвет – обесвечены. Волосы, которые вечно завиваешь, кудряшками подобраны. Тело, раздето, от количество рук, которые были ВНУТРИ. Наверное, пишешь очередную статью. И кажется, что этот пейзаж за окном помогает тебе писать. Такое чувство, что вы – как в стеклянном шарике. Ваш город в стеклянном шарике. Твой мир – СТЕКЛЯННЫЙ ШАРИК. ТРЯХНЁШЬ – И ПОСЫПЕТСЯ СНЕГ. ИЗ СТОРОНЫ В СТОРОНУ КТО-ТО ТЕБЯ – И ИСЧЕЗНЕШЬ ПОД ТОННОЙ ЭТОГО СНЕГА. Твой мир, который ждёт сотрясений, чтобы прийти в норму.
Вы когда-то теряли себя? На остановке автобусов, электричек, в такси, дома, на работе, в колледже, даже на корте. Когда вы замахиваетесь ракеткой, чтобы отбить очередной удар – вы, это и есть вы, или кто-то другой? Как часто мы играем кого-то, играем в кого-то, пародируем, иногда не замечая, как сильно это нас меняет.
Девочка, которая была волшебностью. После каждого её прикосновения на предмете оставались блёстки. Не такие хилые отблестки, как от ваших прикосновений, а блёстки, маленькие звёзды, которые меняли галактикы, вселенные, которые меняли весь мир. В таком юном возрасте её столько раз ламали, обижали, теряли, что её душа взяла и раскололась на сотни мелких осколочков. Каждый раз прикосаясь к какому-то предмету, она оставляла на нём свой след. Свой осколочек. Не важно уже было, насколько глубоко в чужую кожу он впивался, как кому было больно. Ничего уже не было важно.
Знаете ли вы, как иногда трудно писателям выжимать из себя новые книги? Словно рожать ребёнка. Только это деторождение занимает недели, месяцы, годы… А сам изюм, ощущения себя, как писателя, приходит с опытом и только. Не каждый может, взяв на себя эту ответственность, пройти столь сложный путь достойно, не упасть, а если вдруг упал – подняться и идти дальше. Юные молодые оригинальности, таланты, детки, которые ночами не спят, пытаясь создать что-то новое – нового вы уже не создадите, всё уже придумано до вас. Зачем заново изобретать велосипед? Мечты, остаются мечты, с которыми пролетаешь, как фанера над Парижем, а ещё есть неудобное расположение клавиатуры, когда после восклицательного знака ставится Ё в порыве страстей.
Вы хотели когда-нибудь улететь? Стать птицей и просто улететь. БАКЛАНОМ СТАТЬ, К ПРИМЕРУ. Есть тухлую и не очень рыбу, жить по соседству с морем, небом, людьми, которые выбрасывают мусор на берег. Красота, которую втаптывают в грязь. Люди, которые либо перебарщивают с эстетикой, либо вообще её не воспринимают. Люди, которых надо поднимать на свой уровень, но никак не опускаться до их уровня. Курить в тамбуре в одной футболке в десятиградусный мороз это не эстетика. У каждого ведь есть две стороны – хорошая и плохая. И каждая из них подпитывается другой. Не бывает добра без зла, мира без войны, любви без ненависти. Сегодня моя плохая сторона требует подпитки. Нет, я не пишу стихи, что вы. Только рифмую иногда эмоции. Всего лишь. Какая глупость – не правда ли? 15 минут написания текста, который вы прочитаете едва за одну минуту. Не перечитывая, не дыша им. Просто проглатывая и всё. О чём пишу? Обо всём. Что под руку попадётся. Обещаю сочинить хороший сюжет, который даже будет пользоваться популярностью, но только тогда, когда сойду с ума. Когда начну видеть невидимое и не грустить после каждого прикосновения чужих людей. После каждой лживой любви.
Вы знаете, чего хотели бы на самом деле больше всего?
Вы знаете, за что можно продавать душу дьяволу? За людей, которые ушли, которых ты отпустить, посмел отпустить, у которых не оказалось билета обратно. Они не смогли вернуться и вообще больше никогда не вернутся. По твоей вине, а как же. За счастье? Верно, можно же продать душу за счастье. За это душевное равновесие, которое будет фемидой твоим поступкам. За эти тени, которые преследуют тебя и нагоняют страх. За эту зиму, или лето, чтобы они длились вечно. За что? Что имеет право на вечное существование? Мы с тобой имеем на это право? Мы, которые всего лиш пешки в чьей-то игре, лишние линии чьего-то портрета. Обними меня сильнее, я не чувствую своего тела. Я не чувствую себя человеком. Я НЕ ЧУВСТВУЮ СЕБЯ. Я НЕ ЧУВСТВУЮ ТЕБЯ. Давай, пожалуйста, пожалуйста тут как ключевое слово.
