Всё произошедшее вполне могло бы показаться просто сном, хотя и кошмарным. В конце концов, от сильного утомления заснуть способен любой. Но вот в полузабытьи, словно издалека, снова раздаются скрипучие нечеловеческие голоса насекомоподобных охранников: «Пора вставать!» и кошмарный сон вновь становиться явью. Они снова в тесной грязной камере в подземных катакомбах. И все четверо при званиях: капитан Туранга, майор Даллас, лейтенант Крокер и генерал Бранниган.

«Выходите по одному. – Потребовали охранники. – Толпа ждёт». Они были хорошо вооружены бластерами и парализаторами, так что всякое сопротивление было заранее обречено на провал. Все вышли по одному. Им заложили руки за спину и надели наручники. По тусклым коридорам катакомб их повели к какой-то скоростной железной дороге. Небольшой состав метро-поезда с вагонами специально для заключённых повёз их куда-то по глубокому тоннелю. Видимо, изначально он использовался при строительстве разгромленной ещё республиканцами фабрики дроидов. Теперь же они проезжали мимо многочисленных туннелей и штолен, где виднелись трудящиеся рабочие, а может быть и рабы, добывающие что-то безо всякой современной техники. Но поезд нёсся быстро, и толком разглядеть происходящее в этих штольнях никто не успел.

Проехать пришлось немало – как минимум 20 минут в пути. На конечной станции их вывели и по каменным ступеням повели куда-то наверх. Здесь также было много камер, коридоров, ответвлений и закрытых на замок помещений. Охранники всё это время не проронили ни единого слова. Просто указывали дорогу. И вот, наконец, в полутьме, обычной для этих помещений, появились мощные ворота, обитые железом. В щели между ними пробивался яркий солнечный свет. Снаружи доносились громоподобные звуки тысяч глоток, ревущих: «Зрелищ! Зрелищ!»

«Приготовьтесь! – Сказал старший охранник. – Советую прикрыть глаза. Я знаю, у людей они чувствительны к яркому свету. Потом они привыкнут к солнцу. Только недолго вам ему радоваться».

Лила сочла за лучшее действительно закрыть свой единственный глаз рукой.

Ворота окрылись, пахнуло жаром, всё залило солнечным светом. После полумрака катакомб ничто не могло быть более ярким. Охранники вывели их на песчаную арену громадного амфитеатра, вырубленного прямо на месте естественного углубления в горах. Древнеримский Колизей этому сооружению и в подмётки не годился. Трибуны, прямо из горных пород, размещали как минимум сто тысяч галдящих и скандирующих людей, затурианцев и многих других существ со всевозможных планет Галактики.

Лила начала понемногу открывать глаз, но яркий свет всё ещё здорово бил по её укрупнённой сетчатке. Однако глаз постепенно привыкал. Ворота за ними, тем временем, были заперты. Все четверо огляделись. Сзади у громадной каменной стены стоял деревянный стенд с четырьмя стальными мечами. От земли до самой нижней трибуны было не меньше 5 – 6 метров. С противоположной стороны возвышалась роскошная ложа, где стоял золотой трон. Перила балкона были укрыты красными коврами с золотым шитьём. По обе стороны от трона высились две внушительные бронзовые статуи грозных гладиаторов. Один был вооружён громадным топором, а второй такой же большой булавой.

Внезапно из глубины большой галереи с высокой колоннадой на балкон вышел император Тиберий в своей тоге и венце из золотых листьев в сопровождении двух красных гвардейцев и Пиццы Хатта. На другой небольшой трибуне немного в стороне стоял человек в древнегреческих одеждах и в древнегреческой театральной маске. Он стоял перед динамиком и, как только объявился Тиберий, громко произнёс: «Народ Затурии, приветствуй нашего верховного повелителя Императора Тиберия IV и правителя регента Пиццу Хатта!»

Народ встал со своих трибун, и все в один голос закричали: «Ура!»

Хатт и Тиберий помахали народу. Гальба сел на трон, но вся арена была ему прекрасно видна. Двое гвардейцев встали справа и слева от него, а Хатт немного позади. Солдаты – клоны были расставлены вдоль бортиков арены и на самых верхних трибунах.

Оратор в греческой маске объявил в микрофон: «Эти четверо гнусных заговорщиков готовили вероломное покушение на нашего уважаемого регента и великого повелителя Тиберия во время визита Его Величества на Затурию. Но подлый заговор был вовремя раскрыт, и эти негодяи были схвачены. А посему заговорщикам предстоит теперь Суд судьбы! Семь смертельных поединков с самыми знаменитыми гладиаторами Галактики и разными чудищами. Ежели кто выстоит во всех боях, проявив мужество и доблесть, то великодушный и божественный Тиберий дарует тому волю и прощение!»

Лила очень скептически выслушала всё это и заметила: «Почему-то не ожидала от них большей оригинальности!» Прекрасно было понятно, что слова про семь поединков и прощение не более чем красивые слова. По сути им не оставили никаких шансов.

