Как давно я мечтал сделать тематический дневник по той теме, которую люблю. Я устал от чернухи и мерзости нашей жизни, хочется погрузиться во что-то ясное и светлое, в культуру, в живопись.
Мне хочется, чтобы это стало чем-то вроде "виртуальной Третьяковки".
Итак, зал № 1 Художник Верещагин

Верещагин Василий Васильевич (1842-1904) – один из крупнейших художников-реалистов второй пол. XIX в., автор батальных картин, иллюстратор-этнограф, путешественник. Жизнь художника Верещагина – это жизнь человека, полная приключений. «То он бьется в Туркестане в ряду солдат, то проповедует в Америке. Воин, поэт, отшельник, художник и писатель, Верещагин всегда и всюду является замечательной, самобытной личностью», – написал о живописце Н.Н. Врангель.

Василий Васильевич Верещагин родился в Череповце в дворянской семье. Воспитывался в морском кадетском корпусе, по окончании которого в 1860 г. поступил в Академию художеств. Его учителями стали профессор А.Т. Марков и академик А.Е. Бейдеман. Свое обучение в Академии он прервал после написания работы на малую серебряную медаль в 1862 г. («Избиение женихов Пенелопы»). Верещагин отправился путешествовать, сначала – во Францию, затем – на Кавказ и на Дунай. В итоге, проучившись три года в Петербургской Академии художеств и столько же в Парижской, он не окончил ни ту, ни другую. Впервые Верещагин нашел свое истинное призвание, попав в 1867-1768 гг. в Среднюю Азию, формально – в качестве прапорщика при штабе генерала Кауфмана, а в сущности – в качестве художника. Он проявил незаурядную храбрость во время обороны Самаркандской крепости. В Среднюю Азию он вновь вернулся в 1869-1870 гг., а в 1870-1873 гг. создал большую Туркестанскую серию, над которой работал в Мюнхене в мастерской, завещанной ему Горшельтом. В серию вошли ряд батальных и жанровых картин и большое количество законченных этюдов жанрово-этнографического характера: «Смертельно раненый» (1873, ГТГ), «Пусть войдут» (1871, ГТГ), «Торжествуют» (1871-1872, ГТГ), «Парламентеры» (1873), героическая поэма «Варвары», «Апофеоз войны» (1871, ГТГ) и др. Отражая в туркестанских батальных картинах суровую правду войны, ее тяготы и жертвы, В.В. Верещагин показал беззаветную храбрость русских солдат. Картина «Смертельно раненый» может быть причислена к лучшим и наиболее сильным произведениям Верещагина. До него никто не делал раненого солдата главным действующим лицом практически однофигурной картины. В этой картине фактически воспроизведено одно из первых военных впечатлений художника в дни обороны Самаркандской крепости, которое он описал в своей книге «На войне в Азии и Европе»: «…Он выпустил из рук ружье, схватился за грудь и побежал по площадке вкруговую, крича: „Ой, братцы, убили, ой, убили! Ой, смерть мой пришла!..”»

В основу картин «Пусть войдут» и «Вошли» легли личные впечатления художника от его участия в обороне Самаркандской крепости против превосходящих сил неприятеля в мае 1868 г. Они изображают два последовательных момента одного сюжета, связанного с подготовкой противником штурма крепости через пролом в стене. В картине «Пусть войдут» Верещагин смог передать напряженность настроения ожидающих штурма солдат. Картина «Вошли» изображает отдых солдат на месте боя после отражения штурма и уборку раненых на заднем плане.

Одной из самых спорных картин Туркестанского цикла стало полотно «Забытый» (1871), подвергшееся нападкам официальных кругов и уничтоженное художником. По своей идейной направленности оно примыкало к картине «Смертельно раненый». Оно изображало мертвого русского солдата, одиноко лежащего на спине, раскинув руки, среди речной долины, окаймленной цепью высоких гор. На труп слетается стая хищных птиц. В глубине видны свеженасыпанный холм братской могилы с крестом и уходящий отряд. Об этой работе написал В.В. Стасов: «Эта пустыня, мертвый человек среди гор, после битвы, напоминала мне Лермонтова с его «Валериком». Та же глубина поэтического, хватающего за сердце впечатления, та же картина, виденная собственными глазами в натуре, те же могучие краски, гармонические и поразительные, тот же вечер, желтый и потухающийсреди безотрадного уединения». Картина «Забытый» нашла отклик в поэзии и музыке. Мусоргский написал балладу-романс на слова Голенищева-Кутузова: «Он смерть нашел в краю чужом, // В краю чужом в бою с врагом.»

