Лунатик устало положила расчёску на столик и повернулась к зеркалу правым боком. Провела ладонью вверх по бедру, талии и, добравшись до плеча, аккуратно одёрнула на рукаве красную повязку.
Сколько лет прошло со времён последней Войны. Тридцать? Сорок? Пускай, годы теперь почти не имели власти над девушкой, на душе ещё оставалось то тёмное, мрачное, тот страх, что наполнил её в день "Восхода". Лунатик невесело усмехнулась. События, которым легкомысленные историки дали светлое имя "Восход", до сих пор снились ей в кошмарных снах. Когда, просыпаясь, она находила себя на крыше самого высокого здания Лондона.
Девушка откинула волосы со лба и вышла из спальни. У дверей в коридоре уже ждал адъютант.
- Доброе утро, майн Фюрерин! - вытянулся тот по струнке, едва Лунатик появилась перед ним.
- Доброе, - мягко отмахнулась она. - Что за дело в такую рань?
- Телефонный звонок, - отчеканил адъютант и протянул Лунатику телефонную трубку, из которой тихо доносилась мелодия удержания линии. - Правительство России по кодированному каналу.
- Вопрос?
- Продление взаимовыгодного сотрудничества.
- Давайте сюда... - она приложила трубку к уху. Задумчиво протянула: - Как его звать-то... Василий... Викентий...
- Владимир, - кивнул адъютант.
- Спасибо, - улыбнулась Лунатик и, приняв звонок, зашагала дальше по коридору. - Вы свободны.
Адъютант отсалютовал, черкнул что-то в своём блокноте и направился к лифту, бросив короткий, полный уважения взгляд на удаляющуюся спину девушки. Даже проведя в Коалиции полтора десятка лет, он не перестал испытывать того чувства, что возникло у него при самой первой встрече с Фюрерин. Чувство благодарности и бесконечного почтения к той, чьи волосы слишком рано стали седыми. В наше время, когда то, о чём писалось в фантастический рассказах, стало явью, и ничего не стоит вернуть себе настоящий цвет волос, она берегла его, как... как напоминание о чём-то?
От размышлений отвлекли раскрывшиеся двери бесшумно подъехавшей кабины лифта. Адъютант вошёл в них, коснулся цифры первого этажа и поднял глаза к потолку, за матовыми зеркалами которого скрывались некогда грозные, а ныне законсервированные и никому не нужные пулемёты. Говорят, нынешнее здание КМ когда-то принадлежало одной очень сильной группировке наёмных убийц, действовавшей с ней чуть ли не на равных. Другие уверены, что она существует и поныне, но след её после смерти главаря затерялся так, что даже разведывательные службы Коалиции не могут его найти. С другой стороны, если разведка что-то не может найти в нашем мире, этого просто не существует.
Лифт остановился, адъютант невольно зевнул после быстрого спуска с заоблачной высоты и вышел в холл. Но не успел сделать и десяти шагов, как тут же был окликнут охранником.
- Герр Майер! - зычно ревел здоровяк-киборг. - Герр Майер, подойдите сюда, пожалуйста.
Адъютант вздохнул и без особого энтузиазма направился к посту охраны.
- Герр Майер, тут какой-то джентльмен просится к Фюрерин, - начал киборг и испепеляющим взглядом посмотрел на высокого типа в чёрном плаще. - Как вас, ещё раз?
- Рениер Сабье! - отрывисто бросил тип, который, кажется, и вправду начал дымиться. - Рениер Сабье, пришёл по личному делу к госпоже Лунатику!
- Вот, пожалуйста, - хлопнул по столу охранник и развернулся к Майеру. - Что дела...
- Пропустить! - перебил его адъютант - Пропустить! Вам что, разнарядка не пришла?
- Ну почему же... - охранник виновато вытащил из ящика стола листочек с фамилиями. - Вы знаете, сколько мне таких в час приходит? И никакого Рено... Рену...
- Рениера... - буркнул Сабье.
- И никакого Рениера тут нет, - закончил киборг. - Есть Редвард, Реднольд, Рен...
- Он это и есть, - нахмурился адъютант и, аккуратно взяв Рениера под локоть, провёл его через пост.
- А как же... - поднялся охранник.
- Спокойно, - остановил его Майер. - Вашей вины тут нет, а секретариат я поставлю в известность, что о сокращениях, доступных госпоже Лунатику, они должны позабыть раз и навсегда. Возвращайтесь к исполнению обязанностей.
- Лучший мир, лучший мир, а порядка как не было, так и нет, - вяло проговорил полудемон, когда они прошли холл и остановились у лифтов.
- Извините пожалуйста, - адъютант приложил руку к груди. - Просто, таких, как вы и Фюрерин осталось совсем-совсем мало, и некоторые не знают о вас вообще. Но что же... Вы по какому вопросу?
- Нашёл, - коротко и как-то грустно бросил Рен.
Адъютант же, напротив, просиял и едва не кинулся на полудемона с объятиями, но вовремя остановил себя, заметив, что над тем как будто сгустилась тьма.
- Сию минуту устрою вам встречу. Фюрерин, верно, уже закончила телефонный разговор.
Однако, когда они поднялись под самый шпиль башни КМ и постучались в кабинет, девушки там не оказалось.