Толпа, тем временем, начала воинственно скандировать: «Смерть предателям!»

«Типичное проявление стадного инстинкта» - заметил майор Даллас.

Оратор поднял руку, призывая собравшихся к спокойствию, и продолжил: «А теперь приветствуйте наших гладиаторов!»

Под громовые возгласы «Ура!» из ворот прямо под императорской ложей вышли несколько звероватого вида существ – трёхметровый четырёхрукий гоблин с большими булавами в каждой руке; свиноподобный толстяк в звериной шкуре  и со здоровым зазубренным мечом в руке; и ещё два весьма гротескных создания, скорее напоминающих эксперименты сумасшедшего генетика. У одного вроде было два туловища – громадное паучье с восьмью ногами, а из него росло человечье с уродливой головой, эдакий кентавр – паук. А второе чудище с длинной шеей и головой рептилии,  у него были две узкие клешни, шесть членистых ног, как у рака, и шипастая булава на кончике длинного хвоста. У основания его шеи сидел человек в одной набедренной повязке, со стрижкой ирокез на голове и длинным хлыстом в руке.

Глянув на всё это, Зэпп Бранниган обречённо сглотнул и заявил: «Что-то у меня на сегодня нехорошие предчувствия!»

Старший охранник обратился к ним и показал на стенд с мечами: «Вот ваше оружие».

«Мечи?! И только?! -  Спросила Лила. – А разве нам не дадут выбор оружия?!»

«Настоящие гладиаторы приучены биться разными видами оружия. Меч – оружие универсальное, колющее, режущее, удобное в обращении. Как раз для вас, дилетантов. – Затем обратился к другим затурианцам в конвое. – Теперь снимите с них наручники!» Охранники сняли наручники и тут же взмыли в воздух, заняв места на нижних трибунах.

Монстры, тем временем, выстроились перед парадной ложей и громко прокричали: «Аве, Великий Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!»

Тиберий Гальба встал с трона, поднял вверх правую руку и громко объявил: «Аве Мне! – Затем снова сел на трон и бросил. - Да начнётся первый бой!»

Регент Хатт продублировал команду в более понятном гладиаторам ключе: «Да, в общем, мочи!»

Зэпп Бранниган спросил: «Ну и что теперь будем делать?»

«А какой у нас выбор?» - вопросом же ответила Лила.

Тот снова: «Как думаешь, если всё время бегать от них по полю, это прокатит?»

Ему ответил уже Уиллис Даллас: «Ну, попробовать-то никогда не поздно».

Гладиаторы развернулись и двинулись на четверых обречённых через всё довольно-таки большое поле, издавая воинственные крики. «Ладно, хватит трепаться! К оружию!» - крикнула Лила и первой выхватила меч.

«Противники те ещё! – Заметил Даллас. – Эх, была, не была! Тот ногастый паукастый, чур, мой».

Киф с глазами, полными ужаса воскликнул: «Это всё! Крышка!»

Зэпп: «Да разбирайте их. А мне что последнее останется».

На главной трибуне Пицца Хатт угодливо и подобострастно заметил: «Мой повелитель, я уверен, это представление вам понравиться».

Император надменно усмехнулся: «О да. – Сказал он. – Кстати, объявите. Кто бы там ни выиграл, 10 тысяч любому, кто принесёт мне её голову».

«Сейчас распоряжусь, о божественный!» - ответил Хатт и на минуту вышел.

Разъярённый четырёхрукий мутант нёсся прямо на Лилу, размахивая палицами. Она едва едва успела отпрыгнуть назад, когда тот с силой ударил всеми четырьмя в песок. С жалким мечом трудно было противостоять такой мощи. Оставалось только уворачиваться от ударов, заставляя бугая расходовать свою силу впустую. Это могло помочь особенно при том, что он был не очень-то сообразителен.

Толпе такое было не совсем по душе. «Крови! Крови!» - вопили они. Но Тиберий очень внимательно наблюдал за всем, сидя на своём троне. Он буквально пожирал эту сцену глазами. Внимательнее всего он следил, конечно же, за Лилой.

Кифу тоже приходилось несладко. Ибо тот верзила с мечом хоть и был неповоротливым, но его кожа была настолько дубовой, что поразить его каким-то хлипким мечом, да ещё и с теми силёнками Кифа было почти невозможно. Вот Киф и бегал от него, не пытаясь ничего предпринять. А тот только грозно кричал, похрюкивая: «А ну червяк, дерись как мужчина!» но достать его не мог.