Центральную часть Туркестанской серии составил цикл картин, названный «Варвары»: «Нападают врасплох» (1871), «Окружили – преследуют», «Парламентеры» (1873), «Представляют трофеи», «Торжествуют» (1872), «Благодарят Аллаха». Картины этого цикла не являются батальными в обычном смысле этого слова. Но их смысловая и сюжетная связь с темой войны делает их таковыми. Заключительной картиной «Варваров» стал «Апофеоз войны» (1871-1872), изображающий деяния великого завоевателя Тамерлана. Исторически достоверным является факт, что в завоеванных землях Тамерлан оставлял своего рода монументы – пирамиды из черепов. И Верещагин изобразил среди безотрадного пейзажа (руин города и засохших деревьев) огромную пирамиду из человеческих черепов, около которой вьется воронье, назвав картину не «Торжество Тамерлана», а «Апофеоз войны». На раме этой картины художник написал: «Посвящается всем великим завоевателям прошедшим, настоящим и будущим».

Среди жанровых картин туркестанской серии особое место занимает полотно «Двери Тимура (Тамерлана)» (1871-1872, ГТГ). Эта работа не имела себе аналогий в искусстве прошлого и явила новый тип исторической картины, в которой нет ни описания событий, ни действия. Это просто образ прошлого. Перед зрителем на холсте предстает вход во дворец среднеазиатского владыки, у которого стоят стражники. Внимание стражников приковано к изукрашенным, узорчатым вратам, из которых в любой момент может выйти их повелитель. Картина, ее сюжет и композиция были настолько неожиданны и смелы, что она вызвала неоднозначную, даже негативную реакцию в среде художников. Н.И. Крамской написал: «Верещагин никогда не ставил себе задачей выражение человеческого лица самого по себе, он всегда предпочитал перенести выражение на всю фигуру, или, еще лучше, на много людей, на фоне, на пейзаже и т.п., уклоняясь от решения настоящей художественной задачи и заменить все это блеском, сюжетом. Верещагин не из тех художников, которые раскрывают глубокие драмы человеческого сердца. Он объективен гораздо больше, чем человеку свойственно вообще. Его форма так объективна, сочинение так безыскусственно и не выдумано, что кажется фотографическими снимками с действительно происходивших сцен». При работе над Туркестанской серией сформировалась важная особенность творчества Верещагина: практически каждую свою картину он сопровождал пояснительным текстом.

В 1873 г. в Лондоне в Хрустальном дворце Верещагин впервые представил всю серию туркестанских картин, эскизов и рисунков (полный перечень Туркестанского цикла приводит Ф.И. Булгаков в книге «Наши художники» СПб., 1890. Т. 1. С. 88). Весной 1874 г. коллекция была выставлена в Петербурге в залах Министерства внутренних дел. Туркестанские картины принесли Верещагину небывалый успех и вместе с тем небывалую травлю. Три картины («Окружили – преследуют», «Забытый», «Вошли!») были сняты с выставки и уничтожены художником. Всю выставленную коллекцию приобрел П.М. Третьяков. Успех был так велик, что Академия художеств возвела своего «недоучившегося» питомца в профессорское звание. Верещагин узнал об этом событии, находясь в Индии, куда уехал в марте 1874 г. Через В.В. Стасова в газете «Голос» он поместил заявление об отказе от такой чести, «считая все чины и отличия в искусстве безусловно вредными».

Результатом поездки по Индии в 1874-1876 гг. стала Индийская серия или, как называл ее сам художник «Индийская поэма». Он предполагал написать цикл из 20-30 картин на основе привезенных 150 этюдов, но завершил только две. Самой извесной работой индийской серии стал этюд-картина «Мавзолей Тадж-Махал в Агре» (1874-1876, ГТГ).

