Бог в пять утра вырубает будильник,
Он дремал, не приходили сны.
Тысячи sms в чёрном мобильнике,
Звонки с кайнозоя отключены.

Бог одевает костюм, натягивает нимб,
Тоскливо косится на учебник левитации.
Давно не посещал ни Лувр, ни Нил,
И на столе ждут овсянка и декларации.

На Земле всё как обычно: пожары, цунами,
Паденье валют, споры, бои, терроризм.
Мир не спасёшь чудесными чудесами.
И вообще, всемирный ужасный кризис:

Всем на всё глубоко-далеко плевать.
У бога невсесильного нет аппетита.
Он устал на письма детей отвечать,
Его небо тускло, потрёпано и побито.

Бог покорно спускается вниз:
"Привет, Земля, всё исправить - можно".
Хотя сам не верит. Его бы каприз
Кто б исполнил - но невозможно.

На пару миллионов бедствий
Становится меньше-лучше.
"За что мне такая работа, дети?
Грязь разгребать в самой гуще".

Но на публике у него всегда: всё отлично!
Вот ты, ты, и ты - маме от меня hello лично.

И только без_сновидений ночами
Волчица знает о божьей печали.
Лижет руки, уверяет его:
"Ты не одинок. Через сотню лет сможем
Всем подложить свинью, нам дано
Сотворить мир обратно - посредством взрыва.
Почистить небо - будет на себя похоже.
Милый Бог, ты сумеешь? Это легко".

Он *сворачиваясь калачиком* : "Милая
Волчица, its impossible. Я их люблю. Всё же".

Волчица обижена. Она думала: Может,
Однажды останутся одни: Она и Бог,
И докажет верностью: он не одинок.

Но только на их совести снова - весь белый свет.
Бог спит без сновидений. Волчица строчит сверхновый завет.