Зэпп получил, что хотел. По остаточному принципу. Теперь прямо на него надвигался рептилиеподобный гигант с метровыми клешнями, подгоняемый кнутом погонщика. Бранниган чуть в штаны не наложил. Хотя, вообще-то, он не носил штанов. Но всё равно оставалось только удирать. И думать было нечего о том, чтобы отразить гигантские бронированные клешни этим мечом. Но монстр быстро нагнал его и прижал к стене. Ударом клешни отбросил его в сторону. Монстр двинулся за ним. Но Бранниган в это время выронил меч. Попытался потянуться за ним, но тут на него наступила гигантская заострённая нога, как у краба. Меч только хрустнул. А чудище начало мелко бить своими ногами и клешнями в песок, разрывая его. Зэпп покатился по земле, чудом не попадая под удары, и избегая участи канапе на острой палочке. Внезапно в шею монстра вонзилась длинная пика. Но шея была покрыта бронированными щитками, и пика только застряла в них. Это майор Даллас сумел-таки разделаться с пауконогим  и отобрать обе его пики. Свой меч он бросил Зэппу.

«Бранниган, держи и чеши отсюда! – Крикнул он. Затем крикнул уже чудищу. – Эй, я здесь! Достань меня!»

Монстр выкрутил шею, достал пику зубами и легко перекусил её как зубочистку. Даллас: «Упс, чё-то я не рассчитал!» Теперь и ему пришло время побегать по арене.

Толпа начала скандировать: «Бей! Бей!»

Теперь уже Лила заметила, что четырёхрукий подустал. Она словно кошка кинулась ему под ноги. Тот среагировать не успел. Перекувырнувшись, Лила успела подрубить мечом сухожилия ног, и бугай рухнул наземь. Хорошо хоть, что меч был заточен идеально.

Толпа заревела: «Ура!»

Внезапно Лила заметила, что рядом с ней кто-то есть, и она тут же нанесла удар мечом. Только в последний момент она остановилась, меч замер у самого горла до смерти перепуганного генерала Браннигана.

Тиберий резко встал и поднял руку вверх. Зазвучала громогласная труба. Это был сигнал немедленно остановить поединок. Профессиональные гладиаторы тут же замерли там, где их застал сигнал. Погонщик остановил своего монстра. Лила замерла в каком-то ступоре. Бранниган обречённо глядел на неё. А Киф и Даллас озадаченно озирались по сторонам. Толпа притихла. Все ожидали решения императора.

Тот растянул губы в самодовольной улыбке. «По плану вы должны сражаться на смерть не только с моими гладиаторами. – Он выдержал секундную паузу. – Но, если придётся, и друг с другом». Пицца Хатт тупо захихикал у него за спиной. Но Тиберий его тут же успокоил движением ладони. «Браво, Лила! Браво! Но теперь уже не тебе решать судьбу этого ничтожества. Что скажет народ?» - спросил он во всеуслышание.

Трибуны взорвались воплем: «Смерть!»

В глазах Гальбы читался восторг. Эта музыка прямо-таки ласкала его сердце. Он сел на трон.

Зэпп обречённо оглядывал обезумевшие от жажды крови трибуны. Сначала Лила довольно грозно посмотрела на него. Она всегда знала, что Зэпп был ничтожеством. Но теперь он и сжался, как  ничтожество, и смотрел на неё, как забитый раб, молящий о пощаде, но не надеющийся на неё. Лила посмотрела на парадную ложу.  Тиберий стёр улыбку с лица, вытянул вперёд правую руку, сжал в кулак и большим пальцем указал вниз.

Толпа вновь начала скандировать: «Убей! Убей!»

Но Туранга просто отбросила меч в сторону. Гальба вскочил с места и закричал: «Да как ты смеешь, мутантская сучка?!» Лила лишь спокойно смотрела на него в ответ. «Ну давай, убей его! Ты же ненавидишь его. Я приказываю тебе! Я желаю видеть кровь!» - кричал он.

Толпа притихла.

«Да, возможно, он неприятен мне. – Спокойно ответила Лила. – Но это ещё не повод лишать его жизни. И уж тем более не повод угождать прихотям такого урода, как ты, и желаниям бесноватой толпы. А ты можешь приказывать своим слабоумным клонам, раз так хочется!»

Напряжение явно достигло пика. Все теперь уже притихли. Даже толпа была в шоке. Эти простолюдины и представить себе не могли, что с императором можно так разговаривать.

Зэпп выдал: «Может, я притворюсь, что типа умер? А ты сделаешь вид, что типа убила меня?»

Но сказано это было настолько не к месту, что Лила даже не стала на это ничего отвечать, а только гордо смотрела прямо на императора.

Лицо Гальбы было просто перекошено от  гнева. Однако он спокойно, но очень властно ответил: «Ты не поняла. С этой арены у вас только один выход. И то не в лучшем виде. Ну что ж, раз ты хочешь, чтобы я отдал приказ клонам. Да будет так!» Он поднял правую руку и громко скомандовал: «Легионеры, бластеры на изготовку!»

Солдаты – клоны тут же вскинули свои винтовки и все нацелились на Лилу и Зэппа.

«Вот блин!» - сказал Зэпп.