Начавшаяся в 1877 г. русско-турецкая война на Балканах вновь вернула художника к батальной теме. Балканская серия, созданная В.В. Верещагиным, стала не только рассказом очевидца и участника военных событий, создавалась не только на основе личного опыта. Она появилась в результате глубоких раздумий и обстоятельного изучения различных материалов. По мнению специалистов, картины Верещагина о войне на Балканах являются вершиной его творчества и высочайшим достижением европейской батальной живописи. Рассказывая о причинах, побудивших его как художника-воина бросить начатую работу над «Индийской поэмой» и уехать из Парижа на Дунайский фронт военных действий, Верещагин впоследствии напишет: «Я хотел видеть большую войну и представить ее потом на полотне не такой, какой она по традиции представляется, а такой, какая она есть в действительности. …Моя обязанность, будучи только нравственной, не менее, однако, сильна. …Выполнить цель, которою я задался, а именно дать обществу картины настоящей, неподдельной войны, нельзя, глядя на сражение из прекрасного далека, а нужно самому все прочувствовать и проделать, участвовать в атаках, штурмах, победах, поражениях, испытать голод, холод, болезнь, раны. Нужно не бояться жертвовать своей кровью, иначе картины будут не то...» Верещагин прошел с русской армией весь ее боевой путь. В течение 10 месяцев он принимал участие в боях, был тяжело ранен; в этой войне погиб его родной брат Сергей. Художник, едва оправившись от раны, уехал под Плевну и видел ее знаменитый третий штурм, с отрядом Гурко побывал на Шипкинском перевале, совершил с отрядом М.Д. Скобелева переход через Балканы, участвовал в решающем бою за Шипку у деревни Шейново. В своем путевом альбоме он постоянно делал зарисовки. В.И. Немирович-Данченко, бывший вместе с Верещагиным на фронте в качестве военного корреспондента писал: «В.В. Верещагин точно и неотступно наблюдает все, - начиная от общей картины боя и кончая эффектами кровавых пятен на снегу, тут же набрасывая колера в свой походный альбом. В его многочисленных картинах нет ни одной черточки, занятой у другого, созданной воображением, - это реалист по преимуществу. Его картины потому и дышат глубочайшей правдой, что они только переведены на холст, а не созданы. Это не правда фотографическая, не правда силуэтов и контуров, это сама жизнь с ее теплом и светом, с ее красками, с ее дыханием и движением…»

Вернувшись в Париж, в 1878-1879 и 1781 гг. он написал серию картин, в которой отразил свои впечатления о Балканской войне. Серия состояла из 25 картин и 50 этюдов. Балканскую и Индийскую серии Верещагин экспонировал в Лондоне, Париже и Петербурге. В 1881-1883 гг. выставка путешествовала по городам Европы, будучи представленной в Вене, Париже, Берлине, Дрездене, Гамбурге, Брюсселе, Пеште. Весной 1883 г. картины были выставлены в Москве, а осенью – в Петербурге. В Петербурге за полтора месяца выставку посетило около двухсот тысяч человек. Побывав на выставке В.И. Немирович-Данченко записал: «…Проходя по Верещагинской выставке, я вновь переживал войну: она во всех своих красках и во всем своем ужасе воскресала передо мной, только более осмысленная идеей, которой задался автор, более цельная, менее уходящая в детали…» Отбирая события и факты из русско-турецкой войны 1877-1878 гг., художник создал несколько групп картин, связанных с этапами военных действий. Начало кампании на Дунае отражено в полотнах «Пикет на Дунае» и «Шпион», третий штурм Плевны – в работах «Под Плевной. Александр II под Плевной 30 августа 1877 года», «Перед атакой», «Атака», «После атаки», «Транспорт раненых»; бой под Телишем – «Победители» и «Побежденные. Панихида по убитым воинам»; падение Плевны – «Пленные», «Последний привал», «Турецкий госпиталь в Плевне»; Шипкинские события отразились в картинах «Батареи на Шипке», «Снежные траншеи на Шипке», «Могила на Шипке», в триптихе «На Шипке все спокойно!» и «Шипка-Шейново. Скобелев под Шипкой».

