Демократическое направление русского изобразительного искусства XIX столетия выдвинуло, наряду с Репиным, еще одного гиганта национальной живописи — Василия Ивановича Сурикова (1848—1916), который воплотил в своих творениях высшие принципы передвижничества в области исторического жанра, трактуя историческую картину как народную эпопею.

Сибиряк по рождению, потомок тех, кто пришел на далекую окраину России с отрядом знаменитого Ермака, он воспитывался в обстановке, сохранявшей во многом печать допетровской старины. В Академию художеств Суриков поступил в 1869 году, его учителем стал Чистяков. После завершения учебы в 1875 году художник принял участие в росписях храма Христа Спасителя в «первопрестольной», мыслившегося в качестве официального памятника событиям Отечественной войны 1812 года. Работа связала молодого художника с Москвой и дала на время материальную пезависимость. Эту возможность Суриков использовал для создания произведения, замысел которого возник у него еще до прихода в Академию и с которым он хотел вступить в родное искусство — «Утро стрелецкой казни» (1881).

Живописец выбрал драматический момент — подавление стрелецкого бунта 1698 года, но характерно, что он отказался изображать непосредственные минуты казни, как ему, например, рекомендовал Репин. В беседе с поэтом и критиком М. А. Волошиным Суриков рассказывает: «Приезжает Илья Ефимович Репин посмотреть и говорит: «Что же это у вас ни одного казненного нет? Вы бы вот здесь хоть на виселице, на правом плане, повесили бы».

Как он уехал, мне и захотелось попробовать... Я и пририсовал мелом фигуру стрельца повешенного. А тут как раз нянька в комнату вошла, как увидала, так без чувств и грохнулась».

Художник понял, что ужасающее зрелище мук и смертей могло свести воздействие полотна только к резкому психологическому эффекту, способному заслонить собой для зрителя все основное содержание, вложенное в картину. Основное же в ней — действие народной массы.

Здесь вы найдете креатив во всех его проявлениях.