Внезапно яркий свет озарил всю арену. Тиберий прикрыл лицо рукой, словно смотрел прямо на солнце. Хотя солнце было сейчас совсем в другой стороне. Свет тут же пропал, и над ареной раздался громкий голос: «Любовь к зрелищным эффектам никогда не шла тебе на пользу, Тиберий!»

Тот опустил руку и посмотрел в противоположный самый верхний конец амфитеатра, откуда только что исходил свет. Лицо императора застыло от изумления, и аж челюсть отвисла – там стоял его вроде погибший брат Антипатр в белоснежных одеждах и со своим непременным посохом. «Этого не может быть!» - закричал Гальба, хотя и знал, в принципе, что ещё как может.

Четверо пленников огляделись по сторонам. На трибунах то тут, то там вспыхивали разноцветные клинки жидайских мечей. Антипатр вскинул посох и световым потоком ударил по солдатам – клонам, стоявшим у нижнего бортика Колизея. Те только посыпались вниз на арену. Рядом с ним словно из ниоткуда возник крошечный зелёный магистр Йогурт, выпустил свой зелёный световой меч и прокричал: «Жидаи, мачи казлов!»

На трибунах тут же пошла свалка. Затурианцы начали в массовом порядке подниматься в воздух, заполоняя его над ареной. С неба, словно градины, уже падали многочисленные десантные модули. Прибывшие войска сразу же вступали в бой.

Тиберий сжал кулаки и выругался: «Проклятые жидаи! В суете совсем забыл заняться ими как следует!»

Внезапно прибежал офицер флота и, захлёбываясь словами от волнения, доложил: «Ваше Величество, критическая ситуация!»

«Чего тебе?» - небрежно спросил Тиберий.

«Отряды солдат с Земли атаковали дворец! Отдельные истребители жидаев штурмуют наши крейсеры на орбите! Есть опасность, Великий Цезарь! Я думаю, вам следует немедленно уходить. Ваш шаттл готов к полёту».

Гальба лишь смерил его презрительным взглядом и ответил: «Ты что, издеваешься?! Бежать в минуту величайшего триумфа?! Прикажи клонам отразить врага! Несите гордо знамя 4 легиона! Умрите во славу. Э. …Во славу Меня!»

Двое солдат, прибывших вместе с офицером, приставили пистолеты к вискам.

«Да не так, идиоты! – Вскрикнул император. – Я имел в виду, в бою».

Солдаты: «А -  А!»

«А теперь ступай!» - приказал Тиберий.

«Да, мой Цезарь!» - ответил офицер подрагивающим голосом и вышел.

Прослушав известия этого офицера очень внимательно, регент Хатт обратился к императору: «Ваше Величество, по-моему, мне здесь уже не место. Может, я выйду?»

«Да, проваливай!» - Отмахнулся Цезарь.

Пицца тихонько удалился.

Затем Тиберий вплотную подошёл к перилам и закричал: «Я требую продолжения банкета! Солдаты, Мочите всех!»

Пошла пальба. Через ворота для выпуска гладиаторов на арену туда же ворвались солдаты – клоны. В коридорах вырубленного прямо в горе дворца красные гвардейцы уже схватились с жидаями. А отряды земных войск уже вели бои с клонами на верхних уровнях комплекса, пробиваясь на нижние. Но императора, похоже, то совершенно не беспокоило.

Внезапно на перилах его балкона очутился магистр Йогурт со своим мечом. Тиберий от неожиданности прянул назад.  Гвардейцы тут же приняли боевую стойку и включили свои силовые пики. И тут магистр грозно закричал: «Ну, конец корявый! Всё дерьмо теперь у меня! Ты жрать будешь?»

Тиберий: «Чего?...»

Йогурт, убито: «Ну вот, опять этот дурацкий порядок слов!»

Тиберий, подозрительно на него поглядывая: «Путаные речи? Громкие заявления? – А затем с восторгом. – Виктор Степаныч! Вас в гриме и не узнаешь! Как вы исхудали там! Не уж-то в Киеве нынче совсем плохо с продовольствием?»

Однако Йогурт снова собрался с духом и прокричал: «Ну всё, корявый, теперь тебе конец! Ты у меня дерьмо жрать будешь!»

Тиберий: «Спокойно, Виктор Степаныч! Зачем же так нервничать? Для этого же есть спичрайтеры всякие и другие специалисты. Ну, логопед, в конце концов. Вам надо дать время, и вы лучше поучите свою речь, потренируетесь над косноязычием!» - сказал он и незаметно дёрнул за ковёр, покрывающий перила. Йогурт не удержался и просто свалился вниз.

Тиберий поглядел вслед ему, покачал головой, и сказал: «Нет, я, конечно, люблю кисломолочные, но это уже перебор».  А затем окинул взглядом трибуны, где шёл бой. Но Антипатра нигде заметить не смог.