Одной из наиболее значительных групп Балканской серии считаются картины, посвященные событиям трагического штурма Плевны в сентябре 1877 г. Жестокие бои под Плевной, в которых погиб его брат, настолько потрясли Верещагина, что он создал героико-трагическую трилогию. На полотне «Перед атакой» (1881) художник изобразил одни из участков «переднего края», откуда началась атака русских войск на редуты Плевны. В картине нет движения – только напряженное ожидание сигнала к атаке. Это напряжение присутствует в изображенной группе штабных офицеров во главе с генералом, тревожно смотрящих вдаль. Солдаты терпеливо и спокойно лежат на земле за низким укрытием окопа в ожидании сигнала. Рядом с ними на земле лежат и строевые офицеры, которые поведут солдат на штурм. Дав характеристику каждому из участников будущего штурма Плевны, рассказав о русском характере, его национальной особенности – быть в момент чрезвычайной опасности таким, как всегда, - Верещагин выразил в этой картине, а также в полотнах «Атака» (Исторический артиллерийский музей, СПб) и «После атаки» (1881), свое восхищение естественностью героизма русских солдат, их простотой и спокойствием. Большую смысловую и эмоциональную нагрузку в картинах этой группы несут форма (вытянутая по горизонтали) и пейзаж. Пустые осенние, размытые дождем поля, без единого укрытия. Осенняя красочная гамма, при локальности цвета, выражает напряженность ситуации, усиливает ощущение смертельной опасности. Самым трагическим полотном серии стала картина «После атаки», на которой изображены раненые, страдающие от тяжелых, мучительных ран, солдаты, ожидающие своей очереди перед палатками полевого перевязочного пункта. Пафос этой картины заключен в прославлении мужества терпеливого человеческого страдания. В венской газете « Morgenpost » за 1881 г. говорилось: «Мы не считали, сколько там бесчисленных фигур, но каждая, виденная нами, выражает иным образом новое страдание. Черты раненых, умирающих выражены с самым неоспоримым мастерством и группа примыкает к группе с глубокой правдой и безыскусственностью».

Картину Балканской серии «Побежденные. Панихида» (1878-1879) называют «подлинным реквиемом в живописи». В сущности – это пейзаж войны, суровый и трагический. Огромное «поле мертвых» под мрачным небом и лишь две человеческие фигуры у свежевырытой братской могилы. Приглушенные, землисто-коричневые тона картины усиливают ее печальное звучание. Представленное на выставке полотно произвело потрясающее впечатление на публику. В мемуарах В.И. Немирович-Данченко записал: «…Вот судьба народа, который в конце концов выручил все-таки всех и все. Это была великая искупительная жертва. Верещагин верно понял ее. Глубоко потрясенная толпа стояла перед картиной. В ней царствовало то благоговейное молчание, которое охватывает над могилой, куда спускают гроб друга или брата…»

Группа картин из Балканской серии посвящена пятимесячной героической обороне Шипкинского горного прохода небольшим отрядом русских войск против превосходящих сил турецкой армии. Верещагин, не раз побывавший на Шипке, в своих картинах не изобразил боев за перевал, он дал ряд образов, характеризующих будни военной эпопеи: «Землянки на Шипке», «Батареи на Шипке», «Снежные траншеи на Шипке», «Могилы на Шипке». Особое место в этой группе работ занимает триптих «На Шипке все спокойно!» («Часовой на Шипке») (1878-1879), состоящий из картин, последовательно развертывающих драматическое повествование о русском часовом на Шипке, не смененном во время снежного бурана и замерзшем, не покинув своего поста. Выражение «На Шипке все спокойно!» стало горькой поговоркой, ибо каждый день на перевале гибли десятки солдат от турецких пуль и сотни от мороза, а в донесениях в Россию в рапортах стереотипно сообщалось: «На Шипке все спокойно». Остропублицистический триптих Верещагина произвел сильнейшее впечатление в России и не терял своей остроты и актуальности долгие годы.

Картина «Шипка-Шейново. Скобелев под Шипкой» (1878-1879) как бы завершает цикл картин Верещагина, посвященных русско-турецкой войне и является единственной, посвященной изображению победы. В картине представлено поле битвы на другой день после боя: стремительно скачущий на коне Скобелев, приветствующие его солдаты, которые выстроились у подножия покрытых снегом Шипкинских высот. Полная жизни, движения и воодушевления сцена победного смотра дана на втором плане. А на первом – пейзаж после битвы с застывшими телами погибших воинов. Белая снежная пелена как погребальный саван накрыла и землю и солдат. Окутанные морозной мглой вершины Балкан, широкая снежная равнина и обнаженная дубовая роща своим суровым величием подчеркивают значительность изображенного события.