Лунатик долго стояла перед закрытой дверью, не решаясь войти. Затем пересилила себя и толкнула деревянную ручку. В нос сразу же ударило запахом пыли и затхлости - здесь, в шпиле вентиляция не была предусмотрена, поэтому даже воздух был разрежен, будто бы в горах. Только пахло не снегом, нет. Пахло железом, смазкой и даже нагретым бакелитом вперемешку с креозотом. И эти запахи не имели никакого отношения к висящим снаружи часам, чьи механизмы располагались выше. Лунатик поняла это, когда впервые за долгое время побывала в Российской столице, прокатилась на местной подземке, и наибольшее впечатление на неё произвели не огромные мраморные станции, похожие на дворцы, а тот самый запах. Запах тысяч людей, чугунных тюбингов тоннелей и тормозных колодок поездов.
Но теперь этот букет был сильно перебит сухим и горьким запахом пыли, осаждающейся в глотке, заставляющей кашлять и чихать. Прикрыв рот ладошкой, Лунатик прошла внутрь. В комнате ничего не изменилось. Да и как могло измениться, если её хозяин пропал многие месяцы назад?
Девушка огляделась вокруг. Всё те же давно забытые лица. Фотографии тех, кого уже нет. Зачем он держит их? Вопрос был глупым, потому что девушка знала на него ответ. Такие же фотографии стояли и у неё в спальне. Здесь не доставало только одной, и её место было покрыто таким же ровным серым слоем пыли, что и пол, редкая мебель, рамки остальных фотографий и лежащий перед ними револьвер странной конструкции, с тремя стволами.

Осторожно притворив за собой дверь, девушка спустилась вниз по железной лестнице и на лифтовой площадке принялась отряхивать одежду. Странное у неё было свойство, у пыли - даже если ты просто войдёшь в пыльную комнату, ни до чего не дотрагиваясь, всё равно будешь по уши в ней.
Приведя себя в порядок, Лунатик направилась в кабинет, где её ждали.
- А, привет, Рен, - улыбнулась она, помахав полудемону. - С чем пожаловал?
- Нашёл... его... - негромко, с мрачным лицом проговорил Рениер.
Глаза Лунатика округлились. Едва не сшибив с ног адъютанта, она бросилась к Сабье и схватила его за плечи.
- Где?!
- Окрестности Великого Энска, - всё так же тихо ответил парень. - Особняк Рихардо Тайль.
- И...
Лунатик посмотрела в глаза Рена, и вопрос застрял в её горле.
- Не... только не говори, что... не... не может быть... - шёпотом залепетала она.
Рен лишь опустил взгляд в пол.
- Как... - ногти впились в плащ полудемона. - Как... такое...
- Я не знаю... - голос парня дрогнул. - Когда мы вошли, он сидел в кресле. На столике - бутылка коньяка. В руках - фотоальбом. Старый, бумажный... Глаза закрыты. Голова лежит на груди, а сердце... Это не убийство. Оно просто не билось.
Лунатик закусила нижнюю губу, коротко кивнула несколько раз, отпустила плечи Рениера и села на диван.
- Но он же... - девушка пересилила ком в горле. - Он же принимал тот препарат... Я сама видела... - затем словно начала цитировать выписку из истории болезни: - Лечение успешно, идёт на поправку, ранних симптомов не наблюдается, отторжения нет. Как?..
Адъютант ошарашено молчал. Лунатик подняла на Рена зелёные глаза.
- Я не знаю... - повторил тот. - Помню только его лицо. Ровное. Абсолютно спокойное. Кажется, даже с лёгкой улыбкой. Он вряд ли мучался - скорее, наоборот.
- Так... так-так-так, - девушка нервно похлопала себя по коленям, тщетно пытаясь взять себя в руки. - Ты говорил, он держал фотоальбом?
- Да... - Сабье вытащил из-за пазухи толстую книжицу. Открыв нужное место, протянул её Фюрерин. - Вот здесь лежали его пальцы, как будто поглаживая карточку.
Она приняла альбом и молча вгляделась в страницу.
Скорбную тишину, накрывшую кабинет, нарушили капли слёз, тихо падавшие на фотографию, с которой Лунатику задорно улыбалась рыжая девушка в лаборантском халате.

Настроение сейчас - Безысходность