Когда на арену хлынули солдаты, Лила даже не знала, что делать. Ведь против них она была совершенно безоружна. В это же время на арену спрыгнули несколько жидаев. В воздухе в беспорядке носились затурианцы, изредка постреливая из своих бластеров. Пошла полная неразбериха. Внезапно кто-то её окликнул: «Лила! Держи меч!»

Она повернула голову на крик. Где-то на трибунах оказался не кто иной, как вроде погибший Игнасио Пендальф, а может, и Антипатр Минойский. Кто, в конце концов, знает, как его теперь называть? Он указывал на неё и кричал: «Это меч!», при этом ловко отбрасывал от себя надоедливых насекомых – переростков. На песок рядом с ней тут же упала рукоятка типичного светового меча. Она отчётливо это слышала, хотя и не придала значения тому, что в том грохоте взрывов и выстрелов она в принципе не могла его слышать. Но времени размышлять не было, всё было воспринято, как само собой разумеющееся.

Из поднятой рукоятки «вырос» ярко-сиреневый клинок светового меча. На неё сейчас бежало не меньше пятнадцати легионеров – клонов в мощных бронированных доспехах – экзоскелетах, способных передвигаться самостоятельно, да ещё и с разгонными ускорителями за спиной. Эти элитные бойцы Морской пехоты несли бластерные винтовки наперевес. Лила выставила вперёд клинок меча, и ей показалось, что она знает, куда они сейчас будут стрелять. Точнее, это и ёжику было понятно, но она знала, куда будет стрелять каждый из них. И, кроме того, ей показалось, что солдаты как-то странно движутся, как будто в замедленной съёмке. Когда раздались выстрелы, Лила, как заправский жидай, отразила их всех. Несколько клонов были сражены рикошетом наповал. Затем она прыгнула прямо в их строй. Те и ахнуть не успели, как двое были сражены мечом. При этом одноглазой девушке показалось, что она и без меча может легко их побить. Время будто замедлило свой ход. Противники её двигались очень медленно, были заметны даже песчинки, взлетающие с земли и медленно падающие на неё. Звуки боя доносились отдельными всплесками и словно откуда-то издалека.

И вдруг она снова услышала ясный голос Пендальфа: «Да не жди ты попусту! Бей их!»

Она ударила рукой в броневой панцирь одного из них. И солдат отлетел в сторону, как пробка из-под шампанского. Под ударами её сапог и просто рук взвод клонов разлетелся в стороны. Прочная дюропластовая броня, способная выдержать пару прямых выстрелов, трещала, как скорлупка.

Зэппу один из жидаев тоже подкинул рукоять светового меча. Тут Зэпп и оживился. «Вот это другой разговор! С этим не пропадёшь».

Однако не успел он насладиться своим приобретением, как сзади на него нашла гигантская тень. Он резко развернулся – тот монстр с клешнями снова замахнулся на него. Но Зэпп просто подставил меч, скорее от испуга, чем от чёткого осознания того, что надо делать, и клешня просто отвалилась. Это придало ему такую смелость, что он ударил мечом по второй клешне и тоже отсёк её. А потом подрубил ещё и переднюю пару ног. Монстр рухнул наземь. Погонщик в седле замахнулся на нападавшего хлыстом. Но, попав под меч, хлыст просто рассыпался на множество жалких «макаронин». Зэпп подбежал и ударом локтя вышиб погонщика из седла. А потом вонзил меч прямо в позвоночник мерзкого чудища.

Майор Даллас в это же время снова почувствовал себя крутым. Какой-то затурианец подлетел к нему, схватил его за плечи цепкими пальцами ног, пытаясь поднять в воздух. Но у него это плохо получилось. Ибо Даллас с криками: «Ты что, хмырь, наехал?!» ухватился за его ноги. Подтянулся наверх и как-то смог зацепить руками ещё и крыло. Не успев особо высоко взлететь, они оба рухнули на песок. Причём вояка сумел как-то в воздухе повернуть противника так, чтобы приземлиться прямо на него. Времени разлёживаться на песке не было. Даллас поднял ещё живого насекомого в воздух, прокричал: «Да что это за убожество! Дайте же мне хоть одного террориста!», и швырнул его прямо на двух подбежавших солдат-клонов. Все трое повалились словно кегли. Даллас отобрал винтовки и занялся своим любимым делом – пальбой во все стороны. Когда клон – морпех попытался ухватить его за ногу, майор пальнул из винтовки в его разгонный ускоритель за спиной. Отчего тот непроизвольно включился. И клон смачно влетел в стену Колизея.

Киф Крокер в это время предпочитал не высовываться из-под трупа застреленного гладиатора.

Похоже, Тиберий IV утратил чувство реальности и всё так же заворожено смотрел на  разворачивающийся бой. Видимо, он полностью уверился в собственной неуязвимости и непобедимости. Некоторые зрители, впрочем, тоже остались на трибунах и не стали покидать амфитеатр. Они хотели зрелищ. Что ж, они их получили.