Балканская батальная серия вызвала большой общественный резонанс, расколов общество на два лагеря: принимающих картины сочувственно или враждебно. В одной из английских статей после ряда выставок, прошедших в Европе и Америке, говорилось: «Верещагин вообще известен, как художник военной правды. Он русский по рождению, воспитанию, уму и сочувствию к человеческим страданиям. Он русский также и по той ужасной верности, с какою выражает трагедию событий. В его произведениях есть та простота и величавость, которые всякому понятны. Верещагин пишет войну, потому что сам был воином. Он художник-солдат, человек, ставший воином в целях своего искусства и употребляющий свое искусство, чтобы поведать миру о войне…»

Устав от напряженной работы над балканской серией, в 1880-е гг. художник отошел от батальной тематики, организовал выставки своих произведений в Западной Европе и Америке, совершил поездки в Индию (1882-1883) и на Ближний Восток (1883-1884). Собранный материал способствовал созданию двух новых серий: палестинской и «Трилогии казней». Палестинская, или евангельская, серия состояла из полотен «Святое семейство», «Иисус с Иоанном Крестителем на Иордане», «Иисус в пустыне», «Воскресение Христово». Смысл трилогии сводился к изображению жестокой расправы в древности и современности с борцами за духовную, политическую и национальную независимость. В ее состав вошли картины: «Распятие на кресте у римлян» (1887), «Подавление индийского восстания англичанами» (1884) и «Казнь заговорщиков в России» (1884-1885). «Распятие на кресте» – это трактовка евангельского события, Голгофа, сцена распятия Христа и двух разбойников. «Подавление индийского восстания» – это повествование о расправе англичан с участниками жестоко подавленного сипайского восстания. «Казнь заговорщиков в России» была написана под впечатлением публичной казни пяти народовольцев в апреле 1881 г. В целом, вся серия картин стала своего рода ответом на горячо обсуждавшийся в русском обществе вопрос об отмене смертной казни. Но трилогия Верещагина вывела эту проблему за пределы конкретного пространства и времени.

В кон. 80-х гг. В.В. Верещагин вернулся в Россию и построил себе мастерскую в Нижних Котлах под Москвой, где начал работу над большой батально-исторической серией «1812 год. Наполеон в России» (1889-1904). Но в предыдущие два года, в 1887-1888 гг., совершил поездки по России, посетив Ярославль, Ростов, Кострому. Он писал русскую старину, собирал предметы народного быта, русские костюмы, в печати активно выступал в защиту памятников старины. В 1893-1894 гг. художник посетил Вологду и ее окрестности и написал портретные и пейзажные этюды. В 1894 г. он путешествовал по Северной Двине, сделав около 20 этюдов маслом и 60 рисунков и описав свои впечатления в книге «На Северной Двине. По деревянным церквям».

С конца 80-х гг. главной в творчестве Верещагина становится тема Отечественной войны. Целью создания серии «1812 год», по словам художника, была задача «показать великий национальный дух русского народа, его самоотверженность и героизм в борьбе с врагом». Серия картин включила в себя 20 законченных полотен, несколько незаконченных картин, этюды и рисунки (и осталась незавершенной). Вся серия разделена художником на две части: «Наполеон I в России» и «Старый партизан». Первая часть включила в себя следующие работы: «Наполеон I на Бородинских высотах” (1897, ГИМ), “Конец Бородинского боя” (1899-1900, ГИМ), “Перед Москвой в ожидании депутации бояр” (1891-1892, ГИМ), “Зарево Замоскворечья” (1896-1897, ГИМ), «В Кремле – пожар!» (1887-1898), «Сквозь пожар» (1899-1900, ГИМ), «В Петровском дворце» (1895, ГИМ), «Возвращение из Петровского дворца» (1895, Картинная галерея Армении, Ереван), «В покоренной Москве» («Поджигатели», 1897-1898, ГИМ), «В Успенском соборе» (1887-1895, ГИМ), «Маршал Даву в Чудовом монастыре», «Наполеон и маршал Лористон» (1899-1900, ГИМ), «В Городне – пробиваться или отступать?» (1887-1895, ГИМ), «На этапе. Дурные вести из Франции» (1887-1895, ГИМ), «На большой дороге. Отступление, бегство…» (1887-1895, ГИМ), «На морозе», «Ночной привал великой армии» (1896-1897, ГИМ).

Вторая часть серии включает три картины: «Не замай – дай подойти!» (1887-1895, ГИМ), «С оружием в руках – расстрелять!», «В штыки! Ура! Ура!» (1887-1895, ГИМ).