Вы знаете, что такое предательство? И как не хорошо обманывать? Печатаешь, смотря в монитор. Там за окном протекает жизнь, города, столицы стран, люди, тот, что и есть ВСЁ. Люди в шапках похожи на снеговиков. Но мы-то им не верим! Лепим настоящих снеговиков, тут, во Львове. Представляешь, мы специально приехали в другой город, чтобы лепить снеговиков и играть в снежки! Представляешь? Отсутствие снега и генератора идей делает из меня овечку. Таня в майке Глеба, которую я так ему не отдала, спит на нижней полке. А футболку не отдала потому, что ему вряд ли она нужна. Впрочем, как и я. Где-то внутри меня, внутри сердца закрадывается печаль. Периодически сохраняю текст, поглядываю на часы и на количество зарядки ноутбука. 1:29. Поезд сильно трясет, украинская клавиатура переворачивает мои русские слова на украинский манер. Ругаюсь. Делитаю а потом пишу заново. Да кто же придумал эту вот неординарность, материальные связи и ценности, которые так превысили мораль и прочее… Кто приложил все усилия к тому, чтобы в нашей стране искусство явно умирало, а корупция расла и количество махинаций увеличивалось? Слушаю чьи-то любимые песни, снова рассказываю о музыке, ноутбук светится и явно мешает другим. Может, в моей душе закрадываются сомненья, мы никому не нужны? Никто никому не нужен, кто-то знает всё, а кто-то ничего, и этот баланс нарушается людьми, которые не спят ночью и пытаются быть неординарными. Да к чему приводит наша неординарность? К выученной клавиатуре, но никак не к математике. Теперь, чтобы стать проще нам нужно выпить больше. Чтобы улыбаться нужен повод. А влюбляться – мы вообще не влюбляемся.
Этот имуннитет, вырабатанный кременами максимализма сделал из нас странных людей. Я ПО ТЕБЕ СКУЧАЮ, О, ЧЁРТ, ЭТО СКАЧЕТ КАПС ЛОКОМ МЕЖДУ ВСЕХ ВОЗМОЖНЫХ И НЕВОЗМОЖНЫХ СТРОЧЕК. Я ОБЕЩАЮ ЗАБЫТЬ, ИСПРАВИТЬСЯ И ЗАБЫТЬ – В МИРЕ ПОЛНО ЛЮДЕЙ, ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ, НО ПОЧЕМУ ИМЕННО В ТЕБЯ, ПОЧЕМУ ИМЕННО МЕНЯ УГОРАЗДИЛО?
Мальчик немного не из моего мира. Из мира, в котором всем правят деньги и власть. Кто круче, кто как курит и что, кто где одевается, где бывает, а я тут, понимаете ли, даже на самолёте ни разу не летала! Естественно, птица, у которой нет крыльев, которой их обрезали, оказалась чем-то ненужным и непонятным. Какая-то странная де вушка сидит на краю нижней полке. Я наблюдаю. Могу спросить, чем помочь, но она и без того не определилась. Мальчик, по чьему велению сразу явятся люди, даже агенты ФБР и заберут кого-то, чуть что. Наверное, он вырос среди столичных вечоринок и тусовок, среди музыки, которую я так люблю, которую он любит. Без памяти любит. И я его, так же … То, что мы больше всего любим – для него привычно, для меня – радость, которую я пыталась показать ему. ЕМУ, КОТОРОМУ НАДОЕЛО ЭТО ВСЁ.
ВСЁ ПРОДАЁТСЯ, ВСЁ ПОКУПАЕТСЯ. Две точки над ё становятся каким-то акцентом. Вы любили кого-то, кто не вашего полёта птица? Когда тебе приходится обнажать душу и ты иногда думаешь, сколько у кого секретов, и как ты выглядишь со стороны. Наверняка странно! Но что это менует? Ровным счётом ничего.
В конвертах посилаю приветы, эти люди в вагоне меня уже ненавидять за столь позднее печатанье. Для них я наверное какой-то не состоявшийся писатель.
КАК ИНОГДА ХОРОШО ДЕРЖАТЬ БЭКСПЭЙС. ТАКОЕ ПЛАВНОЕ ОЩУЩЕНИЕ, КАК БУДТО НА ВОЛНАХ КАЧАЕШЬСЯ. СКАЖИ, А ВСЕ ВЕЛИКИЕ ЛЮДИ НАЧИНАЛИ ПИСАТЬ В ПОЕЗДЕ?