Внезапно один гвардеец вывел его из оцепенения, доложив: «Ваше Величество, на связи командир вашего крейсера».

«Давай сюда!» Гвардеец поднёс броневую перчатку, где у него было устройство связи, к уху императора.

Послышались панические вопли капитана: «Мой Цезарь, на борт проникли какие-то маленькие чёрные существа с тремя глазами! Некоторых людей они заглатывают целиком! Мы не знаем, как их остановить!»

«Вот блин! – Возопил Тиберий. – Про этих я тоже совсем забыл!» После некоторой паузы он крикнул в динамик: «Капитан, выкуривайте их огнемётами! Они боятся огня, как огня. Извините уж за каламбур. Выключите! – Потребовал он у гвардейца. Тот убрал руку. Затем император отрезал. – Ладно, пора с этим кончать!» и вытянул руки вперёд.

Лила теперь снова пребывала в реальном времени, когда всё движется и происходит, как надо. Что произошло только что и почему, она не могла понять. Но было совершенно не до этого. Она только успела отработать ещё пару приёмчиков кун-фу на двух несчастных затурианцах, как услышала резкий крик Браннигана: «Лила, берегись!»

И тут же он сильно толкнул её вперед так, что она упала на песок. Тут же сзади раздались яркая синяя вспышка и характерный треск электроразрядов. Она обернулась – Зэпп неподвижно лежал на песке, от него вился дымок. Это было невероятно – этот похотливый тупица закрыл её собой от удара молнии!

Но главное было сейчас не это. Лила глянула наверх. Тиберий рассыпал по арене свои молнии, хохоча от какого-то безумного восторга ненормального человека. «Ну всё, властный подонок, пора преподать тебе урок!» - сказала Лила и !  просто прыгнула вверх, сжавшись в тугой комок. Сама не зная того, она, словно снаряд, легко преодолела больше десяти метров, отделявших песок арены от императорской трибуны. Тиберий заметил это, выставил руки вперёд и немного вверх и выстрелил двумя мощными разрядами. Но оба прошли мимо. Император не успел бы уже что-то сделать, ибо в тот же миг он был сбит  таким мощным ударом ногами в грудь, что отлетел назад, словно мячик для пинг-понга, ударился о стену большого мраморного зала с высоченными потолками и колоннами. И примерно, как тот же мячик, отскочил от стены и упал на каменный пол. Туда же слетел и его золотой венец.

Лила уже твёрдо стояла на ногах прямо перед золотым троном. Правда, пригнувшись на корточках. Телохранители Тиберия не сразу вспомнили, что им надо делать в таких случаях, даже, несмотря на генетически заложенные данные. А вот Туранга Лила ждать их не стала.  Почти незаметно она вспрыгнула на трон и ударом сапога по шлему оглушила гвардейца, стоявшего слева от неё. Правый уже изготовился пронзить её силовой пикой. Но циклопша сама отобрала пику у уже поверженного и резко ткнула в другого, дав ему хорошенький заряд бодрости в несколько тысяч вольт.

Однако император уже встал и встряхнулся, хотя для любого нормального человека такой удар стал бы фатальным. Но Лила храбро выступила навстречу ему. Оказалось, за парадной ложей располагался большой зал, вырубленный прямо в горе, с отполированными гранитными полами.

«Пускать фейерверки – всё, что ты можешь?» - спросила она.

«Ну, не совсем!» - ответил Тиберий и вытянул руки вперёд, напряжённо всматриваясь куда-то. Затем поманил руками к себе.

Лила напряглась и изготовилась прыгнуть, ожидая нового удара молний. Но его не последовало. Так продолжалось ещё пару секунд. Внезапно она услышала какой-то скрип за спиной. Что-то подсказало ей, что как раз сейчас и надо прыгать. Она отпрыгнула в сторону и обернулась. Громадный бронзовый топор пронёсся у неё над головой, но она успела отскочить. Это было невероятно – две большие бронзовые статуи просто сошли со своих постаментов, повинуясь какой-то невообразимой силе, и приготовились порвать девушку на куски. Лила вновь включила световой меч.

«Эй, так нечестно!» - возмутилась она.

«Да, я думал так эффектнее выйдет!» - отмахнулся император.

Однако первая статуя уже разогнулась, а вторая медленно надвигалась, занося свою огромную булаву. Сражаться с этими монстрами было невозможно. Но внезапно в статую ударил световой поток, и она просто рассыпалась. То же повторилось и со второй. Лила облегчённо выдохнула, хотя для неё всё, здесь произошедшее, было совершенно непостижимо. На балконе возник Пендальф с посохом. В дальних коридорах замаячили жидаи с мечами. Похоже, дворец был уже захвачен.

«Прекрати эти фокусы, брат! – Крикнул Пендальф. – Я последний раз взываю к твоему разуму! Ни к чему всё это!»

