Мы пережили 40 дней. А за окном солнце светит, как будто и не знает, что вот же 41 день, как мой дедушка не может этого солнца увидеть. Пришла весна, с холодным, северным ветром. С холодным, северным солнцем. А он все собирался на дачу. Сказал, что поедет уже 20го марта. И не важно, что 20 марта были почти крещенские морозы, и не на какую дачу было бы не проехать даже на танке. Дедушка не мог об этом знать. Потому что 19 марта у него были похороны. И было очень-очень холодно. И безумно страшно. Страшно, что моя маленькая бабушка сорвется. Я очень этого боялась, она же такая маленькая. И меня старались все время оставлять рядом с ней, чтобы она за меня держалась. Утром мама умчалась за цветами, а все родственники делали большие глаза, и говорили, что мама в комнате или в туалете. Чтоб я не помчалась за ней, и не оставила бабушку одной. Люди в горе себя очень странно ведут. Они теряются и становятся, как глупые взрослые перед маленьким ребенком, который уже все понимает. Дедушка наверное не думал, что будет так страшно. а может ему было еще страшнее. Нас же было много. И мы все как-то держались вместе. Вместе толкались на кухне, вместе таскались в магазин, вместе спорили. Оказывается, в горе люди очень активно спорят. Видимо, чтобы не вспоминать для чего они все собрались. Когда споришь о том, кто будет чистить картошку, вроде как-будто жизнь продолжается, и как-будто не так все страшно.
Словно какая-то ошибка вышла. Вот так пошутили, и дедушка сейчас вернется. И все будет как раньше.
Он не вернется. А я с ним тогда не попрощалась. Потому что обиделась. Кто же мог знать, что это было самым неподходящем временем, чтобы обижаться. А я вот так гордо обиделась, и уехала в Москву, не сказав "до свидания". Я не знала тогда, что очень скоро прилечу обратно. Уже для того, чтобы сказать ему "Прощай!".



- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями -
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.

- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы, -
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой, любимый,
Ты понесешь с собой повсюду,
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.

- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?

- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.

- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного, -
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, млечный дым?

- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
...И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали...

С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!

Кочетков