Первым сюжетным мотивом серии стал Бородинский бой, которому посвящены две картины. Полотно «Наполеон на бородинских высотах» изображает французского императора и его штаб, наблюдающих с высокого холма за ходом боя. Поле битвы занимает небольшое место и скрыто от глаз орудийным дымом. Наполеон сидит впереди своего блестящего штаба, маршалы и офицеры стоят за ним. Далее выстроились гренадеры «старой гвардии». Этой группе верящих в свою непобедимость солдат и маршалов художник противопоставил фигуру Наполеона, «спокойную, слабую и бездеятельную». Картина «Конец Бородинского боя» переносит зрителя к знаменитой батарее Раевского после занятия ее французами. Композиция картины своеобразна, фрагментарна и напоминает кадр кинопленки. На картине справа виден лишь выступ редута, фигуры взобравшихся на него французов срезаны краем картины. Главную часть полотна занимает ров, заваленный грудами жертв ожесточенного боя. Оставшиеся в живых французы восторженно приветствуют еле видного вдали Наполеона, объезжающего поле битвы. Картина «В Кремле – пожар!» сильна своим сдержанным драматизмом. В ней нет эффектных изображений пламени и дыма. Все внимание переносится на передачу общей тревожной обстановки пожара. Наполеон и его маршалы, стоя на кремлевской стене, смотрят на горящую Москву. Показывая раздумье Наполеона на фоне тревожной обстановки пожара, в кольце огня, художник как бы предвещает идущее возмездие, разгорающееся пламя народной войны.

Восемь картин изображают отступление Наполеона и разгром армии захватчиков. Три из них: «В Городне – пробиваться или отступать?», «На этапе. Дурные вести из Франции», «На большой дороге. Отступление, бегство…» – связаны с принятием трагических решений Наполеоном об отступлении армии по старой Смоленской дороге и получением известий из Франции о заговоре. В этих картинах показана драма Наполеона как личности.

Тема народной партизанской войны развивается в работах «Не замай – дай подойти!», «С оружием в руках – расстрелять!». Героем же партизанского движения Верещагин выбрал не Дениса Давыдова, не Сеславина или Фигнера, а полулегендарного руководителя одного из крестьянских партизанских отрядов Семена Архиповича, о котором узнал из народных преданий. Картина «В штыки! Ура! Ура!» посвящена подвигу русских гренадеров под Красным. Это единственная картина серии «1812 год», изображающая боевые действия русской армии. Ее смысл выражен в словах приказа М.И. Кутузова от 10 ноября 1812 г.: «Мы будем преследовать их неутомимо. Настают зима, вьюги и морозы. Но вам ли бояться их, дети севера? Железная грудь ваша не страшится ни суровости погод, ни злобы врагов.»

Серия «1812 год» привлекла к себе внимание во время празднования столетия Отечественной войны 1812 года: картины издавались в репродукциях массовым тиражом, воспроизводились в предметах художественной промышленности.

В нач. XX в. Верещагин продолжил свое обращение к батальной теме. В 1901-1902 гг. он совершил поездку на Кубу и Филиппины, где по следам испано-американской войны 1898 г. написал несколько полотен: «В госпитале», «Письмо к матери», «Взятие Сан-Хуанских высот Рузвельтом», «Шпион», «Раненый» и др. В годы русско-японской войны 1904-1905 гг. 4 картины на тему «Письмо к матери» стали необычайно популярными – это был драматический рассказ о смертельно раненом солдате американской армии, диктующем сестре милосердия письмо к матери и умершем, так и не окончив его.

В 1903 г. Верещагин совершил поездку по Японии, откуда привез множество этюдов. Известие о начале русско-японской войны застало его за работой над завершением этих этюдов. Он немедленно поехал на фронт, в Порт-Артур, и погиб в морском бою 13 апреля 1904 г. при взрыве броненосца «Петропавловск» от вражеской мины.

Галина Аксенова
Информация взята с сайта портала Русская беседа
http://www.voskres.ru/school/aksenova.htm
Представляю его одну из самых известных картин - "Апофеоз войны " 1871 (Посвящается всем великим завоевателям, прошедшим, настоящим и будущим)
Третьяковская галерея, Москва. Цикл картин "Варвары"
остально постараюсь выложить в комментарии в самое ближайшее время.
[680x446]