Лила обернулась назад, но императора там уже не было. Зато в стене зала откуда-то возникла потайная дверь, которая теперь, правда, медленно закрывалась. Не раздумывая, она бросилась туда. «Постой, Лила! Не нужно этого!» - крикнул Пендальф, но она уже шмыгнула в неё прямо перед тем, как дверь окончательно захлопнулась.

Пендальф подбежал к двери, теперь ничем не отличимой от каменной стены, и от отчаяния стукнул её кулаком. «Нет! Не так!» - крикнул он. 

К нему подбежали несколько жидаев. «Сэр, весь этот комплекс очищен, за исключением самых нижних этажей» - доложил один из них.

«В том-то и дело! - бросил Пендальф. – Можете прорубить эту дверь?»

«Так это ж сплошной монолит гранита! Потребуется время».

«Рубите немедленно!» - приказал он.

Жидаи ударили в камень своими мечами. Гранитная глыба немного треснула и начала поддаваться, но до полного её разрушения было, пожалуй, далеко.

Лила медленно шла вниз по узким ступенькам, придерживаясь рукой за шершавые стены. Хоть её глаз и видел лучше в темноте, чем глаза простых людей, но она всё равно освещала себе путь световым клинком. Где-то внизу, в конце тоннеля, подрагивал тусклый свет. Конечно, теперь она поняла, что зря пошла на это. Слишком опасным противником был этот Тиберий. Это было безрассудство. Но она не могла оставить его безнаказанным. По совести, не знакомой и неведомой всем эти властительным ублюдкам. Внезапно она наткнулась ногой на какое-то тряпьё. Посветила мечом – это оказалась брошенная императорская тога.

Тиберий Гальба возился на корточках  у какой-то каменной стены при свете нескольких тусклых факелов. Это происходило внизу, в странном зале с многочисленными колоннами, где пол был покрыт песком. Это явно были какие-то секретные и незаконченные сооружения. «Ну, где же этот проход? Как же этот жирный улепётывал отсюда?» - говорил он сам себе, видимо в поисках ещё одного потайного лаза.

Тут он заподозрил что-то и насторожился. «Кто здесь? – Спросил он вслух. – Выходи, если не трус!»

Он поднялся, развернулся и оглядел весь зал. Но во тьме он ничего разглядеть не мог. Из довольно свободного рукава кафтана на ладонь выпала рукоять светового меча. Тут же вспыхнул ярко-красный клинок. «Предупреждаю, я вооружён!» - громко крикнул он. Однако это он говорил скорее, чтоб подбодрить себя. Даже в воздухе висело стойкое ощущение – бессмертный здорово занервничал.

Тиберий заметил, как между колоннами в полутьме мелькнула чья-то гибкая тень. Храбрая циклопша решила преследовать его в одиночку.

«Это ты, девочка! Пришла взыскать с меня старый должок? Твои циклопские штучки против меня не работают. Ну, попробуй, ошибка природы!».

Внезапно старик проявил невероятную прыть,  подскочил с места вверх сразу на десять метров, перекувырнувшись в воздухе! Но когда он приземлился у выхода, то обнаружил прямо перед собой неожиданное препятствие в виде как раз той самой одноглазой, закрывшей ему путь мечом. От неожиданности он немного отстранился назад. «Ты меня не остановишь! Думаешь, я боюсь тебя, одноглазище?» - пригрозил император.

Глаз Лилы хищно прищурился. «Думаю, ты боялся всю жизнь. Чего теперь убегаешь, раз такой всемогущий? Или впрямь боишься, что тебя побьёт женщина?»

Глаза Тиберия вспыхнули яростью. Он злобно оскалился. Лила угадала, его легко можно было развести на эмоции. Он занёс меч над головой и прошипел: «Тебе конец!»

Удар. Однако она поставила блок, а затем, отразив меч, просто перепрыгнула через голову нападавшего. Но и Гальба оказался не промах, он почти мгновенно развернулся лицом к ней и начал вращать мечом с умопомрачительной скоростью. «Я нашинкую тебя на фарш!» - пригрозил он.

Он решил навязать этой одноглазой выскочке максимально возможный темп боя, чтобы она только и успевала отбиваться от его ударов. Но пока она прекрасно справлялась. Тиберий выпустил всю свою ярость, хотя и знал под корочкой, что такой темп быстро вымотает, прежде всего, его самого.

Да, такого напора Лила не ожидала, хотя она очень ловко отражала удары, но император не давал ей никакого шанса на ответный ход. Она заметила, что Тиберий вошёл в убийственный раж. Хотя любой сенсей сказал бы ей, что в бою всегда нужно соблюдать полное спокойствие и держать эмоции в узде. К этому, похоже, данное правило не относилось. Он только сильнее распалял свой гнев.

«Ну же, давай! – Подумала она. – Он должен сейчас совершить ошибку».

Если бы обычный человек взглянул на эту схватку, он бы ничего не понял. На месте сражающихся видно лишь было светящиеся облако красноватого цвета. Противники двигались со скоростью, недоступной никому из людей.

И уж тем более было неожиданно, когда Тиберий, державший меч обеими руками, вдруг освободил левую руку, и какая-то неведомая сила бросила её назад на стену. Это можно было назвать силовым толчком. Конечно, это был грязный ход. Тиберий не мог не знать, что его противница лишена всех его сверхспособностей. Но что можно было от него ожидать? Честной схватки? Да никогда!

Тиберий напрыгнул на неё, намереваясь дать мечом по шее. Но она снова успела подставить свой меч. Красный клинок застыл прямо перед её лицом. Гальба навалился на неё всем телом. Тяжело дыша, он плеснул сквозь зубы: «Я чувствую твой страх!»

«Почувствуй мой сапог, придурок!» - ответила она. А тот и не заметил, как обе ноги упёрлись ему в живот. И тут же она их резко выпрямила. Толчок был невероятный – Тиберия как из катапульты бросило вверх, он ударился спиной о капитель колонны, выронил меч и упал на пол.

Лила тут же кинулась к нему. Но Тиберий, похоже, и от этого удара почти не пострадал и живо отполз за колонну, встал на ноги и какой-то магнетической силой притянул валявшуюся на полу рукоять меча. Жидаи называли все подобные проявления просто Силой с большой буквы.

Однако император уже начал уставать. Заметив это, Лила снова выбила меч из его рук ударом ноги, затем ловко прошлась сапогами по августейшей физиономии и последним сокрушительным ударом отбросила врага к стене. Да, не знал Тиберий кун-фу, а зря!

Туранга моментально подбежала к лежащему у стены Гальбе и приставила меч к его лицу.

Тот лежал на спине и с хорошеньким отпечатком рифлёного ботинка поперёк лица, тяжело дыша, выставив руки вперёд. «Ну-ка руки опустил! – Потребовала Туранга. – Не то это будет первое, что я тебе отрублю!» Тиберий повиновался. «Не советую трепыхаться! Ты проиграл!»

Сверху раздались треск и грохот.

«Ты так просто убить меня не можешь» - ответил он.

«Зачем тебе это? За что ты так ненавидишь меня? Что я  тебе сделала?»

«Не сделала! – Ответил Тиберий. – А сделаешь. Не догадываешься ещё? Очень давно мне было предсказание, что смерть приму от руки одноглазой женщины. Разве не ясно, что я пытался сделать?» - ответил он, незаметно загребая песок в правую руку.

«Наказываешь людей за ещё несовершённое?! – Изумилась Лила. – Какое же ты отродье, бессмертный!  Легко забираешь жизни, а за свою, вечную, трепещешь. Выпустить бы тебе кишки! Но лучше бы тебя судили всем миром на глазах тех, кого ты унизил и уничтожил! Кажется, самолюбие – твоё самое болезненное место».

«Не-е-е-т! Нет!» - воскликнул Гальба, и резко сыпанул ей песком в лицо.

Лила схватилась руками за единственный глаз и закричала: «Боже, мой глаз!»

Тиберий расхохотался: «Купилась на такой фокус! Старый, как мир! Запомни, я никогда не проигрываю. А вот ты сейчас проиграешь!» - выкрикнул он и выставил руки вверх. В тот же миг ударили два мощнейших разряда, ярко осветивших тёмный зал.

Однако желаемого для императора эффекта вдруг не получилось. Все молнии отразились от какой-то невидимой стены, по всей видимости, они были пойманы в ещё включённый клинок светового меча,  и прямо обратно в Тиберия. Тот скорчился, лицо его начало искажаться и морщиться, а сам он задёргался всем телом, продолжая извергать всё новые разряды. «Что это?! – Кричал он. – Этого не может быть! Я не могу держаться! Я ослабел!»

Лила не могла всего этого видеть, ибо песок заволок ей глаз. Но она отчётливо слышала эти вопли и поняла, что-то с императором не так.

Молнии иссякли. И в тот же миг световой поток отбросил его от Лилы. В зал вбежал Антипатр (Пендальф) вместе с несколькими жидаями. «Изыйди!» - крикнул он. Затем подбежал к Лиле и взял её под руки. «Не понимает он иного языка. Как ты, в порядке?»

Лила: «Песок залепил мой глаз. Я не могу видеть!»

«Какой же он низкий трус! Ладно, нам нужно срочно лететь на Землю. Мы захватили его личный челнок. Все крейсеры на орбите уже взяты на абордаж. На том крейсере, что приземлился, вспыхнул пожар. Пойдём, врач на борту промоет глаз. Всё будет в порядке!»

«Где он?» - спросила Лила.

Но самого императора, однако, и след простыл.

«Его нигде нет!» - ответил один жидай.

Пендальф объяснил: «Теперь это уже не важно. Поверь пока на слово, нам надо срочно на Землю!»